едва ли его можно чем-нибудь поцарапать. Алколиты поговаривали, что Пре-
подобные Матери используют это расположение цветных плит, как игровую
доску: "Кого-то из нас посадить сюда, когото - туда, остальных по цент-
ру. Передвинуть фигуры так-то - победитель получает все!"
лись, причем движения их были спокойно ненавязчивыми.
дерева, с гладко оструганными дубовыми балками потолка, каждая невероят-
ной длины и веса. Некоторые из них на двадцать пять метров тянулись без
единого сучка. Где-то на планете располагалась роща дубов, с генетически
заданным ростом, тянущихся к солнечному свету на своей тщательно ухожен-
ной плантации. Деревья поднимались без единого сучка по меньшей мере на
тридцать метров в высоту. Плантация была разбита, когда еще только стро-
ился этот зал, чтобы поставлять замену слабнувшим от возраста балкам. По
девятнадцать сотен стандартных лет полагалось выдерживать дубовым бал-
кам.
этом, что они даже не смотрят в ее сторону.
закат. Опять пыль. Вторгающаяся вместе с ветрами с пустыни пыль в крас-
но-оранжевые тона окрашивала заходящее солнце, заставляя его гореть да-
леким янтарем, который в любое мгновение может вспыхнуть неконтролируе-
мым пожаром.
ли ее ночной кошмар: пропасть... натянутая проволока. Она знала, стоит
ей закрыть глаза и она почувствует раскачивание проволоки. А охотница с
топором все ближе!
койства, как будто они чувствовали ее тревогу. А может, так оно и было.
Шелест ткани вырвал Одрейд из ночного кошмара. Она уловила новую ноту в
привычных звуках Централи. Резкий скрип слышался за самыми рутинными
движениями - вот за ней отодвинули стул... открылась дверь кухни. Скре-
жет крупного песка. Бригады уборщиц уже начинали жаловаться на вездесу-
щий песок и "проклятую пыль".
пустыни. Коричневатый туман тусклой завесой скрывал линию горизонта.
Когда ветер уйдет пыльные его подарки останутся по углам зданий и на
подветренной стороне холмов. В воздухе висел запах тронутого огнем крем-
ня, что-то щелочное, что раздражало ноздри.
Одрейд окинула взглядом стол, за которым сидела. И обнаружила, что ей
доставляет удовольствие эта перемена - так приелись трапезы на скорую
руку в рабочем кабинете или личной столовой. Когда она ела там в одино-
честве, алколиты вносили блюда так тихо и убирали все с такой молчаливой
сноровкой, что иногда она была удивлена, увидев, что ничего уже нет.
Здесь трапезу сопровождали шум и беседа. В ее апартаментах внезапно с
кудахтаньем могла появиться ее личный повар Дуэна: "Вы так мало едите!"
Одрейд по большей части покорялась этим увещеваниям. В сторожевых псах
есть свои преимущества.
черной патоки, минимум меланжа и, как заключительный штрих, - оттенок
базилика и лимона. Свежие зеленые бобы, сваренные с перцем. Красный ви-
ноградный сок. С предвкушением она отрезала кусок свинины и сочла ее
приемлемой, хотя и чуть переваренной на ее вкус. Повар алколитов лишь
немногим ошибся.
ределить добавки. Эта еда подавалась здесь не просто для того, чтобы
восстановить энергию Великой Матери. Кто-то на кухне спросил о ее ежед-
невной диете и соответственно подобрал ингредиенты ее блюда.
- Ей не нравилась ловкость, с которой повара Дома Ордена скрывали то,
что добавляли в еду "на благо обедающим". Они, конечно, знали, что каж-
дая Преподобная Мать способна распознать ингредиенты и, насколько это в
ее силах, приспособить к ним свой метаболизм. Они наблюдают за ней прямо
сейчас, задаваясь вопросом, как расценит сегодняшнее меню Великая Мать.
назойливости - ни физически, ни голосом. Звуки почти вернулись к тому
приглушенному гулу, какое царило здесь до ее прихода. Болтовня при ее
появлении всегда чуть меняла тон, а потом возобновлялась, но тише.
рос: Зачем она здесь сегодня?
вение, реакция, которую Великая Мать иногда использовала в своих целях.
Благоговение с привкусом страха. "В ней Тараза", шептались между собой
алколиты (так докладывали Прокторы). Они имели в виду, что Одрейд в ка-
честве Первичной имела свою ближайшую предшественницу. Они двое стали
едва ли не исторической парой, требующей особого изучения кандидаток.
рейд искала окольных путей. Немного фронтальных атак, очень мало грохота
в обвиняющих доводах. Таразе приписывали спасение Общины, и это застав-
ляло умолкнуть большую часть оппозиции. Тараза говорила, что Чтимые Мат-
ре по сути своей варвары и их жестокость, хотя и не полностью преломима,
может быть направлена в кровавые вылазки. Последующие события более или
менее подтвердили это.
их насилия.
ре до столь кровавых боен, что теперь Вселенная вся пронизана потенци-
альными союзниками жертв их зверских расправ.
могут в результате стать и неуместны.
вить себя к высшему усилию.
узнает о планах Великой Матери. Беллонда-ужасная станет аплодировать,
Беллонда-Ментат спорить и настаивать на выжидании "до более благоприят-
ного момента".
что подумают мои Сестры.
Выбранной скорее с левой руки, чем с правой. Последовательница Таразы. Я
была там, когда ты умирала, Тар, и не было никого больше, кто вобрал бы
в себя твою личность. Случайное повышение?
че они возвращались к "Последовательнице Таразы, лучшей Великой Матери
за всю нашу историю".
сила: А почему бы тебе порассказать им о моих ошибках, Дар? Особенно о
том, как я недооценила тебя.
тянула с посещением Шианы. На юг в пустыню, и как можно скорее. Шиану
необходимо подготовить к тому, что она заменит Там.
ные дюны. Более пятнадцати столетий оккупации Бене Джессерит на Доме Ор-
дена. Наши приметы повсюду. Они не только в особых рощах, виноградниках
или фруктовых садах. Как это должно влиять на коллективную душу планеты,
когда ее люди видят, как подобные изменения происходят на издревле род-
ной им земле?
Собирается обратиться к Великой Матери? Редкий случай. Но молодая женщи-
на продолжала молча есть.
Шиана получила какое-либо предупреждение. Мне необходимо быть уверенной
в том, что мы нуждаемся именно в ней. Оставались еще вопросы, на которые
от Шианы требовалось получить ответ.
ционной поездке. В Сестрах, в жизни растений и животных, в каждой обите-
ли Общины она увидит перемены, перемены незаметные и перемены резкие,
перемены, что станут подтачивать столь превозносимую безмятежность Вели-
кой Матери. Даже Мурбелла, никогда не покидавшая не-корабль, чувствует
эти перемены.
манием вслушивалась в слова стоящей над ней Великой Матери. Острая нас-
тороженность в глазах пленной Чтимой Матре, а голос ее выдает сомнения и
неуравновешенные суждения.
та, на земля ее, ни суша, ни даже часть земли или суши не пребудут веч-
но.
Мать именно сейчас решила говорить подобные вещи.
Адамов Григорий
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Андреев Николай
Соломатина Татьяна