неприятной для меня.
меня внезапно из моих умственных рассуждений.
лежащего на траве. Кто-то подложил ему под голову скатанный
пиджак. Человек лежал параллельно улице лицом к востоку. С того
места, где я сидел, я почти мог наверняка сказать, что его
глаза были открыты.
глядя на небо. - Я не люблю город Мехико, - сказал я. - Почему?
- Я ненавижу смог. Он покачал ритмично головой, как бы
соглашаясь со мной.
я.
знаем это. Имеет значение, однако, не то, что ты
случае определенно не может хотеть быть где-либо еще. Воин,
потому что живет по вызову. Обычный человек
Взгляни на того человека, что лежит на траве. Как ты
сказал я.
Когда мы сели здесь, я уловил отблеск его смерти, когда она
кружила вокруг него. Вот почему я велел тебе не вставать. Дождь
или солнце, но ты не должен вставать в этой скамейки пока все
не кончится. Это тот знак, которого мы ожидали. Сейчас конец
дня, как раз сейчас солнце почти садится. Это твой час силы.
Взгляни! Вид этого человека только для нас.
заслоняло вида этого человека. Группа зевак собралась
полукругом с другой стороны от него, противоположной нам.
беспокоящим. Он был сухой телом, темный кожей, еще молодой. Его
черные волосы были коротки и вились. Рубашка его была
расстегнута, и грудь не покрыта. Он носил оранжевую кофту с
дырами на локтях и какие-то старые, избитые, серые босоножки.
Он был напряжен. Я не мог сказать, дышит он или нет. Я
раздумывал над тем, умирает он или не умирает, как сказал дон
Хуан. Или может быть просто дон Хуан использует событие, чтобы
сделать свою точку. Мой прошлый опыт с ним придавал мне
уверенность, что он каким-то образом заставлял все укладываться
в свои загадочные схемы.
закрыты. Он начал говорить, не раскрывая их.
веришь этому, не так ли? - он открыл глаза и секунду смотрел на
меня. Глаза его были столь пронзительны, что я застыл.
что все это слишком просто.
это было подстроено, где был умирающий человек.
выслушав мои сомнения. - это не подстроено. Это - знак,
действие силы.
которое мы можем понаблюдать секунду на своем пути к более
важным делам. Все, что мы можем сказать об этом - так это, что
человек лежит на траве парка, вероятно, пьяный.
которое мы можем "видеть". Мы можем видеть смерть, кружащуюся
вокруг человека, погружающую свои крючки все глубже и глубже в
его светящиеся волокна. Мы можем "видеть", как светящиеся
волокна теряют свою натянутость и исчезают одна за другой.
Ты находишься где-то посередине, все еще желая, чтобы все
находилось под рубрикой разума, и тем не менее, ты можешь
отбросить тот факт, что твоя личная сила выдвинула знак. Мы
пришли в этот парк после того, как ты нашел меня, там, где я
тебя ждал. Ты нашел меня, просто наткнувшись на меня, не думая,
не планируя, и не используя намеренно свой разум. А затем мы
садимся здесь и ждем знака. Мы осознаем присутствие этого
человека. Каждый замечает его по-своему. Ты своим разумом, я-
своей волей.
которых сила воина всегда делает доступными для воина.
Искусство воина состоит в том, чтобы быть текучим для того,
чтобы схватить его. Я его схватил, а ты?
себя и на мгновение ощутил те два мира, о которых он говорил.
для тебя. Сила показывает тебе, что смерть неизменная добавка к
долгу верить. Без осознания смерти все обычно, тривиально.
Только потому, что смерть подкарауливает нас, мир является
неизмеримой загадкой. Сила показала тебе это. Все, что я сделал
сам, так это развернул детали знака, чтобы тебе было ясно
направление. Но, развертывая детали, я показал тебе также, что
все, мною сказанное сегодня тебе, это то, во что я должен
верить сам, потому что это - продолжение моего духа.
стихотворение, которое ты читал мне, - сказал
обет умереть в париже. Как оно там?
белом камне". Я очень много раз читал и перечитывал дону Хуану
по его просьбе первые две строфы:
уже помню, Я умру в париже, и не убегу прочь Может быть осенью,
как сегодня, в среду.
строки - среда. Мои кости чувствуют поворот И никогда настолько
как сегодня за весь мой путь Я не видел себя настолько
одиноким.
Хуан сказал, что он должен верить, что умирающий имел
улицу города мехико как место своей смерти.
он. - мы должны верить, что макс осознал то, что над ним
нависло, и подобно тому человеку на траве имел достаточно силы
по крайней мере выбрать место своего конца. Но затем там был
другой кот. Также, как есть другие люди, чья смерть обовьет их
тогда, когда они одиноки, не осознают ее и смотрят на стены и
потолок безобразной загроможденной комнаты.
жил, на улицах. Три полицейских - его почетный караул. И когда
он потеряет сознание, его глаза уловят последний отблеск огней
в магазинах на противоположной стороне улицы, машины, деревья и
вереницы людей, снующих вокруг, а его уши будут наполнены в
последний раз звуками транспорта и голосами проходящих мимо
мужчин и женщин.
нет никакой силы и никакой мистики.
Может быть он был мертв, но мое неверие больше не имело
никакого значения. Дон Хуан был прав. Долг верить, что мир
загадочен и неизмерим, было выражением самого глубокого
предрасположения воина. Без него он не имел ничего.
Остров тоналя
самом парке около полудня. На нем все еще был его коричневый
костюм. Он снял свой пиджак, сложил его тщательно, но с
оттенком высшей небрежности, и положил на скамейку. Его
небрежность была очень рассчитанной и в то же время полностью
естественной. Я поймал себя на том, что глазею на него. Он,
казалось, осознавал тот парадокс, перед которым меня поставил,
и улыбнулся. Он поправил галстук. На нем была бежевая рубашка с
длинными рукавами. Она очень хорошо на нем сидела.
рассказать тебе кое-что имеющее огромную важность, - сказал он,
похлопав меня по плечу. - вчера для тебе было хорошее
представление, сейчас время прийти к каким-нибудь окончательным
соглашениям.
Василенко Иван
Лукьяненко Сергей
Корнев Павел
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Маккэфри Энн