ему горло.
Он облегченно улыбнулся, встретив взгляд Кардиеля.
серебряного нимба, и комнату освещали обычные свечи в подсвечниках. В
камине слева горел небольшой огонь, и Кардиель различил смутные очертания
мебели.
гигантского черного медведя, морда которого хищно скалилась на него.
Память, вернувшись, обрушилась на его сознание.
Неужели это было?
Моргане и Дункане...
чтобы ты пересмотрел вопрос о Дерини.
Морган и Дункан не знают о тебе?
душевные страдания, они не должны знать, что я Дерини. Из всех людей
только ты знаешь правду обо мне. Но и тебе я решил открыться только после
долгих раздумий.
Арлиан. - Я единственный из Дерини за двести лет, кто смог надеть
епископскую мантию. А кроме того, я самый младший из двадцати двух
епископов, что тоже ставит меня в необычное положение.
жертвы погибали от рук таких фанатиков, как Лорис и Корриган, - жертвы,
которым было предъявлено обвинение в ереси Дерини. Я знаю об этом. И я
молю о прощении в своих молитвах за каждую невинную жертву, - Арлиан
поднял глаза и, не колеблясь, встретил взгляд Кардиеля. - Но я знаю, что
лучшая стратегия - это умение ждать, Томас. Нужно уметь ждать во имя
высшей цели, хотя иногда разум, душа и сердце протестуют, зовут в бой,
требуют отмщения. И, надеюсь, ждать осталось недолго.
взгляд фиолетово-голубых глаз.
молельней. Он очень древний.
перемалывая увиденное и услышанное.
остался молиться? Я заглянул туда через несколько минут, а тебя там уже не
было.
сказать тебе, куда уходил.
проигнорировал ее.
терпелив, Томас.
руку Кардиелю.
видно, что в нем идет борьба между преданностью Церкви и симпатией к
Арлиану.
ноги.
мысли друг друга.
вернуть Моргана и Дункана в наши ряды, то с ними надо переговорить и
сделать все необходимые приготовления. Кроме того, нам еще предстоит
убедить членов нашей коалиции, хотя я уверен, что они с готовностью
согласятся со всеми твоими решениями.
тугодум, у меня замедленная реакция.
затейливым рисунком.
уже беспокоятся.
подталкивая его к месту. - Ты только расслабься и очисти мозг. Ничего
страшного в этом нет. Расслабься и очисти мозг.
размазанное в пространстве бесформенное черное пятно.
взволнованны. Те, что несколько месяцев назад были отлучены от церкви,
естественно, не могли полностью довериться двум самым могущественным
прелатам Церкви. И это чувство недоверия было взаимным.
отверженных, оценивая их реакцию на свое решение. Ведь, в конце концов, их
самих Лорис с Корриганом обвиняли в духовном родстве с этими двумя
отщепенцами.
литературном отношении письма Келсону, вышедшие из-под пера епископа.
Епископ Джассы часто бросал в сторону Арлиана удивленно-вопросительные
взгляды, значения которых Морган не понимал. Мало того, иногда от этих
взглядов волосы у Моргана становились дыбом, но он не знал, почему.
совершенно не давила тяжесть сложившейся ситуации. Однако перед тем, как
четверо вошли в зал заседания, он предупредил, что главные опасности
только начинаются.
убедить в невиновности и добропорядочности лордов Дерини. Здесь же
присутствовали одиннадцать угрюмых представителей славного герцогства
Корвин.
глазки пробежали по лицам коллег, как бы ища поддержки. И даже желчный
старый епископ Вольфрам де Бланет, наиболее яростный противник Интердикта,
немного побледнел.
сейчас стояли двое.
готовы были допустить, что в этих двоих конкретных Дерини зла все же
меньше, чем в остальных. Отлучение и проклятие, несомненно, должны быть
отменены, ведь Морган и Дункан представили вполне правдоподобные
объяснения и покаялись в своих поступках.
трезво относящимися к догматам церкви и не склонными к истерии.
вовсе не снималась, а поворачивалась другой гранью. Среднему человеку
очень долго внушали, что Дерини - проклятая раса и что одно лишь
присутствие Дерини несет смерть и разруху.
службы Бриону и Келсону, а репутация Дункана была безукоризненной до
случая в часовне Святого Торина, все это казалось теперь ничтожно малым в
сравнении с тем, что оба они принадлежали к Дерини.
Дерини, требовалось нечто более вещественное. Такая простая мера, как
отпущение грехов, мало значила для простого люда: горожан, солдат,
ремесленников, торговцев - всех тех, кто служил опорой армии. Их
бесхитростные души требовали более конкретных, более реальных
доказательств покорности и смирения лордов Дерини.
полное согласие между двумя Дерини и епископами.