пункт оглавления. Под ним было несколько строк, исписанных мелким почерком,
куда более ясным, чем в начале. Эвайн склонилась к свитку, а Рис придвинул
свечу. В его жене не чувствовалось напряжения и беспокойства, но читала она
с волнением.
действительно безумец. Но если уже ничем нельзя этому противостоять, то он
должен сделать все, чтобы уменьшить цену принятия памяти, которую предстоит
заплатить ему и окружающим.
подобна гнойной язве и может уничтожить того, кто принял ее. Он лишится
своей энергии и способности исцелять телесные раны, станет подвержен
головным болям и будет пребывать в полусонном состоянии. Воздействие будет
усиливаться по мере увеличения чужеродной памяти... А посему мудрый человек
пригласит помощников для осуществления этой задачи, чтобы обратиться к их
силам для восстановления собственных.
Возможно соединение названных функций, однако предпочтительнее присутствие
троих, чтобы использовать тройную силу".
улыбнулся, ободряюще сжав плечи жены. Вздохнув, Эвайн продолжала:
принятию памяти, Рис и Эвайн просмотрели предыдущие, чтобы понять суть того,
что Камбер сделал прежде. Все, что они узнали, только дополнило уже
известное Целителю со слов Камбера и укрепило его в подозрениях, которые
давно беспокоили и Йорама: Камбер на очень скользкой дорожке и должен как
можно скорее завершить начатое. Даже если он откажется от принятого облика,
память все равно должна быть прочитана. Что бы ни осталось от Алистера
Каллена, плохое или хорошее, благородное или отвратительное, с этим
предстоит встретиться и принять очень скоро. Признаки нездоровья уже
проявились. При встрече Камбер жаловался на головную боль, о которой ни за
что не упомянул бы, если бы мог переносить ее. Уже несколько дней тесть
терял силы, и это беспокоило Целителя.
Камберу; будет нужна их энергия, а бессонная ночь отнюдь не способствовала
ее пополнению. Проснулись они около полудня. Когда Рис поднялся, чтобы
послать за едой, ему сообщили, что отец Йорам уже несколько раз справлялся о
них.
Йораму, что они готовы встретиться с ним, где тому будет удобно. Через
несколько минут в дверь постучали.
обнаружил за дверью нетерпеливого Йорама. Он выглядел, как человек,
скрывающийся от слежки, через руку был переброшен плащ. Когда Рис впустил
шурина, тот облегченно вздохнул.
кивнув Эвайн пока Рис запирал дверь.-- Вы знаете, сколько сейчас времени?
на ней хлебные крошки.-- Позавтракай. Похоже, ты голоден.
оглядела ее и отщипнула кусочек.
она с полным ртом.-- Если ты не поешь, я ничего не скажу.
Йорам обиженно надулся, совсем как в детстве, потом пересел поближе к еде и
взял ломтик сыра.
узнали?
пальцы о полотняную салфетку, нагнулась и подняла с пола свиток, отнявший у
них с Рисом столько времени. Она положила его на стол возле подноса с едой и
с беззаботным видом нацедила брату эля.
состоит из трех частей, последняя представляет непосредственный интерес для
нас. Мы с Рисом исследовали ее всю ночь напролет, а потом просмотрели и две
первые. Это будет нелегко, но нам под силу.
потянулся за следующим куском сыра.
заметила проснувшегося аппетита брата.-- Не могу не сказать о важности
скорейшего восприятия памяти. Рис говорит, что у отца проявляются опасные
признаки, о которых предупреждает этот документ. Давайте отложим любые свои
ближайшие дела и поскорее соберемся для совершения таинства.
хорошо известно, насколько обманчива внешность брата.
порцией.-- Я, к сожалению, не вижу способа уклониться от наших обыденных
дел. Вы оба должны соблюсти приличия и появиться в соборе. А я пробуду там
весь день до вечера. Хорошо еще, что нам удалось на время оградить отца от
исполнения обязанностей главы Ордена.
беспокоит и вас. Я даже не заводил разговора о священном сане Алистера и не
знаю, что он собирается делать в этом отношении. Возможно, в целях
безопасности отцу придется смошенничать, но не думаю, чтобы он терпел такой
фарс долго. Однако сейчас не время говорить об этом. Я согласен, что с
проблемой памяти нужно покончить как можно быстрее. Что нужно для этого?
Никаких особенных приготовлений не нужно, не в пример тому, что приходилось
делать раньше. Главное, разумеется, чтобы нам не помешали. И, конечно,
давайте решим, как я, не вызывая подозрений, попаду во дворец архиепископа,
куда женщинам доступ закрыт.
нагнулся к тому, что Рис и Эвайн приняли за обычный плащ. Это и был плащ,
синий с пурпурно-серебристым знаком михайлинцев. Но внутри, спрятанная от
любопытных глаз, находилась темно-синяя михайлинская ряса с капюшоном и
пунцовой подпояской. Вынув ризу, Йорам знаком велел Эвайн встать. Когда он
протянул облачение, Эвайн улыбнулась.
глазами.
воспрещен? Если хорошенько уложить волосы и надвинуть капюшон на глаза, то
не вызовешь подозрений. Плащ, надетый поверх, скроет твою фигуру.
настоятелю в неурочный час?
тебя для нравоучения о дисциплине. В этом нет ничего странного. Кроме того,
ни у кого нет оснований для подозрительности или иного беспокойства.
самочувствии больного, Эвайн, сколько времени займет вся процедура?
предположения, Йорам, и вы нашли Алистера вскоре, отец получил многое, и
процедура займет полчаса или около того. Если он воспринял больше, чем мы
предполагаем,-- таинство может продлиться два-три часа. Не думаю, что мы в
состоянии продержаться дольше, так что, будем надеяться, этого не
понадобится.
тем больше шансов получит в своем плутовстве. Если он на него решился, будем
молиться об успехе этого замысла.
мере для Риса и Эвайн. Верные своему решению, они отправились в собор отдать
дань покойнику в облике МакРори. Они даже видели Камбера у гроба, стоящим на
коленях среди монахов-михайлинцев. Псаломщики архиепископа читали над
усопшим, будоража чувствительные деринийские души Риса и Эвайн.
гроба. Глядя на Эвайн, он даже усомнился-- понимает ли она, что на самом
деле он жив. Дочь двигалась слишком медленно и тяжело для своих двадцати
трех лет, опираясь на руку Риса, тени горя и измождения залегли под глазами.
Рис выглядел лучше, но даже его огненно-рыжие волосы, казалось, потускнели,
словно стесняясь сиять среди всеобщего траура.
соприкоснуться с ней, и не решаясь рискнуть. Просто подойти к ней на правах
близкого друга семьи Алистер Каллен, конечно, мог, но это общение наверняка
привлекло бы внимание посторонних, а Эвайн могла не сдержать себя. Лучше
дождаться ночи, тогда им не придется играть роли на глазах людей и дерини.
Он не должен позволять чувствам брать верх над разумом.
ее в таком состоянии. Наклонившись к Йораму, он прошептал, что чувствует
слабость и возвращается к себе в покои, в то же время его рука ободряюще
пожала руку сына, показывая, что недомогание-- лишь предлог удалиться. Когда
Камбер вышел из собора, опираясь на руку одного из своих рыцарей, Йорам
приблизился к сестре и опустился на колени рядом с ней.