Чтение 27–й страницы книги ~Берег Динозавров~

Будь данная проблема посложнее, мне было бы гораздо легче решить ее.
Я был готов преодолеть всевозможные технические препятствия; мог без
опасения вступить в борьбу со сверхмозгом, отразить удар энергетического
оружия; не боялся даже бронированных людоедов.

Выгребание песка относилось к совершенно другой категории.

Я очертил круг диаметром в десять футов прямо над целью. Двое суток
ушло на освобождение его от песка. Правда, к концу этой работы из-за того,
что песок ложился под малым углом, диаметр ямы увеличился до двадцати
футов. Итак, я мог приступать к настоящей работе.

На то, чтобы сделать в скальных породах первую трещину, у меня ушло
полтора дня. В трех милях дальше вдоль берега мне удалось найти камень,
достаточно большой и в то же время не слишком тяжелый. Ширина его
составляла четыре фута; нетрудно представить себе, сколько раз мне надо
было приподнять, толкнуть, приподнять, толкнуть и снова приподнять, прежде
чем установить его на насыпи, выросшей вдоль границы раскопок. Полчаса
ушло на выгребание песка, осыпавшегося за время моего отсутствия. Затем,
подняв свой двухсотфутовый орехокол, я сделал пару шагов вперед и бросил
его вниз.

Потом еще раз.

И еще.

Наконец подошвы мои коснулись обнажившегося камня. Я снова поднял
глыбу и бросил ее вниз острым концом. Высота падения составляла лишь три
фута, однако в результате все же откололся тонкий слой песчаника. Я убрал
его и проделал все еще раз.

При шестом ударе камень раскололся. Теперь я поднимал меньшую его
часть и швырял ее с вершины песчаной насыпи высотой почти в восемь футов.
Результаты были обнадеживающими.

К концу пятого дня я продолбил в центре песчаной ямы неровное круглое
отверстие более фута глубиной.

К этому времени меня уже начал по-настоящему мучить голод. Морская
вода темно-зеленого цвета, в которой не было ни водорослей, ни рыб,
представляла собой насыщенный раствор всех элементов: специальным
устройством, имплантированным мне как агенту Центра Некса, удалось извлечь
из нее пользу. Особого удовольствия это не доставляло, однако как-то
поддерживало силы.

По мере продвижения вглубь высота падения возрастала, и удары
становились все эффективнее, но одновременно усложнялась проблема
извлечения обломков и подъема валуна. Достигнув шестифутовой отметки, я
начала прорубать в стене шахты ступеньки. Груда кусков песчаника росла,
уровень опускался. Восемь футов, десять, двенадцать... Тут валун ударился
о более твердый слой ракушечника. Работа пошла еле-еле. Под ракушечником
начиналась смесь известняка с глиной, легкая для рытья, но очень влажная.

Всего четыре фута вязкой глины... Я набирал пригоршню, при помощи
одной руки карабкался по отвесной стене высотой в десять футов, выбрасывая
глину, снова спускался... Работа шла уже под футом воды, под двумя
футами... Три фута воды. Жижа просачивалась со всех сторон, заполняя
углубление почти с такой же скоростью, с какой мне удавалось ее выгребать.
Но цель была близка. Я глубоко вдохнул и, пошарив руками в месиве глины и
ракушек, нашел то, что искал, но не успел достать.

Это удалось сделать во время третьего нырка.

Только разжав кулак и посмотрев на добытый предмет, я осознал,
насколько малой была вероятность найти его здесь и притом в целом виде.

Однажды, в другом времени, я прыгнул с темпоральной станции Берега
Динозавров вдоль собственной линии жизни и оказался на палубе атакованного
корабля как раз вовремя, чтобы помочь каргу застрелить своего двойника,
выполнявшего задание. И использовал его аварийный запас, чтобы вернуться
на Берег Динозавров, плюхнуться в заболоченную яму, отмечавшую место, где
когда-то, за тысячу лет до того, находилась станция.

Туда же, конечно, плюхнулся и труп. Возбужденный, с полным ртом
густой клейкой грязи, я не особенно задумывался тогда о судьбе своего
мертвого альтер эго. А он погрузился в жижу и спокойно лежал, ожидая, пока
геологические изменения не замуруют его намертво.

Так он оказался под четырнадцатью футами скальных пород и четырьмя -
песка. От него, конечно, ничего не осталось - ни пряжи от пояса, ни гвоздя
от ботинка.

Но то, что я держал сейчас в руке, сохранилось.

Это был дюймовый кубик из синтетического материала, известного под
названием "этерниум", совершенно не подверженного хронодеградации,
включавшей в себя кристалл настройки, энергоблок и миниатюрный генератор
поля захвата - аварийный привод, находившийся во мне во время выполнения
задания, память которую стерли после отчета, но она пробудилась при
чрезвычайных обстоятельствах.

Я выкарабкался из шахты, взобрался на кучу камней и, стоя на холодном
ветру, попытался свыкнуться с мыслью, что выиграл в этой безвыигрышной
игре. Бросив последний взгляд на усталое старое солнце, пустой пляж,
шахту, которую проделал с таким трудом, я почти пожалел, что должен
покинуть это место так быстро.

Затем установил в сознании код нужной операции; зажатый в руке кубик
обжег ладонь, поле сомкнулось вокруг меня...

Кто-то тряс меня. Я попытался собрать силы, чтобы застонать, но
ничего не вышло, зато открылись глаза.

Я смотрел в свое собственное лицо.

Несколько вихрем пролетевших мгновений мне казалось, что мой младший
"я" преспокойно выбрался из трясины и готовился теперь свершить возмездие
за то, что я навлек на него смерть.

Но затем я заметил морщины, впалые щеки...

Одежда на этом новом "я" была такая же, как и на мне, - общепринятая
станционная униформа, правда, новая. Она свободно болталась на его
костлявой фигуре. К тому же над правым глазом красовался приличный синяк,
а я не помнил, чтобы когда-нибудь у меня такой был.

- Слушай внимательно, - произнес мой голос. - Мне не нужно тратить
время, рассказывая тебе, кто ты и кто я. Я - это ты, но на скачок вперед.
Я прошел полный круг. Тупик. Замкнутая петля. Выхода никакого. За
исключением, быть может, одного. Он не особенно мне нравится, но я не вижу
альтернативы. В прошлый раз на этом самом месте велся такой же разговор,
только тогда прибывшим был я. Другая наша копия сделала мне предложение,
которое я собираюсь адресовать сейчас тебе.

Я открыл было рот, но он махнул рукой:

- Не утруждай себя вопросами - я сам задавал их в прошлый раз. Думал,
что можно найти другой путь. Отправился дальше - и снова очутился здесь, и
выступаю уже в роли встречающей стороны.

- Тогда, может быть, ты помнишь, что мне не мешало бы отдохнуть
немного, - сказал я. - У меня все болит.

- Да, ты находился не совсем в фокусе, - сообщил он без заметного
сочувствия. - Просвистел, как хлыст. Но все на месте. Давай, поднимайся.

Я приподнялся на локте и потряс головой как в знак отрицания, так и
для того, чтобы развеять хоть немного туман. Это было ошибкой - в голове
загудело. Он рывком поднял меня на ноги, и я увидел, что снова нахожусь в
транспортационном зале темпостанции.

- Да, - проговорил он. - Назад в родной порт. Или в его зеркальное
отражение. Все одно: поле темпорального скачка действует в замкнутой
петле. Снаружи ничего.

- Я видел это, помнишь?

- Да, когда был здесь в первый раз. Ты прыгнул тогда в последний
сегмент своей жизни, - тупик, не имевший будущего. Хотя ты проявил
смекалку и отыскал выход, они и здесь обошли тебя. Ты боролся отчаянно,
однако круг по-прежнему замкнут. Доказательство - твое присутствие здесь.

- А я считал, что завлекаю его в ловушку. На самом деле все было
наоборот?

- Да. И теперь наш ход, если только ты не собираешься сдаться.

- Не собираюсь, - ответил я.

- Мной... нами... просто играли. Ты должен разбить цикл. Именно ты.

Он вытащил из висевшей на бедре кобуры пистолет и протянул его мне.

- Возьми. Выстрелишь мне в голову.

Слова застряли у меня в горле. Мой будущий "я" горько улыбнулся.

- Молчи. Я сам использовал все твои аргументы около недели назад.
Именно таковы размеры темпорального островка, предоставленного в наше
распоряжение. Но все, что ты скажешь ничего не изменит. Только таким
образом мы можем существенно повлиять на ход событий.

- Ты с ума сошел, парень, - сумел наконец сказать я, испытывая
некоторую неловкость от разговора с самим собой, пусть даже этот "я"
смотрел на меня с расстояния четыре фута и нуждается в бритье. - Я не
самоубийца. Даже если "я", которого убиваю, - это не ты.

- Именно на это они и рассчитывают. Что ж, я оправдал их ожидания,
отказавшись. Губы его растянулись в саркастической усмешке, которую так
часто видели другие на моем лице.

- А если бы я согласился, - продолжил он, - возможно, спас бы себе
жизнь.

Он подбросил пистолет на ладони, твердо посмотрев на меня.

- Будь у меня уверенность, что дело может изменить твоя смерть, моя
рука не дрогнула бы.

- Ты думаешь, что...