трагифарс, либо тот, с которым знаком я. Иначе говоря, чтобы так
срежиссировать этот кошмар, он должен был бы в обыденной жизни
играть роль человека, диаметрально противоположного тому, каким
является на самом деле, или, выражаясь осторожней, каким он
оказался, совершив все то, в чем вы его подозреваете. Вы думаете,
такое изощренное и последовательное притворство возможно?
необходимости поверить в чудо, -- хрипло проговорил Грегори. Он
опять потирал руки, точно они снова замерзли. -- Я не могу
позволить себе роскоши копаться в психологических тонкостях. Мне
нужен преступник -- любой ценой. Может, Сисс сумасшедший -- в
определенном смысле этого слова, может, мономаньяк, может, у него
раздвоение личности, может, у него есть соучастник, или он своей
гипотезой прикрывает действительного преступника -- вариантов
сколько угодно, вот и пусть этим занимаются специалисты.
прервал его Шеппард. -- При этом я хочу подчеркнуть, что вовсе не
собираюсь навязывать вам свое мнение, не делаю никаких
предположений и, более того, заявляю, что в этом деле совершенно
не ориентируюсь.
Грегори, чувствуя, что бледнеет.
считаете, что это преступление?
альтернативой является чудо!
грустно. Он встал, одернул пиджак. -- Что ж, пусть будет
по-вашему. Алиби Сисса, о котором мы говорили, надо будет
все-таки проверить. Как вы считаете, лейтенант? Я имею в виду
случай в Льюисе. Он был у меня только до полуночи. Мое пальто,
кажется, здесь? Благодарю вас, похоже, меняется погода, что-то
мой ревматизм разгулялся, не могу поднять руку. Еще раз благодарю
вас! О, уже первый час. Да, засиделся я. До свидания! Ага, вот
еще что, не могли бы вы в свободное время, так, для разминки,
выяснить и сообщить мне, кто это скрипел, пока мы тут с вами
беседовали? Здесь-то, надеюсь, никаких чудес нет? Не надо
изображать удивление, вы прекрасно все слышали. По-моему, даже
очень хорошо слышали. Мне нужно дойти до лестницы, а там через
гостиную с зеркалами, правильно? Нет, не провожайте меня. Входная
дверь закрыта, но ключ, как я заметил, торчит в замке. Вы ее
запрете потом, воров в этом районе нет. Спокойной ночи,
лейтенант, и советую вам быть хладнокровнее и рассудительнее.
ним. Инспектор уверенно прошел анфиладу комнат и сбежал по
лестнице к выходу. Медленно, цепляясь, точно пьяный, за перила,
Грегори спускался следом. Дверь бесшумно захлопнулась. Лейтенант
добрел до нее, машинально два раза повернул ключ и вернулся
наверх. Голова раскалывалась, глаза жгло, не раздеваясь, он
повалился на кровать. Было тихо-тихо, в окнах брезжили далекие
огни, еле слышно тикал будильник, а Грегори лежал, забыв о
времени.
я здорово устал, -- подумал он. -- Надо бы раздеться и поспать, а
то ведь завтра буду клевать носом..." Подумал и даже не
шелохнулся. Что-то вроде струйки или облачка дыма проплыло над
пустым креслом, в котором до того сидел Шеппард; однако и это не
вызвало у него удивления, он продолжал неподвижно лежать,
прислушиваясь к своему дыханию. И тут раздался стук.
Но он все равно не встал. Стук повторился. Грегори хотел сказать
"войдите" и не смог: в горле была сухость, как с похмелья. Тогда
он поднялся и пошел к двери. И, уже взявшись за ручку, замер; его
внезапно (это было как ослепительная вспышка света) осенило, к т
о стоит в коридоре. Он распахнул дверь и с замиранием сердца
выглянул в темноту. Пусто. Вытянув руки, чтобы не натолкнуться на
того, подкарауливающего, притаившегося, Грегори выскочил в
широкую полосу света, падающего из комнаты, и -- никого не увидел.
комнаты. "Какой огромный дом", -- подумал он и тут увидел на
повороте в коридор чей-то силуэт. Грегори бросился к нему;
раздался торопливый топот -- человек убегал. Внезапно перед носом
Грегори захлопнулась дверь, он ворвался в комнату и остановился,
едва не налетев на кровать, застеленную голубым покрывалом.
Растерянный, он уже собрался ретироваться, так как узнал спальню
мистера Феншо. Над самым столом, почти касаясь его, висела лампа
с абажуром алебастрового стекла; стол был придвинут к кровати, в
глубине стоял шкаф с резными дверцами, а возле стены, разделяющей
их комнаты, два манекена -- обычные манекены, какие можно увидеть
в любом портновском салоне. На них не было одежды, и свет лампы
матово поблескивал на удлиненных кремово-желтых туловищах. У
обоих манекенов были красивые парики из настоящих волос -- фигуры
у них были женские, -- и один, глядя на Грегори с вежливой
безжизненной улыбкой, размеренно постукивал пальцем по стене.
Грегори остолбенел.
полу за манекенами и с тихим хихиканьем, похожим на непрерывное
слабое покашливание, дергал за нитки, идущие к рукам и туловищам
манекенов, управляя ими наподобие марионеток.
этот стук, наверно, разбудил? Очень сожалею, но я могу заниматься
этим только ночью. Знаете, я ведь вызываю духов.
заметил Грегори, обводя взглядом комнату.
мистер Феншо и снова дернул за нитки.
доходящей до самого пола шторой с желтой бахромой; в одном месте
она чуть выдавалась вперед, точно скрывала крупный продолговатый
предмет.
какой-то совершенно идиотский вопрос, что-то вроде: "А какая
фирма изготовила манекены?" -- принялся расхваливать мастерство,
с каким тот управляется с ними, а сам боком, медленно продвигался
к окну и наконец коснулся шторы плечом. Ткань подалась, но тут же
он ощутил упругое сопротивление. Так! Значит, там прячется
человек! Грегори глубоко вздохнул и с секунду стоял, напрягшись
всем телом, потом принялся ходить по комнате и болтать всякую
чепуху. С какой-то противоестественной откровенностью он
исповедовался мистеру Феншо в своих ночных страхах и сразу же --
чтобы усыпить подозрения того, за шторой, -- начал рассказывать,
как идет следствие. Он приостанавливался то возле манекенов, то у
окна и, словно забыв о присутствии хозяина, обращался к тому,
прячущемуся. Эта рискованная игра позволяла ему поверить в свое
превосходство; он намеренно обострял ситуацию, пересыпая рассказ
двусмысленными намеками, и швырял их прямо в неподвижную
выпуклость желтой шторы -- торжествуя и одновременно чувствуя,
как зябко сжимается сердце. Хохоча во все горло, быстро обводил
взглядом комнату -- словно неумело играл детектива, а не был им
на самом деле. А в голове все время бился крик: "Ну выходи!
Выходи! Я же вижу тебя!" Он говорил все торопливей и бессвязней,
поспешно выбрасывая комканые, незаконченные фразы. И вдруг, когда
стоял спиной к прячущемуся -- так близко, что даже чувствовал
тепло его тела, уловил в глазах мистера Феншо выражение ужаса и
сострадания. Что-то сдавило его, задыхаясь, он попытался
вырваться, взмахнул руками; холодное узкое лезвие вошло в грудь,
и все вокруг застыло, как на фотографии. Он медленно опускался на
пол, сосредоточенно думая: "Ага, вот как это бывает! Все
останавливается! А почему я не чувствую боли?" И, готовясь к
последнему напряжению агонии, еще брезжившим краешком угасающего
сознания заставил себя открыть глаза. Между широко раздвинутыми
желтыми шторами, на которые он смотрел снизу, стоял седой
мужчина. Чуть наклонившись, он внимательно разглядывал Грегори.
"Ничего не вижу, -- с отчаянием подумал лейтенант, хотя еще все
видел, -- так и не узнаю, который из них двоих..." Комната
превратилась в огромный гудящий колокол, и вдруг он понял, что
его убил человек, которого он хотел победить, что человек этот
одержал над ним верх. И тут сон кончился -- в темной комнате,
пропахшей холодным, застоявшимся табачным дымом, надрывался
телефон; замолкал и снова начинал звонить. Пробуждение было таким
же тяжелым, как и кошмар; медленно приходя в себя, Грегори
вспомнил, что телефонный звонок давно уже мешает спать.
стол: комната ходила ходуном.
старик, из Биверс-хоум пришел рапорт, там нашли труп того типа,
который исчез три недели назад.
моряка по фамилии Алони, который пропал из прозекторской. Его
Посняков Андрей
Володихин Дмитрий
Зыков Виталий
Флинт Эрик
Шилова Юлия
Якубенко Николай