Чтение 27–й страницы книги ~Угрюмый дудочник~

осмотрели местность. Солнце стояло высоко, но было прохладно. Мы уже были
высоко в горах; рассматривая карту, я подумал, что вскоре придется
оставить машину. Поэтому я предложил, достигнув этого пункта, заночевать,
даже если еще останутся светлые часы: так у нас будет убежище на ночь. А
пеший переход начнем утром.

Наконец, мы остановились у выступа скалы. Сюда добирались с некоторым
риском. Выйдя из машины, я вместе с мальчиками укрепил ее колеса камнями
для безопасности. Тут было совсем холодно, хотя солнце по-прежнему
светило. Я поплотнее запахнул куртку и сказал, что пойду вперед, разведаю
дорогу и вернусь через час. А заночуем мы здесь.

Найти дорогу было трудно, но попадались указатели, выжженные
бластером, и местами тропа была расчищена. Значит, я иду правильно. Если
выступим на рассвете, к вечеру перевалим через самое высокое место и
немного спустимся по другую сторону хребта. А на той стороне должно быть
убежище.

Найдя подходящую скалу, я взобрался на нее и принялся осматривать в
бинокль пройденный нами путь. Никакого движения, если не считать одной -
двух птиц. Похоже, погода нам благоприятствует.

Аннет расставила меж камней походную плиту, и когда я вернулся, кофе
уже дымился. Это маленькое удобство тоже придется оставить. Я одобрил
решение накормить нас горячим. До самого Батта теперь у нас не будет
ничего, кроме чрезвычайного рациона. Я надеялся, что мы доберемся за два
дня, хотя меня беспокоили неожиданные трудности при движении по лавовой
местности.

Ночью снова дежурили по очереди. На этот раз участвовала и Аннет,
поэтому дежурства стали короче. Но в машине было так тесно, что, я думаю,
только маленькие спали хорошо. Ноги мои затекли, спина болела, когда я на
рассвете выполз из машины.

Аннет опять подогрела еду и кофе, потом мы убрали плиту и все лишнее
в машину. Затем все, кроме Дагни, надели рюкзаки и взяли по две фляжки. Я
обрадовался, увидев, что Дагни идет самостоятельно. Выглядела она лучше,
чем накануне. Она пойдет рядом с Аннет, а Прита непосредственно за ними,
чтобы помочь в случае необходимости.

Я пошел впереди, за мной Гита, Эмрис, Сабиан, Аннет и две девочки,
потом Дайнан и Айфорс. Замыкал нашу цепочку Тед. Мы будем меняться
местами, но впереди все время пойду я. Мы с Тедом несли тросы с крюками,
которые хорошо послужили нам и могут еще понадобиться.

С первыми лучами солнца мы двинулись по тропе. Думаю, никто из нас на
оглядывался.

Один я поднимался бы быстрее. Но приходилось беречь силы: чем дольше
Дагни сможет идти, тем лучше для всех. Было холодно, почти так же, как в
ледяной пещере. И ветер продувал сквозь одежду.

Не стало деревьев, только временами полоски травы и гнущиеся от ветра
чахлые кустики. На скале сидел пакка; он не встревожился при нашем
приближении, смотрел на нас круглыми глазами, ветер шевелил его длинную
голубоватую шерсть, хвост он обернул вокруг лап. Щеки его раздулись от
утренней добычи; был период, когда пакка запасает еду на зиму.

На каждом месте, где мы останавливались, чтобы перевести дыхание, я в
бинокль осматривал пройденный путь. Не знаю, что я ожидал увидеть.
Несомненно, никто не выжил в разбившемся флиттере. Но, может, кто-то вышел
из него раньше.

Время от времени я видел движущиеся точки. Должно быть, крупные
животные из заповедника. Но ничто не двигалось на пройденной нами тропе
или возле оставленной машины.

Дождя не было, но небо затянуло тучами. Все предвещало ухудшение
погоды, мы заторопились. Пока Дагни держалась лучше, чем я мог надеяться.
Она шла рядом с Аннет и Притой, не отставая. Даже заметила пакку и сказала
об этом. Хороший признак.

Мы дошли до высоты, на которой росли только лишайники. В тени скал
появились снежные сугробы; в тех местах, куда не заглядывало солнце, они
были довольно высокими. Ветер заставил поднять воротники, которые обычно,
как флажки, болтались за плечами. Здесь Дагни начала спотыкаться, но мы не
замедлили движения: нужно как можно скорее миновать перевал и начать
спуск.

Между двух острых скал нашлась расселина; все сгрудились в ней и
достали тюбики с рационом. Я проследил по карте путь от станции мутантов.
Опасности сбиться с тропы не было: слишком ясно видны следы тех, кто
проходил здесь раньше. Я старался определить расстояние до убежища по ту
сторону перевала.

- Далеко еще? - спросила Аннет. Дагни сидела у нее на коленях,
прижавшись головой к плечу, закрыв глаза. Мне показалось, что у нее
участилось дыхание. Впрочем, в разреженном воздухе гор все мы дышали чаще
обычного.

- Через перевал и потом чуть больше, чем расстояние отсюда до машины,
- я не стал скрывать правды: не время пробуждать ложные надежды.

- Она не дойдет, - твердо сказала Аннет. Я знал, что она права.

Сняв рюкзак, я выложил его содержимое. Взято самое необходимое. Но мы
предусмотрели и такую возможность, когда придется расставаться с этим.

Я начал отбирать то, что нельзя оставлять. Запасные заряды для
станнера сунул в карман куртки. Тюбики с рационом можно разделить - все
равно большая часть будет вскоре съедена. А вот одеяла...

Тед положил на одно одеяло руку.

- Это понесу я. Во второе завернем Дагни. А это, - он выбрал самую
тяжелую из оставшихся вещей - прожектор - я смогу прицепить к поясу.

Когда мы снова двинулись, я нес Дагни в гамаке из веревок на спине.
Она не просыпалась, положив голову мне на плечо. Была снова в состоянии,
похожем на кому.

К счастью, горная тропа не требовала крайнего напряжения сил, и я
снова и снова благословлял тех представителей службы безопасности, которые
ее проложили. Конечно, это не гладкий асфальт, но на лучшее нельзя было
надеяться.

Тропа проходила по ущелью между двумя пиками, почти такими же
величественными, как Гурий Рог. Здесь было сумрачно, дул сильный ветер, мы
жались к стенам, согнувшись, делали каждый шаг с осторожностью. Дагни
тяжелее рюкзака, поэтому мне приходилось быть вдвойне осторожным, чтобы не
потерять равновесие под порывами ветра.

Тропа пошла под уклон. Было ясно, что выйдем мы из ущелья ниже, чем
вошли. Я обрадовался этому. Говорить мы уже не могли - приходилось
перекрикивать вой ветра - и обменивались жестами, когда возникала
необходимость. Однажды путь нам преградил сугроб, пришлось брести по
снегу. Но в конце ущелья нас ожидала серьезная преграда.

Я шел впереди и первым увидел поперечную трещину, которая аккуратно,
как гигантским ножом, рассекала тропу. Не знаю, была ли она, когда
прокладывалась тропа. Во всяком случае на карте ее не отметили. Но она
слишком широка для прыжка, и я не видел способа преодолеть ее.

Мы отступили в ближайшее укрытие и прижались друг к другу. У нас есть
веревки с крючьями. С их помощью можно попробовать спуститься в трещину и
попытаться выйти на поверхность с другой стороны.

Оставив Дагни с Аннет, я велел всем закутаться в одеяла. Тед держал
веревку и следил за моим спуском. На дне было множество осколков камня.
Правое направление бесполезно: щель вскоре сузилась, и я уперся в скалу.

Левая сторона обнадеживала. Я шел по ущелью, пока не нашел места на
стене, где можно подняться с помощью веревок. Потребовалось немало усилий,
чтобы всех переправить через трещину, и все падали от усталости. Тед
прошел немного вперед и вернулся с обнадеживающим известием: ему удалось
найти продолжение тропы. К тому же ему показалось, что он видел крышу
убежища, но оно еще довольно далеко внизу.

Приближалась ночь. Мы поели и стали совещаться. Аннет возражала
против ночевки на открытом воздухе. Ее беспокоила не только Дагни, но и
все остальные. Я склонен был согласиться с нею. У нас есть фонари, но они
могут привлечь внимание, без чего нам лучше обойтись.

- Это только вероятная опасность, - заметила Аннет, когда я сказал ей
об этом. - А ночевка в горах гораздо опаснее. Если мы будем пользоваться
фонарем осторожно...

- Заслоним со всех сторон, - размышлял я, - направим только на тропу.
Двигаться придется медленно...

- Лучше, чем оставаться на месте.

- Тед, - сказал я, - пойдешь впереди. - Я понесу Дагни и не смогу
быть все время настороже. - Эмрис замкнет цепочку.

Я впервые возлагал на мальчика такую ответственность. Но он хороший
ходок и всегда сохраняет хладнокровие. Перед ним может идти Аннет. Но
придется не растягиваться и стараться в темноте не упасть: такое падение
могло иметь плохие последствия.

Я не посмотрел на часы и потому не знаю, сколько времени мы ползли по
тропе. Для отдохнувших, не отягощенных поклажей людей, возможно, дорога
показалась бы легкой, но мы были нагружены и устали. Тед пользовался
фонарем и, время от времени, светил назад, когда сталкивался с особенно
трудным участком.

Ночь была облачная, но когда я мог думать о чем-нибудь, кроме
следующего шага, я благодарил провидение за отсутствие дождя. Потом я
заметил, что вокруг нас кусты, и ветер уже не так безжалостен. Тропа снова
стала походить на расчищенный путь. Но она вся заросла, и я увидел, как
взмахивает ножом Тед, расчищая ее от кустов.

Некоторое время спустя - очень долгое, как мне показалось, - мы вышли
на поляну, покрытую жесткой горной травой, и фонарь Теда осветил убежище.