коснулось кинжала. Так, значит, железо этому не помеха! Ник
сосредоточился. Кисть, пять пальцев... отведенный большой палец и еще
четыре, которые сомкнулись вокруг рукоятки. Вот он, сероватый призрак...
стиснувший кинжал.
смысл. Рука... он представлял себе запястье, затем руку до локтя, до
плеча. Снова образовалось нечто туманное и призрачное. Оно слилось с
кистью, а другим концом касалось его плеча...
воли. Длинная-предлинная призрачная "рука" начала стягиваться. Он должен
удержать ее - должен!
кинжал!
короткими рывками, словно энергия Ника то приливала, то убывала. Но лезвие
приближалось! Ник не чувствовал радости - только необходимость держать и
тащить.
землю кольцами, как ослабленная веревка. Ник был чуть жив - тяжелой черной
пеленой на него навалилась усталость, какой он не испытывал никогда в
жизни. Если поддаться ей, он пропал.
в более толстую, отчетливо видимую колонну, на конце которой была
сжимавшая кинжал кисть. Вверх! Ник обратился в одно-единственное страстное
желание.
колено. Ник поднял кинжал выше, до первого витка опутывавшего его ремня.
Режь! Он приказал - режь!
отчаяние, затем он взял себя в руки. Пусть медленно, но все же оно
двигается.
достаточно острым! Не отвлекаться... думать только об одном... режь...
режь... режь!
сломалась, вместе с ней упал кинжал. Из последних сил Ник отчаянно
забился. Путы спали, и он повалился ничком на землю, полумертвый от
усталости.
лежал в одиночестве между угасающих костров, перед ним на фоне красных
угольков чернел кособокий крест.
сил.
снова попытался создать руку-призрак, однако сила, породившая ее в первый
раз, иссякла. Теперь помогать себе надо физически.
Как-нибудь бы его закрепить... но онемевшие пальцы не двигались.
Закрепить! Извиваясь на земле, Ник весом собственного тела вдавил рукоятку
глубоко в прошлогоднюю опавшую листву. Где-то здесь был камень,
пододвинуть его... Он терпеливо трудился, пока не решил, что закрепил
клинок вполне надежно. Туда-сюда - Ник водил руками по лезвию, даже не
зная точно, режет ли оно веревки.
освобожденные руки и не началось мучительное восстановление
кровообращения. Затем он заставил себя подняться на ноги и приник к
дереву, у которого простоял долгие часы. Лежащий у ног кинжал... железо.
Придерживаясь опухшей рукой за ствол, чтобы не упасть, Ник неловко
нагнулся и поднял, затем, через силу сомкнув на рукоятке ноющие пальцы,
кое-как засунул кинжал за пояс.
Опираясь на дерево, Ник обогнул его, уходя прочь от костров. Однако ноги
не слушались, ему казалось, что он вообще не в состоянии идти. Кусты...
только бы до них добраться...
кустарник повыше и погуще. Ник опустился на колени, потом на живот - и
пополз, проталкиваясь под защиту ветвей до тех пор, пока силы не покинули
его окончательно, пока не истратил последнюю частицу своей энергии.
не мог и рукой шевельнуть, хотя голова оставалась ясной.
это понятно: он подтащил кинжал и разрезал ремни. Но как он это смог?
однако здесь эти законы, видимо, не действуют. Герольд говорил о трех
видах свободы. Этой ночью Ник воспользовался одним из них, чтобы достичь
другого, хотя мог бы поклясться, что сделать этого таким образом нельзя.
и размышлять. Забыть обо всем. Нужно расслабиться, а не думать,
сосредотачиваться, действовать...
нахлынувшее, ушло. Земля под Ником слегка подалась, принимая его
исстрадавшееся тело, баюкая его. Листья тихонько гладили его запрокинутое
лицо, освежая своим легким ароматом. Он слился с землей, с кустами... Он
спасен... в безопасности... в укрытии... Он забылся спокойным, без
кошмаров, сном.
опасности. Возвращение к реальности было плавным, мягким, сон отпускал его
постепенно. Он услышал негромкое щебетание птиц, шорохи...
касались его лица. Он начал соображать, как и почему оказался здесь. День
был уже в разгаре.
чувствовал себя отлично, каким-то обновленным, как будто страдания плоти
ничего не значили. И он продолжал наслаждаться неподвижностью.
ферме, - оно было чуждым, принадлежащим здешнему миру, однако исполненным
дружелюбия, словно Нику разрешили переступить порог двери, ведущей в
новую, отличную от прежней, жизнь.
путь. Он с трудом выполз из своего убежища: руки отекли, запястья
изранены. Ручей должен быть там.
кострища, лежали два кинжала и шест с крестом на конце. Ник прошел мимо
валуна, у которого днем раньше сидела женщина, упал на колени у кромки
воды. Потом лег, погружая в воду лицо, жадно глотая студеную влагу, окуная
в нее израненные руки, отчего их жгло, как огнем. И сонное умиротворение
улетучилось.
полудня. Сумеет ли он найти дорогу обратно к пещере? И ищут ли его?
Улетели ли тарелки охотников?
на нее никто не приходил. Он подобрал кинжалы, но шест с крестом оставил
лежать на земле. Затем медленно осмотрелся, тщетно пытаясь определить, в
какую сторону идти.
достаточно своих странных обитателей. Можно пойти вдоль ручья - только
куда он выведет? Насколько Ник знал, рядом с пещерой никакого ручья не
протекало. К тому же он голоден...
понятия не имел, как будет ее ловить, даже если и увидит. Впрочем, вскоре
он набрел на кусты, богато усыпанные ягодами.
возвращались и принимались склевывать урожай.
быстро стали темными от сока. Черная смородина, решил он, причем очень
густой ягодник. Он обогнул куст, торопливо его обирая, и неожиданно
услышал сопение. Чуть дальше, в сердце ягодного изобилия, Ник увидел
мохнатую коричневую тушу. Он отпрянул обратно за куст и подался прочь.
Медведь, если и в самом деле это был медведь, не обратил на него внимания,
поглощенный своим занятием. Что ж, Ник будет держаться своего края
ягодника, а лесной хозяин пусть останется на том.
Перед ним, явно испуганный и рассерженный, стоял....
высокой траве. Он не сделал ни шага вслед, даже не знал, хочет ли увидеть
его еще раз.
осталось лежать лукошко. Ник нагнулся к нему и поднял. Крошечное - он смог
продеть под ручку всего два пальца - и очень красиво сплетенное из сушеных
разноцветных травинок.
еще горсточку, чтобы лукошко было полным. Ставя его на место, Ник бросил
взгляд на траву, в которой скрылся негодующий владелец лукошка, надеясь,
что тот за ним наблюдает.
Викарий не раз говорил, что здесь оживают легенды, - а разве мало было
преданий о настоящих "маленьких народцах" - эльфах и гномах? Хотя