присоединить к своему мультимировому нуль-дворцу... если, конечно,
найдется лишний миллион марок - начальный взнос за этот восхитительный
каприз.
арендным фирмам (в том числе и той, что управляла "Макушкой") строгие, не
подлежащие обсуждению экологические требования и исправно клали в карман
миллиарды марок. Я вспомнил об их межзвездном пассажирском лайнере
"Иггдрасиль", дереве километровой высоты из священного леса планеты,
приводимом в движение генераторами Хоукинга и защищенном самыми сложными
силовыми экранами, какие только мог унести на себе корабль. По каким-то
непонятным причинам тамплиеры согласились предоставить "Иггдрасиль" для
эвакуации, хотя та была не более чем предлогом для ввода в систему
Гипериона кораблей ВКС.
опасности, "Иггдрасиль" погиб. Случилось ли это в результате нападения
Бродяг или вмешалась какая-то иная сила? Никто не знал, как реагировали на
это тамплиеры, что заставило их подставить под удар одно из четырех
имевшихся у них Древ и почему капитан корабля - Хет Мастин - был избран
одним из семи паломников к Шрайку, а затем умудрился исчезнуть из
ветровоза посреди Травяного моря.
обедом. Я немного поаплодировал для приличия и сделал стюарду знак
наполнить мой бокал. На первое подали классический салат а-ля империя, и я
с энтузиазмом принялся за него, только сейчас вспомнив, что ничего не ел с
самого утра. Вспомнил я и то, как генерал-губернатор Тео Лейн смаковал
яичницу с беконом и лососину под аккомпанемент лазурного гиперионовского
дождя. А может, я видел все это во сне?
мне Рейнольдс. Он сидел довольно далеко от меня, на противоположной
стороне стола, но дикция у него была великолепная. Я заметил, что Тирена
вопросительно подняла бровь.
хорошее, хотя ничто в Сети не может заменить настоящего французского
бордо. - О войне не рассуждают - от нее спасаются.
вещам, которые были переосмыслены человечеством после Хиджры, война сейчас
стоит на пороге превращения в один из видов искусства.
Инфосфера подсказала, что это госпожа Сюдетта Шер, жена сенатора
Габриэля-Федора Колчева и самостоятельная политическая фигура первого
ранга. Шер была в вечернем платье из синей парчи. Ее лицо выражало живой
интерес к беседе. - Война как вид искусства, господин Рейнольдс?
Очаровательная концепция!
импозантнее. Ласковое солнце и патентованная краска для тела придали коже
бронзовый оттенок с неуловимым золотым отливом. Его одежда и
паректированная фигура были в меру роскошными, но без тени
экстравагантности, кудрявые волосы - коротко подстрижены. В любом его
слове и движении сквозила та спокойная уверенность в себе, о которой
мечтают все, но добиваются лишь избранные. Его ум был очевиден, внимание к
другим - неподдельным, остроумие вошло в поговорки.
Рейнольдс. - Либо вот-вот станет им. Миновали времена, когда война
считалась актом навязывания своей политики другими средствами.
рассмеялись. Лик советника Альбедо выглянул из-за моего левого плеча и
произнес:
лучистую паутину - их много летало между ветвями, - парил в двух метрах
над нами. Иллюзия была не такой совершенной, как в Доме Правительства, но
гораздо лучше, чем от любого из виденных мною ранее голопроекторов.
искусства, блестящая находка.
темно-серый суп. От него поднимался пар с легким ароматом корицы и моря.
Восхитительное блюдо.
- Рейнольдс взмахнул вилкой для салата, как дирижер палочкой. - Я не имею
в виду... гм... ремесленников, вызубривших так называемую военную науку, -
он с улыбкой покосился на Морпурго и офицера ВКС - его соседа, разом
вычеркнув обоих из списка творцов. - Только тот, кто готов заглянуть за
бюрократические барьеры тактики, стратегии и замшелой воли к победе, может
использовать столь сложный материал, как война, с должным изяществом.
Морпурго.
герой Островной войны на Мауи-Обетованной. Он выглядел молодо - лет на
пятьдесят пять - а его звание наводило на мысль, что своей моложавостью он
обязан долгим межзвездным перелетам, а никак не Поульсену.
что скульптор хочет победить глину? Разве художник атакует холст? И, если
уж на то пошло, разве орел или царь-ястреб сражаются с небом?
с небом. Оно их предало.
салат и поставил перед ним тарелку с таким же, как у меня, темно-серым
супом.
сказал он. - Помогите мне объяснить этим людям, что я имею в виду.
постучал по своему бокалу. Его немедленно наполнили. С другого конца стола
- где сидели Гладстон, Хент и руководители благотворительного фонда, -
донесся взрыв смеха.
поднялись на следующую ступень духовной эволюции, которую предвещают наши
философы, - для этого все грани человеческой деятельности должны быть
пронизаны волей к эстетическому совершенству, - самозабвенно вещал
художник.
размножение и избавление от экскрементов? Я правильно понял?
Он развел руки, как бы поднося собравшимся длинный стол со всеми его
яствами и чудесами. - То, что вы здесь видите - животная потребность
превращения мертвых органических соединений в энергию, низменный акт
поглощения чужой жизни, но "Макушка" преобразила это в искусство!
Размножение тоже превратилось из разнузданного животного процесса в
танцевальные па. Разумеется, для цивилизованных людей. И экскреция должна
стать поэзией!
в полный голос заявил Морпурго.
справа - мужчине в красном и черном.
ли? Нет ли у пас какой-нибудь очаровательной древней доктрины о том, чего
достигнет человечество в процессе эволюции?
и странной маленькой шапочке. Монсеньор Эдуард, представитель почти
забытой раннехристианской секты, прозябающей нынче на Пасеме и нескольких
колониальных планетах, попал в число гостей благодаря своему участию в
программе помощи Армагасту и до сих пор тихо работал ложкой.
удивленное выражение. - В учении Святого Тейяра рассматривается эволюция к
точке Омега.
дзен-гностиков? - спросила Сюдетта Шер.
все живые создания, все уровни органического разума есть звенья
предопределенной свыше эволюции к окончательному слиянию с Божеством. -
Тут он слегка нахмурился. - За прошедшие восемь веков идеи Тейяра
подвергались переосмыслению, но основополагающая мысль - что мы
рассматриваем Иисуса Христа как пример воплощения искомого высшего
сознания в человеческой плоскости... - осталась прежней.
Дюре, не так ли?
лице появилось недоумение.
встретить здесь кого-то знакомого с трудами отца Дюре.
Панов Вадим
Василенко Иван
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Плотников Александр
Шилова Юлия