крупные неприятности.
болен, если бы такое было возможно. Некроманты, особенно такого уровня, не
болеют. Никогда... Даже устают относительно редко, постоянная "утомленность"
Учителя - не более чем дань образу умудренного годами мага. Если надо, то он и
меня загонит до смерти, даже не вспотев. И хотя я и знал всю абсурдность
подобного предположения, все же не удержался от вопроса:
сказал, что он собирается с силами.
случае я узнавал о чем-то по его возвращении, а бывало, это так и оставалось
для меня тайной.
говорят еще, когда подыскивают нужные слова и мучительно размышляют над каждой
фразой. И по мере того как он говорил, я все более и более начинал мелко
дрожать, чувствуя, как кончики пальцев холодеют от подкрадывающегося страха. И
было от чего.
смертных не ведомых нужд. Создавался мир не в одночасье - бог затратил массу
усилий, порождая земную твердь и синее небо, бескрайние леса и моря, драконов
времени и иных существ, населявших когда-то и населяющих сейчас эти земли.
Бытовало, впрочем, мнение, что Торн лишь воспользовался уже готовым, до него
кем-то созданным миром, но в отношении живой природы и населяющих этот мир
живых существ мнения были единодушны. В создание мира Торн вложил немало
собственных сил, но их недостало, и тогда бог применил древний артефакт,
принесенный им, по легендам, из других миров, артефакт, принадлежавший тем, кто
жил многими тысячами лет ранее. Сила, заключенная в артефакте, была столь
велика, что позволила в считанные дни завершить работу, на которые у Торна ушли
долгие годы.
колдовское искусство сумело направить рвущийся из артефакта поток энергии в
русло созидания. Но и бог оказался не всемогущ - часть Силы прошла мимо его
контроля, рассеявшись в этом мире, открыв канал, путь для самой себя - и Торн
не сумел навсегда закрыть его, он лишь запечатал проход, но не до конца.
погубив все, сделанное Торном. Сила, разнесенная по миру, поддерживала
существование самой магии, именно к ней обращались все живущие и жившие ранее
волшебники, именно ее крохами пользовались для своих заклятий легендарные
драконы, духи стихий, маги - гномы и эльфы, а впоследствии маги-люди. И тех,
кто умел дотянуться до этих крох, звали владеющими Даром.
пользоваться истинной магией, пусть и слабенькой по сравнению с его
возможностями. Может, ему просто оказалось не по силам полностью перекрыть
течь, кто знает...
ведомым делам, да так и не вернулся, чтобы посмотреть, как живут его дети. А
артефакт остался... Дважды запертая в нем Сила прорывалась в мир - эти страшные
годы были потом названы годами бешеного солнца... Среди смертных и среди
бессмертных рождались дети-уроды, давшие начало новым невиданным расам -
вампирам, троллям, левиафанам и многим другим, иные из которых давно сгинули, а
иные и поныне наводят страх на смертных, да временами и на бессмертных тоже...
Даже природа уступала враждебной Силе, породив страшные создания, лишенные
капли разума, но при этом хищные, жаждущие живой плоти.
сам бог, согласно легенде, не был ее творцом - скорее, просто последним в ряду
владельцев. Многие искали - гномы и эльфы, орки и грифоны, люди и даже тролли,
- кого-то на этом пути ждала смерть, кого-то разочарование, но Чашу так и не
нашли. Легенды гласили, что Сила, скрывающаяся в ней, все еще неизмеримо велика
и тот, кому удастся обуздать ее, сам станет подобен Творцу. И это гнало новых и
новых магов на поиски древнего артефакта.
всех достоверных, недостоверных и откровенно лживых источников, позволили ему
определить то место, где хранилось сокровище. Конечно, Чашу охраняли, и, чтобы
пройти сквозь ряды защитников, созданных самим Торном, требовались немалые
силы. И эти силы маг-некромант мог найти только там, где царила его власть, -
среди мертвых.
повинующихся его приказам. Не раз за эти годы допускались ошибки, не раз зомби
выходили из-под контроля, пугая мирных крестьян и заставляя Учителя отступать,
бросая собранное воинство, а то и просто спасаться бегством. Именно это было
причиной наших частых переездов...
судьба вмешалась и разом перечеркнула все планы.
их, целая деревня, вымершая до последнего человека от Черной Смерти... Как
только я узнал об этом, сразу поехал... туда... Но меня... ждали... Я потерял
бдительность... Никто в здравом уме не сунется в очаг Черной Смерти, даже
юродивые чувствуют... такие места и обходят их стороной... Я отвлекся... Он
пришел туда... пришел за мной... Серый Паладин...
Паладин был, безусловно, опасным противником, хотя и не столь опасным, как
кажется менестрелям, рассказывающим о нем после третьей кружки крепкого пива.
Магистр такого ранга, каким является Учитель, смог бы, пожалуй, справиться с
Серым, а два или три таких мастера не оставили бы Паладину ни малейшего шанса.
за другим поднять почти три десятка зомби - это было под силу только великому
магу. Я, во всяком случае, не осилил бы и половины.
смертью телесной оболочки отбросил и человеческие принципы: честность,
благородство, соблюдение каких-либо правил. Напасть из-за угла, ударить в
спину, убить спящего - для Серого было все равно. И вряд ли среди простых
смертных нашелся бы хоть один, будь он из самых бедных холопов или из самых
высокородных лордов, кто счел бы действия Серого неуместными или
предосудительными. Его боялись, но ему и возносили хвалу - меч Серого всегда
был направлен только против порождений тьмы.
лишь... действие магии... но оно скоро закончится. Раны от призрачного меча не
заживают... никогда... они пожирают меня, расползаясь по телу... убивая так же
верно, как смертельный яд. Я могу лишь отсрочить... и то ненадолго...
теперь это было уже очевидно, медленно сочилась кровь, не оставляя никаких
сомнений в правоте магистра: если он до сих пор не затянул рану, значит,
сделать это просто невозможно. Я же думал о том, что так неожиданно лишился
Учителя, а ведь он столь многому мог бы еще научить меня. Как я корил себя
сейчас за лень, за невнимательность и рассеянность - там, где мог бы сидеть
умелый маг, сейчас находился лишь вздрагивающий от страха перед будущим ученик.
где не удалось мне. Но ты еще слаб, мне не хватило времени... но я смогу все же
сделать кое-что, что поможет тебе... Прежде всего принеси мне ту шкатулку, что
стоит на полке в моем кабинете...
я смог бы, пожалуй, и с закрытыми глазами. Учитель никогда не прятал ее и даже
не запрещал прикасаться к ней. Я и прикоснулся... Неделю рука висела совершенно
безжизненно, и только потом острая боль возвестила о том, что я снова начинаю
чувствовать ее. Учитель лишь посмеялся и снова заставил меня повторять те
рукописи, что описывали построение смертельных ловушек, предназначенных для
особо любопытных.
под ней оказывалась другая, еще более изощренная и опасная. А учитель лишь
посмеивался да иногда подсказывал, где можно найти описание того или иного
элемента защиты. И все же мои усилия были тщетны.
серебром. Я временами даже подозревал, что это отнюдь не дерево и не серебро -
кинжал ли, огонь или иное воздействие не оставляло на тускло блестящей
поверхности никаких следов. Пододвинув низкий столик поближе к магистру, я
поставил ларец перед ним и почтительно отступил.
заперт моей кровью, кровью мага... это дорогого стоит, Ученик. Но теперь пришла
пора заглянуть внутрь.
которых оказалось бессильно все мое умение. В ларце лежал свернутый в трубку
пергамент. Повинуясь приказу Учителя, я с благоговением развернул его. Это была
карта...
нет. Серый идет по следу, и он не отступит... Да, не так я хотел учить тебя, но
у нас нет выбора... Тебе будет больно, Ученик, очень больно... Но ты должен
вытерпеть все до конца, ибо награда будет... велика.
Панов Вадим
Белоусов Валерий
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Махров Алексей