Чтение 27–й страницы книги ~Танцы на снегу~

- Госпожа президент! Госпожа президент!

Делать было нечего. Я смотрел. Рядом какой-то хиленький на вид молодой парень точно так же поднял и усадил на плечи Лиона. Оглядевшись, я понял, что это всеобщий порыв - люди не только хотели посмотреть на Инну Сноу сами, но и помочь увидеть ее другим. Вот невдалеке подняли и держат на руках очень даже взрослого мужчину - он маленького роста, и ему было бы плохо видно.

А мы еще собирались напасть и освободить Тьена!

Какие же мы глупые и наивные... Эта толпа растерзала бы нас на части, на мелкие кусочки, на молекулы, только посмей мы напасть на людей, стоящих на помосте!

- Что же ты молчишь, не стесняйся! - крикнул мне поднявший меня мужчина.

И я не посмел молчать.

- Инна Сноу! Инна Сноу! - стал кричать я. - Вла-де-тель-ни-ца! Гос-по-жа пре-зи-дент!

Толпа безумствовала. Инна Сноу, подняв одну руку, приветствовала подданных.

Потом она подняла вторую руку - и сразу же все замолчали.

- Зло порождает зло, добро - добро, - сказала Инна Сноу. Ее голос тоже усиливали, но почему-то казалось, что она говорит почти шепотом. Очень задушевно и не с толпой - а только со мной. И еще голос как-то странно, но знакомо вибрировал, будто все время меняя интонации и тембр.

- Владетельница... - прошептал я. И даже не услышал - почувствовал, как каждый на площади выдохнул это слово, как легкий гул прокатился по улицам Аграбада.

- Этот человек пришел к нам со смертью. Страшной, мучительной смертью для каждого гражданина Аграбада. Я не боюсь за себя, ведь я не могу умереть. Но он принес смерть вам. Моим друзьям. Моим детям. И самое простое, самое справедливое, что возможно сделать, - это казнить человека по имени Сянь Тьен.

Толпа молчала, толпа ждала. Инна Сноу посмотрела на Тьена - и отвернулась.

- Но будет ли это настоящей справедливостью? Я хочу посоветоваться с вами. Этот человек - фаг. Генетически модифицированный убийца, террорист, выращенный в лабораториях Авалона. Он никогда не знал своих родителей. Его геном - мозаика из генов, собранных у десятков людей. С младенчества его учили убивать и предавать. Его лишили человеческих чувств, воспитали безжалостным и беспощадным, не способным ни любить, ни страдать. Он - лишь инструмент в руках трусливой продажной власти, чувствующей приближение своего конца. Да, Империя готова залить всю галактику потоками горячей человеческой крови, оставить нас беззащитными и истощенными перед лицом чужих рас. Но станем ли мы добавлять хотя бы одну лишнюю каплю крови в этот поток? Я понимаю, как мал шанс, что этот человек изменится. Но этот шанс есть. Можем ли мы позволить себе милосердие? Достаточно ли мы сильны? Верим ли в себя? Готовы ли прощать?

Толпа молчала. И я молчал. Я не знал, как ответить. Надо было, чтобы владетельница подсказала, объяснила, чего я хочу - казни Тьена или милосердия.

- Мы не ответим злом на зло, - совсем уж прошептала президент.

Я вздрогнул и закрыл глаза, сообразив, о чем думаю. Что за наваждение? Она ведь говорит глупости, эта Инна Сноу! Это демагогией называется! Какое еще "зло порождает зло"? Не мог Сянь Тьен заразить всю планету смертельной болезнью, не стал бы он такое делать! Зачем для этого нужен человек-террорист? Бросил с орбиты маленькую ледяную капсулу, чтобы растаяла в воздухе над столицей, - и все! И вовсе фаги не бесчувственные и безжалостные! И не хочет Империя воевать ни с кем!

Так почему же я начал думать так, как хочет Инна Сноу? Я же не отмороженный!

Может быть, потому, что вокруг - десятки тысяч человек, думающих одинаково? Это словно поток. Не нужно никаких приборов, чтобы включить все мозги в одну цепочку, сделать их кусочками вычислительного механизма. Лишь будь в толпе. Смотри вместе с ней. Слушай вместе с ней. Кричи вместе с ней.

И сразу расхочется думать.

- Отпустим этого человека? - спросила Инна Сноу. Посмотрела вверх, на парящий флаер - темная вуаль легла ей на лицо, рисуя контуры. Толпа ахнула, будто желая рассмотреть лицо госпожи президента. - Пусть убирается к своим хозяевам, верный пес Императора. Пусть передаст им наше презрение, нашу волю, нашу силу. Отпустим?

- Да! - взвыла толпа. У меня даже заломило в ушах. Мужик, подсадивший меня, прыгал будто ребенок и махал руками. Я начал заваливаться, он меня поддержал, ссадил и радостно крикнул:

- Как она добра! Мальчик, как она добра! Как добра!

- Ты псих с отмороженными мозгами, - сказал я. Он все равно ничего не слышал - тут же забыл обо мне и принялся махать руками. Вокруг бесновались. А на помосте уже снимали петлю с шеи Тьена, опускали вниз - прямо в толпу - деревянную лесенку.

- Пусть уходит, - вновь сказала Инна Сноу. - Пропустите его, граждане. Не дотрагивайтесь до него. Пусть уходит на космодром, садится в свой корабль и улетает. Никто не должен коснуться его!

Сянь Тьен терпеливо ждал. Ему разомкнули кандалы на руках и ногах. Он потер кисти, потом подошел к Инне Сноу. И что-то сказал. Слов не было слышно, а вот ответ владетельницы - да.

- На меня не действует ваша психотехника. Я сниму вуаль в тот день, когда человечество скинет ярмо Императора и объединится в одну семью. Уходи, фаг. Уходи к своим хозяевам.

Тьен пожал плечами. И неторопливо спустился с помоста. Толпа расступилась, освобождая вокруг него пятачок. Тьен огляделся. Пошел - и круг пустоты вокруг двинулся вместе с ним. Люди шарахались, будто фаг сам был болен язвенной чумой.

Я не заметил, кто плюнул первым. Их сразу же стало слишком много - тех, кто плевал в Сянь Тьена, пытаясь попасть в лицо.

Тьен будто не замечал плевков. Просто шел. Прямо на меня. И круг пустоты шел вместе с ним.

Я дернулся, пытаясь уйти с его пути, но было уже поздно, толпа спрессовалась, и меня вытолкнуло прямо перед Тьеном - в беснующийся, орущий, плюющийся будто паршивые дети ряд. Взгляд Тьена скользнул по мне, ничуть не изменился, но я понял - он меня узнал.

Набрав полный рот слюны, я плюнул в Тьена. И завопил:

- Убирайся! Убирайся!

Потом меня вынесло в сторону, круг сдвинулся. Я плюнул еще раз, в спину Тьену.

Мне еще никогда не было так гадко.

Значит, вот оно как - быть фагом?

Стоять с петлей на шее, пока про тебя врут, нагло и беззастенчиво, играя словами и обвиняя во всех грехах, - это тоже "быть фагом"?

Идти оплеванным через ревущую толпу, задыхаться в чужих слюнях?

Плевать в лицо другу?

А если бы это был Стась?

Не хочу быть фагом!

И ненавижу тех, из-за кого фагам приходится быть такими!

Я все понимаю, я не маленький. Император тоже виноват, что слишком верит советникам и не борется с несправедливостями вроде тех, что у нас, на Карьере.

А Инна Сноу, может быть, и впрямь хочет всем на свете добра и потому врет.

Но то, что она сейчас сделала, - это не милосердие.

Это подлость.

Потому что она знала - в Тьена станут плевать. Она не казни для него хотела, потому что казнь одного человека - это и впрямь ничто, когда воюют планеты. Она хотела унижения для фагов. Империи, самого Императора.

Когда она назвала Тьена псом Императора - она хотела войны. Ей для чего-то нужна настоящая война! И такая, чтобы агрессором выглядела Империя!

Зачем же ей это нужно?

- Тиккирей! - Лион схватил меня за локоть. - Я тебя п-потерял!

Его всего колотило, будто больного. Толпа вокруг бурлила, а Лион накрепко вцепился в меня и смотрел с ужасом.

- Ты понял теперь? Да? Понял? - кричал он.

- Понял! - ответил я. - Лион, успокойся! Все уже кончилось!

Да, для нас все кончилось. Для Тьена - только начиналось. Вечером мы увидели в новостях, каким он дошел до корабля - в живом коридоре, в круге пустоты, в харкающем человеческом кольце.

Но сейчас мы крепко держались друг за друга, а нас мотало и мотало в толпе - вежливой, внимательной, заботливой толпе, где все готовы были поддержать двух мальчишек, которых иначе могли затоптать.

Глава 6

На улице, по пути к колледжу, Лион немного успокоился. Только ругался без остановки:

- Ты видел, как она толпу завела? А с нами она что сделала? Ты ведь тоже кричал, я слышал!

- Она говорила особым образом, - объяснил я. - Фаги тоже так умеют... когда отдаешь приказы - и тебе подчиняются. Только фаги вроде бы не могут сразу целую толпу убеждать. И на нее совсем не подействовало... ты понял, что Тьен пытался заставить ее снять вуаль?

- Ха, толпа! - презрительно фыркнул Лион. - Отморозки!

- Я не отморозок, - поправил я. - Да и ты тоже. А мы кричали.

Возле мусорной урны Лион заметил пустую банку из-под имбирного эля. Нагнулся было, чтобы подобрать, но передумал, воровато огляделся, скорчил гримасу и изо всех сил пнул банку. Банка загрохотала так противно, как умеют грохотать только пустые пластиковые банки.

- Ну и глупо, - сказал я.

Я шел, засунув руки в карманы, и мне вовсе не хотелось пинать банки, бить стекла и ругать президента Инну Сноу. Это глупо, это вроде братишки Лиона, что топтал машинку. А мы не просто дети, которым не нравится Федерация Иней и ее президент. Мы разведчики. Помощники фагов.

- Императору надо воевать, - сказал вдруг Лион. Посмотрел на меня - лицо у него было будто каменное. - Ничего с ними не сделать. Ее все будут слушаться. Надо воевать.

- А твои родители? - спросил я.

Лион растерянно моргнул.

- Они ведь будут воевать за Иней, - напомнил я. - За Инну Сноу. Твой братишка будет воевать, и сестренка. И твой отец пойдет на войну. А мать станет вкалывать на заводе или на шахте.

- Я попрошу, чтобы их эвакуировали... и промыли им мозги, - жалобно сказал Лион. - Ну что, жалко разве фагам?

- Фаги ничего не делают из жалости, - напомнил я. - Это только Стась немножко не такой, как все.

- Тогда надо тебе улетать, - сказал Лион. - Все уже понятно. Будет война. Император таких оскорблений не стерпит, он хоть и старенький, но гордый. Ты улетай и расскажи всем, что мы поняли. А я останусь с родителями.

- Ты останешься в колледже, - поправил я его. - И тоже ничего не сделаешь. Да и что мы поняли?

- Что Инна Сноу хочет воевать с Империей, - сказал Лион.

- Она что, дура? - спросил я. - Ты сам подумай, какой флот у Империи и какой у Инея! Сколько планет у Императора, сколько у Инны Сноу! Ну ладно, тут она всех отморозила, они за нее в огонь и в воду пойдут. Ну так с остальными этот фокус уже не пройдет! Радиошунты у всех отключены, программу просто так не запустить. Даже если зараженные остались, их теперь вылечат. Как она воевать собралась? У нее что, есть чудо-оружие? Какой-нибудь луч смерти, как в кино? Раз - и все звезды погасли, и все звездолеты сгорели...

Лион поежился:

- А если и впрямь есть? Может, она только повода ждет, чтобы Император первым напал?

- Зачем?

- Чтобы Чужие не считали ее агрессором, например. Я вот помню по своему сну, там ведь не только мы с Империей воевали, нам еще немного помогали халфлинги...

Он осекся, с ужасом глядя на меня. Я схватил Лиона за плечи:

- Ты это сказал фагам?

- Н-не помню. Кажется...

- Что "кажется"?

- Кажется, сказал...

- Блин, - только и смог я выдавить. - Вот в чем все дело! Она договорилась с Чужими! Может, и впрямь с халфлингами, а они же воинственные, как все недомерки. И когда Империя нападет на Иней, то халфлинги вступятся... у них военных кораблей до черта! И тут такая месиловка начнется!

- Надо передать фагам, - сказал Лион.

- Как? Письмо отправить на Авалон? - ехидно спросил я.

- А что, можно и письмо... зашифрованное.

- Еще бы кто-нибудь сказал нам шифр.

Мы постояли, растерянно глядя друг на друга.

А потом Лион сказал:

- Слушай, какого черта нас отправили без всякой связи?

- Стась говорил, что нас найдут.

- Когда? И кто? Если мы и впрямь тут можем что-то ценное узнать, так почему нам не дали связи? Ну хоть какой-то! Условный знак, письмо какое-нибудь написать... да мало ли!

- Они сами на нас выйдут, - упрямо повторил я. - Обязательно.

Лион с сомнением покачал головой:

- Все равно - это не правильно. Не должно было такого быть, Тиккирей!

Но спорить о том, должны нам были дать связь с Авалоном или нет, мы могли хоть до бесконечности. Все равно это был бы пустой спор.

Я был почти уверен, что вечером нас ждут проблемы. Ну, по меньшей мере Лиона обязаны были наказать!

Но про драку никто не сказал ни слова и вообще к нам никто не подходил. В столовой нас накормили ужином, хотя время уже было позднее и в зале никого не осталось. В комнате на столах мы нашли конверты с распорядком занятий на ближайшую неделю и правилами внутреннего распорядка колледжа. Я почитал - ничего неприятного в правилах не было. Только пункт номер 6 - "Учащимся не рекомендуется решать споры посредством драки, не испробовав предварительно иных путей к примирению" - был отчеркнут. Словно с силой провели длинным ногтем под этой строчкой. У Лиона оказалось то же самое.

- Подумаешь, - пробурчал он. Но, кажется, смутился.

Одежды в шкафах тоже прибавилось. Появилось и белье, и пижамы, и спортивные костюмы. Лион беззаботно радовался, разглядывая обновки. А я сел на кровати, разложил перед собой одежду и задумался.

Это ведь не дешевая синтетическая одежда вроде той, что выдают морально опустившимся людям, не желающим работать. Это дорогая одежда из растений, из хлопка и льна. А лен - он вообще нигде, кроме Земли, не растет, это всякий знает.

Когда родители подарили мне настоящие джинсы из хлопка - такой был праздник! Понятно, что Новый Кувейт куда богаче Карьера, и все-таки... С чего бы нас забрасывали такими подарками?

Задумавшись, я не сразу почувствовал, как ворочается на теле бич. Из петель он не выскочил, по-прежнему изображал пояс, но головку выдвинул вперед и водил ею по сторонам. Потом застыл, пасть приоткрылась, но не для плазменного выстрела, а будто превращаясь в крошечную воронку антенны.

Через секунду бич соскользнул с тела и полез в рукав.

Я не стал ничего говорить - вдруг здесь только микрофоны для слежки, а камер нет. Я ждал. А бич обернулся вокруг руки, потом скользнул по плечу - и коснулся нейрошунта.

Перед глазами возник виртуальный экран. Вся комната оказалась расчерчена на крошечные кубики. И эти кубики быстро-быстро заполнялись зеленым... пока один из них, над дверным косяком, не засветился красным. Туда немедленно устремился тонкий пульсирующий лучик - и кубик стал светиться желтым. Остальные кубики вновь начали раскрашиваться, но красных больше не оказалось.

Я сразу все понял.

- Лион, над притолокой - следящее устройство.

- А? Что? - Он бросил любоваться пижамой с изображением танцующих слоников и испуганно уставился на дверь. - Откуда ты знаешь?

- Бич, - поднимая руку, объяснил я.

- Ты чего? - зашипел Лион. - Сдурел?

- Да все в порядке, бич отключил устройство, - успокоил я его. - Нет, не просто отключил, а куда лучше...

- Ну?

Словами мне бич ничего не говорил, конечно же. Но я откуда-то знал, что именно он сделал. И как мог пытался объяснить.

- Он его перепрограммировал. Там продолжает идти изображение и звук, только оно фальшивое. Из кусочков предыдущих записей. Если внимательно следить, то можно заподозрить неладное, но только если очень внимательно. Сейчас бич его снова включит, а нам надо вести себя как ни в чем не бывало. И побольше двигаться, говорить всякую ерунду... чтобы потом, когда снова понадобится отключить слежку, было из чего делать фальшивку.

- Понятно, - мрачно произнес Лион. Он-то уже размечтался, что мы избавились от слежки раз и навсегда.

- На ночь отключим полностью, - порадовал я его. - Можно будет поболтать. Все, садись как сидел!

Лион скорбно вздохнул и склонился над пижамой. А я отдал команду бичу и тоже принялся разглядывать одежду.

В одежде, кстати, никаких датчиков не оказалось. Даже странно. Или на улице за нами не считали нужным следить, или следили издалека. И вот второе было очень опасно. Мы ведь разговаривали без всякой утайки.

- У меня была когда-то пижама с ежиками, - сказал Лион. - Очень красивая...

- Сносилась?

- Нет, я вырос. Она у Сашки теперь. Тиккирей, давай играть в шахматы?

Я хотел сказать, что не очень-то люблю шахматы, но Лион вдруг хитрым голосом добавил:

- Мы ведь каждый день в шахматы играем. А сегодня еще ни разу.

Вот это была хорошая идея! Если те, кто за нами следит, поверят, то можно будет все время гнать через следящее устройство липу. Ну сидят два пацана и играют в шахматы с утра до вечера, мало ли какие у людей странности?

- Давай, - согласился я. - Цепляй планшетку.

Я активировал свой планшет, Лион - свой. Они зацепились друг за друга лучом, мы запустили игру - в учебных программах всегда есть шахматы. И принялись играть. Вначале было скучновато, может быть, потому, что мы знали, с какой целью уселись играть. Потом мы увлеклись. И действительно играли весь вечер, до двенадцати, пока на экранах планшеток не замигала, а потом и загорелась постоянно надпись "Время сна! Нарушение режима вредит здоровью!".

Теперь у нас была шикарная запись для соглядатаев. Двое мальчишек валяются на кроватях и играют по планшеткам в шахматы. Поди разбери, какие ходы мы там делаем.

***

Если уж день начался с приключений - он ими и закончится.

Мы давно уже валялись в кроватях, но не спали, а разговаривали в темноте - о всяком-разном. Следящее устройство было надежно выведено из строя и передавало только наше сонное дыхание.

- Я вот что думаю, - размышлял вслух Лион. - Нас, видно, подозревают. Мы со Стасем были знакомы, на два месяца исчезли... не могли после этого раз - и всему поверить! Но серьезных оснований нас арестовывать у властей нет. Тогда они решили поместить нас в эту школу, где легко можно следить...

- Что-то уж больно сложно, - заметил я.

- Не верю я в такую благотворительность! - Лион присел на кровати - я увидел его темный силуэт на фоне окна. В парке вокруг колледжа было темно, да и небо к ночи заволокло тучами, но все-таки у самой земли, вдоль тропинок, горели крошечные разноцветные фонарики. - Чего бы этой директрисе так о нас заботиться?

- Тогда почему следят так плохо? - спросил я. - Всего одна телекамера, тьфу!

- Может, твой бич не нашел других?

- Ерунда! - обиделся я. - Обязательно бы нашел.

- А вот я слышал... - начал Лион. Но я так и не узнал, что такого интересного он слышал. Потому что в открытом окне за спиной Лиона показалась человеческая голова!

- А! - крикнул я, вскакивая на кровати. Лион повернулся, тоже заорал, дернулся и свалился на пол.

- Тише! - послышался знакомый голос.

Вслед за головой появились руки, а потом наш ночной гость перекинулся через подоконник и спрыгнул на кровать Лиона.

- Наташка? - в полном удивлении спросил Лион.

Это и впрямь была Наташа. Но в каком виде! Вначале мне даже показалось, что она совсем голая. Потом я сообразил, что на ней очень тонкое обтягивающее трико из темной ткани.

- Молчите, здесь могут быть датчики! - быстро сказала Наташа. - Я сейчас...

Сидя на корточках, она подняла правую руку - на запястье слабо блеснул браслет.