АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Вы здесь? - прозвучало полувопросом-полутребованием, и она махнула, чтобы я заходил.
Когда мы остались наедине, Элнер сказала:
- Теперь объясните: вас не было целое утро. Мне поступило несколько сообщений... Одно от Брэди: он сказал, что я могу больше не беспокоиться за свою жизнь. Второе от Харона: в нем говорилось, что вы больше не мой помощник, что вы покинули Землю.
- Семейные обстоятельства? - поинтересовался я. Элнер кивнула, стоя у стола и сцепив руки в замок.
- Он не сказал, чьей семьи?
На ее лице появилось выражение беспокойства.
- На мои запросы никто не ответил. Что случилось?
Я уткнулся взглядом в пол, поддерживая больную руку.
- Харон... Ласуль уехала. Он ее выслал. Он узнал. - Я поднял голову. Лицо Элнер стало белым как полотно. Она отвернулась, чтобы не смотреть на меня. - Талиту тоже.
- Джиро... - забормотала она. - Я видела его сегодня утром. Он не заговорил со мной. Я решила, что это из-за того, что вы...
- Это из-за меня, - прервал я Элнер. - Харон держит его здесь лишь для того, чтобы мучить Ласуль.
Элнер прикрыла ладонью глаза, словно хотела отгородиться от дневного света, и стала перебирать в уме, что она сделала или, возможно, сказала не так...
Я не мог ответить ей. Мой взгляд бегал по периметру оконной рамы за спиной Элнер. Круг за кругом, круг за кругом... Я сжал зубы и остановил эту карусель.
Элнер тяжело опустилась в кресло.
- О Кот... ну почему?!
На это я тоже не мог ответить.
Элнер снова подняла голову. Я почувствовал, как ее глаза скользят по моему лицу, не узнавая его. Потом ее взгляд стал более осмысленным - она если и не вернулась к действительности, то по крайней мере поняла, почему я не могу ответить.
- Что вы здесь делаете? - наконец спросила она. Я не понял, имела ли она в виду ее офис или планету. Она и сама не поняла.
- Брэди не отпустит меня до тех пор, пока не получит все, что ему нужно. Я хотел встретиться с вами, просто чтобы объяснить...
- Нечего объяснять, - прервала меня Элнер. Она не хотела обсуждать эту тему. Не хотела думать о страданиях Ласуль, Джиро или моих. Или своих. Ласуль и ее дети были единственной радостью в ее жизни. Единственной заботой ее как женщины.
- Элнер, - сказал я. - То есть леди... Насчет первого сообщения, от Брэди. Это правда. Вы в безопасности. - Я все объяснил Элнер как мог. - Покушения нацелены на голову Дэрика. Брэди проследит, чтобы он не приближался к вам. Вам теперь не о чем беспокоиться.
Я мучительно хотел в это верить, хотел чувствовать, что верит и Элнер.
На какое-то мгновение она поверила.
Я поймал головокружительное ощущение ее облегчения, когда свинцовое бремя скрытых страхов свалилось с нее, когда удивление и благодарность заполнили Элнер. Все в порядке... - эхом отозвался ее мозг.
Но сумрак уже сгущался опять. Она в безопасности, живая... но для чего ей жить? Элнер перевела взгляд на голограммы, стоящие на ее столе: с таким же успехом здесь могли стоять и пустые рамки.
- Проклятье! Даже не думайте об этом!
Элнер резко развернулась в кресле.
- Что?
- То, о чем вы сейчас подумали.
Элнер вздохнула и отвела взгляд, на этот раз - виновато.
- Чего хочет Страйгер? - переменил я тему, поскольку нужно было отвлечь Элнер от ее мыслей.
- Не знаю... Он сказал, что случайно проходил мимо.
- Он никогда ничего не делает случайно.
- Я знаю, - покорно согласилась Элнер. Она пожалела, что я не присутствовал при их разговоре и не мог сказать ей, зачем он приходил. - Увидев, что вас нет, он спросил о вас. - Мне стало интересно, не рассказал ли ему что-нибудь Дэрик. - Возможно, он приходил, просто чтобы позлорадствовать, - добавила она.
Горькая досада, охватившая вас внезапно, поразила и меня и Элнер. Ее большие, в морщинах, руки, дрогнув, опять сцепились в замок. Элнер и сама не знала когда, но она начала мне верить.
- Вы и вправду считаете, что он выиграет?
Элнер неопределенно пожала плечами.
- Те командиры, которым нужна дерегуляция или Страйгер, не собираются менять свою точку зрения. И найдется еще много других, которые без колебаний присоединятся к ним и провалят нас просто потому, что кроме собственных интересов их ничто не беспокоит. - Элнер сидела и смотрела на фальшивый облик мира в фальшивое окно. - У них нет доступных мне нервных окончаний; я не в силах дотянуться до них и заставить отреагировать, заставить почувствовать, что это важно...
- Так однажды сказала и Джули...
- Что?
- Что если б только она могла заставить людей сочувствовать то, что чувствует она, когда люди бьют друг друга... может быть, они не мучили бы друг друга так сильно. Члены Конгресса живы, и, значит, у них должны быть нервные окончания. Острие гвоздя едва видно, и кончик пальца не намного больше, но вы сможете заставить какого-нибудь сукиного сына подскочить, если он достаточно острый. Вы верите в это, иначе бы не сидели здесь.
Элнер кивнула и слабо улыбнулась:
- Но в наши дни трудно найти хороший острый (гвоздь. И это одна из причин, почему я не лезу из кожи вон, чтобы занять кресло в Совете: настоящее равноправие может существовать только между человеческими созданиями одного и того же уровня... Я устала от бесплодных попыток.
Мрачные картины будущего, которые я возвратил Элнер, поплыли у нее перед глазами, медленно затягивая мой образ, как тучи - луну... Борьба против смертельных последствий дерегуляции, жизнь, контролируемая Та Мингами, стерильная и пустая...
- Думаю, мы с вами больше не увидимся, - сказала Элнер так, словно только что потеряла последнего друга.
- Но я еще здесь, - возразил я, внезапно почувствовав себя не таким опустошенным: Элнер-то было еще хуже. - Я еще могу быть вашим помощником. Я остановился в клубе Аргентайн...
Элнер медленно покачала головой, отводя глаза:
- Харон... прислал мне другого помощника. У вас теперь другие обязанности. Вы работаете на Центавр.
Как будто мне нужно было напоминать...
- Нет, я...
- Кот, - мягко, но решительно сказала Элнер, желая меня остановить. - Я больше не являюсь вашей обязанностью. - Она увидела черные круги у меня под глазами, напряженное и изможденное лицо - лицо безысходности. - Пожалуйста... сделайте то, что вы должны сделать для Брэди, и уходите, пока Центавр не разрушил вашу жизнь. - Элнер накрыла ладонью мою руку. - (И пока вы не разрушили чью-нибудь еще.) - Она пыталась не думать так, не хотела думать, не могла справиться с собой... надеялась, что я не услышу.
Я уставился в пол и в затянувшемся молчании смотрел в мозг Элнер, на свой собственный образ - темный и туманный. Я был не в силах попрощаться с Элнер и уйти вот так.
- Леди, - сказал я, накрыл раневой ладонью ладонь Элнер, лежавшую на моей руке, и сжимал ее до тех пор, пока нам обоим не стало больно. Я отпустил Элнер, чувствуя ее удивление. - Вы еще не проиграли голосование, и Страйгер еще не выиграл должность в Совете. Вы знаете, что не сдадитесь, пока все это не кончится. Знаете, что не могу сдаться и я. Где-то должен быть рычаг, которым можно воздействовать на Страйгера. Чего бы это ни стоило... - Я положил ладонь на сердце. Я дал обет.
Элнер хоть и качнула головой, но на лицо ее потихоньку возвращался румянец, а в мысли - краски.
- Вы уже знаете, как это трудно... но, да - вы, конечно, правы. Еще не закончилось. - Она принужденно улыбнулась, и я понял, что ее упорство расставит все точки над i. - Есть старая поговорка: "Что должно быть сделано, то может быть сделано". Я придержу свое отчаяние на черный день; пока не уверюсь, что он - черный.
Улыбка ее становилась все теплее, пока не стала той улыбкой, какую помнил я.
(Чего бы это ни стоило), - подумал я, в последний раз посмотрев сквозь нее в ее мысли. Я вышел из внутреннего офиса не попрощавшись и молча пошел через внешний офис, даже не взглянув на незнакомца - ее нового помощника.
Пока я преодолевал пространства комплекса Конгресса, дымка тепла ее улыбки внутри меня рассеялась, и я почувствовал себя еще более потерянным. Я не клялся ей торжественно, что мы непременно справимся со Страйгером: кому нужны ложные утешения? Но мои слова чересчур ее обнадежили. Интересно, сколько пройдет времени, пока Элнер поймет это? Может, не поймет никогда. Но, даже если уже поняла, я все равно знал, что Элнер будет держаться. Она знает, что ей важно. Я не хотел, чтобы Страйгер потерял все: я не боролся за какую-то там высшую истину или справедливость благополучие вонючей Человеческой Расы. Но хотел срезать его, поскольку знал, что Страйгер выбивал дерьмо из бездомных и потерянных, о которых никто не станет беспокоиться. И еще потому, что, когда Страйгер смотрел мне в глаза, он хотел сделать то же самое и со мной.
Всем было наплевать. Элнер права. Если я скажу им, что сотворил Страйгер и кто он на самом деле, они мне ни за что не поверят. А если и поверят, если я и обращусь в "Независимые", введу это в Сеть, толку все равно не будет. Исход голосования не изменится. Мои извивающиеся щупальца вытянулись, чувствуя проходящих сквозь меня незнакомцев, исследуя, измеряя их мысли. Прохожие только выглядели, как человеческие индивидуумы, а по сути были лишь инструментами, которых командиры и иже с ними использовали для нажатия нужных кнопок. Я спрятал сжатые кулаки в карманы куртки и не замечал, что делаю, пока боль в руке не заставила меня выругаться.
Двое только что разминувшихся со мной прохожих выругались тоже и затрясли руками; потом испуганно и в замешательстве переглянулись. Я понял, что, забывшись, я спроецировал свою боль на них. Я двинулся дальше, поспешно собирая мозги в кучу, а прохожие, бормоча что-то, пошли в другую сторону.
Я стоял на платформе ближайшей транзитной остановки и смотрел на здание, из которого только что вышел. Взгляд скользил вверх по скошенному фасаду, который, пройдя сквозь следующий городской уровень, терялся в солнечном свете. Я размышлял о том, чего же будет стоить заставить подскочить всех самодовольных ублюдков в Конгрессе. Может быть, когда дело коснется их свободы или боли, то они семь раз подумают, прежде чем допустить такое...
Я опустил голову и крепко стиснул раненую ладонь. На этот раз никто из окружающих не подпрыгнул. Я вернул контроль. "Если бы только они могли чувствовать, что чувствую я..." - снова прозвучал в мозгу голос Джули. И внезапно, точно из-под земли, выскочил ответ - такой очевидный, что я уже не мог, как ни старался, отделаться от него.
Транзит остановился у платформы. Люди, отпихивая меня с дороги, загрузились, и поезд отошел от остановки, а я так и остался стоять на платформе, точно меня пыльным мешком по голове ударили. Вот способ добраться до Страйгера. Способ заставить Конгресс почувствовать, что значит быть жертвой Страйгера. Я могу заставить их прожить это... Но сначала нужно прожить самому.
Глава 27
- Ты выглядишь как дерьмо, - поприветствовала меня Аргентайн, когда я вернулся в клуб. Музыка и образы заполонили воздух вокруг нее и потом снова угасли: музыканты симба репетировали.
- Ты есть то, что ты ешь, - пробурчал я, и тут мне уже стало любопытно: неужели только из-за вежливости Элнер не расценила мой вид так же.
Аргентайн дала музыкантам отмашку на перерыв и слезла со сцены.
- Что, плохо? - спросила она, подойдя ко мне. - Твой визит к леди?
- Не совсем так.
У меня была куча времени, чтобы все обдумать. Но прежде чем я успел ответить хоть слово, на браслете загудела кнопка связи. Я включил прием и услышал голос Мики. Я поднес браслет к самому уху и отодвинулся от внезапной тревоги Аргентайн.
- Что ты узнал? - вполголоса спросил я. - Выяснил, кто хочет убить Та Минга?
- Все.
- Что?!
- Почти все так считают. - Мика помедлил, пытаясь сообразить, как намекнуть пояснее. - То, что ты достал здесь, идет вразрез с интересами...
- Господи!.. Наркотики?! - выдохнул я наиболее вероятное предположение. Хотя мне было не представить, как Дэрик умудрился залезть так глубоко, чтобы стать кандидатом номер один в покойники, и насколько велика возможность его победы в этой гонке.
- Ты сказал, что Та Минг - косяк?
- Да. - Я услышал, как Мика ухмыльнулся. До этого момента я считал, что наркотики - последняя из Дэриковых проблем. Теперь я уже не был так уверен. Но было одно, что я знал наверняка: Дэрик нужен мне живым, чтобы достать Страйгера. А если весь Черный рынок ополчился на него, то долго Дэрику не прожить.
- Вот черт... Можешь свести меня с тем, кто контролирует все это? Есть ли кто-нибудь, кто может сказать стоп и вперед?
На связи зависло молчание.
- Ты хочешь вести переговоры?
Я потер щеку, мне сильно захотелось вонзить ногти в кожу.
- Да.
Опять молчание.
Мне не пришлось читать Мику, чтобы узнать его мысли: он боялся, что мы оба плохо кончим.
- Ты получил от Центавра полномочия на подобные штуки? - наконец произнес Мика.
- Да. - Я не был уверен, что ответил правду. - Это важно. Я бы не попросил из-за ерунды.
- Посмотрю, что смогу сделать. - И связь прервалась.
Моя рука безвольно упала вниз, и я повернулся к Аргентайн. Она стояла на том же самом месте и с тем же хмурым выражением на лице.
- Все будет в порядке, - соврал я и увидел, как ее тревога стихает, превращаясь в неуверенность. - Мне нужно... нужно задать тебе несколько вопросов о контурной схеме вашего симба. - Кроме жизни Дэрика, мне надо было удостовериться и еще кое в чем, перед тем как я пойму, выйдет ли подставить Страйгера выбранным мною способом.
Аргентайн была удивлена и сбита с толку.
- Не сейчас. Хорошо, мы работаем над ней. Потом я покажу тебе все что хочешь. Почему бы тебе не поспать?
Аргентайн слегка подтолкнула меня локтем, точно я был роботом. Я почувствовал, как внутри нее начали сгущаться беспокойство и нетерпение; почувствовал, что моя решительность и способность соображать уплывают от меня.
- Можешь снова воспользоваться моей кроватью.
- Снова? - спросил я.
Аргентайн насмешливо хмыкнула.
- Ты пользовался ею прошлой ночью.
Я понял, что абсолютно ничего не помню о том, где я спал и как встал; помнил только, что встал очень рано.
- А ты тоже в ней была?
- Какая самоуверенность! - Улыбка Аргентайн стала чуть шире. - Нет, дружок, любовь моя, я не овладела тобой, пока ты спал.
- Очень мило с вашей стороны, - сказал я и потащился к лестнице. В этот раз я не помнил даже, как добрался до кровати. Мои сны были заполнены странной музыкой и незнакомцами с голодными глазами.
Проснулся я только потому, что кто-то тряс меня как грушу. Я подскочил на постели, мокрый от пота, и, открыв глаза, услышал собственный хриплый вздох облегчения. Надо мной в темноте комнаты стоял Мика.
- Кот, - в двадцатый или тридцатый раз позвал он.
- Да, - сонно пробормотал я, когда он меня отпустил. Потом, всхрапнув, я опять упал в подушки.
- Ты всегда так спишь? - полюбопытствовал Мика. Как будто я был в коме.
Я протер глаза.
- Нет. А что?
- Да просто интересно, как тебе так долго удавалось выживать. - Он бросил мне на живот кожаную куртку. - Пойдем.
Он не обеспокоился сообщить, куда мы направляемся, предоставляя мне догадываться самому. Мы вышли с черного хода, о существовании которого я раньше и не подозревал. Я обрадовался, что мне не пришлось лицезреть перед своим носом стену плоти - там, где симб вспузыривал ночь своей песней света.
Мы углублялись в Пропасть, и по дороге Мика рассказывал. Он выполнил мою просьбу, нашел некоторые связи, доступ к тем, кто мог ответить на мои вопросы. О предполагаемых ответах Мика знал не больше моего. Изредка бросая короткие фразы, он вел меня сквозь мрачно-зеленые улицы на запах моря.
Когда мы добрались до Шлюзов, его солдаты уже ждали нас на причале. Я остановился, мое нутро заледенело. Мика беспокойно кружил вокруг меня.
- Что они здесь делают? - спросил я.
Удивление, а потом и болезненное раздражение жалом пронзили мозг Мики, когда он понял смысл слов и выражения моего лица.
- Прости... - сказал я, прежде чем он успел спросить, не подумал ли я на самом деле, что он решил меня подставить.
Тело его дернулось, изобразив что-то вроде пожатия плечами, но слишком уж возмущенно. Он поднял руку, молча показывая мне ладонь с полоской зажившего шрама.
Я склонил голову:
- Прости.
Мика кивнул в сторону своей команды:
- Они здесь только для того, чтобы доказать Правителю, что я не пою сольную партию - так же, как и ты.
Мику поддерживает его Семья. Вот как он договорился о встрече.
- Однако дальше им нельзя. Мы выйдем одни. - Он повернулся к Шлюзам.
Я подумал о биллионах тонн воды, едва сдерживаемых прозрачной стеной свода... О том, что значит очутиться не с той стороны стены. Стараясь казаться хладнокровным, я кивнул. Уставившись на то, что выглядело как тусклые огни, мерцающие в глубине подводной ночи, я вспомнил свой прошлый приход сюда. Вероятно, для того, с кем мы пришли встретиться, это служило своего рода охраной.
Когда мы подошли к краю причала, один из солдат - такое же защитное сооружение, как и вышибалы в Пургатории, - протянул нам пару водолазных костюмов.
- Я не умею плавать, - сказал я.
Мика хохотнул.
- Я тоже. Не трясись. Здесь все схвачено. Одна дорога. - Но последних слов Мика не сказал. Я не спросил, как мы будем возвращаться, потому что, раз Мика так рискует из-за меня, то лучшее, что я могу сделать, - это держать рот закрытым. Сегодня на Мике не было панциря, но он снял с себя целый ворох различных пушек, перед тем как надеть костюм. Я наблюдал за его переодеванием и повторял за ним. Когда я опустил забрало шлема, впереди открылся один из небольших шлюзов, молчаливо приглашая нас войти. Мика с помощью пальцев перебросился со своими ребятами беззвучными фразами, и мы вступили в шлюз.
Затвор шлюза скользнул на свое место, и холодная вода, пенясь, с ревом ринулась в окружающее нас гулкое пространство, заливая меня сначала по шею, а потом и по макушку - так быстро, что я еле успел вздохнуть. Течи не было: ни ледяного холода, ни влаги в костюм не просочилось. Я выдохнул, вдохнул снова и поплыл в пространстве, словно в невесомости. Жабры костюма начали качать из воды кислород. Через ткань костюма кожа ощущала прохладу и успокаивающее течение водного потока. Рыбки серебряными молниями метались у моего лица.
- В порядке? - прожестикулировал Мика.
Я кивнул:
- Когда ты начинаешь жизнь со дна, утонуть уже просто негде.
Я понял, что Мика слышит меня, поскольку он усмехнулся в ответ.
У выходного затвора нас ждала небольшая подводная лодка-паром. В ней никого не было. У меня возникло ощущение, что она перевозит только в один конец. Когда мы забрались в нее, дверь задраилась, оставляя нас плавать внутри, и лодка заскользила в темноту.
Я пристегнул себя к креслу; Мика же предпочел болтаться в воде, беспрестанно наталкиваясь на потолок и стены.
- Правитель? - наконец сказал я, припоминая имя, которое он назвал там, на причале.
- Правитель - что-то вроде прижимного клапана; понимаешь, что я имею в виду? Он улаживает дела, когда на Рынке случаются затруднительные положения. Он говорит от имени всех, если они в этом нуждаются.
Я кивнул. В некотором отдалении я мог различить с полдюжины огоньков, которые, как мне показалось, я и видел с причала. И сколько же еще их было там, и почему они обособились? Я бросил взгляд на Мику. Он в них видел игорные притоны для ограниченного круга лиц, привилегированные бордели, частные поместья. Я оглянулся назад и увидел Пропасть, вспыхивающую во мраке, как изумруд. Снаружи она выглядит лучше. Я снова посмотрел вперед. Мы приближались к одному из огней. Я уже начинал различать его настоящую форму: светящаяся сфера парила над морским дном, плавно и однообразно покачиваясь на подводных волнах. Глубоко вздохнув, я снова удивился, что не тону.
- Ты встречался когда-нибудь с Правителем?
- Нет еще. Я устроил это свидание через посреднические каналы. Ичиба тоже тобой заинтересовался.
Ичиба возглавлял его Семью.
- Они знают обо мне? Ну что я - псион?
- Вообще-то, Правитель знает о тебе все. Он тоже получает утренние новости.
Лодка ткнулась носом в нижнюю часть окутанного зеленой мутью шара, выросшего вдруг в огромный, и была всосана внутрь, в раструб - в самое сердце частных владений Правителя. Прозрачные массивные внутренние створы, моргнув зеленым, поползли в стороны, но шлюз за ними осушен не был. Пустая, обычного вида сине-зеленая комната, которую я видел за шлюзом, была полна воды. В глубине комнаты в потолке исчезала спираль винтовой лестницы.
- Ты уверен в своих действиях? - спросил Мика.
- Чертовски подходящее время задавать такие вопросы, - пробурчал я, чувствуя, как сердце уходит в пятки. Внезапно я очень остро осознал, что выдвинул сам себя в представители одной из самых крупных корпораций галактики и от ее лица пришел на встречу с тем, кто может сказать стоп или вперед от имени "преисподней" целой планеты, а может быть, даже и всей Солнечной системы. И никого, кроме себя, я не мог в этом винить. Но через секунду меня затопил темный прилив возбуждения, вливая в кровь силу, уверенность и решимость, - как будто меня оседлало само бесстрашие... Я потянулся дрожащей рукой к уху, но, наткнувшись на мембраны, не смог дотронуться до наркотика.
Мы неуклюже ввалились из шлюза в комнату. Вероятно, со стороны мы тоже выглядели медведями. Барахтаясь, мы поплыли в центр комнаты, к бьющему прямо в потолок воздушному фонтану. Мебель была расставлена по маленьким и уютным одинаковым беседкам в форме раковин, стоявшим на бело-голубом изразцовом полу вокруг фонтана - столба воздушных пузырей, напоминавшего скульптурное изваяние. Мебель была сделана из пластика, но вы бы сказали, что она вырезана из прозрачного льда. Я взглянул на датчики внутри своего шлема: вода в этом доме была теплой, как кровь.
Когда мы остановились и стали ждать хозяина, я почувствовал, что в глубине комнаты кто-то молча спускается по лестнице. Я задрал голову и наблюдал, как он спускается, медля на каждой ступеньке, двигаясь так естественно, точно комната была заполнена не водой, а воздухом.
- Добрый вечер, - сказал Правитель. Ни единого пузыря не вылетело из его улыбающегося рта. Но каким-то образом я услышал, что он сказал. И только через минуту до меня дошло, что он использует кастаньеты, чьи щелчки мой костюм регистрировал и преобразовывал в звуки обычной речи. Осторожность не топорщилась на нем иглами, но сквозила в его взгляде. Я почувствовал внезапную жаркую волну любопытства Мики, когда Правитель кинул взгляд в его сторону. Правитель не был молод, но выглядел молодым, и мускулы его длинного тела перекатывались под обтягивающим комбинезоном, как у атлета. Длинные волосы колыхались вокруг его головы, точно водоросли; их темно-коричневый цвет подходил и к коже, и к глазам. Он был босым. Пальцы и на руках, и на ногах соединялись между собой тонкими перепонками и напоминали плавники.
Мика поднял руки, показывая ладони, и прожестикулировал: "Ичиба приветствует".
Улыбка Правителя чуть смягчилась. "Мой привет вашей Семье", - просигналил он в ответ и шагнул с последней ступеньки в комнату. Меня заинтересовало, где он прятал балласт, позволяющий ему двигаться по-человечески. Может быть, комбинезон регулировал равновесие. Правитель не дышал: за ушами у него сидели жабры. Но верхние комнаты были заполнены воздухом, и я мог ощущать присутствие - там, наверху, - других людей - наблюдающих, охраняющих, ведущих нормальную жизнь. Правитель превратился в настоящую амфибию.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 [ 27 ] 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
|
|