Чтение 27–й страницы книги ~Древо жизни~

- Если король связан с Калор Диман, - спокойно разъяснил Мэтт, - то это навеки. Эту связь невозможно нарушить. Он может уйти от озера, но никогда не будет свободен. Это живет у него в душе, это, словно второе сердце, стучит у него в груди и никогда не перестает звать его к себе. По ночам я лежал без сна, пытаясь противостоять зову озера, и утром мои мысли все еще были заняты этим; голос Калор Диман звучал в моих ушах весь день до вечера и начинал звучать еще громче с наступлением ночи. Этот голос будет звучать во мне до самой смерти. Это мое бремя, моя тяжкая ноша, но только моя, и я бы хотел, чтобы вы это поняли - иначе я никогда бы не стал рассказывать вам эту историю - и знали, что я выбрал свой путь сам, по собственной воле и никогда об этом не жалел и не пожалею.

В Большом зале стояла мертвая тишина. Мэтт Сорин обвел присутствующих взглядом; в его единственном темном глазу светился вызов. Но Ким уже не могла посмотреть на гнома, она даже головы поднять была не в состоянии. И всерьез думала, что это конец.

- Брок, - сказал Мэтт и посмотрел на своего соотечественника, - ты, кажется, принес нам какие-то вести? Можешь ли ты говорить?

Брок поднял глаза, и Кевин отметил, что теперь взгляд его совершенно спокоен, и догадался, что именно поэтому, давая Броку успокоиться, Мэтт и заговорил первым. На душе у Кевина было тревожно после этого рассказа, и словно эхо его собственных мыслей прозвучал вдруг тихий голос Брока:

- О, мой король, неужели ты к нам не вернешься? Ведь прошло уже сорок лет!

Но и Мэтт успел взять себя в руки; один раз он уже обнажил свою душу и отнюдь не намерен был делать это снова.

- Я Источник Лорина, - сказал он неторопливо и спокойно, - Первого мага Бреннина. А у вас теперь другой король - Каэн. Ну, Брок, сообщи же нам то, с чем пришел.

Брок посмотрел на него, немного помолчал и сказал:

- Боюсь, после моих слов тебе станет еще тяжелее, но должен признаться, что ты, сам того не ведая, сказал неправду. Каэн правит в Банир Лок, но он не король гномов!

Мэтт невольно поднял руку, призывая Брока к молчанию:

- Ты хочешь сказать, он не прошел обряда? Не спал в полнолуние на берегу Калор Диман?

- Именно так. Он только считается нашим правителем, но он не настоящий наш король. У гномов сейчас нет короля - если только ты не вернешься, господин мой!

- О, клянусь памятью Сейтра! - вскричал Мэтт Сорин. - Как же низко мы пали!

- Да, мы пали очень низко, - эхом прозвучал задушенный шепот Брока. - Ведь тогда они все-таки нашли тот Котел. И восстановили его...

Что-то непонятное, ужасное слышалось в его голосе...

- И что? - спросил Мэтт.

- Но за это потребовалось уплатить, - прошептал Брок. - Каэну все-таки под конец понадобилась помощь...

- Чья? - снова спросил Мэтт.

- К нам явился один человек. Метран - так его звали; маг из Бреннина. И они вместе с Каэном сумели высвободить таившуюся в Котле силу. К этому времени душа Каэна совсем уж искривилась, поэтому, я думаю, он и уплатил назначенную цену.

- Какую же? - спросил Мэтт Сорин.

Ким уже все поняла. От боли она почти теряла сознание.

- Он разбил Сторожевой Камень народа Эриду, - сказал Брок. - А потом передал Котел Ракоту Могриму. Да, мой король, мы, гномы, сделали это! Мы освободили Могрима! - И Брок, закрыв лицо краем плаща, разрыдался так, что, казалось, сердце у него не выдержит и разорвется.

В зале поднялся ужасный рев, а Мэтт Сорин медленно повернулся, очень, очень медленно, словно мир вокруг него был необычайно тих и спокоен, и посмотрел на Лорина. И Серебряный Плащ тоже посмотрел на него.

"Уж мы-то свою битву не пропустим, можешь не беспокоиться!" - сказал ему Лорин прошлой ночью. И теперь Мэтт понял совершенно отчетливо, что это будет за битва.

Голова раскалывалась на куски. В мозгу мелькали какие-то белые вспышки. Сейчас она закричит...

- Что с тобой? - прошептал кто-то настойчиво ей в ухо.

Женский голос, но это не Шарра. Нет, то была Джаэль. Джаэль стояла возле нее на коленях, но Ким была не в состоянии даже удивиться. Опершись о плечо жрицы, она прошептала едва слышно:

- Не знаю. Голова. Словно... что-то... пытается вломиться туда... я не...

- Открой глаза, - велела Джаэль. - Посмотри на бальрат!

Ким повиновалась. Боль слепила глаза, но все же ей удалось разглядеть камень в кольце; он очень ярко светился красным и пульсировал в одном ритме с теми белыми вспышками, что мелькали у нее перед глазами. Ким поднесла руку к самым глазам и, заглянув в глубину камня, увидела там некое лицо, некое имя, начертанное огненными буквами, а затем темную комнату, где становилось все темнее, и еще...

- Дженнифер! - пронзительно вскрикнула она. - О, Джен! Нет!

Она вскочила на ноги. Бальрат уже не подчинялся ей, он жег ее, красным пламенем горел у нее на руке - в нем ожила дикая магическая сила. Ким пошатнулась, но Джаэль поддержала ее. Едва сознавая, что делает, Ким снова пронзительно крикнула:

- Лорин! Скорей! Ты мне нужен!

Рядом тут же оказался Кевин:

- Ким, в чем дело? Что с тобой?

Она только головой покачала и вырвалась из его рук. От невыносимой боли она почти ослепла и едва могла говорить.

- Дейв, - прохрипела она, - Пол... Скорей... Круг. НЕМЕДЛЕННО! - Ох как нужно было спешить! Как медленно все они двигались! А Джен, о господи, Джен!.. - ДА СКОРЕЕ ЖЕ! - снова закричала она.

Все они наконец собрались, все трое; Лорин и Мэтт, не задав ей ни единого вопроса, тоже встали в Круг. И Ким, взяв их за руки, совершенно инстинктивно открыла свою душу и свой разум, вырвалась из когтей чудовищной боли, чуть не упала, и тут - о, как кстати! - подоспела Джаэль, поддержала, помогла, и Ким, опираясь на Лорина и Джаэль, мысленно полетела в неведомую, почти непреодолимую даль. Господи, как далеко! И какая плотная Тьма сразу отделила ее от этого дворца и этих людей, какая стена ненависти и - боже мой! - какая невероятная сила, вся мощь Старкадха пожелала остановить ее!

Но и в этой непроницаемой Тьме она увидела крохотный светящийся кристаллик. Умирающую искорку, уже почти потухшую, но еще светлую. И она изо всех своих сил и возможностей бросилась туда, к этому затерявшемуся во Тьме крохотному островку Света, и нашла Дженнифер.

- Милая ты моя! - воскликнула она, хотя слышно это было ей одной. - Джен, милая, держись! Я уже здесь. Идем со мной!

Бальрат точно сорвался с цепи; он светился так ярко, что им пришлось зажмуриться. Дикая магическая сила, сияя, рвалась из него наружу, и тут Кимберли, замкнув круг, увлекла их за собой - прочь, прочь, прочь из Фьонавара, удерживая Дженнифер лишь силами своей любви, своей души, крохотный светлый кристаллик, последнюю гордость, умирающий лучик. И любовь.

И свет в Большом зале вспыхнул и замерцал вдруг, и зазвучала знакомая мелодия, предшествующая Переходу, и они отправились в путь, и ледяной холод пространства, разделявшего их миры, охватил всех пятерых, и Ким, набрав воздуха в легкие, из последних сил выкрикнула последнее отчаянное предупреждение, не зная даже - ах, даже не зная! - услышат ли они ее: "Айлерон! Нельзя атаковать первыми! Он только этого и ждет. Он ждет вас в Старкадхе!"

А потом были только холод и кромешная тьма, и Ким поняла, что завершила этот Переход одна.

Так кончается "Древо Жизни", первая из книг цикла "Гобелены Фьонавара".