Чтение 27–й страницы книги ~Нарцисс в цепях~

Явно успокоившись, она опустилась передо мной на колени. Я протянула ей левую руку - правая осталась свободной, чтобы вытащить пистолет в случае чего. Вряд ли понадобится, но никогда не знаешь.

Черри взяла мою ладонь двумя руками и потерлась лицом как кошка, оставляющая след подбородка. Другой вид официального приветствия включал в себя облизывание, но мне удалось убедить моих кошек, что меня устраивает только потирание лицом и не больше.

Зейн встал на колени рядом с Черри, но не попытался завладеть моей правой рукой. Он ждал, пока она закончит. Этому тоже я их научила - не тянуться за той рукой, которая нужна для оружия. Он потерся лицом; вдоль челюсти у него шла едва ощутимая шероховатая полоска, будто он пропустил ее, когда брился.

Черри тем временем терлась о мои ноги. Будто огромная кошка, которая случайно в этот момент приняла облик человека. Поначалу, когда это происходило, я дергалась, но теперь мне это даже не казалось странным. Не знаю, хорошо это или грустно.

Покончив с приветствием, Зейн сказал:

- У нас был запасной ключ, так что мы приняли всю компанию. - Они оба встали и стояли, как хорошие дети - или как хорошие взрослые, как хотите.

- Отлично, хотя я понятия не имею, сколько там народу.

Они пошли с нами в ногу, заняв места по бокам, и я ощущала идущую рядом со мной Черри. Ощущала ее энергию дрожащей струной вдоль тела. Так сильно я никогда раньше ее не чувствовала. Еще один гвоздь в крышку гроба сомнений насчет Нимир-Ра. Свидетельств было достаточно, и если бы я не была таким мастером самообмана, я бы уже признала очевидное. Но для одного дня мне и без того хватит. Пока что не до этого. Так что я не стала об этом думать, а Черри если ощутила разницу, то ничего не сказала.

Это Зейн подвинулся ближе к Натэниелу на ходу и произнес:

- Ты пахнешь свежей раной.

И он тронул рукой спину Натэниела над топом. Я знала, что там следы укусов возле плеч, до самой шеи. Надо было сообразить, что он не станет их скрывать. Да если бы и закрыл одеждой, эти ребята учуяли бы обонянием.

- Что это ты делал такое? - спросил Зейн. - Или надо спрашивать - кого?

Натэниел даже не глянул на меня. Что говорить и чего не говорить, он явно оставлял мне. Разумно. А может, он просто не знал, что сказать. Я попыталась придумать вранье, которое все объясняло бы, но на ум не приходило ничего, что не выставило бы Натэниела шлюхой. Либо он занимался сексом с незнакомой женщиной, либо... либо что? Правду? Ее мне не хотелось говорить, пока я сама не поняла, как к ней отношусь. Учитывая мои характер, на это может понадобиться не меньше пары дней.

Черри и Зейн завертелись вокруг Натэниела, все теснее и теснее, пока не стали соприкасаться телами. Они постоянно его подталкивали, как акула, проверяющая, съедобен ли ты.

- Пошли, ребята, времени нет. Надо ехать в лупанарий выручать Грегори.

Зейн упал на колени рядом с Натэниелом, водя руками по его телу. Его ладони скользнули под топ Натэниела.

- Вставай, Зейн, - сказала я.

Черри подступила очень близко к Натэниелу, глядя на него сверху, взяла его рукой за подбородок и приподняла, будто собиралась поцеловать.

- Кто это был?

- Это его дело, - сказала я.

Натэниел глянул на меня искоса, и этого хватило. Я праздную труса. Пульс забился на шее, я попыталась его успокоить - без особого успеха.

- Если бы это был Зейн или я, то да, - возразила Черри. - Но пока ты была в больнице, мы решили, что Натэниел должен представлять всех своих партнерш парду до того, как чем-нибудь с ними заниматься.

- А у меня, как у Нимир-Ра, разве нет президентского вето?

Черри подняла на меня глаза:

- Конечно, но согласись, что надо проверять его партнеров. Он чуть опять не довел тебя до гибели.

Я соглашалась, но не на эту ночь. В эту ночь - или во все другие, - я хотела, чтобы никто не лез не в свое дело. Всем было плевать, кто с кем спит, - до сегодняшнего дня. Все складывается. Я впервые сделала нечто неосторожное с одним из них, и мне придется сознаться, какие бы чувства у меня по этому поводу ни были. Открыв рот уже, чтобы сказать: "Это была я", я остановилась, увидев идущих к нам леопардов-оборотней. Из них из всех была одна, при которой мне меньше всего хотелось бы обсуждать интимные вопросы.

Это была Элизабет. Походка у нее была нечто среднее между "шествует" и "плывет" - идеальная походка для уличной феи. Она вышла из-за машин об руку с Калебом, и на лице ее играла самодовольная улыбка, говорившая, что либо она не знает, что я зла на нее, либо уверена, что я ничего ей сделать не смогу. Она была выше Калеба почти на целых пять дюймов. Локоны спадали до талии - такие темные, что их можно бы назвать черными, если не сравнивать с моими волосами. Она была красива несколько соблазнительной, порочной красотой, как тропическое растение с толстыми мясистыми листьями и прекрасными, но смертоносными цветами.

Юбка на ней едва доставала до верха черных чулок и обнажала подвязки. На ноги она надела черные босоножки на каблуках пониже своих обычных. В конце концов, предстояло ходить по лесу. А кофточка была настолько прозрачной, что видно было отсутствие под ней лифчика, хотя Элизабет, как и мне, он не был бы лишним.

Калеб надел на себя джинсы-клеш, был без обуви и без рубашки. Пояс джинсов находился настолько низко, что видно было кольцо в пупке. Я лично слишком молода, чтобы помнить джинсы-клеш, но помню, как мои старшие двоюродные братья спорили, у кого из них клеши шире. Мне и тогда они казались уродливыми, и со временем мое мнение не изменилось.

Калеб был очень собой доволен. Я могла бы ручаться, что они только что занимались сексом, но совершенно не мое дело, с кем они трахаются. Нет, честно, не мое.

- Я рада, что ты хорошо провела время, Элизабет.

Она сжала руку Калеба:

- О, и еще как!

- Рада, потому что дальше время выпадет очень, очень плохое.

Она изобразила надутые губы:

- Неужто наша маленькая Нимир-Ра обиделась, что я не пришла спать с ней рядом голышом?

Я не могла не засмеяться.

- А что смешного? - спросила она. Калеб подался от нее в сторону, высвобождая руку.

- Почему ты думаешь, что я тебя не убью, Элизабет?

- За что?

- Ну, хотя бы за то, что бросила Натэниела в клубе, дала захватить его плохим парням, а в результате чуть не погибла я. Или зато, что теперь я настоящая Нимир-Ра.

- А мне надоело с ним нянчиться, - сказала она. - С ним было очень прикольно, а теперь уже нет. Он становится стандартным.

- То есть больше не хочет тебя трахать, - уточнила я.

Первые признаки гнева показались у нее на лице.

- У нас были по-настоящему хорошие моменты, у нас с Натэниелом.

- Очевидно, недостаточно хорошие.

Она шагнула и встала рядом с Черри, то есть очень близко от меня. Она действительно меня не боялась, и я знала почему - или думала, что знаю. Она хамила, вела себя высокомерно и была гвоздем в сапоге с того момента, как я взялась управлять пардом, и я ни разу не набила ей морду - ни в каком смысле. Я все ей спускала, потому что, как она всегда бывала рада подчеркнуть, могла ее убить, но наказать - никак. Для оборотня "наказать" значит либо избить его до полусмерти, либо устроить ему какую-нибудь мистическую пакость, которой они все боятся до судорог. И она была права. Оборотневской магией я не владела. И не сразу я поняла, почему я ей так много спускаю. Я убила ее милого, мужчину, которого она любила, и оттого мне было неловко. Габриэль заслужил смерть, но она его любила, и я ей сочувствовала. Однако остатки этого сочувствия кончились, когда я увидела Натэниела, висящего на цепях с мечами в теле. Правила изменились, а Элизабет этого не знала. Еще не знала.

Из кустов неслышно выходили остальные леопарды, выбираясь на дорогу. Волосы Мерля светились в темноте белым, борода и усы блестели серебром. Он был одет в прямые джинсы и ковбойские сапоги с серебряными накладками на носках. Раскрытый кожаный жакет скорее обрамлял грудь, чем покрывал. С ним была женщина.

Высокая - шесть футов, если не больше. Обута в кроссовки, дальше - джинсы, просторная футболка до середины бедер. Волосы почти черные, прямые, густые, срезаны чуть выше плеч. Косметики нет, выступающие скулы делают лицо скульптурным - почти резким. Глаза светлые, губы тонкие. Лицо из тех, которые были бы красивы, если чуть-чуть подкрасить, но и так производят впечатление. Не такое лицо, которое может забыться или наскучить. Мерль держал ее за руку, но не как влюбленный подругу - скорее как отец дочь.

Она вибрировала неотмирной энергией, которая в той или иной степени есть у всех леопардов-оборотней. Но здесь я почувствовала покалывание кожи за несколько ярдов.

- Это Джина, - представил ее Мерль.

- Здравствуй, Джина, - сказала я.

Она посмотрела на меня, и страх в ее глазах сменился презрением.

- Коротковата для Нимир-Ра.

- Мы с Микой одного роста, - сказала я.

- Я и говорю. - Она пожала плечами, но эта бравада не казалась искренней. Скорее это как если человек свистит в темноте. Но я не стала обращать на это внимание - сегодня у меня другие проблемы.

Последняя из моих леопардов, Вивиан, подошла одна. Она была из тех немногих женщин, которые вызывали у меня желание защитить и заставляли вспомнить прилагательные "кукольная" и "хрупкая". Вивиан была одной из самых красивых женщин, которых я знала, и простые шорты вместе с прозрачным топом и сандалиями этого не скрывали. Она была афроамериканка с примесью ирландской крови, и цвет кожи у нее был безупречный бледно-какаовый, которую только эта смесь и дает. Она была как-то растерянна, и я знала почему. Впервые за год рядом с ней я не увидела Стивена. Стивен и Грегори были двойняшками, оба стриптизеры в "Запретном плоде". Вивиан со Стивеном жили вместе и были очень счастливы. Но Стивен сегодня ночью будет в лупанарии, как все добрые вервольфы, а Вивиан придет туда с леопардами. Бедняжка Вивиан. Бедняга Стивен. До этой минуты мне не приходило в голову, что Стивен может сегодня потерять брата.

Вивиан упала передо мной на колени, и я протянула ей руки. Она стала о них тереться, как до того Черри и Зейн. Элизабет не стала меня приветствовать, и это тоже было оскорбление. Ее спутники, в отличие от нее, не были моими леопардами. И она намеренно выразила мне пренебрежение, но впервые на публике. Обычно я на этом не настаиваю, потому что не люблю, когда она меня трогает, но я видела лицо Калеба, когда Вивиан встала, закончив приветствие. Он заметил этот недосмотр.

- Как жизнь, Вивиан?

- Настоящей Нимир-Ра не надо было бы спрашивать, - встряла Элизабет.

Я сжала руки Вивиан, помогая ей встать.

- Ты собираешься помогать нам спасать Грегори или отпускать остроумные замечания? - спросила я Элизабет.

- Я хочу спасти Грегори, - ответила она.

- Тогда заткнись на фиг.

Она попыталась что-то сказать, но Черри схватила ее за руку:

- Элизабет, хватит.

- Ты мне не доминант, - огрызнулась Элизабет.

- Я пытаюсь быть твоим другом, - возразила Черри.

- То есть ты хочешь, чтобы я оставила ее в покое?

- Да, если можно.

- Отлично. - Элизабет повернулась к Натэниелу. - Я чую на тебе свежую кровь, Натэниел. - Она взяла его ладонями за шею, прижалась к нему, отодвинув Черри. - Ты наконец нашел себе кого-то, кто будет тебя давить?

- Да.

- Кого? - спросила Черри с любопытством.

- Ребята, нет времени, - вмешалась я. - Пора ехать в лупанарии.

И Мерль нашел что добавить:

- Элизабет так себя ведет с тобой по одной только причине: потому что ты ей позволяешь. Ослушание должно быть наказано немедленно, иначе структура власти разваливается - как у твоего Ульфрика и его стаи.

- Я управляю своими леопардами, - ответила я.

Элизабет рассмеялась и поцеловала Натэниела в лоб, оставив отпечаток красной помады.

- Он кого-то сегодня трахнул, хотя ему это было запрещено без согласия парда. И на это ты тоже посмотришь сквозь пальцы. Слаба ты!

Я медленно вдохнула и выдохнула.

- Он сегодня никого не трахал.

Калеб подошел к компании, ползающей вокруг Натэниела, и сунулся лицом ему в пах. Элизабет отодвинулась, давая ему место.

- Я чую сперму, но не бабу.

Тут я поняла, что Натэниел как следует вымылся. Калеб встал, и Элизабет вернулась на место. Калеб взял Натэниела сзади за шею и придвинулся к нему лицом, будто собираясь целоваться, но чуть не довел губы.

- И здесь я тоже бабу не чую. Вряд ли у него был секс.

Зейн приподнял рубаху Натэниелу, потом встал, задирая ее до шеи. Следы укусов казались в свете звезд почти черными. Они покрывали почти каждый дюйм спины - я ничего не пропустила. Вид их заставил меня покраснеть.

Вивиан поглядела на меня, и я поняла, что она чует запах крови у меня под кожей красных щек.

- Секса могло не быть, но что-то было, - сказал Зейн.

Калеб обошел вокруг посмотреть на голую спину Натэниела:

- Кто-то развлекся.

- На это посмотрите!

Элизабет потащила остальных глянуть на укус вокруг соска. Они стали ощупывать пальцами, Зейн содрал с Натэниела рубашку и бросил на капот ближайшей машины. Все, кроме Мерля, Джины и Вивиан, роились возле Натэниела, трогая его раны пальцами, ладонями, языками. Натэниел закрыл глаза, и я знала, что на самом деле он весьма не против, но...

- Хватит, - сказала я.

Элизабет спустила с Натэниела шорты, и я мельком заметила, насколько он не против.

Элизабет повернулась, стоя на коленях, держа ладони у него на ягодицах.

- Кто бы это ни был, он мог легко сделать куда больше. Его не порезали, а он бы не возразил. Правда, Натэниел?

- Я бы позволил ей все, что она хочет.

Вот блин.

- Ему нельзя позволять этого, - сказала Черри, встав и подойдя ко мне. - Анита, не позволяй ему ехать по этой дорожке. В следующий раз она, кто бы они ни была, может просто его убить.

- Она его не убьет, - ответила я.

- Ты знаешь, кто она?

Я кивнула.

- Почему ты сразу не сказала? - спросил Мерль.

Я ответила, набрав побольше воздуху:

- Потому что я еще с этим не освоилась. Но это мои трудности, а не Натэниела. - Я протянула к нему руку. - Натэниел!

Он подтянул шорты, подбежал ко мне и стиснул мою руку. Я поставила его за собой, так, что наши тела соприкасались. Физический контакт - это способ сообщить, что он под моей защитой.

- Это я его пометила.

Элизабет захохотала, все еще стоя на коленях.

- Я знала, что он твой любимчик, но никогда не думала, что ты ради него будешь так открыто врать.

- Хотя бы некоторые из вас могут учуять ложь. Это я пометила его тело, следы от моих зубов.

- Твой уровень тревожности все время высок, сколько мы здесь. Я не могу сказать, лжешь ты или нет, - сказал Мерль. - А если не знаю я, то среди нас здесь нет альфы, который мог бы сказать точно.

- Имеется в виду, что твой запах не меняется, когда ты говоришь неправду, - пояснила Черри.

Я слыхала, что можно лгать глазами, но про запах - впервые.

- Я не знала, что вы умеете лгать запахом, - сказала я.

- Мне кажется, ложь не повышает у тебя уровень тревожности, - ответила она.

Ага.

- Быть социопатом - это имеет свои преимущества.

Калеб подполз к нам плавным движением, как умеют леопарды. Нечеловечески грациозно. Подполз настолько, что прижался лицом к моей ноге. Я не мешала, потому что сочла, что они соберутся меня обнюхивать, раз я заявила права на Натэниела. Я только не думала, что первым будет один из котов Мики.

- У него действительно на коже ее запах.

- Они почти каждую ночь спят в одной кровати, - сказала Элизабет. Она уже снова была на ногах, и даже носом не повела.

Калеб потерся лицом об мою ногу.

- Она пахнет волком и... вампиром. - Он уставился на меня. - Ты этой ночью разминалась со своим Мастером и Ульфриком? И от Натэниела потому не пахнет бабой, что для него дырки не осталось?

Я всегда стараюсь быть человеком широких взглядов, но сейчас я прямо на месте решила, что Калеб мне не нравится.

- У парда есть право спрашивать, с кем спит Натэниел, потому что сам он плохо выбирает. Ни у кого из вас нет права спрашивать меня.

Калеб сделал движение - одно из тех оборотневских движений, которые нельзя уловить глазом, - и ткнулся мне лицом в пах, почти до боли. Я, не успев подумать, вытащила "браунинг" и приставила дуло к его голове. Быстрее обычного - даже для меня.

Калеб поднял голову, так что дуло оказалось напротив лба. Он уставился на меня:

- А ты не пахнешь шишкой. Только не говори, что спала с тремя мужиками и никто тебя не трахнул.

- Калеб, ты мне начинаешь не нравиться.

Он усмехнулся:

- Но ты меня не застрелишь, потому что Мика будет вне себя.

- Ты прав, не надо было вынимать пистолет. Я просто еще не привыкла к способности вытаскивать оружие, не успев подумать.

- Я никогда не видел, чтобы ты это делала так быстро, - заметил Зейн.

Я пожала плечами:

- Выгода перемены, я думаю. - И убрала пистолет. Действительно, я не собиралась убивать его всего лишь за назойливость.

Калеб приложился щекой к моей ноге, и я не возразила. Если бы я отбивалась, он бы только веселился, и вообще он вел себя прилично - относительно.

Вивиан тронула меня за руку:

- Ты действительно станешь одной из нас?

- Будем знать через две недели.

- Я тебе очень сочувствую, - сказала она.

- Спасибо, - улыбнулась я.

- Ты не топтала Натэниела, - заявила Элизабет. - Ты слишком щепетильна, чтобы вот так действовать зубами.

Я посмотрела на нее и почувствовала, как мне глаза застилает темнота, мой вариант зверя. Этот взгляд говорил, насколько я низко уже пала.

- Я не так щепетильна, как была, Элизабет. Тебе стоило бы это запомнить.

- Да нет, - ответила она, - нет, ты просто его защищаешь. Он был любимчиком учителя с первого дня. Ты просто боишься того, что сделает Мика. Боишься даже думать, что сделает с ним настоящий Нимир-Радж за нарушение прямого запрета. - Она подошла, крадучись. - И надо бояться, Анита, очень сильно бояться, потому что Мика силен, как был силен Габриэль. Он не дрогнет.

- Я достаточно слышал о Габриэле, чтобы усомниться в этом комплименте.

Мика вышел из-за деревьев в сопровождении высокого мужчины. До Мики я никогда не спала с мужчиной, с которым только что познакомилась. Никогда не спала ни с кем, кто не заставлял бы мое сердце биться чаще одним своим видом.

Когда Мика вышел из-за деревьев, он был грациозен и красив, но я не была в него влюблена, а тело мое среагировало так, будто была. Мне стало и чуть лучше, и немножко стыдно.

Он был одет в короткие шорты, истрепанные по краям в бахрому. Белый топ будто светился в темноте, и загар казался еще темнее. Тонкую талию перехватывал широкий кожаный пояс. Волосы Мика завязал пучком на затылке, но они были такие курчавые, что казались короткими, и даже спереди было ясно, что сзади у него еще полно волос. В одежде он казался еще более миниатюрным, чем без нее. Он был как-то очень изящно сложен: тонок в кости, гладкая кожа, очень... утонченный, особенно для мужчины. Жан-Клод был красивее, но слишком высок, чтобы его сложение можно было назвать деликатным. А Мика таким и был. Единственное, что мешало назвать его хрупким, это игра мышц на руках и походка - он ходил так, будто мир принадлежит ему, и где он находится, там и центр вселенной. Не самоуверенность, а уверенность. Такая мощь в такой миниатюрной упаковке. Кого он мне напоминал?

Его спутник был темнокож, с очень коротко остриженными волосами, и что-то было в цвете его кожи, что даже при звездном освещении не казалось загаром. Он был красив юношеской, почти девичьей красотой, но мускулист и очень насторожен. Его присутствие объясняло, почему Мерль не приклеился к боку Мики. Смена караула. Мика представил его как Ноя.

Я со страхом ждала новой встречи с Микой - думала, что я скажу, как буду держаться. Так вот, ощущение неловкости и близко не было таким, как я думала. Может быть, я была слишком занята, защищая честь Натэниела. Может быть, потому, что я ничем не показала, что мы делали, и Мика тоже. А может, он был смущен не меньше меня. Или так всегда бывает при случайных связях? Этого я не знаю.