пожав плечами, наклонился к прикроватному столику и взял лежавшую там книгу.
бровь, глядя на Домини.
предназначение романа.
потому он не может говорить за всех, - Поль чуть заметно улыбнулся. -
Казантакис пишет о любви, как о мече, вонзающемся в сердце. Как ты считаешь,
он прав?
человека, - ледяным тоном сказала она. - Я больше не пойду на такой риск.
Поль указал на дверь, запертую ею накануне. - Ты сделала это потому, что я
отослал назад картину Созерна, - сказал он. - Нельзя сказать, чтобы это было
признаком равнодушия, а?
прижатой к подушкам, так как Поль наклонился к ней, приблизив свое темное
красивое лицо на расстояние дюйма от лица Домини. Ее синие, как ирисы, глаза
широко раскрылись, а он рассмеялся, дыханием коснулся губ Домини,
отодвинулся и поднялся на ноги.
место, - но я присоединюсь к тебе на пляже. Я приказал приготовить корзину с
едой.
комнаты и закрывал за собой дверь. Она закрыла рукой глаза и несколько минут
лежала неподвижно, без слез. Ее боль и горечь были слишком велики для слез.
книжку и направилась в беседку из винограда, в глубину сада. В беседке
царила густая тень от виноградных листьев, и вся она была увешана гроздьями,
которым еще надо созреть. В зеленых ветвях перечных деревьев звенели цикады.
Вьюнки и можжевельник распространяли вокруг сладкий аромат. Среди зелени
виднелись пятна росших группами ирисов - синих, как сапфиры.
часов ее нашел Янис, держа в руках корзину с едой, заказанную Полем. Корзина
была не очень тяжелой, но Янис настоял снести ее до берега. Домини очень
нравился серьезный слуга Поля, который знал имена всех птиц на острове и
названия полевых цветов, росших у тропы, по которой они ходили на пляж. У
них с Литой не было детей, и Домини иногда казалось, что они относятся к
ней, как к ребенку. Они управляли домом на Орлином утесе с такой спокойной
деловитостью, что Домини ничего не оставалось делать, кроме как обследовать
большие комнаты и винтовые лестницы, ведущие во многочисленные кладовые.
приостановилась на извилистой, спускающейся к морю тропе, чтобы вобрать в
себя чистую синеву Ионического моря и жемчужного отсвета солнца на воде, на
песке, на отполированных волнами скалах.
волосами, и она казалась такой юной и беззаботной в трикотажной кофточке без
рукавов и коротенькой пляжной юбочке.
крыльях, подпрыгивал дельфин, взлетал и снова скрывался, ныряя в воду.
мягкому песку, но почувствовала, на спине его тень. Казалось, что он
возвышается до самого солнца, гордый и похожий на Аполлона. Сев, она
всмотрелась в его лицо, и оно ей показалось немного усталым.
на лодке.
подняться. Глаза ее снова пробежали по его лицу. Домини поняла, что у него
болит голова, и он надеется, морским ветером разогнать боль.
говорят врачи о твоих головных болях?
темными стеклами очков, - неужели ты беспокоишься обо мне?
обожглась. - Извини, что вмешалась.
отвязал от тумбы и столкнул в воду. Потом бросил в нее свою рубашку, и когда
он переносил Домини в лодку, она почувствовала, как напряглись у него мышцы.
Мгновение он держал ее, улыбаясь отчаянно, как греческий пират.
ненавидишь меня, - тихо заметил он.
говорил ей утром.
Домини. - Тем более, теперь я знаю, что мое заключение не пожизненное.
открытое море, где через некоторое время солоноватый морской ветерок и
прыгающие и кувыркающиеся в воде дельфины снова заставили глаза Домини
разгореться любопытством и весельем.
пены и шум лодочного мотора.
игривы, да? Посмотри на этого бронзово-голубого парня, он очень отважен.
качнул лодку, едва не опрокинув Домини в воду. Когда она, смеясь, ухватилась
за борт, Поль велел ей быть осторожнее.
не оказались в коралловой лагуне, где рыба была слишком мелкой, чтобы
привлечь жестоких и жадных морских тигров-акул.
погрузилась в свои мысли. Домини поднялась и уже бежала к полоске прибоя,
чтобы сполоснуть ноги, когда что-то укололо ей левую ступню, и она невольно
вскрикнула от боли.
несколько темных колючек, проникших под кожу. Домини хорошо знала, если их
сразу не вытащить, они обязательно воспалятся и вызовут заражение. Потому
она присела на ближайший валун и попыталась извлечь их ногтями.
только наступила на морского ежа и поймала несколько его иголок.
на руку ее маленькую ногу. Через мгновение он поднял глаза. - Нужны щипчики,
но если ты наступишь на ногу, колючки войдут еще глубже. Давай я донесу тебя
до дома.
нервно рассмеявшись. - Я немного поправилась после приезда в Грецию.
Домини, и он легко поднял ее, прижав к своей обнаженной груди, где греческая
золотая медаль запуталась в поросли темных жестких волос. Когда она уже
лежала в его руках, взгляды их встретились, потом его взгляд передвинулся на
ее шею, где пульсировала голубая жилка под нежной кожей медового цвета.
- Пора бы уже и привыкнуть.
арку пещеры, ведущей к дому. Теперь их накрыла тень, подсвеченная светом
морской воды, и Домини чувствовала сильное биение его сердца, так, словно
оно касалось ее груди. И вдруг, как за час или более до этого, в лодке она
почувствовала во всем теле слабость. Ее пронизала какая-то, пока еще не
совсем ясная, мысль. В лодке она могла сбежать от Поля, нырнув за борт, но
тут его руки держали ее в плену. Самоуверенный подбородок возвышался над ее
головой, как бы приказывая ей, лежать смирно, и она позволила, чтобы ее
несли, как Ундину в замок.
потом вдруг раздалось как бы рычание невидимого зверя. Оно донеслось
откуда-то из скалы над их головами, отдалось эхом от влажных каменных стен,
это был жуткий угрожающий гул. Поль замер, руки вокруг Домини сжались так,
что ей стало больно.
впившись до боли в него ногтями.
неожиданной опасности. Что-то треснуло, земля содрогнулась, Поль поставил
Домини на ноги и торопливо и строго сказал:
оставалось совсем немного, до той двери, которая спасет их от опасности и
впустит в сад перед домом. Снова послышался страшный треск, и Домини в ужасе
подняла глаза. Тут свод пещеры раскрылся, и со страшным шумом посыпались
камни, швырнув ее на колени.., заставив ее вскрикнуть, но крик был тут же
заглушен облаком пыли и болью...
Глава 13
из резного дерева и простые беленые стены придавали ей монастырский вид, вся
она производила впечатление мирного, спокойного уголка. Но душевное
состояние се хозяина плохо сочеталось с отрешенной атмосферой комнаты, по
крайней мере в этот вечер, - он метался из угла в угол, напоминая тигра в
Шилова Юлия
Быков Василий
Херберт Фрэнк
Майер Стефани
Курылев Олег
Сертаков Виталий