Чтение 27–й страницы книги ~Экстрим на сером волке~

- Не слишком подходящая компания для интеллигентной девушки.

- Вы так считаете?

Агата протяжно вздохнула:

- Ужасно. Анна Ивановна постоянно слушает радио. Дурацкую попсу! Просто тащится от Филиппа Киркорова, Кати Лель и Глюкозы. Люся предпочитает рок. На этой почве они постоянно ругаются. Мне приходится затыкать уши. Такие выражения! А Герман, как все мужчины, пофигист. Сколько раз просила его:

"Наведи порядок в стае, укуси их за хвост и уши, мигом в ум войдут". Но нет! Ему лишь бы пиво пить и футбол смотреть. Плюхнется у телика, и хоть трава не расти!

Впрочем, Филарет такой же!

У меня закружилась голова. Анна Ивановна фанатка Киркорова? Люся обожает рок? Герман наблюдает за матчем с кружкой пива в руке, пардон, в лапе?

Я с силой ущипнула себя за руку и увидела, как на запястье медленно начал наливаться синяк.

- После ванны хорошо бы конфетами полакомиться, - вздохнула Агата, - я карамельки уважаю. Сделайте одолжение, принесите пару штучек с кухни.

- Хорошо, - в полной прострации кивнула я.

- Если вдруг не найдете меня, - воскликнула Агата, - то поищите по комнатам. Пока еще не знаю, где спать лягу. У полковника очень уютно, в шкафу, в белье, но там сильно пахнет нафталином, и потом, мне не слишком по душе лежать около табельного оружия.

Вдруг еще выстрелит. У Зайки замечательно в трюмо, там такие мягкие пуховки, но из них пудра высыпается и в нос забивается. У Аркадия музыка громко орет, хотя и в его спальне уютное местечко имеется, в модели "Мерседеса", на полке. В общем, поищите меня - и найдете.

- Ладно, - согласилась я и запоздало удивилась:

- Вы так замечательно разговариваете, отчего же раньше молчали?

Агата слегка шевельнулась.

- Ах, представьте себе картину: вы пьете чай, а я прошу из клетки: "Дайте мне кусочек пирожного"! И что следует далее? Как минимум сюда съезжаются все репортеры России, с фотоаппаратами и камерами. Мне слава не нужна! Кстати, моя маменька тоже замечательно болтала, да еще на трех языках. Я же не получила должного воспитания, хотя, в отличие от Люси, которая читает только детективы, беру в лапы исключительно классику: Чехова, Бунина, Толстого. Всякие там Татьяны Устиновы не для приличной девушки, да-с!

Я закашлялась. Мне кажется, или Агата и впрямь осуждает меня за любовь к криминальным романам?

Однако вот уже и грызуны начали делать мне замечания.

- Давайте договоримся, - задергала носом Агата, - вы принесете конфеты, а я в благодарность буду иногда с вами болтать. Кстати, вы же любите расследования! Могу служить помощником, подсмотреть, подслушать, ну как, идет? По лапам? То есть по рукам?

Не в силах произнести ни слова, я кивнула.

- Тогда иди за сладким, - бесцеремонно "тыкнула" Агата, - ищи меня либо здесь, либо по спальням.

Осторожно передвигая ноги, я выпала в коридор и наскочила на Маруську, стоявшую около двери.

- Скажи, - я решила уточнить, - говорящие мыши в природе случаются?

Манюня широко распахнула голубые глаза.

- А как же! Довольно часто. Они имеют либо розовый, либо зеленый цвет шерсти и живут исключительно у алкоголиков.

Я замерла с раскрытым ртом.

- Хочешь сказать, что на грызунов влияют водочные пары? Нанюхаются и обучаются разговору?

- Не, - прыснула Маня, - такие мыши приходят в дом под ручку с зелеными чертями. Большинство пьяниц их великолепно знает!

- Я всерьез!

- И я тоже, - захохотала Машка, - пей две бутылки водки каждый день в течение месяца, и если не умрешь, научишься беседовать с мышами, чертями, котами, стульями и кастрюлями.

- У меня на раковине в ванной сидит мышь в розовом полотенце. Она умеет говорить по-русски.

Маня зашлась от хохота, ее просто согнуло пополам, а я побежала за карамельками. Сейчас принесу Агате несколько штук, может, тогда она согласится продемонстрировать свои таланты Машке?

Но когда я вернулась, в ванной оказалось пусто.

В раковине отсутствовала вода, Агата исчезла вместе с куском розовой махровой ткани, и лишь бутылочки с собачьим шампунем и кондиционером, оставшиеся у зеркала, свидетельствовали о том, что меня не посетил глюк.

Зажав в кулаке карамельку, я постучала к полковнику.

- Можно?

- Погоди секундочку, - крикнул Дегтярев, - халат накину! Теперь входи.

Я вошла и усмехнулась. Александр Михайлович сидит в пижаме, шлафрок 4 ему ни к чему. Толстяк просто решил спрятать от меня тарелку с орешками, бросил на нее газету, но полностью не прикрыл, из-под бумажного края предательски выглядывает фарфоровый ободок, да и пахнет в комнате жареным арахисом.

- Что случилось? - недовольно поинтересовался Дегтярев. - Только не начинай каких-нибудь занудных разговоров, я устал!

Нет, вы слышали? Все занудные разговоры в нашем доме всегда заводит сам полковник! Но я не стану сейчас возмущаться.

- Ты где хранишь пистолет?

- Зачем он тебе понадобился?

- Просто так.

- Нет, ответь!

- Я хотела посмотреть на оружие.

- С какой стати?

- Тебе жаль его показать?

- Не вижу необходимости.

- Ладно, я сама поищу! Он в ящике с бельем!

- Что ты задумала?

- Ничего.

- Врешь.

- Я просто выдвину ящик!

- Дарья!

Я шагнула к гардеробу. Дегтярев метнулся к шкафу.

Загородил его своим толстым телом и строго сказал:

- Живо колись! За каким чертом тебе оружие потребовалось?

- Оно мне не нужно совсем!

- Но ты упорно хочешь сунуть нос куда не следует!

Я вздохнула и попыталась объяснить ситуацию:

- Там в белье мышь!

- Мышь!!!

- Да, Агата. Ей, правда, не слишком нравится запах средства для смазки оружия, но она порой ночует в ящике. Я принесла ей карамельки!

Дегтярев попятился.

- Э.., э.., да.., э.., э.., ты думаешь, мыши любят конфеты?

- Агата сама попросила.

- Попросила?

- Ну да, она мылась в моей ванной, мы разговорились, и, короче говоря, можно выдвинуть ящик?

Александр Михайлович кивнул. Я быстро справилась с задачей, не нашла Агату и вздохнула.

- Пойду к Зайке, небось мышь там сидит.

- Иди, милая, - ласково кивнул полковник.

Удивленная столь нежным обращением, я добралась до спальни Ольги и постучала в дверь.

- Пусти меня.

- Сейчас, ага, входи.

Я очутилась в спальне, где преобладающим цветом был розовый, и вновь подавила усмешку. Полковник наслаждался покоем, читал газеты и грыз орешки.

А Ольга делает маникюр, глядя одним глазом в телевизор и поедая при этом сливы. Причем, услыхав мой голос, Зайка мигом сунула фрукты под подушку, только все равно блюдо выглядывает наружу.

- Можно посмотреть на твои пуховки? - спросила я.

- Что?

- Ну где ты держишь свою косметику?

- В трюмо.

- Дай глянуть?

- Ну уж нет, - возмутилась Зая, - купи себе свои! Нечего у меня таскать, потом понадобятся, а их нету! Вот на днях я кинулась за колготками! Ни одной пары! Кто утырил? Явно ты!

- Вовсе нет! Это Машка!

- Она в два раза меня больше, - рассердилась Ольга, - как ты можешь предполагать, что задницы у нас с Манюней одинаковые. Я на три размера меньше.

- Конечно, - поспешила согласиться я, - кстати, у меня у самой в ванной есть приличный запас пуховок.

- Зачем тогда тебе мои понадобились?

- Они мне ни к чему!

- С тобой договориться невозможно, - закатила глаза Зайка, - то дай, то не надо!

- Я их не просила! Просто хочу заглянуть в трюмо, там спит Агата, мышь. Она только что мылась в моей ванной, попросила карамелек, сказала, что может спать у тебя.

- Мышь? - вытаращилась Ольга. - Сказала? Мышь?

- Ну да! Можно дверцу открыть? Я ничего не трону.

- Конечно, смотри.

Я сунула нос в тумбочку под трехстворчатым зеркалом. Пусто. Вернее, там в полнейшем беспорядке навалена куча вещей, но Агаты нет.

- Спасибо, наверное, она предпочла устроиться у Кеши.

- Пожалуйста, - подчеркнуто вежливо ответила Ольга, - приходи, когда захочешь, в любое время.

Я побежала к Аркашке, влезла в его спальню и отметила: наш адвокат ест в тишине попкорн. Значит, домашние перед сном любят полакомиться всякой всячиной, а сами хором осуждают меня за поедание шоколадок в кровати. Разве это справедливо?

- Котик, - заискивающе начала я, - можно заглянуть внутрь вон той модели "Мерседеса"?

- Зачем?

- Ну.., мне хочется.

- Мать, - сурово заявил Кеша, - сейчас ночь.

С какой стати ты заинтересовалась коллекцией машин?

- Там спит мышь Агата, - в который раз принялась растолковывать я.

Нет, все-таки члены нашей семьи похожи друг на друга до безобразия. Едят тайком в своих комнатах лакомства и совершенно одинаково реагируют на мой рассказ. Вот и Аркадий, как Дегтярев и Зайка, мигом стал приторно-ласковым.

- Можешь осмотреть все машины, мне совсем не жалко, - быстро произнес он, выслушав меня.

Я изучила салон машины и ушла в глубоком разочаровании.

Агата попросту посмеялась надо мною. Съев с горя припасенные для лживого грызуна конфеты, я вернулась в свою спальню и заснула.

Утром меня разбудил звонок, не открывая глаз, я схватила трубку и услышала звонкий девичий голос:

- Можете приезжать, я все убрала.

- Простите, - зевнула я, - кто звонит?

- Так Люся.

Ну вот, начинается! Вчера со мной мило беседовала мышь Агата, а сегодня с утра пораньше беспокоит ее подруга Люся.

- Как только вы сумели нажать на кнопочки, - восхитилась я.

- Какие кнопочки? - воскликнула Люся.

- Телефона.

- Пальцами, обычное дело.

- Может, подниметесь ко мне? Поговорим спокойно, без свидетелей, - предложила я, - понимаю, вы не очень хотите афишировать свои паранормальные для грызуна способности.

Из трубки донеслось покашливание.

- Вы меня с кем-то спутали. Люся вас тревожит, дочка Варвары Сергеевны, домработница Адашевых.

- Ох, Люсенька, простите, я подумала...

Продолжение фразы застряло на языке. Ну не сообщать же милой девушке, что я приняла ее вначале за мышь.

- Приезжайте, я убралась в доме.

- Ну и хорошо, заприте его и поставьте на охрану.

- Нет, примите у меня помещение, - уперлась Люся, - проверьте.

- Я доверяю вам.

- Пожалуйста, выберите время, - ныла домработница.

И тут до меня дошло, с ней нужно расплатиться, Люся старалась, убирала и теперь ждет денег.

- Через час вас устроит? - быстро спросила я.

- Шикарно, - повеселела Люся, - я жду.

* * *

Встретив меня у ворот, Люся закудахтала:

- Уж не знаю, одобрите вы это или нет, но окна мыть я бригаду вызвала. Мы всегда к одним обращаемся, работают они аккуратно, ко многим в "Ниве" ходят, никогда ничего не сопрут.

Я кивнула.

- Я заплатила им, вот сумма на бумажке.

- Я все вам верну.

- Теперь о кладовке, - тарахтела Люся, - там банки...

Около двух часов она таскала меня по дому, показывая тщательно упакованные в чехлы шубы, идеально сложенное постельное белье, вычищенную обувь и пахнущие свежестью драпировки. Надо признать: Люся идеальная горничная, нашей Ирке до нее как сельской водокачке до Эйфелевой башни.

- Так вы меня рассчитаете? - поинтересовалась в конце концов Люся.

- Нет-нет, - быстро сказала я, - ходите сюда, как раньше, мойте полы, вытирайте пыль, следите за домом и садом. Ваша зарплата останется прежней. Деньги на хозяйственные мелочи я вам сейчас дам, если что случится, звоните. Впрочем, меня бы больше устроило ваше проживание в доме временно, пока Катя не достигнет совершеннолетия.

- Так проблем нет, - радостно провозгласила Люся, - перевезу сюда маму, и делу конец. Только кто за коммунальные услуги платить будет?

- Я. А заодно, раз уж вы теперь сторож и горничная в одном флаконе, повышу вам зарплату.

- Супер! - подпрыгнула Люся. - Не сомневайтесь, я в десять глаз глядеть стану. Правильное решение, нехорошо дом один оставлять. Мало ли что! Ладно, еще пара вопросов.

- Задавай, - в изумлении протянула я.

- В кладовке лежит куча вещей. Ее куда?

- Что ты имеешь в виду?

- Одежа Софьи Зелимхановны, с ней чего делать?

Я вздрогнула.

- Не знаю.

- Может, в церковь отнести?