болтают. Три самых заметных дома поблизости самые убогие. На одном, -
лавчонке, в которой не видно никакого товара и дверь которой всегда закрыта,
намалевано большими буквами: "Городская закусочная"". В другом, который
выглядит как пристройка к чему-то еще, а на самом деле является
самостоятельным строением, можно получить "Устрицы во всех видах". В третьем
- совсем крошечной портняжной мастерской - "изготовляют по мерке штаны",
иначе говоря, шьют брюки на заказ. Это и есть наша улица в Вашингтоне.
было бы назвать его Городом Грандиозных Замыслов, так как лишь взобравшись
на Капитолий и взглянув оттуда на город с птичьего полета, можно вообще
уразуметь обширные замыслы честолюбивого француза, который его планировал *.
Простертые авеню, начинающиеся неизвестно где и неизвестно куда ведущие;
улицы в милю длиной, которым недостает только домов, мостовых и жителей;
общественные здания, которым недостает лишь посетителей; и украшения больших
проспектов, которым не хватает лишь самих проспектов, где они могли бы
красоваться, - таковы характерные черты этого города. Кажется, будто
окончился сезон и большинство домов навсегда выехало за город вместе со
своими владельцами. Для почитателей больших городов это - великолепный
мираж, широкий простор, где может вволю разыграться фантазия, памятник,
воздвигнутый похороненному проекту, на котором не разобрать даже надписи,
вещающей о его былом величия.
избран резиденцией правительства, дабы избежать соперничества и столкновения
интересов различных штатов; возможно также, это было задумано и для того,
чтобы правительство находилось подальше от толпы, - соображение, которым
нельзя пренебрегать даже в Америке. Здесь нет собственной промышленности или
торговли; мало или почти вовсе нет населения - только президент и его
приближенные, представители законодательной власти, пребывающие тут во время
сессий, чиновники и служащие различных департаментов, содержатели гостиниц и
пансионов да торговцы, поставляющие им провизию. Климат здесь очень
нездоровый. Насколько я понимаю, мало кто стал бы жить в Вашингтоне, не
будучи вынужден к этому, и даже поток эмигрантов и спекулянтов, приливающий
и отливающий без разбору, вряд ли когда-либо потечет в такое скучное стоячее
болото.
помимо них в центре здания имеется прекрасная ротонда в девяносто шесть
футов диаметром и девяносто шесть высотой, круглые стены которой разделены
на ячейки, украшенные историческими картинами. Для четырех из них сюжетом
послужили крупные события из истории борьбы за независимость. Они написаны
полковником Трамболом *, который сам принадлежал к штабу Вашингтона, когда
происходили эти события, что придает картинам особый интерес. Недавно в этом
же зале была установлена огромная статуя Вашингтона работы мистера Гринофа.
Она несомненно обладает большими достоинствами, но, мне кажется, образ
Вашингтона получился уж слишком неистовый и напряженный. Впрочем, мне
хотелось бы посмотреть на статую при более благоприятном освещении, чем то,
которое возможно в этом месте.
фасада балкон, откуда, как я упоминал уже, можно видеть с птичьего полета
весь город вместе с великолепной панорамой его окрестностей. В одной из
самых красивых зал Капитолия стоит статуя Правосудия, во доводу которой в
путеводителе сказано: "Скульптор первоначально предлагал сделать ее более
обнаженной, но его предупредили, что в Америке чувство общественной
благопристойности не потерпит этого, и он из осторожности впал, пожалуй, в
противоположную крайность". Бедная Фемида! Ее рядили в Америке даже и в
более странные одежды, нежели те, в которых она задыхается в Капитолии.
Будем надеяться, что она сменила портниху с тех пор, как они были скроены, и
что не "чувство общественной благопристойности" кроило то платье, которое
скрывает ее стройный стан в наши дни.
полукруглой формы; потолок его поддерживают чудесные колонны. Часть галереи
отведена для дам, и там они сидят в первых рядах и входят и выходят, как в
театре или на концерте. Кресло председателя стоит под балдахином на
значительном возвышении; у каждого из членов палаты имеется свое кресло и
собственный письменный стол, - кое-кто из непосвященных порицает это как
весьма неудачный и предосудительный порядок, располагающий к долгим
заседаниям и скучным речам. Зал с виду изящен, но никуда не годится в
отношении акустики. Сенату предоставлен зал поменьше, он свободен от этого
недостатка и на редкость хорошо приспособлен для тех целей, для которых его
предназначили. Вряд ли нужно добавлять, что заседания происходят днем; все
парламентские процедуры скопированы с тех, которые существуют в Старой
Англии.
поразили ли меня головы законодателей в Вашингтоне, причем подразумевались
не руководители или лидеры, а буквально их собственные, лично им
принадлежащие головы, на которых растут их волосы и которые на взгляд
френолога отражают духовный склад каждого законодателя; и не раз вопрошавший
лишался от возмущения дара речи, услышав мой ответ: "Нет, что-то не
припомню, чтобы они меня поразили". Поскольку, каковы бы ни были
последствия, я вынужден повторить свое признание, я подкреплю его рассказом
по возможности немногословным, о своих впечатлениях.
органа преклонения, - помнится, я никогда не падал в обморок и не умилялся
до слез при виде какого бы то ни было законодательного собрания. Я перенес
палату общин, как подобает мужчине, и не поддался никакой слабости, кроме
глубокого сна, в палате лордов *. Я присутствовал при выборах в боро и
графства * и никогда (какая бы партия ни победила) не испытывал желания
испортить шляпу, подбросив ее в порыве восторга в воздух, или сорвать голос,
вознося хвалы нашей славной конституции, благородной неподкупности наших
независимых избирателей или безупречной честности наших независимых членов
парламента. Поскольку я выдержал эти мощные атаки на твердость моего духа,
можно предположить, что я по натуре бесчувствен и холоден, а в подобных
случаях становлюсь и вовсе ледяным, и потому мои впечатления от живых
столпов вашингтонского Капитолия надлежит воспринимать с некоторой
поправкой, которой, очевидно, требует это мое добровольное признание.
имя священных понятий Вольности и Свободы, чтобы при обсуждении всех
вопросов поддерживать целомудренное достоинство этих двух богинь-близнецов,
тем самым возвышая в восхищенных глазах всего света Вечные Принципы, носящие
их имена, а равно и самих себя и своих соотечественников?
гордость породившей его страны, который, подобно своим предкам, честно
служил родине и которого будут помнить через десятки и десятки лет, после
того как черви, что заведутся в его разложившемся теле, обратятся в прах, -
всего неделю тому назад этот старец в течение нескольких дней держал ответ
перед этим самым собранием, судившим его за то, что он осмелился назвать
позорной отвратительную торговлю, где товаром являются мужчины, женщины и их
еще не рожденные дети. Да, так оно было. А ведь в том же городе, в золоченой
раме под стеклом выставлена для всеобщего обозрения и восхищения Совместная
Декларация Тринадцати Соединенных Штатов Америки *, где торжественно
провозглашается, что все люди созданы равными и создатель наделил их
неотъемлемым правом на жизнь, свободу и поиски счастья, - ее показывают
иностранцам не со стыдом, а с гордостью, ее не обернули лицом к стене, не
сняли с гвоздя и не сожгли!
один из его членов угрожал перерезать другому глотку и сыпал при этом такими
ругательствами, каких не позволил бы себе бродяга в пьяном виде. Вот он
сидит среди них, - не раздавленный презрением всего собрания, а такой же
почтенный человек, как любой другой.
судим остальными, обвинен и предан суровей каре за то, что выполнял свои
долг перед теми, кто послал его сюда; за то, что в этой республике
потребовал свободы выразить их чувства и довести до всеобщего сведения их
мольбы, это действительно тяжкое преступление, ибо несколько лет тому назад
он поднялся и заявил: "Толпу невольников - мужчин и женщин - отправляют на
продажу; они, точно скот, прикованы друг к другу железными цепями; вот они
открыто проходят по улице, под окнами вашего Храма Равенства! Смотрите!" Но
много есть всяких искателей счастья и они по-разному вооружены. Некоторые из
них обладают неотьемлемым правом действовать соответственно собственному
понятию о счастье: вооружиться плетью и бичом, припасти колодки да железный
ошейник и (неизменно - во имя Свободы!) с гиком и свистом умножать кровавые
полосы на теле раба, под музыку позвякивающих цепей.
их воспитывали, изрыгают угрозы, сквернословят и дерутся, точно подгулявшие
угольщики? И слева и справа. Каждая сессия бывает отмечена развлечениями
такого рода, и все актеры на местах.
исправлять в новом мире пороки и обманы старого, расчищает пути к
Общественной Жизни, мостит грязные дороги, ведущие к Постам и Власти,
обсуждает и создает законы для Всеобщего Блага и не знает иной
приверженности, кроме приверженности Родине?
политической машины, какое когда либо изготовляли самые скверные
инструменты. Подлое мошенничество во время выборов; закулисные сделки с
государственными чиновниками; трусливые нападки на противников, когда щитами
служат грязные газетенки, а кинжалами - наемные перья; постыдное
пресмыкательство перед корыстными плутами, которые домогаются возможности
ежедневно и ежечасно сеять при помощи своих продажных слуг новые семена
гибели, подобные драконовым зубам древности * во всем, кроме остроты;
поощрение и подстрекательство к развитию всякой дурной склонности - в
общественном мнении и искусное подавление всех хороших влияний; все это, -
Адамов Григорий
Зыков Виталий
Андреев Николай
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Елманов Валерий