настоящая приманка.
прогулками, когда она поднималась раньше всех или уходила куда-то при лунном
свете, когда все люди спят или играют в карты, что по сути дела одно и то
же. Может быть, то, что случилось, всего-навсего шутка, но я бы желал, чтобы
смеялся над нею ты, а не я.
вечером и рано утром играет на флажо-лете ту самую индийскую мелодию,
которая особенно правится Джулии. Сначала я думал, что это кто-то из слуг,
что в течение дня ему некогда удовлетворить свою страсть к музыке, а теперь,
в ночной тишине, он наигрывает мотив, слышанный днем в гостиной.
под комнатой мисс Мэннеринг, и, к моему величайшему удивлению, не только
расслышал отчетливые звуки флажолета, но убедился, что они доносятся с
озера, куда выходят окна дома. Мне очень захотелось узнать, кто это ласкает
наш слух серенадами в столь неурочный час, и я потихоньку подкрался к окну.
Но оказалось, что я не был единственным слушателем. Ты, наверно, помнишь,
что мисс Джулия Мэннеринг выбрала себе комнату с балконом, выходящим на
озеро. Подумай только, я услышал, как открылась задвижка, как распахнулись
ставни и как она вдруг заговорила с кем-то, кто отвечал ей снизу. Это отнюдь
не "Много шума из ничего". Я не мог ошибиться, это был ее голос, и он звучал
так мягко, так нежно, и, признаться, в голосе, который слышался снизу,
звучали те же самые пламенные, страстные ноты, только слов я не мог
разобрать. Я стал отпирать мое окно; мне хотелось расслышать слова, которыми
обменивались эти испанские влюбленные. Но, хоть я и старался не шуметь, я
все же спугнул их; Джулия захлопнула окно и в то же мгновение закрыла
ставни. По плеску весел на воде я понял, что ночной пришелец отплыл. Увидел
я и его самого в лодке - он греб очень быстро и искусно, и лодка неслась по
поверхности озера, как будто в ней сидело человек шесть гребцов. На другое
утро я как будто невзначай задал несколько вопросов кое-кому из слуг, и
оказалось, что лесник два раза видел эту лодку близ дома, а в лодке кто-то
действительно играл на флажолете. Я не стал продолжать расспросы, опасаясь,
как бы у слуг не возникло каких-либо подозрений в отношении Джулии. Утром за
завтраком я вскользь упомянул о вчерашней серенаде, и, уверяю тебя, мисс
Мэннеринг при этом бледнела и краснела. Я тут же переменил разговор, чтобы
она убедилась, что замечание мое носит чисто случайный характер. С тех пор я
велел оставлять на ночь огонь в кабинете и не закрывать ставен, чтобы
отпугнуть ночного посетителя, и сказал Джулии, что из-за сырой, туманной
погоды и приближения зимы ей следует прекратить одинокие прогулки. Мисс
Мэннеринг согласилась последовать моему совету, причем с равнодушием,
которое ей вовсе не свойственно, и это, признаюсь, мне больше всего в ней не
понравилось. У Джулии ведь слитком много упрямства, точно такого же, как и у
"любезного папеньки", чтобы она вдруг так легко рассталась со своими
причудами, и одно только внутреннее убеждение, что спорить в данном случае
было бы неблагоразумно, могло заставить ее покориться.
словом об этом не обмолвился моей супруге, так как она, в качестве
постоянной заступницы всех слабостей женского пола, конечно стала бы
возражать против моего намерения известить тебя обо всем, и даже, больше
того, ей могло прийти в голову обрушить на мисс Мэннеринг все свое
красноречие. А ведь как бы оно ни было блестяще, будучи направлено но своему
прямому назначению, то есть на твоего покорного слугу, - в этом случае, как
мне кажется, оно принесло бы не столько пользу, сколько вред. Может быть,
впрочем, ты сам решишь, что благоразумнее было бы ни на чем не настаивать и
вести себя так, как будто ты ничего об этом не знаешь. Джулия очень похожа
на одного из моих добрых друзей; живое воображение и чуткое сердце
заставляют ее преувеличивать как все хорошее, так и все дурное в жизни. И
все же она превосходная девушка, милая, умная, добрая. Я передал ей твой
горячий поцелуй, и она ответила мне таким же горячим пожатием руки.
Приезжай, пожалуйста, как можно скорее. А пока можешь положиться на
преданного тебе
правде говоря, я не имею об этом ни малейшего представления. Ни один из
здешних молодых людей, которые по званию своему и богатству могли бы
составить для Джулии подходящую партию, не способен на такие выходки. Но на
противоположной стороне озера, почти напротив Мервин-холла, есть эта чертова
кофейня, куда стекается всякий приезжий люд - поэты, артисты, художники и
музыканты. Они приезжают сюда восхищаться природой, любят помечтать,
подекламировать стихи и всегда чем-нибудь увлекаются до безумия. Нам
приходится расплачиваться за красоту наших мест и терпеть присутствие всех
этих шутов, которые стремятся сюда. Будь Джулия моей дочерью, я бы больше
всего опасался', как бы она не познакомилась с кемнибудь из этих молодых
людей. Она восторженна и мечтательна. Каждую неделю она посылает подруге
письмо листов на шесть, не меньше. И, конечно, плохо, если ей нечем занять
свои чувства и нечем заполнить эти листы. Придавая всему этому слишком
серьезное значение, я только понапрасну бы огорчил тебя, но согласись сам,
что оставить это дело без внимания значило бы не оправдать твоего доверия.
нерасторопного нарочного к мистеру Мак-Морлану с доверенностью на покупку
поместья Элленгауэн, полковник Мэннеринг во весь опор поскакал на юг и
прибыл в имение своего друга мистера Мервина, расположенное на берегу одного
из уэстморлендских озер.
Глава 17
дочь в один из лучших пансионов. Но, заметив, что Джулия не делает там таких
быстрых успехов, каких бы ему хотелось, он через три месяца взял ее оттуда.
ровесницы Матильды Марчмонт, молодой девушки, которой было тоже лет
восемнадцать. К ней-то и летели на крыльях почты те нескончаемые послания,
которые мисс Мэннеринг писала в Мервин-холле.
отрывков из этих писем.
ПЕРВЫЙ ОТРЫВОК
преследует твою бедную подругу от самой колыбели. Подумать только, за какой
пустяк нас с тобой разлучили - за ошибку в итальянской грамматике, за три
фальшивые ноты в сонате Паэзиелло. Но таков уж характер моего отца; я даже
не знаю, чего больше в моем чувстве к нему - любви, восхищения или страха.
Его подвиги на войне, его успехи в жизни, его привычка энергией преодолевать
любое, даже, казалось бы, непреодолимое препятствие сделали его человеком
решительным и властным; он не терпит, чтобы ему перечили; и не прощает людям
даже малейшей оплошности. Все это потому, что сам он - образец совершенства.
Знаешь, тут ходили слухи - и слова, сказанные моей покойной матерью перед
самой смертью, как будто даже подтвердили их достоверность, - будто он
владеет тайными знаниями, ключ к которым утрачен и которые позволяют видеть
смутные образы грядущих событий!;
способностях и о могучем уме, суждения которого в глазах людей часто
казались не чем иным, как прорицанием будущего, - разве все это не окружает
человека таинственным ореолом величия? Ты скажешь, что это романтика, но
помни, что я родилась в стране амулетов и чар, в детстве еще меня убаюкивали
сказки, обаяние которых исчезает за мишурной красивостью французского
перевода. О Матильда, как бы я хотела, чтобы ты могла видеть смуглые лица
моих индианок, когда они благоговейно слушают волшебную сказку,
превращающуюся порой в устах певца-сказителя в стихи. Я своими глазами
видела, как эти сказки потрясали слушателей, и легко понять, что после этого
все европейские романы кажутся мне бледными и больше меня не волнуют.
ВТОРОЙ ОТРЫВОК
Брауну. Я не стану говорить - к его памяти. Я убеждена, что он жив и верен
мне. Покойная матушка покровительствовала ему и позволяла за мной ухаживать;
может быть, это было не совсем благоразумно, если вспомнить, какое значение
отец придавал происхождению и званию человека. Но я тогда была почти
девочкой и никак не могла превзойти умом ту, кого дала мне в наставницы сама
природа. Отец мой постоянно бывал, в походах, видела я его редко, и меня
приучили относиться к нему скорее со страхом, чем с доверием. Ах, если бы
господь тогда не допустил этого, насколько бы все было лучше!
ТРЕТИЙ ОТРЫВОК
всяком случае, остался в живых, после того как его ранили на этой
злосчастной дуэли, а также и о письмах его к матушке, где он сообщает ей,
что окончательно выздоровел и надеется скоро освободиться от плена. Старый
воин, убивший на своем веку немало людей в сражениях, вряд ли особенно