Чтение 27–й страницы книги ~Дети капитана Гранта~

человек, что успокоило патагонца. Индейцы подъехали на расстояние
приблизительно ста шагов. Теперь их легко можно было разглядеть. Это были
туземцы, принадлежавшие к пампскому племени, которое в 1833 году разгромил
генерал Росас. Рослые, с высоким выпуклым лбом, оливковым оттенком кожи,
они являлись прекрасными представителями индейской расы.

Одеты они были в шкуры гуанако или нутрий и вооружены копьями футов в
двадцать длиной, ножами, пращами, бола и лассо. Ловкость, с которой они
управляли конями, доказывала, что это были искусные наездники.

Они остановились шагах в ста от путешественников и, казалось, о чем-то
совещались, крича и жестикулируя. Гленарван направил к ним своего коня. Но
не успел он проехать и двух туазов, как отряд индейцев круто повернул и с
невероятной быстротою скрылся из виду. Усталые лошади наших всадников
никогда, конечно, не смогли бы их догнать.

- Трусы! - крикнул Паганель.

- Честные люди так быстро не убегают, - прибавил Мак-Наббс.

- Что это за индейцы? - спросил Паганель Талькава.

- Гаучо, - ответил патагонец.

- Гаучо, - повторил Паганель, поворачиваясь к своим спутникам, - гаучо!
Тогда нам не стоило принимать всех этих мер предосторожности, ибо бояться
их было нечего.

- Почему? - спросил майор.

- Потому что гаучо - безобидные пастухи.

- Вы так думаете, Паганель?

- Конечно. Они приняли нас за грабителей и обратились в бегство.

- А я полагаю, что они не осмелились напасть на нас, - сказал
Гленарван, который был очень раздосадован тем, что не удалось вступить в
переговоры с туземцами, кем бы они ни были.

- Если я не ошибаюсь, то эти гаучо вовсе не безобидные пастухи, а
отъявленные, опасные разбойники, - сказал майор.

- Что вы! - воскликнул Паганель.

И он с таким жаром принялся спорить по этому этнологическому вопросу,
что умудрился вывести из равновесия майора, и тот, вопреки обычной
сдержанности, сказал:

- Мне думается, вы не правы, Паганель.

- Не прав? - переспросил ученый.

- Да. Сам Талькав принял этих индейцев за грабителей, а он, наверное,
хорошо знает, кто они такие.

- Ну и что ж? На этот раз Талькав ошибся, - возразил несколько резко
Паганель, - гаучо - мирные пастухи. Я сам писал об этом в одной брошюре о
пампе, пользующейся некоторой известностью.

- Значит, вы ошиблись, господин Паганель.

- Я ошибся, господин Мак-Наббс?

- Если угодно - по рассеянности, - продолжал настаивать майор, - и вам
придется внести некоторые поправки в следующее издание вашей брошюры.

Паганель, очень уязвленный тем, что его географические сведения не
только подвергаются сомнению, но и становятся предметом шуток,
почувствовал, что раздражается.

- Знайте, милостивый государь, - сказал он майору, - что мои книги не
нуждаются в подобных исправлениях!

- А по-моему, нуждаются, по крайней мере в данном случае, - возразил
Мак-Наббс, тоже охваченный упрямством.

- Вы, сударь, что-то придирчивы сегодня, - отрезал Паганель.

- А вы что-то сварливы, - отпарировал майор.

Спор разгорался не на шутку, несмотря на то что повод, вызвавший его,
был совершенно незначителен, и Гленарван счел нужным вмешаться.

- Несомненно, - сказал он, - один из вас слишком придирчив, а другой -
сварлив, и, по правде сказать, вы оба удивляете меня.

Патагонец, не понимая, о чем спорят два друга, легко догадался, что они
ссорятся. Он улыбнулся и спокойно сказал:

- Это северный ветер.

- Северный ветер?! - воскликнул Паганель. - При чем тут северный ветер?

- Ну конечно, - отозвался Гленарван, - ваше плохое настроение
объясняется северным ветром. Помнится, мне говорили, что на юге Америки он
чрезвычайно раздражает нервную систему.

- Клянусь святым Патриком, вы правы, Эдуард! - воскликнул майор и
расхохотался.

Но Паганель, не на шутку раздраженный, не желал сдаваться и набросился
на Гленарвана, вмешательство которого показалось ему слишком шутливым.

- Итак, по-вашему, у меня возбуждены нервы?

- Конечно, Паганель, и причина этому - северный ветер. Он часто
наталкивает тут людей на преступления, подобно северному ветру в
окрестностях Рима.

- На преступления! - воскликнул ученый. - Так я имею вид человека,
собирающегося совершить преступление?

- Этого я не говорю.

- Скажите лучше прямо, что я хочу вас зарезать!

- Ох, боюсь этого! - ответил Гленарван, не будучи больше в состоянии
удержаться от смеха. - К счастью, северный ветер дует всего лишь один
день.

Слова Гленарвана возбудили всеобщий хохот.

Паганель пришпорил лошадь и ускакал вперед, желая рассеять в
одиночестве свое плохое настроение. Через четверть часа он уже забыл о
происшедшем. Так на короткий срок добродушие ученого изменило ему, но, как
правильно указал Гленарван, причина тому была чисто внешняя.

В восемь часов вечера Талькав, ехавший несколько впереди, сообщил, что
они приближаются к желанному озеру. Четверть часа спустя маленький отряд
спускался по крутому берегу озера Салинас. Но здесь путников ожидало
тяжелое разочарование: озеро пересохло.

18. В ПОИСКАХ ПРЕСНОЙ ВОДЫ

Озером Салинас заканчивается непрерывный ряд лагун, которые связывают
Сьерра-Вентана и Сьерра-Гуамини. Некогда многочисленные экспедиции
направлялись из Буэнос-Айреса в эти места для добывания соли, так как воды
Салинас содержат значительное количество хлористого натрия. Но благодаря
жгучему зною вода испарилась, соль осела на дно, превратив озеро в
огромное сверкающее зеркало.

Когда Талькав говорил о питьевой воде озера Салинас, то он имел в виду
не самое озеро, а пресные речки, впадающие в него во многих местах. Но в
данное время и они пересохли. Все выпило палящее солнце. Легко представить
себе то подавленное состояние, которое овладело путешественниками,
измученными жаждой, когда они достигли высохших берегов озера.

Надо было немедленно принять какое-то решение. Вода, еще сохранившаяся
в бурдюках в незначительном количестве, протухла и не могла утолить жажду.
А она жестоко давала себя чувствовать. Голод и усталость отступали перед
насущной потребностью в воде. Изнуренные путешественники приютились в
"рука" [хижина, шалаш], кожаной палатке, раскинутой и оставленной
туземцами в небольшом овраге. Лошади, лежа на илистых берегах озера, с
видимым отвращением жевали водоросли и сухой тростник.

Когда все разместились в рука, Паганель обратился к Талькаву с просьбой
сказать, что, по его мнению, следует предпринять. Географ и индеец
говорили быстро, но Гленарвану удалось все же разобрать несколько слов.
Талькав говорил спокойно. Паганель жестикулировал за двоих. Этот диалог
длился несколько минут, затем патагонец скрестил руки на груди.

- Что он сказал? - спросил Гленарван. - Мне показалось, что он советует
нам разделиться.

- Да, на два отряда, - ответил Паганель. - Те, у кого лошади от
усталости и жажды еле передвигают ноги, пусть как-нибудь продолжают путь
вдоль тридцать седьмой параллели. А те, у кого лошади в лучшем состоянии,
должны, опередив первый отряд, отправиться на поиски реки Гуамини, которая
впадает в озеро Сан-Лукас в тридцати одной миле отсюда. Если вода в этой
реке будет в изобилии, то второй отряд подождет первый на берегу. Если же
Гуамини тоже пересохла, то отряд направится обратно навстречу товарищам,
чтобы избавить их от бесполезного перехода.

- А тогда что делать? - спросил Том Остин.

- Тогда придется спуститься на семьдесят пять миль к югу, к отрогам
Сьерра-Вентана, а там рек очень много.

- Совет неплох, - ответил Гленарван, - и мы немедленно последуем ему.
Моя лошадь не очень пострадала от недостатка воды, и я могу сопутствовать
Талькаву.

- О милорд, возьмите меня с собой! - взмолился Роберт, словно дело шло
об увеселительной прогулке.

- Но не будешь ли ты отставать, мой мальчик?

- О нет! У меня хорошая лошадь. Она так и рвется вперед... Так как же,
сэр... Прошу вас!

- Хорошо, едем, мой мальчик, - согласился Гленарван, радуясь, что ему
не придется расставаться с Робертом. - Не может быть, чтобы нам втроем не
удалось найти какого-нибудь источника свежей и чистой воды!

- А я? - спросил Паганель.

- О, вы, милейший Паганель, вы останетесь с запасным отрядом, -
отозвался майор. - Вы слишком хорошо знаете и тридцать седьмую параллель,
и реку Гуамини, и пампу, чтобы покинуть нас. Ни Мюльреди, ни Вильсон, ни я
- никто из нас не сумеет добраться до того места, которое Талькав назначит
для встречи, а под предводительством храброго Жака Паганеля мы смело
двинемся вперед.

- Приходится покориться, - ответил географ, очень польщенный тем, что
его поставили во главе отряда.

- Только не будьте рассеянны, - прибавил майор, - и не заводите нас в