read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Аурора тоже возносит хвалу богу. "Ганапати Баппа морья"***, - пели они,
приплясывая, под резкие звуки дешевых труб и огромных рогов-раковин, под
оглушительную дробь, выбиваемую пришедшими в наркотический раж барабанщиками
с белыми выкаченными глазами и пачками бумажных денег в зубах от благодарных
верующих, и чем высокомернее легендарная женщина танцевала на недосягаемом
парапете, чем сильней в ее собственных глазах возносилась над тем, что
презирала, тем с большей жадностью толпа всасывала ее в себя и переваривала,
видя в ней не мятежницу, а храмовую танцовщицу - не гонительницу богов, а их
фанатичную поклонницу.
(Авраам Зогойби, как мы увидим, находил для храмовых танцовщиц иное
применение).
Однажды в разгар семейной ссоры я со злостью припомнил ей
многочисленные газетные сообщения о ее постепенном врастании в торжества. К
тому времени праздник "Ганеша Чатуртхи" стал поводом для демонстраций силы
со стороны индуистско-фундаменталистски настроенных молодых громил в
головных повязках шафранного цвета, подстрекаемых крикливыми политиканами и
демагогами из так называемой "Оси Мумбаи****" - такими, как Раман Филдинг по
прозвищу Мандук (Лягушка).
- Раньше ты была бесплатным зрелищем для туристов, -насмехался я. - А
теперь ты составная часть "программы облагораживания".
За этим благозвучным названием стояла деятельность мумбаистов,
заключавшаяся, попросту говоря, в очистке городских улиц от неимущих; однако
броня Ауроры Зогойби была слишком крепка для моих примитивных ударов.
- Думаешь, я поддамся похабному давлению? - презрительно кричала она. -
Думаешь, меня очернит твой черный язык? Сыскались, видите ли, какие-то
мумбисты-джумбисты тупоголовые! Я на кого, думаешь, иду войной? На самого
Шиву Натараджу***** и на его носатого пузатого пресвятого сына-кретина -
сколько лет уже я гоню их со сцены вон! А ты мотай на ус, черномазый. Может,
научишься когда-нибудь поднимать ветер, сеять бурю. Нагонять ураган.
Тут же, конечно, над нашими головами прокатился гром. Щедрый, обильный
дождь хлынул с небес.
Сорок один год подряд танцевала она в день Ганапати -танцевала
безрассудно, с риском для жизни, не удостаивая взглядом оскаленные внизу
обросшие ракушками терпеливые черные каменные зубы. Когда она в первый раз
вышла из "Элефанты" во всем убранстве и начала крутить пируэты на краю
обрыва, сам Джавахарлал Неру просил ее образумиться. Это было вскоре после
антианглийской забастовки военных моряков в бомбейском порту и объявленного
в ее поддержку хартала - прекращения торговли по всему городу, акция была
остановлена по совместному призыву Ганди и Валлабхая Па-теля, и Аурора не
упустила случая съязвить на этот счет:
- Что, пандитджи, ваш Конгресс так и будет, чуть запахнет порохом, идти
на попятный? УЖ я-то, будьте уверены, не потерплю компромиссов.
Б ответ на новые просьбы Неру она поставила условие: она спустится,
лишь если он от начала до конца прочитает наизусть "Моржа и Плотника"
Кэрролла, что он, ко всеобщему ликованию, сделал. Помогая ей спуститься с
опасного парапета, он сказал:
- С забастовкой все не так просто.
- С забастовкой все предельно ясно, - возразила она. -Скажите лучше,
что вы думаете о стихотворении.
Мистер Неру густо покраснел и мучительно сглотнул.
- Это печальное стихотворение, - сказал он после короткой заминки, -
потому что устрицы еще очень юные. Здесь, можно сказать, идет речь о
пожирании детей.
- Мы все пожираем детей, - отрезала она. Это было за десять лет до
моего рождения. - Не чужих, так своих.
Нас было у нее четверо. Ина, Минни, Майна, Мавр -волшебная трапеза из
четырех блюд: сколь часто и сколь плотно она ни наворачивала, пища не
иссякала.
Четыре десятилетия она наедалась досыта. В шестьдесят три года, танцуя
свой сорок второй танец в день Ганапати, она упала. Тихие слюнявые волны
облизали ее тело, и черные каменные челюсти взялись за работу. В то время,
однако, хотя она оставалась мне матерью, я уже не был ей сыном.

x x x
У ворот "Элефанты" стоял, опираясь на костыль, человек с деревянной
ногой. Закрываю глаза, и вот он передо мной, отчетливо виден, этакий
немудрящий Петр у врат земного рая, ставший по совместительству моим личным
уцененным Вергилием, моим вожатым по аду - по великому адскому граду
Пандемониуму, по темному, недоброму, зазеркальному двойнику моего родного
златого града, по низинам, а не высотам Бомбея. Возлюбленный мой одноногий
страж! Мои родители, постоянно изощрявшиеся в языковых вывертах, звали его
Ламбаджан Чандивала. (Можно подумать, Айриш да Гама заразил их привычкой
всему на свете давать прозвища.) Эта двуязычная шутка в те дни была понятна
гораздо большему, чем сейчас, числу людей: ламба - долговязый; джан
(душенька) - звучит почти как Джон; чанди - серебро, silver; вала - суффикс
деятельности или обладания. Итак, долговязый Джон Сильвер, жутко бородатый и
косматый, но младенчески беззубый в прямом и переносном смысле, перетирающий
бетель кроваво-красными деснами. "Наш приватный пират", говорила о нем
Аурора, и само собой, вы верно догадались, на плече у него обычно сидел и
орал всякие гадости зеленый попугай Тота с подрезанными крыльями. Птицу
купила моя мать, во всем стремившаяся к совершенству, на меньшее она не
соглашалась.
- А то что за пират без попугая? - спрашивала она, изгибая брови и
делая правой рукой крутящее движение, словно поворачивала дверную ручку, и
добавляла, непринужденно и достаточно скандально, потому что вольными
шуточками о Махатме Ганди тогда просто так не бросались: - Все равно, что
Маленький человек без его набедренной повязки.
Она пыталась научить попугая говорить по-пиратски, но увы - это была
упрямая старая бомбейская птица. "Пиастры! Пиастры!" - выкрикивала мать, но
ученик хранил возмутительное молчание. И вот, когда прошли уже годы
бесплодного натаскиванья, Тота вдруг сдался и недовольно проскрипел: "Писе -
сафед - хати!" Эта достопамятная фраза, которая переводится примерно как
"пюре из белых слонов", стала излюбленным семейным ругательством. Я не видел
последнего танца Ауроры Зогойби, но многие из бывших на месте говорили
впоследствии, что во время ее рокового падения за ней шлейфом тянулось это
диковинное проклятие: "Пюр-р-ре-е-е.." - и глухой удар о камни. Волны
прибили к ее телу сплюснутую и разбитую фигуру танцующего Ганеши. Но,
конечно, она не это пюре имела в виду.
Заклинание Тоты сильно подействовало и на самого Ламбаджана Чандивалу,
ибо он - как и столь многие из нас -был слегка сдвинут на слонах; когда
попугай заговорил, Ламба признал в сидящей у него на плече птице родственную
душу и впустил в свое сердце это временами пророчествующее, но чаще
безмолвное, как рыба, и, сказать по правде, злобное и дрянное создание.
О каких же островах сокровищ мечтал наш пират с попугаем? Чаще и
пространней всего он рассуждал о реальном острове Элефанта. Для детей из
семьи Зогойби, которых слишком много чему учили, чтобы они могли грезить
наяву, Элефанта была пустяком, горбом посреди залива. До Независимости - то
есть до рождения Ины, Минни и Майны - люди плавали туда, нанимая лодки, и
гуляли по острову, рискуя напороться на змею или иную гадость; однако ко
времени моего появления на свет остров давно уже был освоен, и от "Ворот
Индии" туда регулярно отправлялись экскурсии на катерах. Три мои большие
сестры там откровенно скучали. Поэтому для меня, когда я ребенком в
послеполуденную жару сидел на корточках подле Ламбаджана, Элефанта была чем
угодно, только не островом грез; но для
Ламбаджана, послушать его, это была земля, где текли млеко и мед.
- В старые времена там правили царь-слоны, баба******, - рассказывал
он. - Думаешь, почему в Бомбее так любят бога Ганешу? Потому что, когда люди
еще не народились, там на тронах сидели слоны и рассуждали про всякую
философию, а прислуживал им кто? Обезьяны. Говорят, когда слоны все вымерли
и люди в первый раз приплыли на Элефанту, они увидели там каменных мамонтов
выше башни Кутб-Минар в Дели, и так перепугались, что все порушили. Да уж,
постарались люди тогда, чтобы о слонах памяти никакой не осталось, но
кое-кто, выходит, и не забыл. Там, на Элефанте, есть в холмах такое место,
где мертвые слоны схоронены. Что? Не верим? Качаем головкой? Гляди, Тота, он
нам с тобой не верит. Ладно, баба. Хмурим, значит, лобик? Ну так смотри!
И под попугайские крики он доставал - что же, что же еще, о тоскующее
сердце мое, как не мятый лист дешевой бумаги, который даже я, ребенок, никак
не мог принять за старинный пергамент. В общем, "карту".
- Один большой слон, может быть, сам Великий Слон там до сих пор
прячется, баба. Что я видел, то видел! А кто, по-твоему, ногу мне откусил?
Кровищи-то было! А потом он отпустил меня великодушно, и кое-как я сполз с
холма и добрался до лодки. Чего только я у него не насмотрелся! Он сокровища
бережет, баба, там у него россыпи побогаче, чем у хайдарабадского низама.
Ламбаджан охотно воспринял пиратский образ, который мы для него
нафантазировали, - поскольку, естественно, моя мать, которая любила во всем
ясность, растолковала ему его кличку - и с годами, казалось, постепенно
уверовал в свою мечту, в Элефанту для "Элефанты", погружаясь в нее все
глубже. Сам того не зная, он сроднился с семейной легендой да Гама и
Зогойби, в которой немалую роль играют спрятанные сокровища. Так пряная
сказка Малабарского побережья продолжилась на Малабар-хилле чем-то еще более
пряным и сказочным, и это, по всей видимости, было неизбежно, ибо какие бы
перченые дела ни творились в Кочине, наш великий космополис был и остается
точкой пересечения всех подобных побасенок, и самые жгучие байки, самые
смачно-бесстыдные истории, самые кричаще-мрачные грошовые (или, точнее,
пайсовые) триллеры разгуливают в чем мать родила по нашим улицам. В Бомбее
тебя сминает эта безумная толпа, тебя оглушают ее ревмя-реву-щие рога
изобилия, и - подобно фигурам Аурориных родичей в ее настенной росписи дома
на острове Кабрал - твоя собственная история должна тут протискиваться
сквозь тесноту и давку. Это-то и нужно было Ауроре Зогойби; рожденная отнюдь
не для тихой жизни, она наслаждалась шибающими в нос испарениями города,



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 [ 27 ] 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.