которого назвали Борисом Ивановичем. -- Слышал я, что в этом году там
копейка хорошая.
с СРТ к себе на палубу, с палубы -- на ботдек, с ботдека таскаешь на мостик,
с мостика -- в трюм... Потом торчишь с неделю возле плавбазы -- ждешь
разгрузки, а тут у тебя селедка испортилась: щечки покраснели... Бросаешь ее
за борт -- вот и работа...
что они выбрасывают, на западе с костями б сожрали...
возразил Борис Иванович.
молодой матрос.
на стоянке из пинжака вынул, а скалишься...
проговорил Борис Иванович. -- В тот же день отпрошусь у Сергеича, сяду на
поезд и к бабе своей ранехонько... Застигну я ее нараз...
Отсюдова и интересно мне...
доберется...
довольный тем, что его, наконец, заметили.
городскую стройку. А он говорит: иди ко мне, место есть...
уже должен быть... Видите чего?
охотничьи глаза нащупали справа горбатый верх острова, неясно проступивший в
темноте, и линию прибоя внизу -- шум прибоя накатывался волнами. Сынуля
подался вперед и внезапно почувствовал теплое дыхание земли, смешанное с
запахом некошеной травы и вянущего клевера... Он даже растерялся от
неожиданности и недоверчиво спросил у помощника:
взаправду!
который был теперь за рулевого. -- Замечай: там два валуна будут. За пять
метров бот задом к волне поставишь -- аккурат между камней на берег выкинет.
плотно насадил на перо руля румпальник.
удобней...
рулевому.
две пары шерстяных носков вместо портянок, -- и, если опрокинет бот, сапоги
будет трудно сбросить в воде. Но испуг этот вскоре прошел, уступив место
волновавшему его теперь ожиданию земли. Он вспомнил, что приснилось ему
сегодня на вахте: будто он с дедом собирал на этом острове грибы...
открывалось впереди, так похоже напоминало родные неблизкие места его, что
уже представлялось ему, будто не в море он, а плывет сейчас по реке,
выгребая к деревне. Вот засветится на повороте фонарь и станет видна
паромная переправа и пассажирский пароходик под берегом -- он
останавливается у них до утра, потому что вся команда местная, из их
деревни. Инвалид-паромщик переобувается возле лебедки, ловко завертывая
одной рукой портянки. Щеголеватый речной механик поднимается по раскисшей
дороге, помахивая фуражкой. Его обгоняют девки на велосипедах -- они едут,
хватаясь руками за плетень, чтоб не свалиться в грязь. И этот механик, и
девки, которые едут на вечеринку, и паромщик, и Сынуля -- все они хорошо
знают друг друга. В свежем воздухе далеко разносятся их голоса.
на танцах. А потом они с механиком будут выяснять отношения на улице. Драки
не будет, одни разговоры, имеющие целью убедить противоположную сторону в
том, что она не имеет права провожать Таньку домой. Если красноречивее
окажется Сынуля, то всю ночь они просидят с Танькой, обнявшись, возле гумна,
а если победит речной механик, то он займет место Сынули. В этом тоже нет
особой печали -- хоть отоспится Сынуля по-настоящему... За клубом --
переулок, такой узкий, что задний борт идущей машины почти занимает всю его
ширину. В конце переулка егерская усадьба, пятистенная изба с палисадником,
с грязным мотоциклом у ворот -- приехал из области инспектор. Сынуля снимет
в сенях ружье и сырые сапоги и направится в большую половину. В прихожей
моет полы мать, твердо, по-мужски нажимая босой ногой на голяк; половицы
изгрызены бобрами -- жили в доме весной, в паводок... Большая половина
залита электрическим светом, на столе дымится в мисках кутья, посверкивает
водка в зеленых бутылках. Там сидят инспектор и отчим, старший егерь, одетый
по случаю приезда начальства во все солдатское, при медалях. Егерь
рассказывает инспектору про войну. На печи лежит дед -- сухонький, без
бороды, глаза у него закрыты, руки сложены на груди... Егерь, прервав
рассказ, лезет к нему, звеня медалями, и, задержав дыхание, прикладывает ухо
к груди старика. Потом он возвращается к столу. "Водит старика смерть за
нос, -- говорит он, -- то вопьется, то отпустит... Если помрет, так не
раньше спаса..." -- "К спасу не помру, -- неожиданно возражает с печи дед.
-- Во поле надо работать, одним бабам не управиться". -- "Осенью помрешь?"
-- спрашивает егерь и подмигивает инспектору. "Осень тоже переживу, --
строго говорит дед. -- Новые стропила надо ставить в коровниках. Грибов
соленых понюхать хочется... А вот к покрову -- тогда, пожалуй, и отойду..."
него сжимается сердце. -- Живой ли он хоть?.."
тяжелый якорь. -- Теперь не зевай...
3
развернул его по гребню волны, крепко обхватив руками румпальник. Прибой
обрушился на корму -- бот, словно пуля, вошел в узкий, шириной в сажень,
проход между осохшими камнями, дернулся на якоре, но волна тут же ушла
из-под него, и бот бессильно упал на берег, зарываясь бортом в намытую
гальку. Промысловики попрыгали из него и быстро отволокли бот выше по
берегу, чтоб его не утащило в море. Здесь было устье реки, забитое галькой и
валунами. Промысловики пересекли устье и морским берегом направились в обход
острова. Выветренные каменные столбы в 300-400 футов высотой окружали их, из
расщелин извергалась сдавливаемая прибоем вода, далеко впереди слышался шум
птичьего базара. Моряки лязгали дубинами, сталкивались один с другим в
темноте, переругивались вполголоса. Нога неожиданно нащупывала обрывистый
край расщелины, впереди идущие наобум прыгали через нее, не зная, достигнут
противоположного края или нет, задние устремлялись за ними, не выжидая, --
все торопились побыстрей добраться до лежки тюленя.
замутило после морской болтанки. К тому же он не умел ходить по камням и
сейчас был больше обеспокоен тем, чтоб не отстать от остальных. Еще
отвлекала боль в руке: прыгая с бота, он в спешке столкнулся с матросом и
порезался о лезвие ножа, который у того вылез при толчке из ножен. Сынуля то
и дело зализывал на ходу рану языком, но боль не утихала, и, не выдержав, он
свернул к ручейку, шум которого раздавался в нескольких шагах. Он опустился
на колено и сунул в воду порезанную руку, но ее отбросило в сторону и будто
ошпарило кипятком -- такой холодный и быстрый был этот ручеек. Тогда Сынуля
лег животом на валун: пришла фантазия хлебнуть из ручья, но у него так
рвануло во рту, что он чуть не задохнулся... Он пригладил мокрой рукой
волосы и поднялся довольный -- будто поиграл с кем в веселую игру...
березы есть, подсолнухи... Может, и грибоварня какая-нибудь..." Он вспомнил,
как однажды их с Танькой застал на охоте дождь и они бежали от него в
березовую рощу, а дождь был такой сильный, что мешал бежать, впереди ничего
не было видно, они натыкались на деревья и вымокли до нитки, пока вскочили в
пустую грибоварню.
стучит по днищам лодок, которые были прислонены к стене грибоварни; березы
туманно белели на лугу, а между березами всходило солнце, оранжево окрашивая
все вокруг, -- солнце было таким близким, что, кажется, до него можно было
достать из рогатки... Танька, повернувшись к нему голой спиной, отжимала
мокрое платье, а он разрядил ружье и, оглянувшись, опустился на березовый
чурбак, который лежал у двери. Чурбак вдруг дернулся под ним, загремел
колокольчиком и, взбрыкивая кучерявыми от росы ногами, припустил к
деревне... Это был маленький теленок, черно-пестрый, будто родившийся от
этого леса, и Сынуля растерянно смотрел на него и на деревья, не веря своим
глазам: ему вдруг показалось, что это были не просто теленок и не просто
березы, а будто только что он был свидетелем какой-то удивительной тайны,
Лукьяненко Сергей
Курылев Олег
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Зыков Виталий