Чтение 27–й страницы книги ~Буря столетий~

проблеск понимания, что она сделала. Глаза ее опускаются на трость, и Кэт ее
роняет.

Трость лежит в снегу рядом с дверью, косясь на Кэт. Глаза серебряного
волка полны крови.

Кэт поднимает руки в перчатках к щекам. Очевидно, что-то ощутив,
отнимает их от лица и смотрит. И лицо ее всееще пустое, будто под
наркозом... она в состоянии шока.

В подвале мэрии Урсула оглядываестя посмотреть, не подслушивают ли
ееразговор с Молли. Хотя никто не слышит, она все же отводит Молли подальше
от народа к лестнице - на всякий случай. Молли смотрит на нее, озабоченная и
обеспокоенная. На улице ревет ветер - огромный. А женщиныобе - очень
маленькие.

-- Когда у меня такое чувство, Молли, я ему верю. Я за годы научилась
ему доверять. И сейчас... Молли, я думаю, что с Питером что-тослучилось.

-- А что? -- Молли немедленно всполошилась. -- Кто-нибудь из магазина
пришел? Майк уже...

-- С того конца города никтоне приходил с восьми часов, но с Майком все
в порядке.

Урсула видит, что Молли это не убедило, и улыбается чуть горше.

-- Да ничего сверхестественного - я просто перехватила пару передач по
радио. Один раз говорил Хэтч, второй раз я точно уверена, что это был Майк.

-- Что он сказал? С кем говорил?

-- При сорванных антеннах мне трудно сказать, -- отвечает Урсула. --
Передача от базы к базе - слышишь голос и только. Я думаю, они все еще
пытаются вызвать полицию штата в Мачиасе.

-- Так ты ничего не слышала о Питере, -- говорит Молли, -- и как же ты
тогда можешь знать...

-- Не слышала, -- перебивает Урсула. -- Но знаю - и всетут. Слушай,
если я уговорю ЛюсьенаФурнье перестать возиться с телевизором и отвезти меня
на своем снегоходе, тытут управишься? Если только крыша не рухнет, то
остается всего лишь всем отвечать, чтовсе в порядке, завтрак в семь, и люди
нам нужны и для обслуживания и чтобы потом прибрать. Почти всю работу
сегодняуже сделали, хвала Господу. Люди укладываются спать.

-- Я поеду с тобой. Тавия тут справится. Я хочу видеть Майка.

-- Нет. Не тогда, когда здесь - Ральфи, а там - опасный арестант.

-- И у тебя тоже есть ребенок, о котором надо думать. Здесь Салли.

-- Я волнуюсь об отце Салли, а не об отце Ральфи. А Тавия Годсо...
яникогда не скажу ей этого в глаза, потому что я ее люблю, но у нее болезнь
старых дев - онабоготворит своего брата. Если ей взбредет в голову, что с
Питером что-то случилось...

-- Ладно, -- соглашается Молли. -- Но ты скажи Майку, пусть поставит
охрану - возьмет мужчин, сколько ему надо, им все равно сейчас делать нечего
- и возвращается. Скажи ему, что его хочет видеть жена.

-- Я ему передам.

Она оставляет Молли и начинает пробиваться сквозь толпу с Люсьену
Фурнье.

Возле сарая Кэт все еще глядит на свои руки, и теперь в глазах ее
начинает появляться проблеск понимания. Она переводит взгляд с окровавленной
трости на окровавленные руки... обратно... на трость... на руки... и вверх в
бурю. И тут у нее открывается рот до отказа, и оттуда вылетает визжащий
вопль.

В кухне мэрии Джоанна, моющая кастрюлю в раковине и оказавшаяся ближе
всех к задней двери, поднимает глаза и хмурится. Остальные продолжают
заниматься своимиделами.

-- Вы ничего не слышали? -- спрашивает Джоанна

-- Только ветер, -- отвечает Кора.

-- Похоже было на крик, -- говорит Джоанна.

Кора вся - преувеличенное терпение.

-- Именно так звучит сегодняветер, дорогая.

Джоанна, которая уже сыта своей свекровью погорло, смотрит намиссис
Кингсбери и спрашивает:

-- А эта девушка из магазина уже вернулась? По-моему, нет.

-- Если вернулась, то не через эту дверь, -- отвечает миссис Кингсбери.

-- Наверное, у них есть свои темы для обсуждения, Джоанна, -- говорит
Кора с хитрым взглядом. Исопровождает егосамым грязным жестом, который
только показывают по телевизору (или нет - он все же слишком грязный): она
нетуго складывает кулак и похлопывает ладонью по его основанию - с улыбкой.

Джоанна кидает нанее взгляд, в котором читается омерзение, потом
хватает с вешалки в углу чью-то парку. Она ей велика, но Джоанна застегивает
молнию.

-- Моя мать, -- говорит Кора, -- всегда говорила: "Не надо
подсматривать в замочную скважину".

-- Я слышала крик.

-- Я считаю, что это смешно! -- изрекает Кора.

-- Заткнитесь, мама!

Кора застыла. Миссис Кингсбери поражена, но поражена приятно. Она явно
подавляет возглас: "Молодец, девушка! " Джоанна, понимая, что лучшей реплики
на уход со сцены не будет, нахлобучивает отороченный мехом капюшон парки и
выходит в воющую тьму.

В подвале Молли смотрит, как Урсулаговорит что-то Люсьену, который
перестает возиться скомнатной антенной и внимательно слушает. На искаженном
помехами экране телевизора - карта штатаМэн. Почти вся она покрыта
краснымцветом с большими белыми буквами СНЕЖНАЯ ОПАСНОСТЬ! Еще есть
надписи: ОТ 3 ДО5!!! ФУТОВ!!! + СУГРОБЫ, МЕТЕЛЬ. Тем временем погодный
диктор объясняет:

-- Если вы находитесь в указанных зонах, мы вам советуем оставаться на
месте, даже если у вас отключена энергия и нет тепла. В эту ночь
главнаянеобходимость - это укрытие. Если вы находитесь в укрытии - не
покидайте его. Сохраняйте тепло, кутайтесь, делитесь едой и помощью. Если
бывает на свете ночь, когда необходима помощь добрых соседей, то это
сегодня. Состояние снежной опасности сохраняется в центральном и прибрежном
штате Мэн - я повторяю: в центральном и прибрежном штате Мэн сохраняется
состояние снежной опасности.

По лестнице спускаются Джонни Гарриман и Джонас Стенхоуп, неся большие
подносыс пирогами и печеньем. За ними идет Энни Хастон, обхватив руками
сияющее стальное пузо кофейника промышленных размеров. Молли, все еще
обеспокоенная, делает шаг в сторону, чтобы не стоять на дороге. Она
внимательно наблюдает за разговором Урсулы с Люсьеном.

-- Как, все в порядке, Молли Андерсон? -- спрашивает Джонни.

-- Отлично. Все отлично.

-- Да, будет что рассказать внукам.

-- Уже есть.

Между задним крыльцом мэрии и сараем появляется борющаяся с ветром
Джоанна. Схваченная с вешалки парка хлопает вокруг нее, как парус, капюшон
все время сдувает назад. Но все жеона добирается до сарая. Дверь открыта, но
Кэт уже в ней нет.

И все же Джоанна останавливается вшести футах от двери. Что-то там не
так - она это чувствует, как Урсула.

-- Катрина? Кэт? -- зовет она.

Ничего.

Она делает еще два шага в жесткий мерцающий свет керосиновой лампы.
Смотрит вниз... ... на снег рядом с дверью. Почти все следы сдул или замел
воющий ветер, но остался розовеющий след там, где Кэт бросила тростьЛиножа,
хотя самой трости там нет. А рядом след поярче на пороге, где стояла Кэт.

-- Кэт? -- снова зовет Джоанна.

Ей бы хотелось вернуться - страшно здесь одной под вьюгой, - но она уже
зашла слишком далеко. Очень медленно она подходит к двери, придерживая
капюшон парки у горла, как старомодную шаль.

"x x x"

Из сарая видно, как останавливается на пороге Джоанна, как расширяются
от ужасаее глаза.

В сарае повсюду кровь - на больших коробках скрупой и порошковым
молоком, на мешках риса, муки и сахара, набольших пластиковых бутылках колы,
оранжада и фруктового пунша. Кровьшипит на стекле лампы, кровь на настенном
календаре, кровавые следы наголых досках и брусьях пола. Кровь и на
продуктах, которые Билли погрузил в сани. Они видны, поскольку брезента на
них нет.

Джоанна в дверях смотрит... ... в угол сарая. Брезент там. Он накрывает
телоБилли, он ноги из-под неготорчат.

Камера идет в сторону, и там, в другом углу, свернувшись в позе
эмбриона, сидит Кэт Уизерс, подтянув колени кгруди и закусив пальцы. Она
смотрит на Джоанну - на нас - расширенными затуманенными глазами.

-- Кэт... что случилось? -- спрашивает Джоанна.

-- Я его накрыла, -- отвечает Кэт. -- Он бы не хотел чтобы люди его
видели таким, и я его накрыла. -- Пауза. -- Я его накрыла, потомучто я
любила его.

Снова Джоанна, стоящая в дверях. Голый ужас.

"x x x"