прислонилась к капоту, -- ну, ладно парень, а девчонка-то лижется и стыда не
знает, они бы еще на балкон вышли.
потому как она -- тоже парень.
может удар хватить.
обернулась, и Женечка со Снеговым увидели, что у нее в носу, в средней
перепонке, вдето кольцо, маленькое, с камушком, и выглядело это на ее узком
дряблом лице весьма экстравагантно.
поставляет Ганичеву сырье, причем сама изготовляет его в какой-то своей
норе. Женечка приехала домой, наполнила ванну, поставив телевизор напротив
открытой двери в ванную комнату и блаженно вошла в душистую теплую пену.
договаривался о встрече. Только Рая Воробьева позвонила с работы: она
перевелась в наземную службу аэропорта, в кассы. Звонила узнать, как дела у
любимого, не купить ли ему сигарет. Ганичев огрызался, как капризный
ребенок, а она все больше и больше перед ним -- вернее перед телефоном --
стелилась.
прошел пешком вниз до Охотного ряда, потом спустился в подземный переход.
Снегову пришлось отпускать ребят из машины. Ганичев шел по прямой довольно
далеко -- через всю Красную площадь, вышел на Москворецкий мост, затем
свернул на Балчуг, направился по Большой Ордынке. Ни разу не оглянулся, шел
неторопливо, словно гулял. Перед спуском на станцию метро "Третьяковская"
Толик остановился, перешел на противоположную сторону улицы. Зашел в пузатую
желтую церковь "Всех скорбящих радости". Оперативники удивились, но
последовали за химиком.
построил архитектор Бове, сегодня она была огорожена, вход был в глубине
двора. За церковью стоял высокий серый дом. В нем жил некогда поэт,
написавший:
приметил. Показал глазами своим: мол, пусть имеют в виду, что церковный двор
сквозной.
Володя осенил себя крестным знамением, огляделся. Снегов остался у входа.
Людей в храме было мало. Возле иконостаса, у окон, выходящих на Ордынку,
сидел служка, две женщины торговали свечами в церковных лавках.
иконами Ганичев, крестясь, подошел к храмовой иконе, поцеловал ее и вышел на
улицу.
На Балчуге свернул на Обводный канал и дошел до Павелецкого вокзала. Дабы не
намозолить парню глаза, оперативники шли по параллельной улице Осипенко.
Вскоре из переулка со стороны Москвы-реки вынырнула снеговская "шестерка", и
их сменили напарники. Теперь по набережной Обводного за Ганичевым шел Володя
Полян. Ему же и пришлось ехать вместе с Ганичевым на метро до Речного
вокзала, там он снова сел в машину. Как уж удалось Снегову за двадцать минут
доехать от Павелецкого до Речного -- через центр или по Садовому, --
выяснять было некогда.
сердце, в парке Дружбы у него встреча. А тут в аллеях и заблудиться можно,
гляньте. Ты, Володя, -- повернулся он к Поляну, -- не светись, сиди в
машине, подруливай потихоньку за Ганичевым, если возможно будет, запиши
встречу на видео и магнитофон, теперь живенько рассыпались по парку.
пространство, смыкались над аллеями. Ноябрь перевалил к зиме. Сгустилась
тьма, вдалеке, на Ленинградском шоссе мелькали яркие огни фар. Снегов знал,
что с той стороны парка, куда направился Ганичев, нет перехода на другую
сторону, там высокая металлическая ограда Речного вокзала подпирает тяжелые
ветви деревьев, не пуская кустарник на тротуар. Ганичев в серой короткой
куртке маячил прямо перед Снеговым, потом повернул в сторону памятника
Махатмы Ганди.
Снегова, на другой старик делал вид, будто читает газету. Снегов понимал,
что при таком освещении, пусть даже невдалеке горят фонари, ни один пожилой
человек читать не станет, старики берегут свое зрение. Он узнал в старике
того самого "служку" из церкви на Ордынке.
имя скульптора. Ганичев прошел мимо клумбы, ушел далеко, почти до детской
площадки. Потом быстро вернулся и уселся возле старика.
Ганичева и его визави, разбрелись поодиночке в разные стороны. На обочине
Ленинградки стояла "шестерка" Снегова, за рулем сидел Полян, внимательно
слушая первые реплики сидящих в парке людей. Снегов собрал своих у детской
площадки:
Почти не тот. Если что-то произойдет, я подойду к памятнику поближе. Если
нужно будет их брать, дотронусь до памятника рукой. Но до этого постарайтесь
не обнаружить себя. Вы двое поведете Ганичева домой, я и Полян поедем за
стариком.
Сергеевна.
венка, чтобы схожесть его с патрициями была стопроцентной. Правда, в зубах у
него вскоре оказалась небольшая трубка, которую он долго раскуривал, слушая
молодого человека. Вряд ли патриции баловались такими.
много ВС, он сам связан с какой-то частной клиникой.
передаю, а клиента проверяйте сами. У меня нет такой возможности.
нужны, а не в вареном. Будет тебе работа. Как Раечка?
себе, долго еще мне с ней...
-- тебя же не кирпичи заставляют таскать, а я не могу, я уже стар, да и
Вероника Сергеевна прирежет. Как там папаша Козловский, не проявлялся? К вам
никто не приходил?
мудрят на "Киевской". Цаплин пока прикрытие давать не будет, нужно
переждать. Так что клиент объявился весьма кстати.
сырье есть, Вероника Сергеевна уже обработала...
взглянув на Толика, он резко дернул головой.
домой к Веронике соваться, там менты караулят. Только на кафедре.
Долго-то скрываться нельзя...
государство перебираться надумала, к брату в Киев.
даже легче. Будем тебе готовое сырье пересылать: граница-то свободная, кто
стариков обыскивать станет. Одна ночь, и мы уже в Москве.
старика, то и дело зыркающего по сторонам. Небольшой объектив был выставлен
в окно автомобиля, Володя смотрел на монитор, который был предварительно
спущен на дно машины. Значит, Нестеров не ошибся: Сапарова не только имеет
отношение к наркобизнесу, но и руководит этой шайкой-лейкой, работающей под
прикрытием милиции. Вот так-то.
Кожа на его лице была тонкая, обтягивала скулы и челюсть, как серый матовый
чулок.
достигнуть, ради перспективы уехать на Запад. Из института его никто не
гнал, кандидатскую он защитит. Статьи его тоже заметили в Америке и в
Израиле. Он перестал уделять время своей диссертации. Она была написана
давно и ждала своего срока -- Ганичеву нужно было продержаться на кафедре
еще год: там лаборатория, реактивы, оборудование. Туда, кстати, полгода
назад пришла Вероника Сергеевна Сапарова. Декан факультета привел ее и
представил так, как будто она была по меньшей мере женой Генерального
секретаря ООН.
допинги и просто веселенькие порошки, пока Вероника Сергеевна -- заведующая
лабораторией -- не поймала его за руку. Ганичев решил, что его выгонят из
Лукин Евгений
Конан-Дойль Артур
Елманов Валерий
Соломатина Татьяна
Перумов Ник
Шилова Юлия