вино отхлебывалось большими глотками, другое маленькими, третьим полоскали
предварительно рот, четвертое дегустировали по каплям и т.д. Веревкин и
Половодов смаковали каждый кусок, подолгу жевали губами и делали совершенно
бессмысленные лица. Привалов заметил, с какой энергией работала нижняя
челюсть Половодова, и невольно подумал: "Эк его взяло..." Веревкин со
свистом и шипеньем обсасывал каждую кость и с умилением вытирал лоснившиеся
жирные губы салфеткой.
не в состоянии проглотить больше ни одного куска. - Да это с ума можно
сойти..."
добродушное лицо Привалова и каждый раз думала: "Да он ничего, этот
Привалов... Зачем это maman говорит, что он не может иметь успеха у женщин?
Он, кажется, немного стесняется, но это пройдет". Привалов чувствовал на
себе этот пристальный взгляд, обдававший его теплом, и немного смущался.
Разговор служил продолжением той салонной болтовни, какая господствовала в
гостиной Агриппины Филипьевны. Перебирали последние новости, о которых
Привалов уже слышал от Виктора Васильича, рассказывали о каком-то горном
инженере, который убежал на охоте от медведя.
от лакея точно молоком налитой рукой блюдо земляники.
Павлычем, - отвечал Привалов.
откидываясь на спинку своего кресла.
заметила Антонида Ивановна.
кость. - Не выдержало сердечко? Ах, эти дамы, эти дамы, - это такая тонкая
материя! Вы, Сергей Александрыч, приготовляйтесь: "Sophie Ляховская -
красавица, Sophie Ляховская - богатая невеста". Только и свету в окне, что
Sophie Ляховская, а по мне так, право, хоть совсем не будь ее: этакая
жиденькая, субтильная... Одним словом - жидель!
выразить.
Привалов улыбаясь.
Ивановна.
мужчин", - упрашивал Веревкин, отдуваясь и обмахивая лицо салфеткой.
никакого внимания, вот ты и злишься...
уж я своей персоной так-таки и не представляю никакого интереса? Конечно, я
во французских диалектах не силен - винюсь, но не такой же я мешок, что
порядочной девушке и полюбить меня нельзя...
- прибавила Антонида Ивановна. - Он, может быть, и откроет тебе секрет, как
понравиться mademoiselle Sophie.
Половодов. - Когда мы с вами будем у Ляховского, Сергей Александрыч, -
прибавил он, - я познакомлю вас с Софьей Игнатьевной... Очень милая девушка!
А так как она вдобавок еще очень умна, то наши дамы ненавидят ее и, кажется,
только в этом и согласны между собой.
- проговорил Привалов.
недели две как и глаз не кажет к Ляховским. Проврался жестоким образом...
Уверял Ляховскую, что будет издавать детский журнал в Узле Ха-ха!..
шамбертеном, Привалов отказался наотрез, что больше не будет пить вина.
Веревкин дремал в своем кресле, работая носом, как буксирный пароход.
Половодов опять взял гостя за локоть и осторожно, как больного, провел в
свой кабинет - потолковать о деле. Этот кабинет занимал маленькую угловую
комнату. Письменный стол занимал самую средину. Кругом него были расставлены
мудреные стулья с высокими резными спинками и сиденьем, обтянутым тисненным
золотыми разводами красным сафьяном. Половодов подвел гостя к креслу такой
необыкновенной формы, что Привалов просто не решился на него сесть, - это
было что-то вроде тех горних мест, на какие сажают архиереев.
дубовый поставец в углу. - Ведь надо же было случиться такому казусу... а?..
Братец-то ваш задачу какую задал нам всем? Мы просто голову потеряли с
Ляховским. Тит был в последнее время в пансионе Тидемана, недалеко от
Цюриха. Вдруг телеграмма: "Тит Привалов исчез неизвестно куда..." Извольте
теперь разыскивать его по всей Европе Вот когда будем у Ляховского, тогда мы
подробно обсудим, что предпринять, а пока, с вашего позволения, я познакомлю
вас в общих чертах с нашей опекой.
чувствовавший после обеда решительную неспособность к какому-нибудь делу.
натолковаться об опеке у Ляховского. Ну-с, как вы нашли Василья Назарыча?
Очень умный старик. Я его глубоко уважаю, хотя тогда по этой опеке у нас
вышло маленькое недоразумение, и он, кажется, считает меня причиной своего
удаления из числа опекунов. Надеюсь, что, когда вы хорошенько познакомитесь
с ходом дела, вы разубедите упрямого старика. Мне самому это сделать было
неловко... Знаете, как-то неудобно навязываться с своими объяснениями.
против вас, ни против Ляховского. Он говорил об отчете.
между тем мы тут ни душой, ни телом не виноваты: отчет составлен и теперь
гуляет в опекунском совете второй год. Ведь неудобно уверять Василья
Назарыча, что у нас, кроме черновых, ничего не осталось. Притом мы не
обязаны представлять ему таких отчетов, а только во избежание
недоразумений... Вообще я так рад, что вы, Сергей Александрыч, наконец здесь
и сами увидите, в каком положении дела. О Ляховском вы, конечно, слышали...
У него есть странности, но это не мешает быть ему очень умным человеком. Да
вот сами увидите. Вы, вероятно, поедете на заводы?
впечатлением от гостеприимного хозяина, который или уж очень умен, или
непроходимо глуп. Привалов дал слово Половодову ехать с ним к Ляховскому
завтра или послезавтра. Антонида Ивановна показалась в гостиной и сказала на
прощанье Привалову с своей ленивой улыбкой.
особенным удовольствием пожал ее полную руку с розовыми мягкими пальцами.
выходили на подъезд. - Вот ужо в следующий раз я ее попрошу. Пальчики,
батенька, оближешь!
VI
и слыл после Веревкина лучшим оратором. Собственно, Половодов говорил лучше
Веревкина, но его заедала фраза, и в его речах недоставало того огонька,
которым было насквозь прохвачено каждое слово Веревкина. Из-за желания
блеснуть своим ораторским талантом Половодов два трехлетия служил
председателем земской управы. Земские дела вел он плохо, и держались упорные
слухи, что Половодов не забывал и себя при расходовании земских сумм. В
настоящую минуту тепленькое место директора в узловско-моховском банке и
довольно кругленькая сумма, получаемая им в опекунском совете по опеке над
Шатровскими заводами, давали Половодову полную возможность жить на широкую
ногу и придумывать разные дорогие затеи. На Половодова находила время от
времени какая-то дурь. В одну из таких минут он ни с того ни с сего уехал за
границу, пошатался там по водам, пожил в Париже, зачем-то съездил в Египет и
на Синай и вернулся из своего путешествия англичанином с ног до головы, в
Pith India Helmet* на голове, в гороховом сьюте и с произношением сквозь
зубы. В г.Узле он отделал свой дом на английский манер и года два корчил из
себя узловского сквайра. Когда подул другой ветер, Половодов забросил свой
Helmet - Веревкин прозвал его за этот головной убор пожарным - и перевернул
весь дом в настоящий его вид. Женитьба на Антониде Ивановне была одним из
следствий этого увлечения тайниками народной жизни: Половодову понравились
ее наливные плечи, ее белая шея, и Антонида Ивановна пошла в pendant к
только что отделанному дому с его расписными потолками и синими петухами. С
полгода Антонида Ивановна сохраняла свое положение русской красавицы и
обязана была носить косоклинные сарафаны с прошивками из золотых позументов,
но скоро эта игра обоим супругам надоела и сарафан Антониды Ивановны был
заброшен в тот же угол, где валялась Pith India Helmet. Впрочем, супруги,
кажется, не особенно сожалели о таком обороте дел и вполне довольствовались
названием счастливой парочки. Антонида Ивановна отнеслась индифферентно к
своему новому положению и удовлетворялась ролью независимой замужней
женщины. В глубине души она считала себя очень счастливой женщиной, потому
что очень хорошо знала по своему папаше Ивану Яковличу, какие иногда бывают
оригинальные мужья. Половодов увлекался женщинами и был постоянно в
кого-нибудь влюблен, как гимназист четвертого класса, но эти увлечения
быстро соскакивали с него, и Антонида Ивановна смотрела на них сквозь
пальцы. У нее была отличная коляска, пара порядочных рысаков, возможность
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Роллинс Джеймс
Круз Андрей
Белов Вольф
Глуховский Дмитрий