чувством гнева и презрения; она умоляла его всем, что есть в нем святого,
заклинала отказаться от ужасного плана и никогда больше не вспоминать о нем.
Но она плохо знала монстра, с которым имела дело; она не знала - о безвинное
создание! - до какой степени страсти укрепляют и закаляют порок в таких
душах, какую имел Брессак; откуда ей было знать, что все чувства, внушаемые
в таких случаях добродетелью, становятся в сердце злодея шипами, уколы
которых с удвоенной силой подталкивают его к задуманному преступлению?
Настоящий распутник обожает бесчестье, позор и упреки, которые заслуживают
ему его отвратительные поступки - в этом находит радость его извращенная
душа. Разве не встречаются нам люди, которые приходят в восторг от
возмездия, обрушивающегося на них, которые видят в эшафоте место славы, где
они гибнут с радостным чувством исполненного предназначения, вспоминая свои
подлые и преступные деяния? Вот до чего доводит человека осознанная
развращенность, вот каков был Брессак, который поднялся и холодно произнес:
неважно: я найду другие способы, а вы много потеряете, хотя хозяйка ваша от
этого ничего не выиграет.
предстоящем преступлении, она многим рискует, а ее госпожа все равно
погибнет; соглашаясь на сообщничество, она спасается от гнева Брессака и
наверняка спасет маркизу. Эта мысль, промелькнувшая у нее голове наподобие
молнии, заставила ее согласиться, но поскольку такой резкий поворот
непременно насторожил бы хозяина, она некоторое время изображала
происходившую в ней борьбу и тем самым дала Брессаку повод еще раз повторить
свои максимы. Она еще немного поколебалась, и Брессак счел ее обращенной и
заключил в объятия. Как счастлива была бы Жюстина, если бы это его движение
было вызвано другим порывом!.. Однако время самообмана прошло: непристойное
поведение этого человека, его чудовищные планы стерли все чувства, которые
внушило себе слабое сердце бедной девочки, и теперь, успокоившись, она
видела в своем прежнем идоле негодяя, недостойного ни минуты более
оставаться в нем.
прижимая ее к себе, - ты прелестна, мой ангел; все-таки луч философии проник
в твою голову. Как случилось, что эта очаровательная головка так долго
оставалась в плену ужасных заблуждений? О Жюстина! Факел разума рассеивает
мрак, в который погружало тебя суеверие, теперь твой взор ясен, ты видишь
бессмысленность слова "преступление" и понимаешь, что священные обязанности
личного интереса в конце концов одерживают верх над пустыми соображениями
добродетели; иди сюда, девочка моя, хотя я сомневаюсь, что ты заставишь меня
изменить моим вкусам.
плане, нежели прелестями Жюстины, бросил ее на кровать, заголил ей юбки до
груди, невзирая на ее сопротивление, и сказал:
ним находится влагалище... какое непреодолимое препятствие!
иллюзия сохраняется, когда я тебя вижу, она исчезает.
ласкать его.
теперь я тебе верю. Вот быстродействующий яд, ты подсыпешь его в липовый
отвар, который она принимает каждое утро для здоровья, он совершенно
незаметен и не имеет никакого вкуса, я тысячу раз использовал его...
избавиться от людей, которые мне надоели, или для утоления своей похоти. Мне
доставляет громадное удовольствие распоряжаться таким коварным способом
чужими жизнями, и я не раз наблюдал действие этого яда просто для забавы.
Итак, ты сделаешь это, Жюстина, сделаешь непременно, а я позабочусь обо всем
остальном и взамен подпишу на твое имя контракт на две тысячи экю годовой
ренты.
мой член и введите его в отверстие.
и через некоторое время бурно сбросил туда свое семя.
тебе, но как ты знаешь, твои алтари не могли принять их, хотя только твое
согласие участвовать в моем плане разожгло фимиам, значит он был сожжен в
твою честь.
лишний раз высветившее черную душу чудовища, о котором мы повествуем нашим
читателям, и мы упомянем о нем вскользь, дабы не прерывать рассказ о
приключениях нашей героини.
сообщили, Брессак узнал, что его дядя, на чье наследство он вообще не
рассчитывал, скончался, завещав ему пятьдесят тысяч экю ежегодной ренты. О
небо, подумала Жюстина, услышав эту новость, вот значит каким образом рука
Всевышнего карает чудовищный замысел? И тут же устыдившись своих упреков,
адресованных провидению, она опустилась на колени и принялась молить о
прощении и о том, чтобы это неожиданное событие по крайней мере заставило
Брессака отказаться от своих планов. Но как жестоко она ошибалась!
комнату. - Ты знаешь, какая удача на меня свалилась? Я тебе часто говорил,
что мысль о преступлении или его исполнение - вот самые верные способы
заслужить счастье, которое выпадает только злодеям.
которого вы не ожидали... Рука, которая вам его протянула... Да сударь,
госпожа мне все рассказала: если бы не она, ваш дядя по-другому распорядился
бы своим состоянием, вы знаете, что он не любил вас, и его решением вы
обязаны вашей матушке, потому что она уговорила его подписать завещание, а
ваша неблагодарность...
благодарность, о которой ты толкуешь? Вот уж действительно смешнее ничего и
быть не может. Ты никогда не поймешь, Жюстина, что человек ничего не должен
своему благодетелю, так как тот удовлетворяет свое тщеславие, делая дар;
почему я должен благодарить его за удовольствие, которое он доставил самому
себе? И из-за этого я должен изменить свои планы и пощадить мадам де
Брессак? И ждать остального состояния, чтобы потом поблагодарить мою мать за
ее услугу? Ах Жюстина, как мало ты меня знаешь! Хочешь, я скажу тебе еще
кое-что? Смерть дяди - это моих рук дело: я испытал на брате яд, который
прекратит существование сестры... Неужели теперь я буду откладывать вторую
смерть? Ни в коем случае, Жюстина, надо спешить... завтра, самое позднее
послезавтра... Мне не терпится отсчитать тебе четверть твоего вознаграждения
и вручить договор...
что с таким человеком разумнее всего подтвердить свою вчерашнюю решимость. У
нее, правда, оставалась возможность выдать преступника, но ничто на свете не
заставило бы добронравную девушку совершить второй злодейский поступок с
тем, чтобы предотвратить первый. Поэтому она решила предупредить госпожу: из
всех вероятных возможностей она сочла эту самой лучшей.
молодым графом, - я должна сообщить вам что-то очень важное, однако я буду
молчать, если вы раньше не дадите мне слово, что не станете упрекать вашего
сына. Вы можете действовать, мадам, и принимать соответствующий меры, только
ничего ему не говорите: обещайте, иначе я умолкаю.
сына, дала слово, которого просила Жюстина, и та рассказала ей обо всем.
его блага? Ах, Жюстина, Жюстина, ты должна доказать свои слова, чтобы у меня
не осталось сомнений; мне надо окончательно погасить чувства, которые все
еще сохраняются в моем слепом сердце к этому чудовищу.
доказательства трудно было себе представить. Мадам де Брессак, цепляясь за
последние остатки сомнения, захотела провести испытание: небольшую дозу дали
проглотать собачке, и та издыхала в продолжение двух часов в ужасных муках.
После чего мадам де Брессак перестала сомневаться и приняла решение: она
взяла у Жюстины остальной яд и тут же написала письмо господину де
Сонзевалю, своему родственнику, с просьбой пойти к министру, рассказать ему
о жестокости сына, который собирается с ней расправиться, добиться lettre de
cachet {Королевский указ о заточении без суда и следствия} как можно скорее
избавить ее от монстра, покушающегося на ее жизнь.
раз небо, по каким-то непонятным причинам, захотело, чтобы добродетель
склонила голову перед злодейством. Животное, на котором испытали зелье,
выдало заговор: Брессак услышал жалобные крики собаки и поинтересовался, что
с ней случилось. Никто не мог ничего объяснить ему, но у графа появились
подозрения; он промолчал и не выказал своей обеспокоенности. Жюстина сочла
нужным передать это госпоже, и та встревожилась еще сильнее, хотя не
придумала ничего лучшего, как поторопить гонца и получше скрыть его миссию.
Она сказала сыну, что отправляет с нарочным письмо в Париж, чтобы господин
де Сонзеваль занялся наследством умершего своего брата, так как можно было
ожидать кое-каких осложнений. Она добавила, что просит своего влиятельного
родственника сообщить ей о результатах хлопот с тем, чтобы в случае
необходимости она могла выехать в столицу вместе с сыном.
замешательство на лице матери и не заметить смущение Жюстины, и догадался
обо всем. Под предлогом охоты он выехал из замка и подстерег гонца в