ведь и у нас они теперь составляют чуть не половину войска.
количество золота. Там, где нельзя купить хозяина, можно купить его слугу.
В стане Гродрэда найдутся люди, готовые в нужный момент открыть ворота.
сидеть и ждать, пока наши враги, рано или поздно, умрут. Но при этом нет
никаких гарантий, что мы сами не умрем раньше. У нас есть шанс взять
город, не такой верный, как хотелось бы, но есть.
друга. И с главным богачом страны - церковью - отношения у них натянутые.
У средних и мелких дворян свои интересы. Города, если решить в их пользу
некоторые тяжбы со знатью, способны оказать немалую поддержку. Словом, как
говорили в ваши времена, "разделяй и властвуй".
от которого почти невозможно оправиться. Будут говорить, что я бездарно
угробил большую и лучшую часть армии, чтобы, дойдя до столицы, позорно
бежать от последнего сражения. Трусость Гродрэда, раздавшего вассалам все,
что только можно, назовут смелостью политика, не боящегося рискованных
шагов. Бездарность его маршалов, проигравших все сражения - мудрой
стратегией, позволившей истощить мои силы. Неужели вы думаете, что после
этого у меня будет вторая попытка? Даже если мне удастся снова собрать
столь же хорошую армию, нас не поддержит уже никто. Нет, Риллен. Сейчас
или никогда.
порядок; из окон замка открывался прекрасный вид на армию. Я наблюдал, как
то, что еще недавно выглядело бесформенной толпой, обретает математическую
строгость и красоту. Ровными рядами блестели на солнце шлемы и панцири,
аккуратные прямоугольники батальонов выстраивались в простой и четкий
узор: здесь копейщики, там арбалетчики, легкая кавалерия, тяжелая
рыцарская конница... Ветер лениво колыхал тяжелые хоругви и развевал
длинные хвостатые вымпелы, шевелил султаны на шлемах рыцарей и слегка
трепал лошадиные гривы. Солнце и ветер, ранняя осень... Почему-то мне
казалось, что в воздухе разлито ощущение какого-то праздника. И все это
войско выглядело выстроенным для парада, а не для жестокой, последней -
для многих из них последней в самом прямом смысле - битвы. Словно и не
было долгого пути с боями от границ Раттельбера, всех этих тысяч и тысяч
солдат, зарубленных, насаженных на копья, облитых кипящей смолой со
стен... Но нет, приглядевшись, можно было заметить следы войны. То тут,
тот там геометрическую правильность полков пятнали чужеродные вкрапления:
воины в других, часто слишком легких или потрепанных, доспехах, с другими
щитами, другим оружием вроде неупотреблявшихся у герцога алебард, кривых
мечей, слишком коротких пик или слишком больших луков... Это были
союзники, примкнувшие к нам на всех этапах кампании. Иные из них
растворялись в раттельберских полках, другие стояли отдельно, своими
подразделениями, со своими офицерами.
лестницы. Элдреду, облаченному в рыцарские латы, подвели его жеребца;
слуга приготовился помочь герцогу сесть в седло (доспехи слишком тяжелы,
чтобы сделать это самостоятельно), но Элдред знаком велел ему обождать в
стороне.
о чем идет речь.
отправляемся в трудный и опасный бой. Я не знаю, чем он закончится, но
вполне вероятно, что погибнут не только солдаты. В Даллионе останется
маленький гарнизон, несколько офицеров и гвардейцев. Вы хотите остаться с
ними или ехать со мной?
глаза: - Я предпочел бы остаться.
мгновенная тень досады? Так или иначе, он спокойно произнес:
короткой паузы добавил: - Значит, вы совершенно не верите в мою победу?
облаченная в латную рукавицу, поглаживала гриву любимого коня.
Спасите армию и себя. Ведь вы сами не верите в успех.
тоном ответил герцог. - Просто ставки в игре возросли до максимума. Ну,
Риллен, прощайте. Встретимся на коронации в Траллендерге, - он поставил
ногу в стремя, и слуга подбежал, чтобы помочь главнокомандующему. Я
повернулся и побрел обратно в замок. Ненужный уже меч, болтавшийся слишком
свободно, норовил запутаться под ногами.
потянулась неизвестность ожидания. Два дня должно было уйти у герцога
только на то, чтобы добраться до места боя; следовательно, гонца с вестями
об исходе сражения мы могли ожидать в лучшем случае к концу третьего дня.
Я пробовал занять время чтением, но глаза скользили по строчкам, не
цепляясь за смысл; к тому же изменившаяся грамматика и орфография, не
говоря уже о витиеватом стиле, раздражали меня. В конце концов, отбросив
свиток, я шел играть с офицерами или просто слонялся по замку, как
привидение. От нечего делать я попытался обучить офицеров игре в шашки, но
они сочли эту игру слишком нудной и даже жульнической, ибо я постоянно
выигрывал. Все дело в том, что они попросту не знали ничего об
интеллектуальных играх и двигали шашки так же, как бросали кости: без
всякой стратегии, надеясь лишь на удачу. Я невольно лишний раз подумал, к
какому же упадку пришло знание во всех областях.
находились в некотором возбуждении, хотя и понимали, что известий ждать
еще рано. К вечеру небо заволоклось тучами, и после заката земля
погрузилась в непроглядный мрак. Холодный ветер, налетая порывами, пытался
задуть пламя факелов; караульные на башнях тщетно вглядывались в темноту.
Я долго не мог уснуть, прислушиваясь к завыванию ветра в дымовых трубах.
если Элдреду не удалось выманить противника из крепости, и он вынужден
штурмовать город, это может затянуться надолго, но мы понимали, что время
работает против нас. Накрапывал мелкий дождик, предвестник нудных осенних
дождей; заметно похолодало. К вечеру небо вновь прояснилось, и на его
темном фоне проступили звезды, затем взошла луна. Гонца все еще не было. В
конце концов я совершенно продрог, стоя на крепостной стене и всматриваясь
в северную часть горизонта, и отправился спать. Разбудил меня громкий стук
в дверь.
выбежал на площадку северной башни. Там уже собрались почти все офицеры;
мне указали на вытянутое пятнышко, двигавшееся в нашу сторону по залитой
лунным светом дороге. Несомненно, то была лошадь: вскоре уже можно было
различить отдаленный топот копыт.
нет!
Возможно, всадник ранен.
размахивая факелами. Наконец лошадь, не замедляя темпа, вбежала во двор
замка; гвардейцы едва успели подхватить ее под уздцы. Лошадь храпела,
роняя клочья пены на камни двора, и косила безумным глазом; всадник, без
сомнения солдат герцога, распластался у нее на шее, крепко вцепившись в
поводья. Я увидел стрелу, торчавшую из его сапога, и взял его за руку,
намереваясь помочь выбраться из седла. Мои пальцы ощутили одеревенелые
мышцы трупа; лишь в следующий момент я заметил еще две стрелы, в боку и в
спине. Уже понимая, что все это значит, я сунул руку в седельную сумку и
обнаружил свиток. Это было письмо, адресованное мне; офицеры и гвардейцы с
факелами сгрудились вокруг.
это, мы неплохо задали Гродрэду и уже были недалеки от победы, но тут к
ним подошло подкрепление. Мне жаль, что я уже не смогу выполнить свои
обещания. Передайте офицерам благодарность за верную службу. Теперь вам
всем надо бежать. Мой совет - Грундорг; остальные западные королевства
сейчас союзники Гродрэда. В подвале замка - кое-какие остатки войсковой
казны; капрал Тальд укажет вам нужную дверь, а у капрала Лоннера ключ.
Надеюсь, при дележе никто из вас не забудет о чести и достоинстве
дворянина. Солдатам тоже причитается их доля. Прощайте, Риллен. Мне будет
не хватать вашего общества.