убежденно заявил, что, когда мистер Коллинз вступит во владение
Лонгборном, он и его жена вполне смогут появляться в Сент-Джеймском
дворце. Короче говоря, радости всей семьи не было границ. Младшие сестры
стали надеяться, что их вывезут в свет на год-два раньше, чем они могли
прежде рассчитывать. Братья перестали бояться, что Шарлотта умрет старой
девой. Сама она казалась достаточно спокойной. Она достигла своей цели и
старалась теперь обдумать создавшееся положение. Выводы ее были в основном
удовлетворительными. Мистера Коллинза, разумеется, нельзя было считать ни
умным, ни симпатичным человеком; общество его было тягостным, а его
привязанность к ней - несомненно воображаемой. Но тем не менее ему
предстояло стать ее мужем. Несмотря на то, что она была невысокого мнения
о браке и о мужчинах вообще, замужество всегда было ее целью. Только оно
создавало для небогатой образованной женщины достойное общественное
положение, в котором, если ей не суждено было найти свое счастье, она хотя
бы находила защиту от нужды. Такую защиту она теперь получала. И в свои
двадцать семь лет, лишенная привлекательности, она прекрасно сознавала,
насколько ей повезло. Самой неприятной стороной предстоявшего брака было
предчувствие того, как к нему отнесется Элизабет Беннет, чьей дружбой
Шарлотта особенно дорожила. Ее подруге новость должна была показаться
совершенно невероятной и, возможно, вызвать с ее стороны резкое осуждение.
И хотя это обстоятельство не поколебало бы решимости Шарлотты, все же оно
могло нанести ей глубокую душевную рану. Она захотела рассказать обо всем
подруге сама и потому потребовала от мистера Коллинза, чтобы, вернувшись к
обеду в Лонгборн, он ни словом не обмолвился о случившемся. Обещание
хранить тайну было дано, разумеется, с полной готовностью. Выполнить его
оказалось, однако, не так легко. Долгое отсутствие мистера Коллинза
возбудило столько любопытства в семье Беннетов, что по возвращении в
Лонгборн он был подвергнут самому тщательному допросу. Уклончивые ответы
потребовали от него некоторой изобретательности и в то же время большой
самоотверженности, ибо ему очень хотелось похвастаться перед ними своими
любовными успехами.
Так как мистеру Коллинзу предстояло на следующее утро покинуть Лонгборн
слишком рано, чтобы повидать кого-нибудь из семьи Беннетов при отъезде,
церемония прощания произошла перед тем, как дамы должны были отправиться
спать. При этом миссис Беннет самым любезным и приветливым образом сказала
ему, насколько она будет рада видеть его в Лонгборне, когда дела позволят
ему снова их навестить.
- Вашим приглашением, сударыня, - ответил мистер Коллинз, - я особенно
дорожу, ибо мечтал его получить. А потому можете не сомневаться, что я им
воспользуюсь, как только это станет для меня возможным.
Его ответ удивил всех. Мистер Беннет, которого отнюдь не устраивало
быстрое возвращение мистера Коллинза, не замедлил сказать:
- Но не опасаетесь ли вы, сэр, вызвать этим неодобрение леди Кэтрин? Лучше
вам пренебречь родственными связями, чем рискнуть обидеть свою патронессу.
- Премного вам обязан, сэр, за дружеское предостережение, - отвечал мистер
Коллинз. - Будьте покойны, разумеется, я не предприму столь ответственного
шага без соизволения ее светлости.
- Едва ли вы можете оказаться излишне осторожным. Жертвуйте чем угодно, но
только не давайте ей повода для малейшего неудовольствия. И если вы
увидите, что такой повод может возникнуть из-за нового приезда в Лонгборн
- что я считаю вполне вероятным, - спокойно оставайтесь дома. Не
тревожьтесь, мы ни в коей мере на вас не обидимся.
- Поверьте, дорогой сэр, вы возбудили во мне самую горячую признательность
столь исключительным вниманием к моей особе. И знайте, что в скором
времени вы получите от вашего покорного слуги письмо с выражением
благодарности за этот и за все другие знаки внимания, оказанные мне во
время моего пребывания в Хартфордшире. Что же касается прелестных кузин,
то, хотя мое отсутствие может продлиться не столь долго, чтобы сделать это
необходимым, я все же позволю себе пожелать им здоровья и благополучия, не
исключая и кузину Элизабет.
Вслед за тем дамы с подобающими церемониями удалились, каждая в равной
степени изумленная его намерением вскоре вернуться в Лонгборн. Миссис
Беннет хотелось объяснить это тем, что он имеет в виду обратить свое
внимание на одну из ее младших дочерей. И ей казалось, что Мэри скорее
всего согласилась бы принять его предложение. Мэри оценивала его
способности значительно выше, чем ее сестры, нередко восхищаясь
основательностью его суждений. И, не считая его ум равным своему, она все
же полагала, что, последовав ее примеру и занимаясь
самоусовершенствованием, он мог бы сделаться достойным ее общества. Увы,
все надежды подобного рода были развеяны на следующее же утро. Вскоре
после завтрака в доме появилась мисс Лукас и, уединившись с Элизабет,
сообщила ей о происшедшей накануне помолвке.
Мысль о том, что мистер Коллинз способен вообразить себя влюбленным в
Шарлотту, приходила уже как-то Элизабет в голову. Но подруга, по ее
мнению, могла поощрить мистера Коллинза не больше, чем она сама. Ее
удивление поэтому было так велико, что в первый момент, нарушив все
границы приличия, она воскликнула:
- Помолвлена с мистером Коллинзом? Шарлотта, дорогая, это немыслимо!
Под влиянием столь прямого упрека, выдержка, с которой мисс Лукас
рассказала ей эту новость, на миг сменилась растерянностью. Но восклицание
Элизабет не превосходило того, к чему ее подруга заранее подготовилась, и,
овладев собой, Шарлотта спокойно ответила:
- Неужели это тебя так удивляет, дорогая Элиза? Разве тебе кажется
невероятным, чтобы мистер Коллинз заслужил благосклонность какой-либо
женщины, если он потерпел неудачу с тобой?
Элизабет опомнилась и, взяв себя в руки, сказала вполне уверенным голосом,
как она счастлива породниться с подругой, а также пожелала ей всяческого
благополучия.
- Я представляю себе, что ты сейчас должна чувствовать, - сказала
Шарлотта. - Ты, вероятно, изумлена, бесконечно изумлена. Ведь еще недавно
мистер Коллинз хотел жениться на тебе. Но когда ты сможешь все обдумать,
ты, надеюсь, поймешь, что я поступила разумно. Ты знаешь, насколько я
далека от романтики. Мне она всегда была чужда. Я ищу крова над головой.
И, обдумав характер мистера Коллинза, его образ жизни и положение в
обществе, я пришла к выводу, что мои надежды на счастливую семейную жизнь
ничуть не уступают надеждам почти всех людей, вступающих в брак.
Элизабет тихо ответила: "О да, разумеется", - и после неловкой паузы
подруги вернулись к остальному обществу.
Шарлотта пробыла в Лонгборне совсем недолго, и после ее ухода Элизабет
могла поразмыслить над тем, что ей довелось услышать. Прошло немало
времени, прежде чем она как-то примирилась с мыслью об этом браке. Два
предложения мистера Коллинза, последовавшие одно за другим на протяжении
трех дней, по своей нелепости не шли ни в какое сравнение с тем, что
второе его предложение было принято. Ей всегда было ясно, что взгляды ее
подруги на замужество не совпадают с ее собственными. Но она не могла
предположить, что Шарлотта и впрямь решится пожертвовать всеми лучшими
чувствами ради мирского благополучия. Ее самая близкая подруга - жена
мистера Коллинза! Какая удручающая картина! И боль, вызванная тем, что
Шарлотта унизила себя подобным образом, так сильно упав в ее мнении,
усугублялась мрачной уверенностью в ее злосчастной судьбе.
Элизабет сидела с матерью и сестрами и размышляла об услышанной новости, а
также о том, вправе ли она рассказать о ней своим родным, когда в Лонгборн
явился сам сэр Уильям Лукас. Шарлотта послала его объявить о ее помолвке с
родственником семейства Беннет. Украсив речь множеством адресованных к ним
комплиментов и неоднократно поздравив себя с тем, что их семьям суждено
породниться, сэр Уильям сообщил изумленным и недоверчивым слушателям о
совершившемся событии. Миссис Беннет излишне самоуверенно и недостаточно
вежливо заметила, что он глубоко заблуждается, а всегда несдержанная и
часто резкая Лидия воскликнула:
- Боже мой! Сэр Уильям, как можете вы рассказывать подобную чепуху? Разве
вы не знаете, что мистер Коллинз хочет жениться на Лиззи?
Чтобы без раздражения стерпеть подобные выходки, требовалась
обходительность истинного придворного. Однако сэр Уильям был настолько
хорошо воспитан, что сумел остаться невозмутимым. И, уверяя их в
достоверности своего сообщения, он перенес все дерзкие замечания по своему
адресу вполне снисходительно.
Элизабет сочла своим долгом помочь ему выйти из неприятного положения и
подтвердила его слова, сказав, что она еще раньше обо всем узнала от самой
Шарлотты. Желая прекратить поток удивленных возгласов матери и младших
мисс Беннет, она обратилась к сэру Уильяму с подобающими поздравлениями, к
которым затем от души присоединилась ее старшая сестра. Свои поздравления
Элизабет сопроводила пожеланием счастья жениху и невесте, а также
несколькими фразами о превосходном характере мистера Коллинза и о близости
Хансфорда к Лондону.
Миссис Беннет и в самом деле была так сильно потрясена, что до ухода сэра
Уильяма не сказала почти ни слова. Зато как только он ушел, ее чувства
тотчас же прорвались. Во-первых, она принялась настаивать, что все это
совершенно неправдоподобно. Во-вторых, она не сомневалась, что мистера
Коллинза обвели вокруг пальца. В-третьих, она была уверена, что этот брак
не принесет счастья. И, наконец, в-четвертых, ей было ясно, что помолвка
будет расторгнута. Из всего этого, естественно, вытекали два следствия.
Первое - что истинной виновницей всех бед была Элизабет, а второе - что
все с ней обращаются просто безжалостно. Оба положения послужили основой
для ее высказываний в течение всего дня. Ее нельзя было умиротворить или
утешить. И ее негодование не улеглось за день. Прошла неделя, прежде чем
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Корнев Павел
Пехов Алексей
Лондон Джек
Володихин Дмитрий