Чтение 27–й страницы книги ~По направлению к Свану~

маю, вам не стоит больше смотреть на это, сэр".

Несколько секунд Президент пытался узнать человека, сидевшего в черном
кожаном кресле напротив него. Ганс, подумал он. Министр Обороны Хэннен.
Он огляделся, стараясь привести мысли в порядок. Он находится на борту
"Боинга", в котором располагался воздушный командный пункт системы уп-
равления вооруженными силами США, в своих апартаментах в хвосте самоле-
та. Хэннен сидит перед ним, а через проход сидит человек в форме капита-
на секретной службы ВВС. Человек прям и широкоплеч, на его лице пара
солнцезащитных очков, скрывающих глаза. На его правом запястье наручник,
соединенный цепью с маленьким черным чемоданчиком, лежащим перед ним на
крытом пластиком столе.

За дверью президентских апартаментов находился настоящий нервный узел,
состоящий из радарных экранов, обрабатывающего данные компьютера и сис-
тем, которые должны обеспечивать связь с САК, НОРАД, командованием объ-
единенными силами НАТО в Европе, а также со всеми военно-воздушными, во-
енно-морскими базами и базами межконтинентальных баллистических ракет.
Техники, обслуживавшие оборудование, прошли специальный отбор в разве-
дуправлении Министерства Обороны, которое также отобрало и обучило чело-
века с черным чемоданчиком. На борту самолета также находились офицеры
разведуправления Министерства Обороны и несколько армейских и летных ге-
нералов, выполнявших секретные обязанности в командном пункте, в чью от-
ветственность входило составление общей картины из донесений, поступав-
ших из различных точек театра военных действий.

Реактивный лайнер кружил над Виржинией с 6:00 утра, а в 9:46 поступило
первое взволнованное донесение из штаба ВМС: столкновение между специ-
альными поисковыми истребительными силами и большой стаей советских
ядерных подлодок к северу от Бермуд.

В соответствии с первым сообщением, советские подлодки запустили баллис-
тические ракеты в 9:58, но более поздние сообщения показали, что коман-
дир американской подлодки запустил крылатую ракету, не имея на то надле-
жащего основания, тем более для столь напряженного момента. Теперь труд-
но было сказать, кто начал первым. Теперь это не имело уже никакого зна-
чения. Первый советский удар был нанесен по Вашингтону, федеральный ок-
руг Колумбия, три боеголовки вошли в Пентагон, четвертая попала в Капи-
толий, а пятая - в базу ВВС Эндрюс. В течение пары минут запущенные по
Нью-Йорку ракеты разрушили Уолл-Стрит и Таймс-сквер.

Очередь быстро достигающих цели советских ракет подводного базирования
прошлась по восточному побережью, а в это же время бомбардировщики B-1
летели к сердцу России, американские подлодки, окружившие Советский Со-
юз, запускали свое оружие, а ракеты НАТО и Варшавского Договора визжали
над Европой. Русские подлодки, находившиеся в засаде у западного побе-
режья США, запустили ядерные боеголовки, поразившие Лос-Анджелес,
Сан-Франциско, Сан-Диего, Сиэтл, Портланд, Феникс и Денвер, а затем
русские разделяющиеся ядерные боеголовки на межконтинентальных баллисти-
ческих ракетах, воистину чудовищные монстры, отправились в сторону Аляс-
ки и Северного полюса и в течение минут поразили базы ВВС и среднезапад-
ные ракетные установки и испепелили города в глубине континента. Омаха
оказалась первой мишенью, а с ней и Штаб Стратегических ВВС. В 12:09 в
наушниках оператора поступил последний искаженный сигнал от Северо-Аме-
риканских ПВО: "Последние птички улетели".

И с этим сообщением, означавшим, что несколько последних крылатых ракет
или Минитмен-3 были запущены из тайных бункеров где-то в Западной Амери-
ке, остатки НОРАД тоже взлетели на воздух.

Хэннен был в наушниках, через которые к нему поступали донесения по мере
их обработки. Президент наушники снял после того, как погибла НОРАД. Во
рту у него был привкус пепла, и ему страшно было подумать о том черном
чемоданчике, что располагался через проход от него.

Хэннен слушал отдаленные голоса командиров подлодок и пилотов бомбарди-
ровщиков, все еще охотившихся за мишенями или пытавшихся избежать пора-
жения в быстрых яростных стычках на половине планеты. Морские силы обеих
сторон были уничтожены, и теперь Западная Европа была меж огней наземных
войск. Его внимание было приковано к далеким, призрачным голосам, плыв-
шим по штормам атмосферных помех, потому что думать о чем-нибудь другом
кроме работы в данный момент означало сойти с ума.

Его не зря звали Железный Ганс, он знал, что нельзя давать ослаблять се-
бя воспоминаниями и жалости.

Атмосферные вихри подхватили воздушный командный пункт, его резко швыр-
нуло вверх, а потом он стал снижаться с тошнотворной скоростью. Прези-
дента прижало к подлокотникам его кресла. Он знал, что больше не увидит
ни жену, ни сына. Вашингтон стал лунным пейзажем с дымящимися руинами, в
обуглившемся здании архива превратились в пепел и Декларация Независи-
мости, и Конституция, в аду Библиотеки Конгресса уничтожены старания
миллионов людей.

Ему хотелось плакать и кричать, но он был Президентом Соединенных Шта-
тов. На его запонках была президентская печать. Ему вспомнилось, как из
далекого прошлого, как он спрашивал Джуману, подойдет ли голубая в по-
лоску рубашка к его светло-коричневому костюму. Он был не в состоянии
выбрать галстук, потому что решение таких вопросов давалось ему с тру-
дом. Он больше не мог думать, больше не мог что-нибудь выработать: мозг
его был как солончаковое болото. Джумана выбрала ему подходящий галстук
и вставила запонки в рубашку. Потом он поцеловал ее и обнял сына, и люди
из секретной службы отвезли его вместе с другими семьями персонала в
подземное убежище.

Все это уничтожено, подумал он. О, Господи... все уничтожено!

Он открыл глаза и сдвинул шторку с окошка. Черные облака, пламенеющие
красными и оранжевыми шарами, окружали самолет. Из их глубины выстрели-
вали клочья огня и пробивались молниями вверх на тысячи футов выше лай-
нера.

Однажды,- подумал он,- нам понравилось играть с огнем.

- Сэр? - мягко спросил Хэннен. Он снял наушники. Лицо Президента было
серым, рот сильно дрожал. Хэннен подумал, что Президента тошнило от ви-
ражей.- Вам плохо?

Безжизненные глаза шевельнулись на бледном лице.

- Я в порядке,- прошептал он и едва заметно улыбнулся.

Хэннен прислушался к голосам, доносившимся из наушников.

- Последний из B-1 только что сбит над Балтикой. Советы восемь минут на-
зад разрушили Франкфурт, а шесть минут назад по Лондону был нанесен удар
разделяющейся боеголовкой межконтинентальной баллистической ракеты,- пе-
ресказал он Президенту.

Тот сидел неподвижно, как каменный.

- Какова оценка потерь? - устало спросил он.

- Еще не поступила. Голоса настолько искажаются, что даже компьютеры не
в состоянии разобраться в них из-за всех атмосферных помех.

- Мне всегда нравился Париж,- прошептал Президент.- Вы знаете, Джумана и
я провели в Париже медовый месяц. Как в Париже?

- Не знаю. Из Франции еще ничего не поступало.

- А Китай?

- Пока молчание. Думаю, что китайцы терпеливо ждут.

Лайнер подпрыгнул и опять снизился. Двигатели выли в замусоренном возду-
хе, борясь за высоту. Отражение голубой молнии мелькнуло на лице Прези-
дента.

- Ну, что ж,- сказал он.- Вот мы сейчас здесь. И куда мы отсюда отпра-
вимся?

Хэннен хотел было начать отвечать, но так и не нашел, что сказать. У не-
го перехватило горло. Он потянулся, чтобы опять закрыть окно, но Прези-
дент твердо сказал:

- Не надо. Оставьте. Я хочу видеть.

Голова его медленно повернулась к Хэннену.