Чтение 27–й страницы книги ~Сезон королевской охоты~

- Обыкновенно, ваше величество.

- Нет, ну... я хотел спросить тебя о вашем господине, герцоге Ангулемском. Тебе приходилось видеть его?

- Приходилось, ваше величество.

- Ну и каково твое мнение о нем?

- Мы люди маленькие, ваше величество, но налоги можно бы и поменьше брать, - пожаловался Каспар, поняв, что желает услышать король.

- Вот! Вы слышали, что говорит этот честный человек - народ пребывает в притеснении! Когда-нибудь я спасу этот народ, ибо все они мои дети!

Его величество хотел сказать что-то еше, но его перебил мелодичный звон колокольчика, в который звонил маленький поваренок, а за ним торжественно шествовали повар и два лакея.

Повар держал поднос, на котором стояла чашка с шоколадом непривычного цвета.

Поваренок перестал звонить, а его наставник остановился перед королем. Даже со своего места Каспар почувствовал аромат шоколада и сливок. Пахло очень приятно. Оценил запах и король.

- Необыкновенно! - произнес он, глядя в чашку и оттягивая волнующий момент, ноздри его трепетали. - Необыкновенно, я даже не знаю, чего ожидать!

Король сделал осторожный глоток, в зале воцарилась абсолютная тишина, ни люди, ни даже птицы - никто не рисковал вдохнуть первым.

- Великолепно! - изрек Ордос, вызвав всеобщий вздох облегчения. - Это ни с чем нельзя сравнить! Великолепно!

В несколько глотков он допил всю чашку и, поставив ее на поднос, обратился к Каспару с новым вопросом:

- А скажи нам, добрый негоциант, велика ли трудность доставить в Харнлон этот дивный шоколад?

- Велика, ваше величество, очень велика. За один только переход от Ливена до Харнлона на нас нападали трижды.

- Разбойники?

- Два раза разбойники и один раз - заколдованные волки.

- А в чем же была заколдованность?

- Их не брали стрелы и мечи, ваше величество, поразить такого зверя можно, лишь попав ему в левую переднюю лапу.

- Левую переднюю... - повторил король. - Это нужно запомнить, я люблю охотиться, и мне случается видеть много всякого зверья, - вдруг подвернется оборотень. А скажи мне, негоциант, почему ты не привозил шоколад раньше, почему никто не знал такого напитка год или два назад?

- Озерные люди мешали, ваше величество, очень они в теплое время торговле препятствуют.

- Это ты прав, - согласился король. - Если бы не помощь королевский магического ордена, мои солдаты ни одной реки не сумели бы преодолеть, так и сидели бы в городе. Может, мне привести озерных людей к присяге? Пусть станут моими подданными, тогда и вредить перестанут.

- Это очень верно, ваше величество! Очень верно! - наперебой затараторили вельможи, но король остановил их жестом.

- Экую глупость вы несете, - недовольно заметил он. - Разве вы не видите, что это шутка? Как можно привести к присяге существо, которое и души-то не имеет?!

В дверях появился один из секретарей короля, лысоватый, в строгом камзоле с белым воротничком.

- Что такое, Лерган?

- Осмелюсь напомнить вашему величеству об аудиенции для принятия верительных грамот от посла вердийцев.

- М-да... - Король вздохнул. - Как ни интересна мне беседа с негоциантом, а государственные дела не ждут. Подумать только, еще вчера эти люди собирали на берегу океана водоросли, а теперь у них есть посол, которому я не могу отказать в аудиенции. Куда все катится?

Его величество поднялся с кресла и направился к выходу, однако остановился и, обернувшись, сказал Каспару:

- А с тобой мы еще повстречаемся, мне хотелось бы узнать побольше о чудесном напитке.

- Всегда к услугам вашего величества, - ответил Каспар, низко кланяясь.

Когда король ушел, к Каспару подошел лакей.

- Куда прикажете проводить вашу милость? - спросил он учтиво.

- Да мне бы как-нибудь за стену попасть.

- Я передам вашу милость по дистанции, а за стену вас выведут гвардейцы.

- Годится, - кивнул Каспар, представляя, как будет рассказывать своим товарищам об аудиенции у самого короля.

Они с лакеем успели миновать только два зала, а в третьем неожиданно распахнулись двери и прямо на них выскочили шедшие быстрым шагом пятеро дворян. Они были при оружии и в легких кирасах, являвших собой скорее украшение, чем защиту.

Звенели шпоры, развевались заплетенные в волосы ленты. Знакомый с дворцовыми порядками лакей отпрянул к стене, а Каспар замешкался и едва не столкнулся с одним из дворян. Тот грубо его оттолкнул:

- Ты что же, мерзавец, порядков не знаешь?!

- Прошу прощения, ваша милость, я здесь впервые... - ответил Каспар, надеясь смиренным тоном погасить конфликт, однако допустил ошибку, не заметив на правом плече дворянина графского орла.

- Да ты себя за равного со мной держишь?! - взревел неузнанный граф и залепил Каспару пощечину. Щека заныла, перчатка была жесткой.

- Дай ему еще, де Блисс, чтобы запомнил.

Граф замахнулся снова, но Каспар, действуя по привычке, пригнулся, и удар пришелся в пустоту.

- Ах ты мерзавец! - Звеня шпорами, де Блисс бросился на невежу, чтобы проучить его как следует, однако мерзавец снова позволил себе увернуться.

- Остановись, де Блисс, - сказал другой вельможа, самый высокий из всех пяти, с баронской совой на гербе. - Давай затащим его в галерею, там он получит сполна. А ты... - барон строго посмотрел на слившегося со стеной лакея, - держи язык за зубами...

Не зная, как себя вести, Каспар тем не менее последовал за группой дворян туда, куда ему велели. Возможно, он заупрямился бы, увидев, что его тащат в подвал, однако они шли по светлым и просторным залам, сверкавшим золотом и шелками.

- Вот здесь! - сказал барон, когда они оказались в длинной галерее с высокими окнами с одной стороны и множеством картин на стене - с другой. - Здесь редко кто бывает, а кровь с паркета легко смыть.

- Мы поцарапаем его шпорами, - сказал еще один граф, снимая с пояса меч с ножнами.

- Ерунда, прикажем лакеям еще раз натереть его, и следов не останется - ни царапин, ни крови.

Каспар недоуменно следил за зловещими приготовлениями - ему все еще не верилось, что его намерены убить прямо здесь. Впрочем, скоро стало ясно, что рубить мечами его не собирались - дворяне намеревались избить нахала и изувечить ножнами.

- Постойте, господа! - Каспар поднял руки, его загоншики остановились. - Вы собираетесь впятером напасть на одного безоружного?

- Нет, мы собираемся впятером проучить одного неучтивого слугу, - пророкотал барон, ножны его меча выглядели особенно устрашающе.

- Я подданный короля, но я не ваш слуга. Я - не крепостной в одном из ваших имений, поэтому наказывать меня так вы не имеете права. Король - да, вы - нет. Вы должны позволить мне защищаться, тогда все будет честно.

- Больно разговорчивый купчишка попался, придется еще и лавчонку его разорить, - усмехнулся рыжий дворянин с короткой бесцветной бородкой.

- А может, он прав? Это нас только позабавит, у короля сейчас дела с каким-то послом, есть время развлечься, - предложил еще кто-то.

- Я не против, - сказал барон, опуская ножны. - Но понимаешь ли ты, купчишка, что драться на палках или кулаках я с тобой не стану? Только на мечах, и только - до смерти.

- Да, господин барон, я это понимаю, - кивнул Каспар.

- Это даже лучше, никто нам слова не скажет, если мы пустим ему кровь, - с плотоядной улыбкой проговорил де Блисс.

- Да, но кто даст ему свой меч? При нем ведь, кажется, даже дубинки нет, - заметил рыжий.

- Никто не даст, меч оружие благородных, да и не любит он чужой руки.

- Мы можем встретиться в другом месте, и я принесу свой меч, - предложил Каспар, не особенно, впрочем, надеясь на понимание.

- Хочешь сбежать, купчишка? - усмехнулся барон. - Не выйдет, ждите здесь, господа, будет вам лишний меч.

Барон направился к дальнему концу галереи, выщел в следующий зал, и воцарилась тишина.

- Куда он? - спросил де Блисс.

- В соседней галерее коллекция оружия времен Двадцатилетней войны, - заметил худощавый юноша с большими серыми глазами, самый молодой из пятерки.

- Значит, это будет либо стофунтовая секира Франциска Смелого, либо медная палица огрского царя Эрвела, - сказал рыжий, и его спутники засмеялись.

- Что за смех, я пропустил что-то интересное? - спросил появившийся барон.

- Мы гадали, что ты принесешь, Форнберг. Полагали, что палицу огрского царя.

- Палицы не было, но есть морской тесак. - Барон продемонстрировал короткое оружие с односторонним, потемневшим от времени лезвием.

- Вот, купчишка, твое оружие!

Барон бросил меч, полагая, что купец отпрянет, однако Каспар легко поймал тесак за рукоять и, взвесив в руке, улыбнулся - по балансировке оружие очень напоминало его любимый меч.

- Чему ты улыбаешься, глупец? - удивился барон.

- Ручка удобная, ваше благородие.

- Сейчас проверим... Дайте простору, господа, я первым пущу ему кровь.

- А что останется нам, Форнберг?

- Вам останется снять с него шкуру.

Противники сошлись, барон начал развязно, надеясь потешить приятелей тем, как будет прыгать его жертва от болезненных, но не смертельных уколов, однако купец попался шустрый. Он попросил полминуты, чтобы повыше подвязать длиннополую одежду, а затем они снова зазвенели мечами. Благородное оружие Форнберга издавало мелодичный звон, в то время как старый тесак звякал, словно железная заготовка. При всем при том купец уверенно парировал удары, а двигался расчетливо. Под длиннополой одеждой у этого простака оказались гвардейские штаны и походные ботфорты без шпор, и это слегка смутило барона, однако он посчитал эти детали несущественными и усилил натиск.

Купец держался, а барон чувствовал, что начинает уставать, ведь он все время атаковал, в то время как противник расчетливо защищался. Чтобы действовать быстрее, Форнбергу пришлось достать кинжал, тогда купец подхватил с пола войлочную шляпу и свернул из нее подобие мягкого отбойника. Это был профессиональный жест, Форнберг нервно дернул щекой.

И снова они сошлись, барон действовал с обеих рук, а купец лишь изредка пускал в дело войлочный отбойник, оно и понятно: рассечь его и повредить руку было довольно легко. А барон начал теснить противника - тот не успевал за двумя клинками, понемногу отступая.

- Кончай с ним, Форнберг! - подбадривали друзья.

Барон и сам понимал, что теперь он быстрее, и усилил давление - клинки замелькали с быстротой молнии. К звону стали теперь примешивался посторонний визг, зажатый в угол купец начал жульничать - поддергивать оружие после удара.

"Это тебе не поможет!" - подумал барон, но в следующее мгновение быстрое лезвие обожгло ему левый локоть. Барон выругался и, отскочив, осмотрел порез. Он был пустяковый, однако кровь на рукаве означала одно - он получил ранение.

- Он жульничает, барон! - воскликнул де Блисс. - Я иду к вам на помощь!

- Мерзавец подергивает свой тесак, - пожаловался Форнберг. - Ему легко это делать, у него длинная рукоять.

- Но вы сами дали мне это оружие, господин барон! - возразил Каспар, который уже взмок, барон был неудобным противником.

- Тем не менее, каналья, вот тебе штраф, теперь нас двое! - заявил де Блисс, которому не терпелось отомстить за промах.

- Но дайте мне хотя бы кинжал!

- Да, господа, как-то неприлично получается, - заметил рыжий. - Двое против одного, да еще он без кинжала - это не по законам дуэлей.

- О каких законах ты говоришь, д'Эспейн? - возразил ему самый молодой из компании. - Он не дворянин, поэтому здесь не дуэль, а драка. Нужно поскорее с ним покончить, пока нас не остановили.

- Тогда позвольте мне хотя бы сбросить этот мешок! - попросил Каспар.

- Валяй, - согласился барон Форнберг, промокая лицо платком.

Каспар снял купеческий балахон и остался в белой сорочке, которая не слишком вязалась с образом прижимистого негоцианта, такое белье шили только господам по семь рилли за пару. Зато теперь к сорочке подходили и гвардейские штаны, и выполненные на заказ ботфорты.

- Прямо гвардейский капитан какой-то, - усмехнулся рыжий.

- Типун тебе на язык, - одернул его другой барон, которого звали Кальвин. - Не хотел бы я, чтобы он оказался гвардейским капитаном.

- Ну, пора заканчивать, можешь показывать любые фокусы, купчишка, мы готовы! - сказал де Блисс, и они с Форнбергом пошли в наступление.

Каспар схватил с подоконника подсвечник и, смахнув с него свечи, приготовился использовать его в качестве щита.

И снова закипела схватка, с подсвечником Каспар получил больше возможностей атаковать - им было удобно придерживать клинки.

Де Блисс и Форнберг теряли терпение. Они ругались, меняли позиции и подходы, однако застать "купчишку" врасплох не удавалось - пара тонких порезов на его ребрах в расчет можно было не принимать. Каспар же следовал своей излюбленной тактике, норовя ударить по мечу противника поближе к рукояти, раз за разом ослабляя ему запястье.

- Вот каналья! - выругался де Блисс, в очередной раз высвобождая меч из подсвечника. - Чего вы стоите, господа, присоединяйтесь!

- Я, пожалуй, побуду в резерве, - усмехнулся д'Эспейн, сторонясь, чтобы пропустить барона Кальвина и самого молодого - фон Вейка.

Сделав передышку, дворяне выстроились вчетвером и разом обрушились на "купчишку", осыпая его ударами, однако использовать кинжалы им было трудно - вчетвером стало тесно.

Каспару приходилось жарко, его сорочка прилипла к телу, небольшие порезы и царапины жгло, на белоснежном полотне расплывались розовые разводы. Его противники уже забыли про все правила и старались как могли, то швыряя в него плащи, то подбрасывая ножны.

Раззадорившись, молодой фон Вейк сделал стремительный выпад, но Каспар ждал этого и наградил юнца ударом подсвечника. Затем, используя замешательство противника, неожиданно атаковал барона Форнберга - носком ботфорта под колено. Тот взвыл и ускакал на одной ноге, выкрикивая проклятия и требуя, чтобы купчишку немедленно зарезали.

- Д'Эспейн! - почти в панике позвал де Блисс.

Фон Вейк поднялся с пола и с криком "Держи, мерзавец!" метнул в Каспара кинжал, но тот отбил его подсвечником.

- Добиваем! - заорал де Блисс и, забыв об осторожности, бросился в отчаянную атаку. Д'Эспейн и барон Кальвин его поддержали, Каспара опрокинули на пол, но он не собирался сдаваться, порезав де Блиссу ногу и лягнув барона Кальвина в пах. Получив удар кинжалом в предплечье, Каспар сумел выкатиться из кучи-малы и снова встал в позицию - он умел драться долго и тяжело, а вот его противники к такому были непривычны.

Тем не менее все, даже охромевший барон Форнберг, с отчаянной решимостью пошли в атаку, и снова зазвенела сталь.

Неожиданно дверь галереи распахнулась и на пороге появился седой, одетый в черное человек с властной осанкой и презрительной улыбкой на губах. Он окинул брезгливым взглядом пятерых дворян и спросил:

- Что здесь происходит, господа? Полагаю, дуэль?

Увидев Каспара, незнакомец небрежно отсалютовал ему рукой.

- Кто этот бравый дворянин, не побоявшийся отделать королевских приятелей? Из какой вы провинции, дружище, дайте я пожму вашу руку!

- Не спешите протягивать ему руку, герцог, он не дворянин, а всего лишь купчишка! - проговорил барон Форнберг, облизывая разбитую губу.

- Купец? - Герцог с сомнением посмотрел на Каспара и, подойдя ближе, сказал: - Покажите вашу ладонь...

Каспар пожал плечами и протянул правую руку, а герцог, едва взглянув на нее, засмеялся.

- Чему вы смеетесь, ваша светлость? - с обидой в голосе поинтересовался де Блисс.

- Он такой же купец, как я белошвейка. Этот человек ежедневно держит в руках меч, у него мозоли, как у наемника, а вы - купчишка! Опоздай я еще на полчаса, и он разделал бы вас на титулы!

Шутка показалась герцогу удачной, и он опять засмеялся.

- Кстати, купец, как вы оказались во дворце и почему эта свора в вас вцепилась?

- Меня вызвали на беседу к королю, ваша светлость.

- На беседу к королю? А кто же вы такой, глава всего купеческого сословия? - удивился герцог, недавние противники Каспара тоже выглядели заинтригованными.

- Я обычный негоциант, ваша светлость, а к королю попал благодаря тому, что поставил ко двору особенно хороший шоколад.

- Ага! - кивнул герцог. - Я вспомнил, его величество говорил мне об этом шоколаде, хотя я, если честно, эту горечь на дух не переношу, предпочитаю вино. Собирайте свои пожитки, господин купец, я сам провожу вас к выходу, хотя не в наших обычаях, чтобы гостей провожали герцоги.

Прислонив к стене древний тесак и оставив на подоконнике изрубленный подсвечник, Каспар подхватил свой балахон и остатки войлочной шляпы.

- Можете одеться, я подожду.

- Спасибо, ваша светлость.

Каспар быстро надел свой балахон и был готов.

Миновав несколько залов, они вышли к парадной лестнице. Каспар не знал, как себя вести, и не понимал, зачем его провожает столь важное лицо.

- Где они к вам пристали, купец? Как, кстати, вас зовут?

- Фрай, ваша светлость. Я сам виноват, назвал графа "его милостью", когда они впятером выскочили из-за двери. Я - растерялся.

- И что, они сразу предложили простолюдину дуэль?

- Нет, ваша светлость, сначала хотели избить ножнами, но я попросил дать мне возможность защищаться.

- И они сразу согласились?

- Они решили, что это их развлечет, ваша светлость.