Чтение 27–й страницы книги ~Ангел-хранитель 320~

Тупые прикосновения. Его извлекают из панциря, как улитку. Холодно. Без брони он гол и смешон. Хочется скрючиться, подтянуть колени к подбородку. Больно рукам. "Не отдам! Это мое!". Чем-то острым тычут в ногу. Дышать. Воздух застревает в груди, не желает выходить обратно. Чем-то тупым тычут в ногу.уки.лени к подбородку. Больно руки. слюной и кровьювой, глотаетпозти через них. ь по

"Садж. Садж..." - чертовы губы как у пьяного. Заплетается язык.

"Я-а-а ту-у-у-у-т, па-а-а-ре-е-е-нь..."

"Садж, скажи им... пусть... блок... со мной... не отдам...".

"Н-е-е бе-е-е-с-п-о-о-к-о...".

Холодно. Что-то рисуют на лбу. Тяжесть на груди. Это онемевшие руки прижимают к телу тяжелый пластиковый брусок. Тупое прикосновение. Сволочи, чего они меня все время щупают! Холодно. Его куда-то несут. Мир качается. Свет вокруг медленно тускнеет.

-34-

- Опять ты? - Невидимый голос звучит раздраженно. - Ты что, думаешь, ты у меня один? Не испытывай больше мое терпение, умник, понял!?

- Понял, понял, - думает Сергей. Теперь он знает, что говорить с этим странным голосом необязательно. Он и так все слышит. - Не мог же я Триста двадцатого бросить. Он мой ангел-хранитель. Он меня от смерти спас.

Голос задыхается от возмущения.

- Он тебя от смерти спас? Он твой ангел-хранитель? А я тогда кто по-твоему? Что я тут делаю?

- Ты? Ты трепло потустороннее. Бюрократ хренов. - Спокойно отвечает Сергей, - И похоже, звание у тебя невеликое. Что, карьера не задалась?

- Звание? Ну, кому-то надо и за простыми ребятами, типа тебя, приглядывать... - озадаченно отзывается голос, - А карьера... пусть ее другие делают. Выше головы не прыгнешь.

- Готов поспорить, ты при жизни сержантом был, - улыбается отсутствующими губами Сергей.

- Унтер-офицером, - гордо сообщает голос. - Армии ее Величества.

- Один хрен. Давно служил-то?

- Давно, - грустно вздыхает голос, - Сейчас и людей-то таких в природе нет, какие в моем взводе были. Кремень парни!

- Ну-ну. Знакомая песня. "Когда я был молодой и красивый, люди были сильные и честные. Не то, что сейчас...".

- Попробовал бы ты по джунглям поползать без этого своего барахла. С простым ружьецом и с флягой. В сапогах и в суконной робе. Вокруг тучи дикарей. Посмотрел бы я на тебя.

- Так ведь и джунгли, поди, не чета местным? - поддел собеседника Сергей. - Поди, на землеподобной планетке?

- "На землеподобной", - передразнил его голос, - На самой, что ни на есть, на Земле, понял!

- Да ну! - восхитился Сергей, - Да ты просто живой реликт, унтер!

- Так уж и живой... - ехидничает голос.

- Не цепляйся к словам!

Пауза. Капли шлепаются с высокого потолка.

- Эй, ты здесь? - интересуется Сергей.

- Здесь, куда мне деться. Разбередил душу. Ладно, бывай. Некогда мне. Вольно, солдат.

- Удачи, унтер...

- Бредит, бедолага. Унтера какого-то зовет. - Санитар кивнул товарищу на погруженного в восстановительный гель Сергея.

- Если бредит, значит живой, - философски замечает напарник.

Они сноровисто катят каталку с блоком-реаниматором по длинному подземному коридору. Мелькают на восковом лице пятна света от белых настенных осветителей. Бредет вдоль одинаковых бетонных стен вереница перебинтованных легкораненых под присмотром щуплого саниструктора в белом халате поверх брони. Нехотя, скорее, по привычке, бойцы переругиваются друг с другом, не забывая, впрочем, и сопровождающего. Провожают Сергея равнодушными взглядами.

Усталый врач выбегает навстречу из широких раздвижных дверей. Торопливо курит на ходу тонкую сигаретку, роняя пепел на халат. Тычет сканером по электронной бирке, висящей на запястье Сергея.

- Этого во вторую операционную. Срочно. - Цепляет рукой за покореженный кусок бронепластика рядом с Сергеем. - А это что за сувенир? Мин мне тут не хватало! Еще пушку сюда притащите!

- Это не мина, сэр! - гудит высокий санитар, - Сопровождающий сказал, что какие-то важные данные. И что необходимо их при нем держать.

- Я что, похож на девочку из секретной части? - орет медик на санитара, размахивая сигаретой, - У меня тут не архив, а стерильное помещение! Убрать это, немедленно! Этого в операционную.

- Я без него не пойду никуда. Можешь меня тут оставить... - Сергей говорит тихо, не открывая глаз.

- Ты покомандуй тут еще у меня, твою мать! - сатанеет военврач, - Я тебе член ко лбу пришью и скажу, что так и было. Ни хрена с твоей железякой не сделается.

Он делает рукой нетерпеливый жест. Санитар тянет из-под простыни блестящий сотнями контактов брусок. Сергей выпрастывает из чавкнувшего геля мокрую руку, вцепляется пальцами в скользкий пластик.

- Я сказал ... без него ... нет... - слова даются с огромным трудом.

Видимо, что-то доходит до окружающих. Что-то в его тоне. Растерянный санитар не решается выдернуть блок из слабых пальцев.

- Ты откуда, братишка? - Один из легкораненых, придерживая забинтованную руку, склоняется над Сергеем.

- Мобильная... первый ... первого ...

- Мужики, из мобильной есть кто? - кричит в длинный коридор боец.

- Есть, есть... - отзывается несколько голосов.

- Тут костоломы вашего забижают.

Двое с лихорадочно блестящими глазами пробираются к дверям. Один замотан бинтами до самых глаз. У второго из-под расстегнутой брони виднеется пластиковый корсет с торчащими пучками трубок.

- Что тут у вас? - интересуется забинтованный.

- Не твое дело, - крысится военврач, - Еще перед каждым пехотным я не отчитывался! Волокут с собой всякую дрянь!

- Не хами, лейтенант, - неожиданно властно обрывает его забинтованный, - Пока я не приказал тебя шлепнуть. Я задал вопрос.

- Извините... сэр... - измученный доктор крутит в руке прогоревшую до самых пальцев сигарету, не зная, куда ее сунуть. - Не положено в операционную с посторонними предметами и в амуниции. Опасно. Стерильное помещение. Строжайшая инструкция. С нас за нарушение режима голову снимут. А он уперся, без этого дерьма не хочет на операцию... сэр!

Забинтованный смотрит на Сергея. Санитар отпускает брусок, и Сергей успокоено затихает, ощущая его под рукой.

- Откуда ты, парень?

- Первый ... первого... "Дикие осы", - губы с трудом проталкивают воздух.

- Понятно. А это что?

- Мой ... КОП... Триста двадцатый... Не отдам... - тихо выдыхает Сергей.

- Сэр, ему требуется срочная операция, - вмешивается медик, нервно переминаясь с ноги на ногу, - У нас график...

Забинтованный останавливает его жестом. Склоняется над Сергеем.

- Я капитан Тревис. Первый батальон второго полка. Отдай мне блок. Я сохраню. Буду ждать тебя у дверей. Нас тут много. Если надо, посменно будем стоять. Хорошо?

Сергей нехотя убирает руку с блока памяти. Капитан осторожно берет его. Прижимает к животу.

- Ты ... обещал ... - тихо шепчет Сергей.

- Не беспокойся, парень. Мобильная пехота своих не бросает, - так же тихо отвечает офицер.

Врач убегает вслед за каталкой. Раненые бесконечной цепочкой вновь тянутся вдоль стен. Суетливые санитары катят мимо них каталки с тяжелыми. Иногда навстречу медленно провозят укрытые белым длинные свертки. Их провожают долгими взглядами. Острый запах антисептиков смешивается с тяжелым духом пропотевших немытых тел. Госпиталь живет обычной жизнью, как огромный конвейер пропуская через себя живых и изредка выбрасывая окончательно забракованные тела.

Забинтованный капитан стоит у входа в операционный блок, прислонившись плечом к стене. Крепыш в расстегнутой броне переминается с ноги на ногу рядом с ним. Людская цепочка обтекает их живым неспешным ручейком.

- Вы его знаете, сэр? - интересуется крепыш у капитана.

- Кто его не знает, капрал. Он один остался из батальона. Их под Эскудо выбросили. Его теперь как счастливый камушек всюду таскать будут. А это, - он показал глазами из-под бинтов на зажатый под мышкой брусок, - Все, что от его КОПа осталось.

- Ясно, - помолчав, ответил капрал, - Сэр, я бегом на перевязку, и сразу вас сменю. И еще наших кликну. Я быстро, сэр.

Капитан кивает, глядя невидящим взглядом в серую стену напротив.

-35-

- Ну что, Игла, проснулся?

Слабо пахнет какой-то дрянью. Непередаваемая смесь антисептика, эфира, и еще целой кучи химикатов. Даже не видя, что вокруг, Сергей по одному запаху догадывается, что это госпиталь. Он открывает глаза. Кремовый потолок небольшой комнаты. Опутанное шлангами и датчиками оборудование в углу. Скосив глаза, обнаруживает, что и сам лежит на каком-то никелированном чуде, весь оплетенный трубками и проводами с присосками. На фоне красивых, окрашенных в теплые тона стен его бледное тело, проглядывающее сквозь путаницу проводов, смотрится отвратительно. В сторону окна больно смотреть. Такой яркий свет пробивается сквозь мягкие белые жалюзи. Наверное, поэтому он не сразу понимает, что расплывчатый силуэт на фоне окна - улыбающаяся фигуристая дамочка в белом халате.

- Как дела, Игла? - с дежурной радостью в голосе снова спрашивает дамочка.

- Вы это мне, мэм? - осторожно произносит Сергей. Губы слушаются. Слова легко соскальзывают с языка.

- Ну да, - улыбается медсестра. - А что, тут кроме нас есть еще кто-то? Как ты себя чувствуешь?

- Меня зовут Заноза, мэм. - Уточняет Сергей, - А чувствую... чувствую я себя отлично! - заканчивает он удивленно.

Слегка кружится голова. Почему-то холодно языку. Но это просто семечки после того, что с ним было ... когда?

- Заноза? - удивляется дамочка. Роется наманикюренным пальцем по пластику легкого электронного планшета, - Ах да. Все верно. Действительно, Заноза. Видимо, я перепутала. Эти новые имена иногда такие странные...

Ее улыбка на слегка растерянном лице так безупречно профессиональна, что Сергей невольно улыбается в ответ. Ямочки на щеках девушки словно срисованы с картинки из журнала мод.

"Не меньше, чем сержант. Точно" - решает про себя Сергей.

- Это хорошо, что отлично, Заноза. Над тобой пришлось потрудиться. Майор Антонеску со своей бригадой от тебя часов шесть не отходил. Он бы огорчился, если бы его работа пропала впустую. Такой зануда... И еще сутки в восстановительном боксе. Так что ты теперь лучше новенького.

- Надеюсь, мэм, от меня там ничего лишнего не отрезали? - глупая улыбка никак не хочет сходить с его небритого лица.

Медсестра склоняется над ним. Отрывает и отбрасывает в сторону пару присосок. Те тут же с легким жужжанием втягиваются в то самое никелированное, на чем лежит Сергей.

- Сейчас проверим, - говорит она и приподнимает край простыни на его поясе. - Хм-м-м. Знаешь, парень, по-моему, майор перестарался. Тебе даже лишку пришили.

Сергей краснеет. Медсестра заливисто смеется. Становится похожей на обычную девушку из бара, из тех, что не прочь, когда не слишком заняты.

- Мэм, я не это имел ввиду...

- Опять я перепутала. Обычно солдаты имеют ввиду именно это. Кстати, меня зовут Саманта. Можно просто Сэм, - говорит медсестра, - Хотя при начальстве лучше продолжай звать меня "мэм". Тем более, что я уже целый уорент-офицер. С тех пор, как вы начали играть в войну, нас всех тут здорово повысили. Работы прибавилось.

- Рад знакомству, Сэм, - кивает Сергей. Старается не слишком пялиться на просвечивающие на фоне окна соблазнительные изгибы ее фигуры. Может, Сэм и не красавица, но восстановительные процедуры - как раз для нее самое то. - Меня зовут Сергеем. Проще называть меня Сержем.

- Ну вот и познакомились, Серж, - мурлыкает медсестра, склоняясь над ним. - Сейчас я уберу все это барахло, вымою тебя и проведу кое-какие тесты.

- Сэм... будь ты хоть генерал, но не наклоняйся так надо мной. Не знаю, чего там мне вшили, но я себя почему-то настоящим быком ощущаю.

Легкий запах ее духов пробивается сквозь больничные ароматы. Она снова улыбается, на этот раз немного смущенно.

- Это нормально после процедуры восстановления. В тебе сейчас гормонов, как в молодом олене, - поясняет она. Помолчав, добавляет, - Надо же, обычно меня сразу лапать пытаются. Ты молодец, Серж. Мы с тобой подружимся.

Теперь она старается не задевать его своими выпуклостями. Старательно и быстро срывает с него присоски и трубки. Извлекает катетеры. Сноровисто протирает гигиеническими салфетками с ног до головы. Сергей мучительно стесняется своей неуместной эрекции, стоически терпит прикосновения ее мягких рук.

- Что со мной было, Сэм? - стараясь отвлечься от тепла ее упругого тела, спрашивает он.

- Тебе срастили три ребра. Зашили дырку в ноге.- перечисляет девушка, продолжая работу, - Почистили от крови легкие. Восстановили память и слух. Вообще, голову. У тебя была сильная контузия. Еще по мелочам - ногти на руке, кожу на ладонях. Печень почистили. У тебя была сильная интоксикация из-за боевых коктейлей и антидепрессантов. Ну, про потерю крови и обезвоживание вообще молчу.

- Ни фига себе, - ошарашено шепчет Сергей. Спохватывается, - Извини. Долго был один. Отвык от нормального общества.

- Ничего, - успокаивающе улыбается Сэм.

- Скажи, а меня никто не спрашивал, пока я... ну, пока меня штопали, - осторожно интересуется Сергей.

Медсестра смотрит на него странно.

- Спрашивал... Только и делали, что спрашивали. Какой-то боец до сих пор под дверями торчит. Выгоняешь одного, появляется другой. Ты что-то натворил?

- Не думаю. А можно этого бойца одним глазом увидеть? - несмело интересуется Сергей, - Мне очень надо.

- Вообще-то, к тебе еще неделю нельзя никого пускать. - отвечает Сэм.

- Саманта, мне очень надо, - серьезно смотрит Сергей в огромные голубые глаза. Немедленно тонет в их водовороте. Черт, да чем его накачали?

- Ладно, - отводит взгляд порозовевшая медсестра, - Минута. Не больше. Плакала моя премия.

Незнакомый капрал, прихрамывая, входит в палату. Под мышкой у него зажат тяжелый белый сверток. Сергей не отрываясь, смотрит, как капрал слой за слоем снимает хрустящую белую упаковку. Тревожно колотится сердце.

- Тут это, братан... Тебе просили передать. Держи, - капрал пристраивает прямоугольный брусок рядом с Сергеем.

- А где капитан? - интересуется Сергей, левой рукой прижимая к себе блок памяти КОПа, - Кажется, он из первого второго...

- Не знаю, друг. Мы тут посменно у тебя дежурим. Братва по цепочке тебя передает. Велено было эту штуку передать, как очухаешься.

- Тебя как зовут?

- Гордон. Колодный. "Чарли", два-три.

- Спасибо тебе, Гордон. Ты меня круто выручил. С меня выпивка.

- Да брось, братан. Мне не в падлу. Мы своих не бросаем, ты же знаешь. Бывай.

- Удачи, друг.

Капрал оборачивается от открытых дверей.

- А клевая у тебя сестричка, кореш. Ради с такой рядом поваляться и под пули не страшно.

Он захлопывает дверь, спасаясь от яростной кошки. Саманта гневно раздувает ноздри.

- Сейчас я буду тебя кормить, - многообещающе сообщает она Сергею.

Почему-то ему кажется, что обед с разъяренной медсестрой не оставит приятных воспоминаний.

-36-

Тянется время. Сергей, словно жирный земной сурок перед зимой - ест и спит. Спит и ест. Весь его распорядок - сплошная череда обедов, сна и опорожнения кишечника. Бульоны, супы, витаминные пюре в тюбиках. Каши-размазни. Куски вареной рыбы. Мясо. Много мяса. Целые тушки кроликов, индеек, куриц и еще чего-то, с незнакомым названием. Сны, как черные провалы. Никаких сновидений. Только закрыл глаза, и снова яркий свет пробивается сквозь веки. И снова зверски хочется есть.

Провода мышечных стимуляторов оплетают его причудливой вязью. Медсестры - уже привычная фигуристая Сэм и ее сменщица - рыженькая худышка Трейси, - дважды в день протирают его тело, доводя до неистовства своими прикосновениями.

Трое суток проползают неповоротливой черепахой. Хочется встать. Глотнуть свежего воздуха. Пройтись по траве. Увидеть небо. Скачать память КОПа на долговременный носитель. Как там ему, бедолаге? Пока он тут жрет и исходит похотливой слюной при виде сочных задниц, Триста двадцатый пребывает в небытии. Он только что умер. Сергею не терпится щелкнуть клавишей пуска, чтобы КОП, как и он, проснулся живым и здоровым.

- К тебе посетители, Серж, - сообщает Сэм после очередного обеда. Вытирает ему губы влажной салфеткой. Улыбается, чертовка, наблюдая его терзания.

- Да ну? И кто это?

- Увидишь. Целая делегация. Все такие важные, - смеется медсестра, - Не волнуйся, как только увижу, что диагност ругается, вышибу всех к чертовой матери. Тут я генерал.

- Кто бы сомневался, - улыбается Сергей.

Входят трое. Все в бронекостюмах. Шлемы сняты и лежат на сгибах рук. В маленькой палате сразу становится тесно. Мордастый высокий подполковник выходит вперед. Гаррис. Командир полка. Кэп. "Гарри - кровавая заря". Откуда такая странная кличка, никто объяснить не удосужился. Как-то Сергей пару раз видел его издалека на полигоне.

- Здравствуй, солдат, - говорит кэп.

- Здравия желаю, сэр! - отвечает Сергей, подавляя невольное желание вытянуться лежа по стойке "смирно". Ладно, хоть без этих дурацких "сынок" обойдется.

Кэп разглядывает его своими ясными, чуточку прищуренными голубыми глазами. Тяжелый подбородок под хищным носом. Высокий лоб с коротко стриженным ежиком волос над ним. Породистый англосакс. Века поедания стейков с кровью оставляют неизгладимый отпечаток на его мощной поджарой фигуре. За ним белозубо скалится ... Кнут. Самодовольная черная задница. Незнакомый светловолосый капитан по левую руку.

- Как самочувствие? - спрашивает кэп.

- Спасибо, сэр. Хорошо, - Сергею становится невыносимо выдерживать пронзительный взгляд подполковника. Словно тот давит его грудь тяжелой ладонью. Он несколько раз моргает, но, словно загипнотизированный, не может отвести глаз.

- В общем так, парень. Тут все свои. Так что обойдемся без этой парадной херни. Извините, сестра...

- Все в порядке, сэр, - кивает умница Сэм.

- Записи твоей брони изучены. Вместе с записями тех, чью броню мы смогли вытащить. Как я понимаю, это блок твоего КОПа?

- Так точно.

- Это из-за него ты под пули полез?

- Так точно, сэр, - напрягся Сергей.

- Молодец. Хотя глупо было так подставляться. Ну да ладно, это подождет. В общем, действовал ты правильно. Я бы сказал, профессионально, грамотно и напористо. Как и подобает настоящему мобильному пехотинцу. За уничтожение большого количества живой силы противника, за обеспечение высадки, за ценные разведданные, ты награжден медалью "За доблесть". За доблесть и мужество в бою, за спасение офицера с риском для своей жизни и за уничтожение самолета - Императорским Железным крестом с дубовыми листьями. С соответствующим увеличением оклада. Тебе присвоено внеочередное звание полного сержанта. Неплохо начал. Поздравляю, сержант.

Сергей ошарашено молчит, хлопая глазами. Кэп расцветает широкой улыбкой, такой неуместной на его продубленном хищном лице. Вперед выходит Кнут, кладет на грудь Сергею коробочки с наградами. Жмет ему руку. Прикалывает к простыне сержантские петлицы. Подмигивает - "пиво с тебя".

- Это не считая премии по действующим тарифам за уничтоженную живую силу и технику противника. Скажу по секрету, сильно опасаюсь, как бы ты на радостях не спился. Война - прибыльная штука, жаль только - инфляцию подстегивает, если идет слишком долго, - улыбается "Кровавая заря", - Кстати, твоим КОПом сильно интересуются наверху. Умники из "Нэйшнл Электрик" хотят с тобой поработать. По всему, скоро получим новые модификации КОПов. С учетом твоего нестандартного опыта, машинки должны выйти неплохие. Еще начарт базы подал представление на реорганизацию штатного расписания с учетом опыта применения КОПов. Если его писульке в Генштабе дадут ход, в ротах грядут большие изменения. Так-то вот, парень. Наделал ты шороху.

Сергей пожимает плечами. Не знает что ответить. Ему снова хочется спать.

- А как дела в Эскудо, сэр? - спрашивает он, в надежде услышать, что поганый городишко разбомблен до основания.

- Можно сказать, нормально. Уродов потихоньку выдавливаем к лесу. Выкуриваем по одному. Космодром отбили. Гражданских эвакуируем. Много зэков разбежалось. Приходят записываться в войска пачками. Понятное дело - лучше у нас, чем кровью в шахтах харкать, - подполковник усмехается, - Твой дружок-лейтенант из ВКС вроде как герой. Поцарапал десантный корабль демократов. Тот из-за этого сесть не смог. Поэтому мы и смогли выкрутиться. Со дня на день ждем Восьмой флот. Надеюсь, они там, наверху, дадут уродам просраться. Извините, сестра.

Сэм только улыбается в ответ, стоя у окна. Кэп цепляется взглядом за ее полупрозрачные изгибы, слегка краснеет, отводит взгляд.