Чтение 27–й страницы книги ~Костры на алтарях~

- Это международное дело, - весомо заявил полицейский. - Султан лично обратился к халифу, и британский Европол получил приказ оказать максимальное содействие. Но болтать об этом не следует.

- Я все понимаю, - выдохнул Гордон.

Офицер презрительно посмотрел на оттопыренные уши управляющего, после чего подошел к дверям в главный зал клуба и заглянул внутрь.

- Это она?

- Да.

На сцене, освещенной всего двумя прожекторами, стояла девушка в длинном черном платье. Худенькая, стройная, она раскачивалась в такт музыке, и скрипка казалась продолжением ее тела.

И тишина в зале.

Полицейский поймал себя на мысли, что впервые видит, чтобы в ночном клубе с таким вниманием слушали исполнителя. Не бедная публика - среди посетителей офицер разглядел пару важных чиновников и нескольких известных купцов, - затаив дыхание, слушала скрипичный концерт.

- Камилла божественно играет, - прошептал Грей.

- Может быть, - буркнул полицейский.

Ему не хотелось признаваться в том, что он заслушался, что тоже попал под очарование одинокой скрипачки.

- Может, это ошибка? - робко предположил управляющий. - Может, вы ищете не ее? Я не могу представить Камиллу в роли преступницы. Что она могла натворить?

- Не знаю, - покачал головой офицер. - Но ошибка исключена - нам нужна именно эта женщина.

Грей вздохнул и покосился на стоящих вокруг спецназовцев, четырех здоровенных бугаев в полной выкладке: каски, бронежилеты, боевые пояса, автоматы в руках…

«Боже, полиция в моем клубе! Какой позор! - В душе стала закипать злоба. - Камилла, мерзавка!»

- Скажите, из зала есть другие выходы?

- Да, конечно, - кивнул Гордон. - Можно пройти за кулисы, а оттуда…

- Все понятно. - Офицер повернулся к спецназовцам: - Вы, двое, идете за кулисы. Ушастый вас проводит. - Грей проглотил оскорбление. - Девку будем брать в гримерке. Все понятно?

- Так точно.

- Выполняйте.

Двух других бугаев офицер отправил к главному входу, приказав спрятаться где-нибудь и не мелькать перед благородной публикой. А сам опустился за столик и замер, подперев голову рукой. Он хотел дослушать концерт.

* * *

АНКЛАВ: ФРАНКФУРТ

ТЕРРИТОРИЯ: PALMENVIERTEL

СОБОР СВЯТОГО МБОТЫ

УПОРСТВО - ПРИЗНАК СИЛЫ?

- Твою репутацию спасло только то, что операция проводилась в обстановке полной секретности, - недовольно произнес Ахо. - Если бы архиепископы узнали, что ты не смогла добыть книгу, на твоих амбициях можно было бы поставить крест.

- Ничего не потеряно, - хмуро ответила Каори.

- Ты взяла Дорадо…

- Я с ним договорилась. Он продолжит действовать.

- Но Дорадо понятия не имеет, где прячется Кодацци!

- Узнает.

- Каким образом?

- Кодацци с ним встретится.

- Для чего?

- Чтобы убить, - объяснила Каори. - Кодацци должен довести игру до конца, обрубить все хвосты, убедить всех, что книгу взял именно Дорадо.

- Он доберется до него после аукциона, - понял настоятель.

- До получения оплаты. Кодацци назначит встречу якобы для того, чтобы передать книгу. Дорадо приедет, и Кодацци его убьет. Если же Дорадо будет знать, что книга у покупателя, он не поедет, он возьмет свою половину денег и скроется.

- Звучит логично… - протянул Ахо. - А Дорадо понимает, что Кодацци планирует от него избавиться?

- Разумеется, понимает. И горит желанием встретиться с Кодацци. Я обещала ему полное содействие.

- А потом?

- Дорадо все равно не жилец, - пожала плечами девушка.

Настоятель храма Иисуса Лоа задумчиво потер подбородок, а затем вновь устремил на мамбо тяжелый взгляд:

- Ты уверена, что справишься на этот раз?

- Уверена.

- Не подведи меня.

- Я знаю, ради чего стараюсь. Ахо важно кивнул:

- Да благословят тебя духи Лоа, мамбо.

Каори отключила коммуникатор и посмотрела на Папу Джезе. Перебинтованный архиепископ лежал на кровати, вне зоны видимости, и Ахо не знал, что тот слушает разговор.

- Твоя версия хороша, но…

- Я знаю, что не сказала Ахо всю правду, - спокойно отозвалась Каори.

Она доложила настоятелю храма Иисуса Лоа, что Кодацци ушел из отеля, опередив отряд на несколько минут. Ни слова о перестрелке и о потере шести человек. Ни слова о том, что неизвестный боец сумел подстрелить вошедшего в боевой транс архиепископа.

- Ты понимаешь, что нас ждали? Машинисты тщательно просмотрели сеть «Венеции» и нашли следы взлома.

- Возможно, неизвестные устроили засаду на Кодацци.

- Или взяли Кодацци, но устроили засаду на нас.

- Зачем?

А вот на этот вопрос у архиепископа ответа не было. Действительно, зачем? Книга у Кодацци, допроси его, вышиби информацию и уходи. Зачем оставлять лишние следы? Нерационально. Глупо.

- Чтобы показать, что книга обрела хозяина и спектакль окончен.

- Зачем это показывать?

Джезе развел руками и тут же скривился: рана дала о себе знать. Выпущенная с близкого расстояния краш-пуля изрядно разворотила архиепископу правую сторону груди. Придется пересаживать ткани, укреплять кости. Но ради разговора с Каори Папа Джезе приказал отложить операцию.

- Я полагаю, Кодацци обманул их, - спокойно продолжила мамбо. - Или ушел раньше, чем они появились, или вообще не возвращался в отель. Они ждали Кодацци, а явились мы.

- А запись в охранной сети? Видеокамера зафиксировала возвращение Кодацци в номер.

- Подделка.

- Для чего?

Настал черед задуматься Каори.

- Они ждали не Кодацци, а нас.

- Или так: и Кодацци, и нас.

- Или так, - вынужден был согласиться Папа Джезе. - Но если бы они ждали только Кодацци, им бы не удалось уничтожить шестерых наших.

- Они показали свою силу. Это вызов.

- Это не вызов, это намек.

- Тебе стало страшно? - холодно поинтересовалась Каори.

- Есть разница между трусостью и осторожностью. - Архиепископ не обиделся. - О шестерых парнях можно забыть, не такой уж это подвиг, в колоде всех действительно крутых организаций есть специалисты, способные на подобное. Но ведь им удалось подстрелить меня!

- Тем более мы должны с ними познакомиться.

- В меня стреляли из обычного «ТТ»! Из примитивной пукалки! Будь у стрелка «дрель», я бы так не волновался, но «ТТ», Каори! «ТТ»! Ты представляешь, какого уровня должен быть стрелок, чтобы достать меня из «ТТ»?!

- Уровня архиепископа Католического Вуду.

- А почему ты не успела прийти ко мне на помощь? Услышав, что меня ранили, ты должна была выскочить в коридор и атаковать стрелка.

- Я упала, - нехотя ответила мамбо. - Оступилась и упала. Ударилась головой и на пару секунд вырубилась. - Каори прикоснулась рукой ко лбу. - А когда выскочила в коридор, они уже ушли.

- Видишь, что происходит: меня подстрелили, а ты не смогла выйти, потому что поскользнулась. Ничего не смущает?

- Меня ничего не может смутить!

- Против нас действуют ребята, которые знают, что святые духи Лоа помогают нам. И сами они тоже пользуются чьей-то помощью.

- Значит, мы на равных.

- Нет, Каори, не на равных. Если бы духи Лоа уравновесили свое воздействие с богами чужаков, ты бы выскочила в коридор и завязала бой. Но тебе не позволили этого сделать. Я прошу тебя - отступись.

- Ни за что.

Папа Джезе без сил откинулся на подушки.

- Каори…

- Все решено, Джезе. - Девушка ласково провела рукой по лбу архиепископа. - Я достану книгу.

Он на глазах терял силы. Кожа стала белой-белой, как одежды настоятеля храма Иисуса Лоа, и сухой. Дыхание - прерывистым. Чувствовалось, что архиепископ вот-вот потеряет сознание, однако он держался. Не позволял себе отключиться, стараясь донести до любимой женщины последнее предупреждение:

- Ты веришь, Каори, и не теряй веру. Я не знаю, что ты увидишь, пойдя за книгой, но полагаю, тебе будет нелегко. И умоляю: верь! Только вера сможет тебя уберечь. Верь, несмотря ни на что.

* * *

ТЕРРИТОРИЯ: ЕВРОПЕЙСКИЙ ИСЛАМСКИЙ СОЮЗ

МЮНХЕН, СТОЛИЦА БАВАРСКОГО СУЛТАНАТА

«ВЫСОКИЙ САД»

ПОЗНАЙ СВОЮ ДУШУ - И ПОЗНАЕШЬ СВОЕГО ГОСПОДА

Этот дом располагался в «Высоком саду», одном из элитных районов Мюнхена, в котором селились представители высшей власти. Аккуратный, большой, выстроенный в классическом арабском стиле, он, единственный из всех, был окружен высокой, в два человеческих роста, каменной стеной, однако сделано это было отнюдь не потому, что хозяин страдал паранойей или не доверял мощной охране района, составленной из офицеров полицейского спецназа. Нет. Наличие стены было обусловлено традицией, уходящей корнями в глубину веков, в те времена, когда рабаты строились на окраинах халифата, на землях неверных, которых только предстояло обратить в истинную веру, а увайси Ибрагим ибн Адхам очень серьезно относился к соблюдению заветов. Настолько серьезно, что не боялся публично спорить даже с султаном. Настолько серьезно, что охрана безропотно пропускала внутрь любого его гостя, в том числе и тех, чей внешний вид не позволил бы им даже приблизиться к воротам «Высокого сада». Любого гостя.

Но на этот раз полицейским не пришлось скрипеть зубами, наблюдая, как идеально выметенные и вымытые улицы топчут одетые в лохмотья бродяги. Охранники прекрасно знали автомобиль шейха Аль-Темьята, пропустили его без досмотра и вытянулись в струнку, по-уставному таращась на свои отражения в тонированных стеклах машины. Длинный лимузин подъехал к рабату и плавно остановился. Выскочившие из машины сопровождения телохранители шейха рассредоточились по улице, однако к хозяину не подошли, знали, что в этот дом шейх пойдет один.

Шофер открыл дверцу и помог Аль-Темьяту покинуть подушки лимузина. И почтительно склонился, стараясь не встречаться с хозяином взглядом. Старый слуга знал, что при посещениях рабата у шейха всегда портилось настроение, и старался стать максимально незаметным.

- Пятно на туфле! - прорычал Аль-Темьят.

- Извините, хозяин, - прошептал шофер, машинально скосив глаза на свои идеально вычищенные ботинки.

- На моей туфле!

- Извините! - Слуга достал платок и протер обувь господина. - Извините!!

Шейх не удостоил его ответом. Неспешно подошел к калитке, аккуратно, очень вежливо постучал в нее, а когда она приоткрылась, негромко поинтересовался:

- Я могу войти?

Рабат утопал в зелени. Роскошный сад начинался от дома и заканчивался у самой стены, над которой важно шептались о чем-то своем кроны деревьев. Змеились по траве выложенные мрамором дорожки. Журчал ручеек. Прятались в тени скамейки и беседки, в одну из которых и проводили Аль-Темьята. Шедший впереди слуга отошел в сторону и почтительно поклонился, шейх остановился у входа и выдал не менее почтительный поклон:

- Добрый день, уважаемый Ибрагим.

Называть старика как-то иначе ему запрещалось. Ибн Адхам вообще много чего запрещал Аль-Темьяту с тех самых пор, как шейх сделал свой выбор: отошел от братства, чтобы вплотную заняться политикой. Открыто старик не осуждал решение Аль-Темьята, однако, судя по всему, обиделся крепко. Ибн Адхам закрыл для бывшего ученика свой дом, и теперь шейх мог приезжать в рабат только после долгих и унизительных просьб. Пару раз Аль-Темьят наведывался в гости без разрешения, топтался у запертой калитки и в конце концов был вынужден смирить гордыню и перестать нарушать установившийся порядок. Старик плевать хотел на то, что Аль-Темьят стал одним из ближайших помощников султана. Старик был увайси, и этим все сказано.

- Прогуляемся.

Ибн Адхам легко, словно молодой, поднялся с подушек и направился к выходу из беседки. Шейху оставалось лишь посторониться. Впрочем, Аль-Темьят не рассчитывал на теплый прием. В последний раз он пил в этом доме чай в тот самый вечер, когда рассказал старику о своем решении оставить братство.

- Уважаемый Ибрагим, я хочу поблагодарить вас за то, что вы исполнили мою просьбу, - униженно произнес шейх, глядя медленно идущему по дорожке старику в спину., Аль-Темьят прекрасно понимал, что ибн Адхам не посмел бы отказать: авторитет увайси велик, но султан сейчас не в том настроении, чтобы откладывать его пожелания на потом. А шейх особенно подчеркнул, что излагает поручение баварского владыки. Тем не менее поблагодарить - униженно поблагодарить и именно от себя! - стоило, иначе в следующий раз можно упереться лбом в запертую калитку.

- Ты мог бы научиться самостоятельно решать подобные задачи, - бросил ибн Адхам.

- Я выбрал свою дорогу, уважаемый Ибрагим. Я знаю, чего хочу.

- Кто познал себя, тот уже познал своего Господа, - процитировал старик. - Ты любишь приказывать, властвовать.

- Кто-то должен заботиться о людях, уважаемый Ибрагим. Его Величество велик и мудр, но ему нужны помощники.

- Мудрому властителю нужны мудрые помощники.

- Я в чем-то ошибся?

- Дом Урзака следовало сжечь.

Увайси не любил Банума, и Аль-Темьят догадывался, что рано или поздно старик об этом напомнит.

- Я полагал, вам будет интересно прочесть его книги.

- Чем могут помочь мне книги колдуна? Они не в состоянии обогатить нашу Традицию. Неужели непонятно?

- Рано или поздно нам придется воевать…

- Опираясь на нашу веру.

- Но следует знать о враге как можно больше.

- Сражения Традиций не имеют ничего общего с битвой. Здесь нет места лучникам, коннице, танкам или ракетам.

- Я это понимаю, уважаемый Ибрагим.

- Ты мог бы стать одним из высших защитников нашей веры. Мог бы принести много пользы.

«Как будто сейчас я зря топчу землю!» Но ведь не скажешь! Не бросишь это старику. Промолчишь. Потому что со святыми… или почти святыми не спорят.

Они сделали круг по саду и оказались у калитки, через которую Аль-Темьят попал в рабат. Слуги не было, ибн Адхам сам отодвинул засов и, не глядя на шейха, закончил:

- Человек, который тебе нужен, едет в Москву.

Воплощение Бога.

Не пророк, чьими устами Он говорит. Не Избранный, коему дарована некая часть Его силы. А сам Бог. К которому можно прикоснуться. Которого можно услышать.

Которому веришь.

История знает десятки примеров эксплуатации этого образа. Лидеры сект, зарождавшихся в рамках существующих Традиций, вожди принципиально новых течений - многие из них примеряли на себя божественные одежды. Но никто не прошел испытание Временем. Не смог, ибо вряд ли Бог будет стареть, вряд ли умрет, и уж совсем сомнительно, что Бог отправится в тюрьму по обвинению в неуплате налогов.

Еще остается открытым вопрос чудес. Если Бог пребывает за пределами нашего мира, его деяний можно ожидать годами, столетиями, прикасаться к ним изредка - этого достаточно. Если же он сходит к людям, его поведение должно полностью соответствовать статусу. Он не обязан творить чудеса каждые десять минут, но любое мгновение Его присутствия должно быть наполнено ощущением невероятного, аурой невозможного, которую почувствует даже фанатичный атеист.

Именно на этом прокалывались шарлатаны. Ни один из них не соответствовал заявленному образу, а потому все истории о воплощении Бога на поверку оказывались дешевыми выдумками. В них не верили.

До тех пор, пока миру не явился Милостивый Владыка Грядущего.

Полагаю, большинство читателей ознакомится с этой главой без особого интереса. Увы, но я вынужден наполнить страницы общеизвестными фактами, ибо все попытки разузнать сакральные тайны Храма Истинной Эволюции до сих пор оканчивались неудачно. Мутабор, с самого зарождения объявивший себя религией, не предпринимает никаких попыток стать массовым учением, практически не ведет миссионерскую деятельность и привечает далеко не всех жаждущих познать новую веру. Механизм отбора отлажен у храмовников замечательно, шпионы, пытавшиеся проникнуть в Храм под видом неофитов, или изгонялись, или были обращены, впитали в себя учение Милостивого Владыки и превратились в истинных его адептов. Мой личный опыт также оказался печальным: я не смог войти в Храм без приглашения, что косвенно свидетельствует о силе Мутабор. А те материалы, что Храм сделал общедоступными, содержат лишь основные постулаты учения: эволюция человека должна опираться на тело, но не железо. Храмовники отрицают любые искусственные импланты и наномеди-цину, считают злом Сеть и вживляемые в головы «балалайки». Но при этом создают в своих лабораториях чудовищных ублюдков, вряд ли соответствующих божественному замыслу. Самое же интересное заключается в том, что воспроизвести большинство чудовищ Мутабор неспособна даже «Фарма 1», мировой лидер в генной инженерии среди корпораций.

Впрочем, как ни смешно это звучит, по документам Храм тоже является «всего лишь» корпорацией.

Основой для проникновения Мутабор в Анклавы стала довольно небольшая фирма «Геном SL Inc.», сумевшая заполучить статус транснациональной лишь с помощью хороших адвокатов и нескольких юридических лазеек в Положении - на заре становления Анклавов такое еще было возможно. Обретя фактически свободу от государственного контроля, компания была немедленно продана инвестиционному фонду «Мутабор», сменила название и выкупила все свои акции, находившиеся в свободной продаже. А еще через несколько месяцев инвестиционный фонд приобрел никому не известный - тогда еще никому не известный, - Храм Истинной Эволюции, небольшая секта, зародившаяся, по слухам, где-то в Бразилии. На сегодняшний день Мутабор является единственной в Анклавах корпорацией, которая на сто процентов контролируется изнутри, все ее акции принадлежат группе служащих, являющихся, по совместительству, иерархами Храма. Мутабор соблюдает Положение об Анклавах, не препятствует проверкам СБА, однако это касается исключительно финансовых документов. Охрану своих объектов храмовники осуществляют сами, силами пряток, официально считающихся «лаборантами» и «волонтерами», а не с помощью безов, как того требует Положение, но на это нарушение предпочитают закрывать глаза и в Анклавах, и в государствах. Причина столь странной мягкости - достижения Мутабор в области медицины и генетики. Храмовники опережают конкурентов не на один шаг, а минимум на десять, они за три недели разработали вакцину против белого гриппа, пандемия которого угрожала человечеству, и бесплатно передали ее формулу корпорациям и государствам, выставив дураками тех, кто обвинял Мутабор в создании этого вируса. Но заблуждается тот, кто считает храмовников ангелами. Впрочем, таких людей немного…

Так что мы имеем? Основанную сумасшедшими учеными секту или становление Традиции? Является ли Милостивый Владыка Грядущего воплощением Бога?

Ответов на эти вопросы нет даже у меня.

Прелаты Храма Истинной Эволюции отличаются от людей. Триста лет назад их бы приняли за восставших из преисподней, в прошлом веке сочли бы инопланетянами, сейчас, во времена расцвета генной инженерии и появления трансеров любого вида, экзотический облик не способен вызвать столь сильных чувств. Но прелаты все равно производят впечатление.

О внешности их лидера ходят еще более странные легенды, однако ни один из рассказчиков не видел Милостивого Владыку лично. Его устами говорят прелаты. Вход в резиденцию повелителя Мутабор дозволен исключительно храмовникам, которые не считают нужным делиться знаниями с непосвященными, а все попытки выудить из них информацию с помощью пыток и «сыворотки правды» ни к чему не привели: адепты Мутабор неспособны описать Владыку, даже находясь под воздействием сильнейших наркотиков.

Чудо ли это? Вполне возможно.

Какие еще тайны скрывает Храм? Неизвестно.

Но тайны у него есть. Я в этом не сомневаюсь.

КНИГА УРЗАКА

ЧАСТЬ III

ТЕРРИТОРИЯ: ЕВРОПЕЙСКИЙ ИСЛАМСКИЙ СОЮЗ

НАПРАВЛЕНИЕ: АНКЛАВ МОСКВА

НЕ ВСЕ МАЛЕНЬКИЕ РЫБКИ ЗОЛОТЫЕ, НЕКОТОРЫЕ ИЗ НИХ - ПИРАНЬИ