Чтение 27–й страницы книги ~Кинжал и пудреница~

чувствовать, что тут что-то не так.

Веда хлопотала на кухне, готовя ужин, но беспокойство не покидало меня.

- У тебя были неприятности в городе? - внезапно спросил я. - Ты от меня
что-то скрываешь?

Она улыбнулась, но глаза оставались серьезными.

- Ничего. Никаких неприятностей нет, дорогой. Все в порядке.

- Веда, я же вижу, что тебя что-то мучит.

- Я видела Макса Отиса.

Молчание плавало в воздухе, как дым. Мы только смотрели друг на друга.

- Шофер Германа? В Альтадене? Она кивнула:

- Я была в магазине и видела его сквозь витрину. Он входил в кафе и,
вероятно, меня не заметил, но я испугалась. Почему он в Альтадене?

- Если он тебя не видел, это неважно. Я не думаю, что от него можно ждать
неприятностей. Если бы это был Редферн...

- Он меня ненавидит.

- С чего ты взяла? Мы с ним отлично столковались. Он ненавидит Германа и
Бойда, но за что ему ненавидеть тебя? Она скривила легкую гримасу:

- Макс всегда совал нос в мои дела. Последний раз я застала его роющимся
в моих вещах, - ответила Веда. - Я сказала об этом Бойду. Отис ненавидит
меня, это точно.

- Скажи, Веда, ты уверена, что Макс тебя не видел?

- Да.

Следующие два дня мы чувствовали беспокойство, хотя ничего не говорили
друг другу. И неважно, какой раздавался шум: скрипела ли дверь, скреблась ли
мышь под навесом, - мы вздрагивали по любому поводу. Но и это постепенно
прошло. Мы успокоились.

Охота на человека, начавшаяся с такой свирепостью, рассеялась как дым.
Теперь казалось очевидным, что мы давно находимся в Мексике и наш побег стал
еще одним заваленным расследованием в хозяйстве О'Ридена. Мои усы росли, и
через неделю можно было возвращаться в Сан-Луи Бич.

Я решил самостоятельно раскрыть убийство Бретта и чем больше об этом
думал, тем больше склонялся к мысли, что это мог сделать только Герман.

Я ничего не говорил Веде о своих мыслях, так как знал, что она не хочет
возвращаться в город, принесший нам столько неприятностей, но не мог
придумать, как поступить с ней, когда придет время уехать отсюда. Она не
должна была ехать со мной, это для нее было небезопасно, но и оставлять ее
одну в заброшенной хижине тоже нельзя. Это была проблема, которую мне надо
было решить до того, как я отправлюсь на поиски убийцы Бретта.

Это произошло на шестую ночь нашего пребывания в хижине. Мы сидели у
горящего камина и слушали радио. Веда штопала мою куртку, я мастерил
вешалку. Спокойный, размеренный семейный вечер. Я смеялся шуткам Боба Хоупа,
доносящимся из приемника.

Неожиданно мой взгляд упал на входную дверь. Смех застыл у меня в глотке.
Веда тоже обернулась.

Он стоял на пороге и печально смотрел на нас. Это был он, Макс Отис. Нос
его казался еще более скошенным, чем раньше, на губах застыла ухмылка.

- Великолепно, - сказал он. - Как дома. Я был уверен, что застану вас
здесь. Я видел, как она смотрела на меня сквозь витрину магазина, и сказал
себе, что вы жутко обрадуетесь, когда я приду к вам в гости.

- Здравствуй, Макс, - сказал я.

- Она еще ходит во сне? - спросил он, входя и закрывая за собой дверь.

Тут я увидел здоровенный кольт в его руке.

Глава 13

Чайник закипал, и пар, выходя из носика, тихо и протяжно сипел. Крышка
приподнималась и клацала. Веда сняла чайник с огня, затем снова села и
продолжала шить, словно ничего и не произошло, только щека непроизвольно
дергалась, приподнимая уголок рта.

- Флойд, тебе лучше положить нож, - сказал Макс, - можешь порезаться.

Я и не заметил, что все еще держу нож в руке. Можно было бы броситься на
него, но у меня не было сноровки в упражнениях такого рода.

- Не думаю, что вы особо обрадовались, увидев меня, - сказал он. - Где
двоим хорошо, третий - лишний.

- Да, Макс, ты прав.

Я все еще не мог успокоиться.

- Я решил, что неплохо было бы с вами повидаться, и вот я здесь. Вы мне
не рады?

- Да, места для тебя у нас нет, - ответил я. Он взглянул на Веду и
иронически улыбнулся:

- Я не подумал. Конечно, когда присутствует женщина, второй мужчина
особенно мешает.

- Хорошо сказано, - подтвердил я.

- Я бы чего-нибудь съел. Можно мяса. Пусть Веда приготовит что-нибудь, я
не разборчив в еде.

Веда отложила шитье, встала и открыла дверь шкафа с продуктами. Ствол
кольта был направлен прямо ей в спину. Страшное чувство - сидеть и смотреть,
как любимой женщине угрожает опасность. Если бы у меня в руке был тоже
пистолет, мы бы еще посмотрели, кто из нас с Максом проворнее.

- День был очень длинный, и я прошагал немало километров, прежде чем
нашел вас.

Я ничего не ответил.

Он сел за стол подальше от нас и положил кольт гак, чтобы можно было его
сразу схватить.

Пока Веда жарила бекон, я закурил.

- Вы здесь неплохо устроились, - проговорил он вполне дружелюбно. - Все
думают, что вы в Мексике. Я тоже так думал, пока не увидел мисс Руке в
магазине. После того как ты обобрал Германа, я смотался сюда и теперь живу с
матерью и сестрой.

- Для них, должно быть, твое возвращение большая радость? - заметил я.

- Да. Только мать слишком много пьет, с ней никаких денег не хватит.
Каждый день приходится доставать ей все новую и новую выпивку.

Я не понимал, к чему он клонит.

- Когда я был мальчишкой, то приходил сюда в горы с матерью, - продолжал
Макс.

Он, казалось, наслаждался звуками своего голоса.

- В восьмидесяти километрах отсюда был перегонный куб. Когда я увидел
Веду, сразу понял, что вы где-нибудь поблизости. Мне понадобилась пара дней,
чтобы разыскать вас. Вы были бы удивлены, узнав, как много здесь заброшенных
хижин самогонщиков.

- Правда? - я повернулся в его сторону, и рука Макса сразу же потянулась
к револьверу.

Несмотря на свою улыбку, он нервничал. Обращаясь к Веде, он сообщил, что
не против выпить глоток виски и закусить парочкой зажаренных яиц.

- А здесь довольно мило, правда? Молодцы, хорошо устроились. Даже радио
есть. Держу пари, что вы в курсе всех событий, касающихся убийства Бретта.

- Ты не против, если я закурю? - спросил я Макса. Его рука сразу же
ухватилась за рифленую рукоятку.

- На твоем бы месте я бы этого не делал. Я видел подобные трюки в кино.
Это небезопасно.

- Слушай, мне все это надоело. Говори прямо, что тебе нужно?

Веда выпрямилась и посмотрела на Макса. Установилась долгая пауза.
Атмосфера настолько сгустилась, что можно было вешать на нее плечики для
сорочек.

- Я подумал, вы не захотите, чтобы вас разлучили. Мисс Руке очень славная
девочка. Вы провели здесь несколько дней, и я надеюсь, Флойд, что ты не все
время строгал палочки, когда рядом такая девушка. Я думаю, что вы не успели
надоесть друг другу.

- Короче, - рявкнул я.

- Ты же знаешь, как быстро полицейские разлучают влюбленных. И мысли не
может быть о любви и браке в камере.

- Продолжай, - крикнул я, и в голосе моем появились нотки, заставившие
его снова вцепиться в револьвер.

- Из газет я узнал, что вы прикарманили кругленькую сумму. Жаль, конечно,
но такие деньги слишком жирный кусок для вашей парочки. Моя старуха,
понимаете, нуждается в деньгах. В день она соглашается на бутылку джина, не
меньше. Это для нее что-то вроде лекарства. Поэтому вам придется малость
раскошелиться, я доступно излагаю?

- Это не беда, - сказал я, - могу подбросить сотню-другую на лекарство.

- Сотня-другая меня не устраивает, да и мамочку не спасет. - Он поудобнее
устроился в кресле. - Если вы хотите быть вместе - платите. Никто, кроме
меня, не знает, что вы здесь. Я буду держать язык за зубами, если моя
старушка получит джин в количестве, способном удовлетворить ее запросы до
конца жизни.

- Наверное, ты прав, Макс.

- Об этом я и говорю, никому неохота быть подсудимым по обвинению в
убийстве.

Яичница шкворчала и подпрыгивала на кипящем масле. В течение минуты
только эти звуки и раздавались в комнате Потом Макс продолжил:

- Я полагаю, вы пойдете на все, чтобы избавиться от крупных
неприятностей.

- Сколько ты хочешь?

- Думаю, двадцати пяти тысяч будет достаточно.

- Ты спятил, - с возмущением выкрикнул я, наклоняясь над столом. - Это же
все деньги, которые у нас есть. Как же мы выберемся отсюда без денег?

Он потеребил кончик носа.

- Меня это не касается. - Он притушил сигарету и зажег новую, его взгляд
ни на минуту не отрывался от моего лица. - Я знал, что ты не сразу
согласишься и будешь норовить подложить мне свинью. Поэтому, прежде чем
уйти, я оставил записку. В ней вкратце изложено, куда я пошел и с кем