Чтение 27–й страницы книги ~Сестричка~

становиться на свои места, но, по крайней мере, начали казаться частями
одной и той же головоломки. Этого было достаточно.

- Пожалуйста, съездите туда, повидайте его и помогите ему. Он боится
выходить из дома. В конце концов, я же вам заплатила.

- Деньги я вам вернул.

- Но я же ведь предлагала вам их снова.

- Вы, можно сказать, предлагали мне совсем другое, но я отказался.

Наступило молчание.

- Ладно, - согласился я. - Съезжу. Только б меня не арестовали. Я тоже
попал в беду.

- Почему?

- Лгал и скрывал правду. Я всегда попадаюсь на этом - не такой везучий,
как некоторые.

- Но я не лгу, Филип. Не лгу. Я вне себя.

- Вдохните поглубже и выйдите из себя так, чтобы я услышал.

- Оррина могут убить, - спокойно проговорила она.

- А как относится к этому доктор Винсент Лагарди?

- Он, само собой, ничего не знает. Прошу, прошу вас, поезжайте
немедленно. Адрес у меня записан. Одну минуту.

И тут раздался звонок, заранее предупреждающий об опасности. Звучит он
негромко, но его все же нужно слышать. Какой бы ни стоял шум, его надо
слышать.

- Адрес можно найти и в телефонном справочнике, - сказал я. - И, по
странной случайности, телефонный справочник Бэй-Сити у меня есть.
Позвоните мне часа в четыре. Или лучше в пять.

Я торопливо повесил трубку. Встал и выключил радио, не расслышав из
передачи ни слова. Снова закрыл окна. Открыл ящик стола, вынул "люгер" и
пристегнул кобуру. Надел шляпу. Выходя, еще раз поглядел в зеркало.

Лицо у меня было такое, словно я решил съехать с утеса.

21

В похоронном бюро Гарленда только что закончилась заупокойная служба. У
бокового подъезда стоял большой серый катафалк. По обе стороны улицы
теснились легковые автомобили, у дома доктора Винсента Лагарди выстроились
в ряд три черных седана. Люди неторопливо шли к углу и рассаживались по
машинам. Я остановился за треть квартала и стал ждать. Но машины не
трогались с места. Появились трое мужчин с одетой в черное женщиной под
густой вуалью. Они чуть ли не отнесли ее к большому лимузину. Владелец
похоронного бюро суетился, выделывая руками и корпусом легкие, изящные,
как финалы произведений Шопена, движения. Серое сосредоточенное лицо его
так вытянулось, что длиной вдвое превосходило окружность шеи.

Неумелые носильщики вынесли из боковой двери гроб, профессионалы
приняли у них ношу и легко, словно противень с катышками масла, сунули в
кузов катафалка. Над гробом стал вырастать курган из цветов. Стеклянные
двери закрылись, и по всему кварталу заработали моторы.

Через несколько секунд остались только один седан на другой стороне
улицы и нюхающий розу владелец похоронного бюро, идущий подсчитывать
доход. С лучезарной улыбкой он скрылся в аккуратном дверном проеме,
выполненном в колониальном стиле, и мир снова стал безлюдным и тихим.
Оставшийся седан не трогался с места. Я проехал вперед, развернулся и
остановился позади него. Водитель был одет в саржевый костюм, на голове у
него была мягкая кепочка с блестящим козырьком. Он решал кроссворд в
утренней газете. Надев зеркальные темные очки, я прошествовал мимо него к
дому доктора Лагарди. Водитель даже не поднял на меня глаз. Отойдя на
несколько ярдов, я снял очки и, сделав вид, что протираю стекла, в одном
из них поймал его отражение. Он по-прежнему не поднимал глаз. Все его
внимание было сосредоточено на кроссворде. Я снова нацепил очки и подошел
к парадной двери дома.

Табличка на двери гласила: "Звоните и входите". Я позвонил, но дверь
оказалась запертой. Я подождал. Снова позвонил. Снова подождал. В доме
было тихо. Потом дверь очень медленно приоткрылась, и на меня уставилось
худощавое невыразительное лицо над белым халатом.

- Прошу прощения. Сегодня доктор не принимает.

Увидев зеркальные очки, женщина замигала. Они ей не понравились. Язык
ее неустанно двигался между губами.

- Мне нужен мистер Квест. Оррин П.Квест.

- Кто? - В глазах женщины появилось что-то похожее на ужас.

- Квест. Квинтэссенция, вольный, естественно, сублимация, трусы.
Сложите первые буквы, и у вас получится "брат".

Женщина глядела на меня так, словно я только что вынырнул с океанского
дна, держа под мышкой мертвую русалку.

- Прошу прощения. Доктора Лагарди не...

Невидимая рука отстранила ее, и в полуоткрытой двери появился смуглый,
худощавый встревоженный человек.

- Я доктор Лагарди. Что вам угодно?

Я протянул ему свою визитную карточку. Он просмотрел ее. Глянул на
меня. У него было измученное лицо человека, над которым нависло несчастье.

- Мы с вами беседовали по телефону, - сказал я. - О человеке по имени
Клозен.

- Прошу вас, - торопливо сказал он. - Я не припоминаю, но входите.

Я вошел.

Медсестра попятилась и села за маленький столик. Мы находились в
обычной гостиной со светлыми деревянными панелями, которые, судя по
возрасту дома, когда-то были темными. Квадратный проем отделял гостиную от
столовой. Стояли удобные кресла, в центре - столик с журналами. Выглядела
она как и положено приемной доктора, ведущего прием на дому.

На столике медсестры зазвонил телефон. Женщина вздрогнула и потянулась
было к аппарату, но на половине пути к нему рука ее вдруг замерла. Она не
сводила с телефона глаз. Вскоре он перестал звонить.

- Какое имя вы назвали? - негромко спросил меня доктор Лагарди.

- Оррин Квест. Его сестра сказала мне, что он выполняет у вас какую-то
работу. Я разыскиваю его несколько дней. Вчера вечером он ей звонил. По ее
словам, отсюда.

- Такого человека здесь нет, - вежливо сказал доктор Лагарди. - И не
было.

- Вы его совершенно не знаете?

- Впервые слышу о нем.

- Не могу понять, почему же он сказал сестре, что работает у вас.

Медсестра украдкой вытерла глаза. Телефон на ее столике зазвонил снова,
и она опять вздрогнула.

- Не отвечайте, - сказал ей доктор Лагарди, продолжая глядеть на меня.

Пока звонил телефон, мы молчали. Когда телефон звонит, молчат все.
Вскоре он утих.

- Почему вы не идете домой, мисс Уотсон? Здесь вам нечего делать.

- Благодарю вас, доктор.

Она посидела совершенно неподвижно, глядя на стол. Зажмурила глаза,
потом замигала. Безнадежно потрясла головой.

- Пойдемте ко мне в кабинет, - пригласил меня доктор Лагарди.

Мы вышли в другую дверь и оказались в каком-то коридоре. Я шел очень
осторожно. Атмосфера в доме была зловещей. Доктор открыл какую-то дверь и
впустил меня в комнату, очевидно, когда-то бывшую спальней. Но теперь
ничто в ней спальню не напоминало. Это был маленький, тесный кабинет
врача. Сквозь приоткрытую дверь виднелась часть смотровой комнаты. В углу
кипел стерилизатор. Там кипятилось множество шприцевых игл.

- Масса игл, - ляпнул я, как всегда не подумав.

- Садитесь, мистер Марлоу.

Доктор зашел за стол, сел и взял в руки длинный нож для бумаг. Потом
спокойно поглядел на меня своими печальными глазами.

- Так вот, мистер Марлоу, я не знаю никакого Оррина Квеста. И не имею
ни малейшего понятия, с какой это стати он сказал, что находится в моем
доме.

- Он прячется, - объяснил я.

Брови доктора поднялись.

- От кого?

- От парней, у которых, очевидно, руки чешутся от желания всадить ему в
затылок пешню. Потому что он слишком уж старательно направо и налево
щелкает своей "лейкой". Снимает людей, которые вовсе не желают этого. Или,
может, тут что-то другое, например, торговля наркотиками, и он что-то
пронюхал. Я говорю загадками?

- Это вы направили сюда полицию, - холодно проговорил доктор.

Я не ответил.

- Это вы позвонили и сообщили о смерти Клозена.

Я опять промолчал.

- Это вы звонили и спрашивали, знаю ли я Клозена. Я ответил, что нет.

- Это было неправдой.

- Я не обязан перед вами отчитываться, мистер Марлоу.

Я кивнул, достал сигарету и закурил. Доктор взглянул на свои часы,
повернулся в кресле и выключил стерилизатор. Я поглядел на иглы. Масса
игл. У меня как-то были осложнения с одним жителем Бэй-Сити, который
стерилизовал массу игл.

- Куда их столько? - спросил я. - В гавань для яхт?

Доктор взял зловещего вида нож с серебряной рукояткой в форме
обнаженной женщины. Уколол подушечку большого пальца. На ней выступила
красная капелька. Подняв палец ко рту, он слизнул ее.

- Мне приятен вкус крови, - негромко сказал он.

Вдали открылась и закрылась дверь. Мы напряженно прислушались.
Донеслись удаляющиеся по парадному крыльцу дома шаги. Мы жадно ловили их