– То, что мы видим, – сказал мудрец многозначительно, – зависит от того, куда мы смотрим.
Турч оторвался от созерцания широкого зада служанки, пожал плечами:
– Куда бы я ни смотрел, я вижу все. А по дорогам кто только не шатается! Ты куда направляешься?
– В Гелон, конечно, – ответил мудрец.
– Почему «конечно»?
– У Гелона богатая и процветающая страна, – объяснил мудрец. – А там, где воюют, не до мудрости. Там бы выжить! Зато в богатых странах могут позволить себе учиться, умнеть.
Турч заметил:
– Богатые страны – лакомая добыча для бедных.
– Увы, это верно, – заметил мудрец. – Но что делать? Одни гибнут, другие возвышаются. Так заведено издавна. Так было, так будет…
Олег со стуком опустил кружку.
– Так не будет, – вырвалось у него. – Так не будет!
Мудрец посмотрел с удивлением.
– Ого! Не ты ли остановишь?
– Может быть, – ответил Олег. – Может быть. Но если не я, то все же найдутся, которые эту дурь когда-то да остановят.
Мудрец оглядел его с насмешливым любопытством. Олег с вызовом выдержал взгляд, глаз не отвел. Мудрец всматривался, всматривался, на лицо набежала легкая тень печали.
– Эх, парень, – произнес он с насмешливым недоумением.
– Что-то не так? – спросил Олег раздраженно.
– Трудно тебе придется.
– Какая новость! – удивился Олег. – То-то я как сыр в масле… Правда, а кому сейчас легко?
– Да нет, тебе придется еще хуже.
– Почему?
– Слишком большие достоинства делают человека непригодным для общества. Не понял? На рынок не ходят с золотыми слитками – там нужна разменная монета. А лучше вообще мелочь.
Олег ответил сухо:
– Ключ, которым пользуются, всегда блестит.
Турч посмотрел на мудреца с неодобрением. С виду так вполне еще мог бы скакать на горячем коне, метать стрелы, рубиться и бросать аркан. Так нет же, умничает!
Мудрец допил вино прямо из кувшина, вздохнул с сожалением. Внезапно его лицо посерьезнело, он со стуком опустил кувшин на стол, задержал руки на столешнице – длинные, жилистые, крепкие руки воина.
– Герои, – сказал мудрец, – вас никто не заставляет верить мне, незнакомому человеку. Но все же скажу, что по дорогам рыщет несколько отрядов очень крепких ребят! Я бы сказал, отборных воинов. Похоже, они очень опасаются тех, кого ищут…
– Откуда знаешь?
– Половина из них с длинными луками. Сам видел! Если ищут не вас, то это ваше счастье. Хотя, если честно, я не могу представить, кто им тогда еще нужен. Здешних можно повязать прямо среди улицы, остальные и не проснутся.
Позже, когда они поднялись в отведенную им комнату, Турч сказал с горьким удовлетворением:
– Похоже, вас очень боятся.
– Нас трое, – напомнил Скиф.
Турч отмахнулся:
– Я не в счет. Они ж не знали, что я к вам прибьюсь. Это вас боятся… Я горд, что имя сына Колоксая нагоняет такой страх.
Скиф стукнул кулаком по колену.
– Положение вообще-то безвыходное, – сказал он зло. – Кони измучены, мы не можем дальше ехать без отдыха. Но если заночуем, то к утру эти ребята точно будет вокруг корчмы с натянутыми луками. За ночь новости, как голодные совы, улетают далеко…
Турч угрюмо молчал, руки его как будто сами по себе вытащили из сумки точильный камень. Олег зябко передернул плечами, едва Турч повел камнем по лезвию топора. Звук получался страшноватый. Перед глазами сразу замелькали картинки, как это лезвие будет врубаться в тела, черепа, сокрушая кости, хрящи…
– Что скажешь ты, Олег?
Олег вздрогнул, возвращаясь в мир, сказал торопливо:
– Безвыходных не бывает. Есть только положения, выход из которых не устраивает… Мы можем поступить вот так: Турч сейчас спустится в корчму и будет спрашивать, как проехать в сторону города Гелона через долину Турищев Брод. Мы ведь сейчас уже в Гелонии, верно? Громко будешь выспрашивать, чтобы все, кто за нами уже следит, успели послать туда засады. Там, насколько помню, только в одном месте удобный брод, а вообще берега обрывисты, река в узких местах тащит камни размером с быков. Так что засаду устроить легко, место уже известно. А мы вдвоем со Скифом прямо сейчас выскользнем, переберемся через стену… я уже заметил место, где стража дремлет, и… поспешим со всех ног, пока не хватились.
Турч нахмурился:
– А я?
Олег вздохнул:
– Тебе остается самое тяжелое и трудное. Ты должен держаться так, словно мы еще в городе. Прицениваться к коням и торговать для троих человек, прикидывать, что и сколько взять в дорогу. За тобой будут следить.
Турч покачал головой.
– Не пойдет. Где же это трудное? Вот и оставайся ты. А мы со Скифом поедем.
– Увы, – ответил Олег со вздохом. – Я не воин, ты прав. Я не искусен в воинских уловках, а главное… меня страшит тот миг, когда они поймут, что их дурачили. Их гнев выльется на меня! Ты-то отобьешься, а я не смогу отмахнуться и от мухи!
Турч смотрел недоверчиво, со злостью, на лице медленно проступали признаки колебания. Скиф положил руку на плечо старого воина.
– Мы будет ждать тебя в Гелонии, – сказал он просто. – Помни, ты – первый, кто предложил мне свой меч! Ты первый… ты и останешься первым.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА 20
Беркут сидел на камне в своей великолепной и необыкновенной пещере. Необыкновенной потому, что она располагалась в его массивном дворце-крепости. Когда-то он начинал как маг в крохотной пещере, научился черпать силу из камня, и теперь, когда он не только стал могучим, сверхмогучим, но и одним из Семи Владык всего белого света, так и не решился расстаться с привычной пещерой.
Пять лет тысячи рабочих выпиливали из горы огромную гранитную глыбу, перетаскивали ее, гибли как мухи, но зато теперь главный зал во дворце – монолитный камень, в котором под его присмотром выдолбили пещеру.
Конечно, жил и спал он в роскошных покоях, но сюда являлся, чтобы почерпнуть силы. Только сюда удавалось вызывать демона огня, с которым Беркут научился вести беседы. Даже сейчас, когда магический ливень иссяк, на землю падают последние капли, демон откликается на его зов. Уже подчиняясь не силе, сила обоих покинула давно, но странному любопытству, ибо за годы между человеком и демоном установилась если не дружба, но появился хотя бы взаимный интерес.
Сейчас они сидели друг напротив друга, между ними в подобии стола блестела каменная глыба из малахита, сверкающая, отполированная, высечена в форме кубка, по бокам затейливые фигуры диковинных зверей, древних богов и героев…
На отполированной поверхности каменного стола небольшая чаша. Края раскалены, из чаши поднимается густой оранжевый дым, яркий и сухой. Воздух потрескивает, от прогретых стен веет сухим теплом, что выпаривает слизь из груди, прочищает легкие, веселит кровь.
Беркут поправил вязаную шапочку, он носил ее вместо обычного колпака. Даже ее не стал бы одевать, но после того, как потерял последние волосы, голова мерзнет, начинаются боли в висках. Сейчас он кутался в теплый толстый халат, больше похожий на толстое одеяло. Ноги по самые колени прятал в утепленные сапоги.
– Что же делать? – сказал он задумчиво. – Магия начала иссякать… уже иссякла. Даже Богоборец теперь потерял свою мощь. Но теряем и мы. Условия изменились для всех. Как воспользоваться?
По ту сторону каменной чаши-стола шевельнулась красная глыба размером с сидящего на коне человека. Оранжевые глаза блеснули остро, это демон поднял плотные кожистые веки. Вытянутая, как у большой ящерицы, морда, могучие челюсти, способные за один раз перекусить бревно, но надо лбом два крепких рога, что всегда сбивало Беркута с толку. Он знал, что все рогатые звери кормятся только травой, так что этот демон не опаснее, чем разъяренный бык, что может растоптать, размазать по стенам, но не сожрет…
Еще одна особенность демона – плотные кожистые крылья. Толстые, крепкие, но на таких не полетаешь, к тому же демон живет в глубинах земли, так что крылья у него, похоже, как у магов обязательный остроконечный колпак.
– Магия, – прорычал демон глухо. – Ну и что?.. Хороший удар лапой…
– В чем-то ты прав, – ответил Беркут задумчиво. – Хороший удар такой лапой, гм… Когда магия слабеет, силе возвращается ее место.
Демон прорычал:
– Только не я. А вот если бы твой враг пришел сюда… Ты же знаешь, я в этой пещере только потому, что она – часть нашего мира. Как ты этого добился, не знаю, но, думаю, тебе это удалось нелегко.
– Нелегко, – согласился Беркут. – На это ушла половина моей жизни. И этот каменный блок, в котором являешься, увы, по свету за собой не потаскаешь… Ладно, давай посмотрим за нашим противником.
– Показать, где он сейчас?
– В другой раз. Сейчас звезды сошлись на редкость благоприятно для других дел… Такое бывает только раз в тысячу лет! Давай заглянем в его грядущее. Ты знаешь, как искать все опасные места по жизненной нити…
Демон довольно зарычал. Он напоминал чародею большого толстого пса, довольного, когда его пускают с холодного зимнего двора в теплый дом и разрешают погреться у печки. Впрочем, остальные демоны, если они есть, больше напоминают волков, все же предпочитают холодные леса.
Чародей отшатнулся, демон дунул слишком сильно, дым рассеялся по комнате, а из крохотного светильника полетели искры, обожгли руки и лицо.
В перенасыщенной магией пещере послышался шорох, будто по стенам и полу забегали мириады крупных муравьев. Над светильником появились неясные пятна, двигающиеся тени. Затем вдруг словно с глаз сняли пелену: в упор взглянуло суровое лицо с трагически сведенными бровями. В зеленых глазах напряжение, вокруг головы полыхает пламя… Не сразу сообразил, что человек несется вскачь, а встречный ветер треплет удивительно красные волосы.
– Да, – прошептал чародей, – он снова на коне… И снова в пути!
– Хочешь поискать, где его можно остановить?
– Да.
Лицо отдалилось, стал виден весь скачущий всадник, уменьшился, вся дорога стала тоньше нити и растворилась в зелени, снова поплыли клубы оранжевого тумана, появлялись и пропадали цветные пятна, стены знаний, мелькнуло крыло парящего дракона, снова пыльные дороги, домики постоялых дворов, проплыла в глубине вод гигантская рыба со странно скошенным рылом, без чешуи, снова дома, дороги, горные вершины…
Из малого зала не доносилось ни звука. Хакама отогнула край ковра на полу, в глаза холодно блеснула пластина прозрачного кварца. Изображение слегка расплывается, но отчетливо видно, что трое немых рабов, языки вырезаны давно, ведут молодую обнаженную девушку. Одурманенная травами, она не противится, даже не понимает, почему кладут на стол со странно загнутыми краями, зачем под столом широкая ванна…
Корнев Павел
Андреев Николай
Самойлова Елена
Суворов Виктор
Пехов Алексей
Березин Федор