Чтение 27–й страницы книги ~Вынос дела~

мама - единственная из всех моих многочисленных свекровей, о которой
вспоминаю без дрожи в коленях и холодного пота на спине. Жить бы нам да
радоваться. Но однажды меня у подъезда поймала наглая девица и, потряхивая
кудрями, заявила:

- Отпустите Макса!

- А я его и не держу!

- Тогда скажите ему, что вы якобы вылечились. Нехорошо привязывать к себе
мужика. Максик живет с вами только из порядочности, знает, что при вашем
заболевании стресс губителен!

В те годы я в случае поломки лифта, не запыхавшись, взлетала по лестнице
на десятый этаж, неся в каждой руке по пять килограммов картошки, а на спине
маленького Аркашку в шубке, валенках, шапочке да еще и с салазками. Поэтому
сообщение о какой-то моей мнимой болезни поразило меня до глубины души.

- Что имеете в виду? - осведомилась я.

- Макс рассказал правду, - проквакала девица, - у вас рак женских
органов, и он давно с вами не спит, а видимость семьи поддерживает из
христианского милосердия.

Багровая от злобы, я вломилась в квартиру и устроила супружнику допрос с
применением пыток. Макс стойко сопротивлялся, но потом признался. Да,
правда, говорил.

- Ну не виноват, - отбивался потаскун, - все эти бабы мечтают за меня
замуж выйти, просто охотятся. А так всем известно - место занято, надежд
никаких. Забудь. Дашунчик, люблю лишь тебя одну. Ну не станешь же ты
ревновать меня к клизме?

Вот и Олег Андреевич Харитонов, очевидно, придерживался тех же взглядов.
Только в качестве предлога выставлял болезнь не жены, а дочери. Выглядит так
благородно, что слеза течет по щеке. Но, судя по всему, не слишком далекая
при всей своей образованности Нина Лузгина верила любовнику.

- Он очень меня любил, - грустно рассказывала она, вертя очки пальцами с
обломанными ногтями, - говорил: Таня вся деланная, фальшивая, а ты
естественная. Очень ему не нравилось, если я красилась или прическу
делала...

Она помолчала.

- Чем же больна Татьяна? - поинтересовалась я.

Ничуть не удивившись странной неосведомленности родственницы, Лузгина
спокойно ответила:

- Белокровие, лейкоз по-научному. Можно за три месяца убраться, а можно
годами жить. Кстати, Таня совсем неплохо выглядит. Да оно и понятно. Олег
Андреевич постоянно из-за границы ей все новые и новые препараты привозил...
Мы поэтому так тщательно и скрывались...

Девушка вновь примолкла, потом совсем тихо добавила:

- Понимаете, я ни на что не рассчитывала. Красотой особой не отмечена,
умом, впрочем, тоже... Наш роман не мог длиться вечно... Таня казалась ему
хорошей женой, только мне иногда бывало обидно...

- Когда соглашаешься на положение любовницы, будь готова к пинкам по
самолюбию, - решила я поставить девчонку на место.

- Вы не поняли, - медленно пробормотала Нина, - мне было обидно не за
себя, а за него...

- Почему?

- Он мучился из-за того, что не может бросить жену, хоть и жить с ней ему
было трудно!

Я хмыкнула. Скорей всего, милейшего Олега Андреевича устраивало такое
положение вещей. Наверное, рассчитывал попасть на следующий срок в Думу,
выборы на носу! Бракоразводный процесс во время избирательной кампании - это
как-то не с руки!

Нину, очевидно, обозлила моя усмешка, потому что она неожиданно зло
сказала:

- Только вот сверхположительная женушка наша хвостом крутила. Больная,
больная, а ухитрилась муженьку рога наставить!

- Что вы имеете в виду? - изумилась я. Неожиданно Нина заплакала,
по-детски размазывая слезы по пухлым щекам.

- Дрянь, дрянь, дрянь, - бормотала она, всхлипывая, - нет, какая дрянь!

- По-моему, вы что-то путаете, Таня была отличной женой, великолепной
хозяйкой и матерью, - подначила я девчонку.

- А вот и нет, - взвизгнула Лузгина, - проститутка она! Шалава
вокзальная...

Из перекошенного злобной гримасой рта полилась страстная речь,
прерываемая всхлипываниями и хлюпаньем.

Глава 13

При всей своей внешней простоватости Ниночка оказалась жутко ревнивой
особой. Стоило лишь Олегу Андреевичу со вздохом упомянуть о "бедной
Танечке", как любовница начинала задыхаться от злобы. Желание увидеть
соперницу оказалось столь велико, что Лузгина решила проследить за ней.
Аккуратненько порасспросив Харитонова, она узнала, что милая Танюша
увлекается шитьем и посещает курсы.

За полчаса до начала занятий Лузгина заняла место в холле и притворилась
одной из дам, желавших записаться в кружок. Вскоре у двери притормозила
машина. Красивая элегантная женщина в шикарном темно-красном костюме быстрым
шагом вошла в тесноватое помещение. Нина жадно оглядывала соперницу. Она
сразу узнала ее - Олег Андреевич носил в бумажнике фото жены и дочери.
Харитонова вошла в класс, занятия начались. Нина решила подождать конца
лекции и еще раз "полюбоваться" на мадам. Но примерно через полчаса дверь
распахнулась, и Таня быстрым шагом пошла в противоположный от входа конец
коридора. Нина решила, что дама отправилась в туалет, но Харитонова
неожиданно открыла дверь и ужом выскользнула через запасный ход на
оживленную улицу. Нина опрометью кинулась за ней.

Очевидно, Таня не ожидала преследования-, потому что спокойно поймала
такси. Лузгина также схватила машину. Минут через десять Харитонова
высадилась возле больницы Раевского и почти побежала по запутанным дорожкам.
Затем исчезла в маленьком сером двухэтажном домике, притулившемся у самого
забора. Нина рванула было за ней, но была остановлена бдительным,
охранником.

- Здесь помещение только для врачей, - сообщил секьюрити, - посторонним
вход запрещен.

- Сюда только что вошла женщина, почему же меня не пускаете, - налетела
Нина на мужика. Тот сначала нахмурился, а потом рассмеялся:

- А! Татьяна Михайловна! Так у нее тут брат работает, наш
психиатр-консультант, а вам не положено.

Задыхаясь от негодования, Нина проторчала во дворе около часа и наконец
дождалась своего. Из домика вышли Таня и симпатичный молодой человек в белом
халате. Они о чем-то оживленно переговаривались, но до ушей Лузгиной не
долетало ни звука. Потом Харитонова кивнула головой и пошла по дорожке.
Парень повернулся к двери, и тут Таня притормозила и крикнула:

- Артем, в четверг не приду! Парень помахал рукой и исчез внутри домика.
Примерная жена вновь поймала такси, вернулась на курсы и, отсидев там два
часа, преспокой-ненько села в машину, крутанула рулем и покатила домой.

Лузгина, кипя от негодования, вернулась к себе.

- Ну не сволочь ли! - возмущалась Нина. - Обманывать такого мужа, как
Олег Андреевич!

- Вы рассказали об этом Харитонову? - тихо спросила я.

Нина помотала головой.

- Не успела. Два дня мучилась, как лучше информацию поднести, а тут этот
взрыв.

И она снова тихо заплакала. Я с сомнением поглядела на нее: неаккуратная,
глуповатая, абсолютно некрасивая, но на стерву не слишком похожа. Очевидно,
Харитонов нуждался в таком человеке - без особых амбиций и запросов. Таня-то
удачно занималась бизнесом, отлично зарабатывала, мало у какого мужа не
разовьется в подобной ситуации комплекс неполноценности.

- Странно, что в качестве алиби она выбрала курсы кройки и шитья, -
пробормотала я, наблюдая, как Нина вытирает красный нос рукавом халата. -
Насколько слышала, она великолепно моделирует одежду и даже владеет
фирмой...

Лузгина с удивлением глянула на меня:

- Кто? Татьяна? Откуда вы это взяли?

- Да она сама рассказывала. Нина презрительно фыркнула:

- Сама рассказывала! Если сообщу вам, что имею в родственницах английскую
королеву, вы поверите?

Да, в ее словах был определенный резон. Нина продолжала злиться:

- Таня не работала, а дни проводила самым приятным образом -
парикмахерская, солярий, массаж, модные бутики... Олег Андреевич ее целиком
и полностью содержал, давал деньги на всяческие прихоти и причуды. Кстати,
он был патологически щедрый человек. Никогда не считал денег, порой даже не
помнил, сколько их у него в кошельке. Мне помогал: компьютер купил, машину
маленькую, "Ниву" двухдверную, цвета баклажан.

И она опять заревела.

Я в глубокой задумчивости села в "Вольво" и принялась бездумно
разглядывать радующихся теплому апрельскому дню прохожих. Если кого и
следовало опасаться в окружении Харитонова, то только не Лузгину, или я
ничего не понимаю в людях. Да и смерть Олега Андреевича была ей невыгодна.
Как бы Нина ни прикидывалась бескорыстной бессребреницей, и без лупы видно,
что она надеялась стать мадам Харитоновой. Ну пусть не сейчас, не сразу, но
надежды не теряла...

Часы показывали около трех, я медленно поехала в колледж. Заберу девчонок
и доставлю домой, а то Татьяна небось от тревоги места себе не находит.

Я оказалась права. Не успели мы войти, как хозяйка выскочила в холл и
закричала:

- Варвара! Ты где была? Уже хотела в милицию обращаться...

- Незачем так орать, - дернула плечом Варя, - ходила, как все дети моего