придете ко мне? Или бросите эту затею?
которым сидела Лариса, подвинул себе стул, сел рядом с ней. Ласково взял
ее за руку, тихо заговорил:
встреча оказалась последней. Но от моего желания мало что зависит, реше-
ние принимаете вы. И если ваше решение будет таково, что мы больше не
увидимся, я не могу допустить, чтобы расстались мы вот так - сухо,
по-деловому, взаимно недовольные. Согласитесь, у нас нет повода сер-
диться друг на друга.
нулась.
что отказаться я не могу.
риятностями, а там, глядишь, и разговор станет более задушевным, и Лари-
са смягчится. Он быстро прикинул, что лучше: остаться сидеть, держа ее
за руку, или предложить кофе. Он осторожно поднес ее пальцы к губам, по-
целовал.
вить вас в такие условия, чтобы вы не могли отказаться. Может быть, я
смогу этому научиться, - лукаво улыбнулся он.
менте, причем ясно дали понять, что акценты должны быть расставлены в
пользу нынешнего премьер-министра и резко против его конкурента. Она,
Лариса, человек независимый по натуре и не терпит, когда ей делают такие
заказы, она привыкла писать так, как сама думает. Это во-первых. А
во-вторых, она слишком долго жила за границей, в России сравнительно не-
давно, в парламентских кругах у нее никого нет, и она ума не приложит,
как ей собрать информацию. Она решила было отказаться от материала, но
дело в том, что заказчик - не та газета, в которой она работает, а сов-
сем другая, и с просьбой они обратились к ней через мужа, который от них
сильно зависит и очень просил ее взяться за работу. Особенно ее смущает
невероятно высокий гонорар, который ей обещали, но, с другой стороны,
деньги так нужны!..
чашку.
тряхнула головой, убирая волосы, рука ее непроизвольно дернулась. На
темно-синей ткани расплылось кофейное пятно.
голоса, но не понял ни слова, разобрал только гортанные звуки. Лариса
закусила губу, быстро глянула исподлобья, но Павлов сделал вид, что ни-
чего не заметил.
аккуратно промокнула пятно на комбинезоне.
спокойно сказала она.
слишком долго жила на Востоке, в своей тюркоязычной среде. Учитель русс-
кого у тебя был первоклассный, но внезапный испуг - классическая ситуа-
ция, при которой вылезло твое настоящее происхождение. Ты какая же Лебе-
дева, как я - Саддам Хусейн. И никакая газета тебе ничего не заказывала.
Ты собираешь информацию для каких-то промышленных кругов, которые хотят
поддержать премьера и не допустить его смены. Может, ты, конечно, и Ле-
бедева, но по мужу, а не по рождению. Вот подарок-то я сделаю Борису!
Пусть знает, что я своих в беде не бросаю. Жаль, что нельзя тебя в пос-
тель уложить, уж больно ты хороша! Но - опасно. Вовремя я тебя раскусил.
А впрочем, может, и не опасно. Ладно, посмотрим".
ность на сегодняшний день, - торжественно произнес Павлов. - Потому что
в решении другой проблемы я, кажется, могу вам помочь. Мой старинный
приятель - сотрудник аппарата парламента. Он как раз примыкает к той
группировке, которая поддерживает премьер-министра и борется с его кон-
курентами. И он, если я его попрошу, будет рад побеседовать с вами.
мочь? А этот ваш приятель, он достаточно информирован? Вы ведь понимае-
те, какого рода сведения мне нужны... - Лариса замялась.
платят за то, что можно прочесть в любой газете. Вы можете быть уверены,
Лариса, что я рекомендую вам того, кто вам нужен. Его фамилия Рудник. Не
слыхали?
очень, - Павлов подчеркнул это слово, - много может рассказать. Вам ник-
то другой и не понадобится. Ну так как, звонить?
прямо камень с моей души сняли.
снова снял телефонную трубку.
ним словом, ты можешь сделать хорошую игру. Информация уйдет за кордон,
это сто процентов. А ты чист, как ангел, по документам она - наша журна-
листка. Так что расскажи ей все, что знаешь. Хватит каштаны из огня сво-
ими руками таскать, пусть миллионеры на тебя поработают. И не раскисай,
Борис, ты понял меня?
ка. Тряпка! Чуть запахло паленым, еще и близко огня нет, а он уже раста-
ял, растекся мокрой лужицей. Его и хватило-то только на то, чтобы найти
"заказника", и то из последних сил держался. А когда дело было сделано,
совсем расклеился. Больше ни на что не годен. Надо, надо поддержать его,
пусть воспрянет духом, немного удачи ему не повредит. А то если все кру-
гом будет плохо, так, не приведи Господь, еще с повинной побежит. И как
такие слюнтяи наверх пробиваются - уму непостижимо! Трус. Нашел, чего
бояться. Знал бы он...
ли будет скандал - ему всегда можно слинять из органов. Подумаешь,
карьера! Гроши. Но на вторую половину она не была права, потому что вто-
рая половина... Ох, лучше об этом не думать. Он в живых не оставит. Я
ведь ему поклялся, что в Энске за ним ничего не осталось, все стерильно,
никто не докопается. И он мне поверил. Но предупредил, что если по моей
вине что-нибудь случится, то мне не жить. За обман и непослушание он на-
казывает беспощадно. За ним - такая сила, что думать страшно. Междуна-
родная наркомафия. Посадила его генеральным директором СП, через которое
деньги отмывают. И условие поставила: в России ты должен быть кристально
безупречен, на твое СП не то что тень, намек на тень не должен попасть.
И он дал им гарантию, а под этой гарантией - его, Павлова, честное сло-
во. А он допустил такой промах с этими дурацкими карточками! Разве пой-
дешь сейчас к нему признаваться? Следующего утра уже не увидишь. У них
дисциплина жесткая. Поэтому и "заказника" пришлось искать через Бориса,
хотя и понимал Павлов, как это рискованно. Лучше было бы через него, ко-
нечно, но ведь пришлось бы объяснять, в чем дело, а это все равно что
приговор себе подписать. Нет, в сравнении с ним никакой скандал не стра-
шен. Хорошо, что Борис ничего не знает, а то со страху бы уже на Петров-
ку побежал. Или к нему...
ивал он себя, - не может быть, Борис его не знает. Борис вообще не зна-
ет, что в этом деле есть кто-то второй. Может догадываться, что не один
он такой у меня, но кто конкретно - не знает. Но он-то знает, от него я
не посмел скрыть. Лучше не думать об этом.
послушал разговоры. Ничего опасного, все думают, что ее убили из-за лю-
бовника. То ли из ревности, то ли из-за этого, из Интерпола. Наша цыпоч-
ка-то монашкой не была, вот и пусть крутятся теперь. Удачно он придумал
с этой любовной историей, проглотили и не поморщились. Зато теперьдума-
ют, если она роман с ним сумела скрыть, так, может, у нее еще какие-ни-
будь мужики есть, про которых никто не знает. Пусть раскапывают. Главная
опасность была в этой Каменской, про нее прямо легенды рассказывают. Ес-
ли бы у Ирины хоть одна бумажка завалялась, эта мышь бесцветная ее тут
же зубами бы ухватила. Но, видно, не нашлось такой бумажки. Да и в от-
пуске Каменская. Так что проехали. Можно вздохнуть свободно. Завтра же
наведаюсь к Гордееву, спрошу, как дела. А то в глаза бросится: к Каменс-
кой ходил, даже два раза, и вдруг перестал. Будем поддерживать реноме
безутешного вдовца.
Сколько раз спрашивал ее - так и не сказала. Фамилию мою нашла по авто-
реферату, но это я только сейчас сообразил. Я же тогда, пять лет назад,
и представления не имел, что эти авторефераты рассылаются чуть не по
всей стране, во все юридические вузы. Принес девочкам в ученый совет ко-
робку конфет и бутылку коньяка, они все без меня сделали. Но фамилия -
ладно, а вот как она про остальное узнала? Наверное, все-таки Ариф,
больше некому. Клянется, сволочь, что не говорил ей ничего, но как про-
веришь. Правду говорят, Восток - дело тонкое. Когда я ему в Баку звонил,
просил диссертацию в Москве забрать, он все ждал, что я про деньги заго-
ворю, сам не спрашивал. По голосу слышно было, не одобрял. Да кто он та-