Чтение 27–й страницы книги ~След пираньи~

Она добросовестно задумалась. Мазур остановил ее, отошел к бело-синему киоску и купил обоим мороженое. Вернувшись, сунул ей красивый пакет и поинтересовался:

- Ну как, вспомнила?

- Ты знаешь, как не бьюсь, припомнить не могу... - сказала она с удивленной улыбкой.

- То-то, - осклабился Мазур. - Горят дома, бензохранилища, леса и отели. А железнодорожный вокзал - нечто незыблемое и с пожаром никак не ассоциируется. Если и загорится, раз в сто лет. И потом, есть еще один нюанс... Мы сейчас совершенно слились с толпой - никуда не спешим, никакой поклажи не имеем. Если нас каким-то чудом и засекут, брать тут же ни в коем случае не будут. Станут следить, справедливо рассудив, что сокровища мы куда-то запрятали. Ты не видела слежки, когда отъезжали от вокзала?

- Не было никакой слежки. И за тобой, когда ты возвращался, никто не шел.

- Вот видишь, - сказал Мазур. - Честно говоря, у меня было желание отправить кассеты обыкновенной посылкой. На шантарский адрес кого-нибудь из знакомых. В советские времена я бы рискнул - но сейчас почта работает похуже, чем у вас лет сто назад на Дальнем Западе. Впрочем, в советское время мы бы с тобой в жизни не встретились и такую операцию не крутили бы...

Постой здесь, долижи мороженое. Если пристанут знакомиться, гордо отворачивайся.

Он взбежал по ступенькам к двери в торце панельной пятиэтажки, над которой висела вывеска "12-е почтовое отделение". Минут через пять появился на улице. Джен с презрительным видом смотрела на поток машин, а возле лее вертелся сын кавказских гор в своей национальной одежде - замша, золото на пальцах и во рту, сизая трехдневная щетина-и уныло, без особой надежды, тянул:

- Дэвушка, правда нэ хочешь в рэсторан, да? Мазур дружелюбно похлопал его по плечу:

- Дарагой, это не ты на лестнице стодолларовую бумажку потерял?

- Какой лестница, да? - встрепенулся сын гор.

- А вон, где почта, - сказал Мазур. - На лестнице лежит, и президент на ней такой солидный... Вроде тебя такой.

- Разыгрываешь, да?

- Канэчно, да, - сказал Мазур, взял Джен под руку и направился прочь.

Оглянувшись, увидел, что бог весть какими ветрами занесенный сюда горец все же философски озирает лестницу - вдруг да и в самом деле залежался зеленый президент?

- Ну что? - спросила Джен.

- Как в старом анекдоте, - ответил Мазур. - Есть одна плохая новость и одна хорошая. Телеграмму я отправил. Отметился, теперь генерал будет знать, где мы. Эта новость, понятно, хорошая...

- А плохая?

- Не такая уж плохая, но все-таки... Междугородный телефон у них только в одном месте - на центральном телеграфе. Раньше была еще парочка отделений, но в последние годы, как водится, навели экономию. Идя навстречу пожеланиям населения.

- Как?

- Тебе этого не понять... Это только мы понимаем. В общем, все почтовые отделения они вряд ли возьмут под контроль - это им не прежние времена, да и невозможно просмотреть абсолютно все телеграммы, идущие в Шантарск, моя к тому же вовсе не зашифрована, просто условный сигнал... А вот поставить на телеграфе постоянный пост - вполне реально. Но идти туда придется - иначе как получить дальнейшие инструкции? Та же ситуация, что и у тебя... Не следовало бы, но приказ недвусмысленный. Ага, вот и твой семьдесят девятый... Пару кругов вокруг сделаем для надежности?

- Обязательно.

- Может, и номер квартиры наконец выдашь?

- Ну зачем тебе?

- Чтобы осмотреть все подходы. Вдруг тебе в окно прыгать придется?

- Третья, - неохотно сказала она.

- Так, - присмотрелся Мазур. - Первый этаж, значит. Постой, а я рекогносцировочку проведу...

Он не спеша подошел к подъезду, где сидели на лавочке три бабки, и возле них крутилась беспородная желто-рыжая собачонка. Присел на корточки.

Собачонка - еще щенок, сразу видно, - тут же радостно кинулась к нему поласкаться. Почесав ее за ухом, Мазур спросил:

- Бабушки, а однокомнатные квартиры в подъезде есть?

Они воззрились на незваного собеседника довольно подозрительно. Мазур, изобразив самую простецкую улыбку, поторопился сообщить:

- Если бы я был вор - замками бы интересовался... Мне б однокомнатную снять.

- С женой разводитесь? - поинтересовалась одна.

- Нет, - сказал Мазур. - Офис хочу открыть. То бишь - контору.

- Во-о! - закивала самая старая с недоброжелательным видом. - И до нас добрались. Офис ему понадобился. А потом девки пойдут, пьянки, за тобой следом и рикитеры явятся... Размечтался! Вон, в семьдесят седьмом пустили одного такого, теперь по лестнице пройти жутко...

- Да я-то рэкетирам не нужен, - сказал Мазур. - Доходы больно уж маленькие.

Я аптеку открыть хочу.

И угодил в точку - бабульки моментально оживились, преисполнившись самых добрых чувств.

- Аптеку? - переспросила самая худая. - Слышали, подруги? Вот это дело, а то пока дойдешь до Камышинской, сто раз помрешь... А не врешь? Тот армян из семьдесят седьмого тоже сначала наобещал...

- С места не сойти, - сказал Мазур. - Место бойкое, улица центральная - в самый раз для аптеки. Повесить вывеску побольше и покрасивее, чтобы издалека видели...

Отношение к нему переменилось кардинальнейшим образом.

- Однокомнатную? - сказала самая старая уже заинтересованно. - Так у нас на всех пяти однокомнатные. Третья, над ней, значит...

- Седьмая, - беззвучно пошевелив губами и воздев глаза к небу, подсказала сидящая рядом. - Седьмая, потом одиннадцатая, за ней, на третьем, пятнадцатая...

- Нет, мне бы на первом этаже, - сказал Мазур. - Каково больным будет наверх карабкаться?

- Я ж говорю - третья. Только этот коммерсант, может, и не сдаст?

- Семеновна, да с чего ж он коммерсант?

- А говорили - из этих?

Меж старушками вспыхнула оживленная дискуссия. Мазур не вмешивался, навострив уши. Скоро выяснилось, что старушки здесь сидят, словно на боевом посту, с рассвета до заката, если нет дождя, и знают всех, кто в их подъезде обитает. Жилец из однокомнатной третьей коммерсантом был окрещен по некоторым чисто внешним признакам: подъезжал на новеньких "Жигулях", входил и выходил нерегулярно, что позволило бабулькам сделать в общем-то логичный и верный вывод - где бы ни работал, строгим распорядком дня не связан. А вдобавок ходит в кожаном пальто, пиво в авоське не таскает, и к нему порой захаживают такие же, как он, хорошо одетые, трезвые. Точно, коммерсант или мафиози, вон как вежливо здоровается...

- А дома он, интересно? - спросил Мазур, когда старушки стали повторяться.

- "Жигули" - то вон стоят, - она показала на белую "семерку", в самом деле новенькую.

Ничего не поделаешь, придется идти. Мазур вошел в подъезд - хорошо еще, дверь закрывается, со двора не видно, покурил меж первым и вторым этажом, преспокойно вышел. Развел руками:

- Не открывает что-то, спит, видимо. Через часок еще зайду, больно уж место хорошее...

И побыстрее свернул за тот же угол, из-за которого вышел. Джен нетерпеливо кинулась навстречу:

- Где тебя носит?

- Погоди, - сказал Мазур, озираясь.

Окна выходят на запущенный парк, место тихое. Первый этаж расположен довольно высоко, вон тот балкон, судя по всему, как раз третьей квартире и принадлежит. Положительно, явку выбирали тщательно: при необходимости ничего не стоит, прыгнув с балкона, уйти через парк... Балконная дверь приотворена, но за плотными занавесками ничего внутри не видно.

- Иди уж, - сказал он. - Только, я тебя очень прошу... Сверим часы. Ровно через пять минут, если все пройдет гладко, выгляни на балкон. Якобы любуешься диким ландшафтом. И обо мне ничего не говори, идет? Скажи, что вас из тайги выбралось целых шестеро, и старший группы оказался настолько предан идее братского сотрудничества, что благородно отпустил тебя на явку, усадив в такси...

- Хорошо, - нетерпеливо сказала она, переступая на месте. - Я постараюсь побыстрее...

Мазур отошел поглубже в парк, уселся на облюбованную скамейку под высоченным тополем с облетевшими листьями. Листья толстым слоем усыпали потрескавшиеся бетонные дорожки, неподалеку уныло возвышается чаша фонтана на первый взгляд, бездействующего со сталинских времен. Три фигуры на постаменте посреди широкой чаши облупились настолько, что не разобрать, то ли пионеров когда-то изображали, то ли трех поросят.

Пять минут. Шесть. Семь. Светло-коричневые занавески с еще более светлым узором не шелохнулись.

Он ждал еще минуту - учитывая непредвиденные случайности и накладки.

Однако в толк не мог взять, что за накладки могут помешать человеку непринужденно выйти на балкон или хотя бы выглянуть, находясь в гостях у земляка и собрата по профессии. Либо засада, либо...

Вообще-то он мог и уйти. У него не было прямого приказа бросать Джен в подобной ситуации, но был другой приказ: спасать в первую очередь кассеты.

Выводы сделать нетрудно. И все же...

Можно оказать, он к ней привязался. А можно сказать - не привык бросать...

Решительно встал, быстрыми шагами приблизился к углу дома и направился к балкону. Напрягся, подпрыгнул, ухватился за ржавые вертикальные прутья, сделал парочку махов - и перебросил тело через перила, бесшумно, как учили.

Оглянулся вокруг - ни зевак, ни прохожих. Достал пистолет, держа его дулом вверх, сделал глубокий вдох, выдох...

И ворвался в комнату сквозь узкую щель в приотворенной двери, левой рукой отбросив занавеску, держа пистолет в полусогнутой правой. Тот, что связывал руки лежащей ничком Джен, еще успел поднять голову - в следующий миг Мазур угодил ему твердым носком кроссовки по болевой точке меж шеей и плечом, сбил на пол, добавил еще. Вихрем пронесся в кухню - никого. Туалет и ванная пусты. Дверь заперта изнутри и заложена на стальную щеколду.

Вернувшись в комнату, он быстренько развязал Джен руки и справедливости ради той же веревкой спутал запястья бесчувственному хозяину. Отмотал от валявшейся тут же довольно объемистой бухточки нейлонового канатика еще кусок, связал ноги, накинул на шею скользящую петлю и другой конец привязал к лодыжкам - теперь хозяин при резком движении сам себе надежно перехватил бы дыхание. Наклонился над Джен, похлопал по щекам. Нигде не видно газового баллончика или шприца - похоже, просто-напросто вырубил приемом, сволочь такая...

Зажал ей нос, приподняв за плечи. Вскоре Джен, не открывая глаз, стала фыркать и слабо вырываться. Медленно разлепила веки.

- Привет, - сказал Мазур. - Говорил я тебе? Встать можешь?

- Сейчас... - она приподнялась, села, потирая левой рукой висок. - Ты откуда...

- Шел мимо, - нетерпеливо сказал Мазур. - Что, поссорились?

- Он меня встретил, предложил выпить... Я пошла к окну... чтобы занавеску... дальше не помню, - охнула, потерла шею. - Болит, и плечо...

Мазур повернул ее голову:

- Он сам из этой бутылки пил?

- Ага...

Схватив со стола бутылку "Гленливета", Мазур запрокинул Джен голову и влил в рот добрый глоток. Она глотнула, закашлялась. Сзади послышался стон.

- Ну вот, и резидент проснулся, - сказал Мазур. - Сорок восемь утюгов...

Эй, лежи-ка смирно!

Сдавленный хрип - это связанный попробовал перекатиться на живот, но петля моментально сжала ему глотку, И он замер в прежней позиции. Джен, пошатнувшись, поднялась и упала в кресло.

- Быстренько и подробно... - сказал ей Мазур.

- Я вошла. Узнала его по фотографии, назвала пароль. Он ответил.

Перебросились парой фраз, он предложил выпить, принес бутылку из кухни, я пошла к балкону...

- Тут и ударил, - закончил за нее Мазур. - Значит, в предательстве или двойной игре не обвинял? Просто врезал исподтишка? Едва впустив в квартиру?

- Ага...

- Ну, ты и теперь еще сомневаешься, что я был прав?

- Теперь не сомневаюсь, - похоронным тоном призналась Джен. - Но это же проверенный агент, меня заверяли...

- Милая, а ты не забыла, каковы ставки в игре? - ласково, как несмышленого ребенка, спросил ее Мазур. - Тут у любого мозги поплывут и зелененькие президенты в глазах замелькают...

У Джен было лицо человека, враз лишившегося доброй половины иллюзий,потерянное, печальное. Злорадствовать не хотелось: пусть взрослеет потихоньку...

- Ну, как ты? - спросил Мазур.

- Нормально, - попыталась она улыбнуться, привстала, охнула и упала назад, схватившись за живот.

- Что?!

- Пустяки, ничего пока... Так, кольнуло.

- Ну, посиди пока, - сказал Мазур. - У меня тампоны в кармане, может, тебе надо?

- Нет, рано... - она отерла со лба бисеринки пота. - Что-то я немножко расклеилась...

Откровенно говоря, Мазуру хотелось, наплевав на феминизм, обнять ее - и не только утешения ради. Увы, не время и не место. Лежащий вновь пошевелился, уже гораздо осторожнее.

- Кричать будете? - вежливо спросил его Мазур. - Что-нибудь насчет пожара или грабителей? - и поднял пистолет со спущенным предохранителем. - Бога ради, можно во всю глотку...

Тот молчал, по роже видно, лихорадочно просчитывал ситуацию. Мазур поднялся с корточек, неторопливо обошел комнату - телефона нет, стандартная меблировка. Выдвинул ящики стола - ага, небольшая рация-переноска с кольчатой антенной, потому телефон и без надобности. А эта модель детектора нам знакома...

Он взял черную коробочку и старательно обошел квартиру, не пренебрегая уборной. Нет ни "жучков", ни работающих магнитофонов. Значит, никто не услышал происходящего, на выручку не придет...

Налив себе рюмочку, Мазур присел рядом с лежащим и старательно обыскал его. Извлек пистолет из подмышечной кобуры, бросил в угол - у самих этого добра хватает, - а вот ключи от машины, наоборот, хозяйственно переправил себе в карман. Бегло осмотрев пригоршню разных мелочей, швырнул их на стол и, выпрямившись, повернулся к Джен:

- Ты его первая будешь допрашивать? Галантно уступаю очередь...

Она кивнула. На лбу и висках снова сверкали капельки пота - точно, начинаются женские проблемы. Попросила:

- Посмотри, может, где-нибудь найдется диктофон. У любого агента должен быть на всякий случай...

- Ну как же, - ворчал Мазур, выдвигая ящики. - Незабвенный Дэйл Купер, он меня достал со своей Даяной, которой к тому же и не существовало, я так подозреваю... "Даяна, Даяна, в меня летит бутылка из-под виски, нет, из-под джина..." Есть диктофончик. Сейчас перемотаю... А твой диктофон, кстати, где?

- А мой был ради экономии места вмонтирован в передатчик, который ты так галантно шарахнул об дерево.

- Ну, извини... Держи. Сейчас я тебе создам все условия для продуктивной работы... - Мазур протащил связанного по полу, положил у самых ног Джен.Вот, теперь тебе и голос напрягать не придется.

В комнате стояла жарища. Мазур догадался, почему был приоткрыт балкон: батареи прямо-таки раскалены, котельная, как водится, работала в соответствии со своим загадочным планом расхода топлива, ничего общего не имеющим с потребностями обывателей. Отдернул занавеску указательным пальцем, выглянул - поблизости никого. И закрывать балкон не стал.

- Давай, - сказал Мазур, носком кроссовки коснувшись уха лежащего. - Будешь вежливо и подробно отвечать на вопросы дамы, иначе я, богом клянусь, уши тебе твоими же яйцами заткну...

- Подождите, - глядя зло и затравленно, сказал связанный. - Не валяйте дурака. Джен, ты что, настолько спелась с этим красным? Может, и трахаетесь уже?

- Моя сексуальная жизнь тебя не касается, - отрезала она.

"Молодец, девочка", - подумал Мазур. И сказал:

- У меня такое впечатление, что кое-кто из присутствующих спелся с красными еще интимнее, и это, что характерно, не мисс Деспард...

- Ты что же, думаешь... - вырвалось у Джен.

- А ты еще не поняла? - покачал головой Мазур. - Не верю я в совпадения.

Он здесь сидит с ведома наших братских спецслужб, он вознамерился тебя отчего-то связать... Не улавливаешь некоей закономерности? Впрочем, я на твое мнение не давлю, можешь сама попробовать...

- Да подождите вы, - прямо-таки с досадой бросил пленник. - Какая разница, кто с кем спелся? Вы представляете, сладкая парочка, какая идет игра? И сколько вы можете получить, если отдадите кассеты?

- Девять граммов в спину, - сказал Мазур.

- Бросьте! Бывают ситуации, когда платить человеку выгоднее, чем убирать его... Вас все равно перехватят по дороге. А я могу дать вам гарантии...

Конечно, с вашей стороны, в свою очередь, придется сделать соответствующие шаги. Письменные обязательства, развернутые, подробные... Джен, это будущее.

И великолепное будущее. Тебе вовсе не обязательно сразу уходить из Бюро.

Наоборот, открываются интересные перспективы...

- Заткнись, скотина, - она прямо-таки взвилась, в голосе самым причудливым образом сплелись обида и злость.

"Идейная девочка, - констатировал Мазур. - Смотреть приятно. Не перевелись еще люди, верящие в идеалы. Может, это и хорошо?"

Он подошел к Джен, похлопал по плечу:

- Не кричи, какой смысл? Ты только посмотри на него - вот настоящий профессионал. Холодная голова, с полнейшим самообладанием контролирует ситуацию... - Подошел поближе и пнул лежащего под ребра. - Это задаток. Не люблю, когда девушек бьют по голове и крутят руки. И если ты, сволочь, профессионал, то должен понимать, что шанса у тебя ни единого. Кроме одного - разинуть пасть и петь, как соловей... Я ведь вижу, как у тебя бегают глазки. Никого ты в гости не ждешь, спасти тебя может только случайность, а она не всегда выручает... - и пнул еще раз грязной подошвой, прямо в лицо, чтобы окончательно сбить спесь и лишить иллюзий. - Джен, он тебе нужен живой?

- Пожалуй, - сказала Джен. - Одной записи может оказаться мало. Лучше, если к ней будет приложен живой свидетель.

- Ага, помню. Ваши суды прямо-таки помешаны на свидетелях, все, что наболтает какой-нибудь болван, перевешивает улики и доказательства. Ваши юристы сами жалуются, что я, американских газет не читал? Ладно, дело твое.

- Джен, подумай, - сказал пленник, облизывая с губ перемешанную с грязью кровь. - Может быть, тебе лучше по-хорошему договориться с Маллисоном?

- Маллисон?! - ахнула Джен.

- Ну да: Я же тебе говорю, ставки неимоверно велики...

Джен, закусив губу, выпрямилась:

- Ударь его!

- Пожалуйста, - сказал Мазур. - С превеликой охотой... Эп! Еще?

- Хватит, - она овладела собой. - Это, собственно, не ему и предназначалось... Боже мой... Чак...

- У нас мало времени, - мягко сказал Мазур. - Давай работать...

Разумеется, из вопросов Джен и ответов пленника Мазур не понял и трети мелькали сплошь незнакомые имена и ссылки на неизвестные ему события. Однако суть уловить было нетрудно. Боевики голливудского производства сплошь и рядом отражают реальную жизнь - кто-то из непосредственных шефов Джен с самого начала играл на стороне будущего вице-президента. И параллельно с одним "сердечным согласием" - Глаголев плюс заокеанская военная разведка рядом столь же потаенно существовало другое, связанное своими общими интересами. Ничего удивительного, случается и не такое. В шахматы просто невозможно играть в одиночку... Но если группа Мазура успела добраться до кассет и лишь потом попала под огонь, Джен продали еще на старте - этот сукин сын еще до ее появления в России получил шифровку с недвусмысленными инструкциями: если выйдет на контакт, любыми средствами выбить из нее, где находится группа, а потом навести на таковую местных партнеров.

- Обрастаем сенсационным материалом, - проворчал Мазур, глядя, как Джен бережно прячет крохотную кассету. - Закончила?

Она молча кивнула.

- Ну вот, теперь моя очередь... - сообщил Мазур пленнику. - Вы, как я понимаю, у местных партнеров доверием пользуетесь? Вот и прекрасно... Где устроены засады?

- На железнодорожном вокзале. На автобусной станции. На автомагистрали у обоих выездов из города - на западе и на востоке.

- Еще?

- Может быть, на центральном переговорном пункте. И в речном порту. Не знаю точно, у них не так уж много людей...

- Что о нас известно?

- Что часть группы все-таки выбралась из тайги, предположительно человека три-четыре, не больше. Кто именно, неизвестно.

"Те, в деревне, видели, что людей в камуфляже двое, - подумал Мазур. - Но эта информация, вполне возможно, поступила сюда с опозданием. Быть может, этому типу ее не успели передать - или, как водится в таких играх, делились не всей добычей..."

- Они нас знают в лицо? - спросил Мазур. - Фотографии есть?

- Вас не затруднит чуть передвинуться? Ближе к свету? - он, кривя разбитые губы, долго всматривался в лицо Мазура. - Хм... Пожалуй, на тех фотографиях, что я видел, вы выглядите несколько иначе. Прическа покороче, чисто выбриты... Профессионал, конечно, такими различиями не обманется, но промахи неизбежны - они не зна-ют точно, в каком именно населенном пункте вы появи-тесь, да и напряжение первых дней спало... Короче гово-ря, у вас есть шансы проскочить незамеченным. Кое-ка-кие.

- А она? - Мазур кивнул на Джен. На лице лежащего промелькнуло явственное злорадство:

- Боюсь, с крошкой Джен обстоит немного хуже. Ее фотографии не в пример качественнее. И я бы не рискнул заявить, что она сейчас изменила свой облик.