Чтение 27–й страницы книги ~Дорога скорби~

ке"... там упоминают о таких случаях.

-- И как часто... там об этом упоминают? Сколько раз вы слышали эту
историю?

Он помолчал, словно советовался с каким-то внутренним голосом, потом
сказал:

-- Один раз.

-- Кто вам рассказал?

-- Я дал слово.

-- Кто-то из Жокейского клуба?

-- Я дал слово. Если бы вы дали слово, вы бы мне сказали?

-- Нет.

Он кивнул.

-- Я расспрашивал о вас. И вот что мне сказали. Сказали по секрету.
Если это вас так волнует -- я больше ни от кого не слышал этой истории.

-- Волнует. Это может подать пример другим подонкам.

-- А что, на вас регулярно нападают?

-- Нет. Физически меня с тех пор пальцем не тронули. -- До вчерашнего
вечера, подумал я. -- Если же говорить о моральных нападениях... Вы читаете
газеты?

-- Это оскорбительно. -- Дэвис Татум вертелся на своем стуле, пока не
подозвал бармена. -- Джин с тоником, пожалуйста, а вам, Сид?

-- Скотч. Воды побольше.

Бармен принес стаканы и поставил их на белые круглые подставки.

-- За здоровье, -- провозгласил Татум, поднимая свой стакан.

-- За выживание, -- ответил я и выпил и за то, и за другое.

Он поставил стакан и перешел наконец к делу:

-- Мне нужен человек сообразительный, непугливый и способный быстро
сообразить в критических ситуациях.

-- Таких нет.

-- А как насчет вас? Я улыбнулся.

-- Я тупой, большую часть времени страдаю от собственных комплексов,
и еще мне снятся кошмары. Вы получите совсем не то, на что рассчитываете.

-- Я получу человека, который написал рапорт о Квинте.

Я смотрел в стакан и не поднимал взгляда на его лицо.

-- Если вы собираетесь сделать маленькому ребенку что-то, что ему не
нравится, -- сказал я, -- например укол, вы сначала рассказываете ему, ка-
кой он храбрый, и надеетесь, что он позволит сделать это и не будет сопро-
тивляться.

Воцарилось молчание, затем он усмехнулся. Здесь был какой-то подвох.

-- Так что это за работа? -- обыденно спросил я. Он подождал, пока
четыре бизнесмена подойдут, закажут выпивку и удалятся со своими денежными
разговорами за дальний от нас столик.

-- Вы знаете такого Оуэна Йоркшира? -- спросил Татум. Для новоприбыв-
ших он выглядел праздно, но только не для меня.

-- Оуэн Йоркшир. -- Я пошарил в памяти в поисках этого имени и нашел
одни догадки. -- Владелец пары лошадей?

-- Да. А еще он владелец "Топлайн фудс".

-- "Топлайн"... спонсор скачек в Эйнтри? А Эллис Квинт был почетным
гостем на ленче, который давала "Топлайн" накануне Большого национального?

-- Вот именно.

-- Так в чем проблема?

-- Надо проверить, не он ли манипулирует делом Квинта ради своей лич-
ной выгоды.

-- Я слышал, что за этим делом кто-то стоит, -- задумчиво сказал я.

-- Найдите, кто это и что им надо.

-- Попытаюсь. Но почему я? Почему не полиция? Почему не "старина Ин-
тернет"?

Он прямо посмотрел на меня.

-- Потому что вы включаете в свои услуги молчание.

-- Я беру дорого, -- сказал я.

-- Аванс и дополнительное вознаграждение, -- пообещал он.

-- Кто платит? -- Все будет идти через меня.

-- И подразумевается, -- сказал я, -- что если будут результаты, то
они ваши. А предъявлять иск или нет -- это тоже будет ваше дело.

Он кивнул.

-- Если вы желаете знать, -- сказал я, -- когда дело дошло до Эллиса
Квинта, я вернул своему клиенту деньги, чтобы остановить его самому. Клиент
поначалу не поверил, что это сделал Эллис. Я сделал свой выбор. Должен ска-
зать, что вам придется пойти на этот риск.

Он наклонился вперед и протянул свою толстую руку.

-- Пожмем друг другу руки, -- сказал он и схватил мою с такой силой,
что я зашипел от боли. -- В чем дело? -- спросил он.

-- Ни в чем.

Незачем ему знать слишком много, подумают я. Мое доброе имя было
превращено в лохмотья, сломанная кость болела, а в перспективе меня ждало
препарирование адвокатами Эллиса. Они мной займутся, точно так же, как Джо-
натаном, моим приятелем с разноцветными волосами.

-- Мистер Татум, -- начал я.

-- Дэвис. Мое имя Дэвис.

-- Вы дадите мне гарантию, что не будете рассказывать об этом деле в
Жокейском и прочих клубах?

-- Гарантию?

-- Да.

-- Но я же говорил вам... это к вашей чести.

-- Это личное дело. Я не люблю шумихи.

Он задумчиво посмотрел на меня.

-- Я даю вам гарантию.

Я хотел верить ему, но... Он был уж слишком клубный человек, завсег-
датай комнат с темными панелями, полных давно подорванных репутаций и смач-
но повторяемых тайн: "Только тебе по секрету, старина".

-- Сид.

-- Да?

-- Что бы ни писали газеты, те, к чьему мнению реально прислушивают-
ся, уважают вас.

-- И кто же это?

-- В клубах легко распространяются слухи, но в наши дни власть имущие
там не лгут.

-- Власть имущие блуждают кругом, как северный магнитный полюс.

-- Кто это сказал?

-- Я.

-- Нет, я имею в виду, вы это придумали?

-- Понятия не имею.

-- Власть в наши дни раздроблена, -- сказал он.

Я добавил:

-- И где есть власть, там необязательно появляться.

Он просиял, как будто сам это придумал. Тут у меня над ухом зашуршала
одежда и донесся цветочный аромат, молодая женщина придвинула к нашему сто-
лику кресло и с торжествующим видом уселась.

-- Вот так так, -- сказала она. -- Мистер Дэвис Татум и Сид Холли!
Какой сюрприз!

Я повернулся к озадаченному Татуму и сказал:

-- Это мисс Индия Кэткарт, которая пишет для "Памп". Если вы ничего
не скажете, то прочитаете, что говорили то, чего никогда не думали, а если
что-то скажете, то пожалеете об этом.

-- Сид, -- насмешливо-печально сказала она, -- вы не можете не гру-
бить?

Татум возмущенно открыл рот, и я, опасаясь, что он бросится меня за-
щищать, покачал головой. Он посмотрел на меня, затем спросил самым бесприс-
трастным адвокатским тоном:

-- Мисс Кэткарт, почему вы приехали сюда?

-- Как почему? Чтобы встретиться с вами, конечно.

-- Но почему?

Она перевела взгляд с него на меня и обратно. Выглядела она точно
так, как я помнил, -- безупречная фарфоровая кожа, голубые глаза, четко
очерченные губы, черные блестящие волосы. Она была одета в коричневое и
красное с янтарными бусами.

-- Разве это прилично, когда члена коллегии государственной прокура-
туры видят беседующим со свидетелем?

-- Нет, -- сказал Татум и спросил у меня: -- Вы говорили ей, что мы
встречаемся здесь?

-- Нет, конечно.

-- Но тогда каким образом вы, мисс Кэткарт, оказались здесь?

-- Я же вам сказала. Ради репортажа.

-- В "Памп" знают, что я здесь? -- спросил я.

С тенью недовольства она ответила:

-- Я не ребенок. Я действую сама по себе, знаете ли. И как бы там ни
было, меня послала газета.

-- Это в "Памп" вам сказали, что мы здесь? -- спросил Татум.

-- Мой редактор сказал мне пойти и посмотреть. И он был прав!

-- Сид? -- Татум поднял брови.

-- Ага, это интересно.