Чтение 27–й страницы книги ~Похищение Тесея~

становились частью памяти Коры -- ибо теперь она должна была поверить в то,
что знает все детали этого мира с детства.

Недолгая процедура обследования дома, затем быстрого прохода по рынку,
к храму, к гимнасии и гипподрому отвлекли Кору от того, что делали
непосредственно с ней.

Когда женственный закройщик снял наушники и магические очки. Кора
получила возможность увидеть себя в зеркале. Зрелище ей понравилось, хотя ее
несколько разочаровала простота и даже бедность одеяния, которое ей
предстояло носить.

Волнистые тяжелые волосы Коры, спадавшие на плечи -- она ни за что не
желала их укоротить, хоть сам Милодар требовал и грозил разжаловать, -- были
собраны сзади в низкий пучок и покрыты плетеной сеткой, будто попали в
серебряную нить.

В ушах были две жемчужные серьги, схожие с каплями перламутровой влаги,
на шее -- две тонкие нити бус, простых, но красивых: халцедоны, оникс, опал,
жемчуг... интересно. Прелесть в отсутствии симметрии.

На руке тонкие браслеты и золотой перстень -- потом рассмотрим.

-- Я положу лишь то, что кладут все женщины мира, и надеюсь, это добро
в вашей костюмерной найдется: зеркало, маникюрные ножницы, гребень, вату,
мыло... -- Никакого мыла! Оно еще не изобретено! -- Проверим, -- грозно
заявила Кора. -- Вот там проверите, там и достанете. -- Голос женственного
юноши приобрел ледяные хрустящие нотки.

Оба закройщика, как оказалось, один -- по одежде, а второй -- по обуви
и общему облику, отступили, любуясь результатами своего труда.

-- Пора, пора! -- послышалось по внутреннему динамику. Загорелся экран
видеосвязи. На нем появилось встревоженное круглое лицо Гермеса. --
Аппаратура готова. Ведите агента к вратам Виртуальной реальности.

-- Желаю удачи! -- крикнул Милодар, выглянувши из-за плеча президента.
И Кору повлекли к вратам ВР...

На ногах сандалии -- ничего особенного, кожаные подошвы привязаны к
щиколоткам кожаными же ремешками.

Основная одежда -- Кора знала уже теперь, как что именуется, -- была
коротким хитоном, который не доставал до колен. Он был соткан из тонкой
шерстяной ткани белого цвета и обшит узкой полоской терракотового орнамента.
Кора знала также, что хитон -- простейшая одежда на свете -- сложенный вдвое
кусок ткани, сгиб которого приходится сбоку так, что в нем прорезано
отверстие для руки. Вторая рука свободна, а на плече концы хитона были
подхвачены брошью.

Так как легкий хитон, перехваченный поясом, был единственной одеждой
Коры, то она поняла: прекрасное на греческих скульптурах не всегда удобно в
жизни. Тем более когда женственный юноша, задыхаясь от эстетического
восторга, объявил, что Коре будет предпочтительней обойтись без броши и
застежек, а правую грудь оставить обнаженной. Это ей тем более удобно, если
придется стрелять из лука. Высокая грудь в таких случаях только мешает, и,
как известно, амазонки порой ее ампутировали...

-- Да замолчите вы! -- воскликнула Кора. -- Я уже слышала этот текст от
вашего президента, но я показываю свои груди лишь избранным.

-- Какая жалость! -- завопил женственный специалист. -- Это же
национальная ценность. Я предлагаю вам сделать с них слепки, как с
образцовых изделий.

Кора поняла, что ей хочется пристукнуть женственного юношу, но что
делать, если человеку досталась такая странная работа и свойственны
эмоциональные всплески,

-- Кстати, я не знаю, какие сумочки носили ваши гречанки, но мне сумка
нужна.

-- Вы с ума сошли? Что вы туда положите? Это вас выдаст!

Очнувшись на траве под сенью могучего дуба, листья которого лишь начали
желтеть и жухнуть, а желуди наливаться питательной мякотью, Кора не сразу
сообразила, где она, кто она и зачем она сюда попала. Этого с ней еще не
случалось. Плохой признак -- наверное, надвигается старость...

Впрочем, сколько ей еще осталось до старости? Если тебе двадцать шесть,
во сколько лет впала в маразм Мария Кюри? Или Жозефина Бонапарт? Успели ли?

Налетел нежный ветерок (как-то он звался?), дохнул прохладой и сбросил
несколько желудей. Один из них ударил Кору по плечу, и она сразу вскочила. И
все стало на свои места.

Агент ИнтерГпола Кора Орват выполняет особой важности задание: охранять
и сохранить жизнь принцу Густаву из государства Рагоза, который отправился в
ВР-круиз, чтобы доказать своему народу и девушке Клариссе, что он на что-то
годен, кроме умственных занятий.

Находится она в автономном плавании, без связи с базой, без надежды на
помощь начальства и без страха, что начальство не вовремя вмешается, чтобы
помочь, и все загубит.

Выглядит она... Кора постаралась окинуть себя взглядом, и оказалось,
что без зеркала женщина может увидеть себя только по частям. Руки обнажены,
возле локтя царапина -- след краткого путешествия в Рагозу. Грубо сотканное
платье, точнее, хитон достает до колен и расклешен.

Больше ничего из одежды, как Кора проверила, она на себе не обнаружила,
если не считать сандалий. Одеваться и раздеваться легко, но вот уже на
холодном камне не посидишь: верное воспаление придатков. Вряд ли в Древней
Греции ничего, кроме этой легкомысленной одежды, не ведали -- надо будет
обзаводиться гардеробом и в первую очередь приобрести приличную сумку через
плечо.

Где здесь покупают приличные сумки через плечо? И как об этом
попросить? Ах да, сначала надо проверить, как она знает здешний язык,
который ей вкололи перед самым началом круиза, но совершенно неизвестно, что
из этого вышло. Пожалуй, ей придется не легче, чем на незнакомой планете.

Муравей побежал по ее ноге. Кора с интересом следила за ним, ей
хотелось понять, насколько он реален. Было чуть щекотно. Она схватила его
двумя пальцами. Муравей был крупный, рыжий, лесной, он сердито ухватил ее
жвалами...

-- Больно же, ты с ума сошел! -- крикнула Кора, отбрасывая муравья.

Она потерла сразу заболевший палец, рассуждая, куда идти дальше.
Наверняка Тесей -- Густав бродит где-то неподалеку, иначе не было смысла
забрасывать ее именно сюда.

Самое разумное для нее -- выйти на какую-нибудь сельскую дорогу и
спросить, как пройти в Афины. Специалист по мифологии, который крутился
возле нее, пока ее готовили к переходу в древность, уверял, что ее рост,
стать и вообще данные дают основание называть себя если не богиней, то
наследницей какого-нибудь престола или незаконной дочкой Посейдона. Можно,
конечно, сойти и за нимфу, хотя для нимфы Кора крупновата.

Грабителей и убийц можно не опасаться, но надо быть готовой к попыткам
насилия. Отношение к женщине в те времена было скотским, особенно к женщине
одинокой и не имеющей хорошей мужской защиты. Об этом, впрочем, и написаны
почти все греческие мифы.

Либо война за богатство и славу, либо война за женщину. Иного не дано.

Не дай Бог повстречаться с каким-нибудь мелким божеством, эти существа
совершенно аморальные и бесконтрольные, потому что бессмертны и ничего не
боятся. С такими милыми напутствованиями Кору и отпустили на поиски Тесея.

Нельзя сказать, что Кора пребывала в отличном настроении. Хотя надо
признать, что сентябрьский теплый, уютный день был приятен, и, если бы не
отвратительное задание, Кора с удовольствием выбралась бы сейчас к морю и
провела неделю на пелопоннесском берегу.

Ну что ж, надо идти. Дело прежде всего. А если удастся сохранить жизнь
принца, то у нее найдется денек-другой для отдыха. Правда, как всем
известно, Кора предпочла бы пребывание в деревне в обществе бабушки Насти
всем чудесам атоллов и курортов.

Рассуждая таким образом, Кора вышла на прогалину. Перед ней тянулась
проселочная дорога, узкая, пыльная, но приятная даже в жаркий день, потому
что листва деревьев с обеих сторон смыкалась над ней, почти не пропуская
солнечных лучей, пыль же под ногами была пятнистой, золотой и сиреневой.

Внутренне собранная и готовая к неожиданностям самого неприятного
свойства, девушка вышла на дорогу и остановилась, соображая, в какую сторону
ей направиться. В любом случае Афины лежат на востоке, за ними уже Эгейское
море. Эгейское -- не стоит здесь называть его так. Как жаль, что она не
успела дочитать историю жизни Тесея, но что-то беспокоило память еще с
детских времен. Именно из-за Эгея море стало Эгейским, именно из-за отца
нашего Тесея. А что же натворит старый Эгей, чтобы заслужить такую честь?
Ладно, подождем -- увидим.

Сзади послышался скрип колес. Кора отступила в сторону. Высокая
повозка, вроде арбы, катила по дороге, за ней золотилось облако пыли. Правил
арбой сухопарый, жилистый, загорелый старик в широкополой шляпе. В повозке
лежало несколько бурдюков с вином, на одном из них сидела средних лет
крепкая женщина с черными, курчавыми, будто из проволоки волосами.

-- День добрый, -- сказала Кора путникам. -- Куда едете?

-- Едем в Коринф, -- ответил, не смутившись, старик. -- Везем на
продажу молодое вино.

Говорил старик понятно, да и говору Коры он не удивлялся, а значит,
лингвистическая программа в центре ВР была составлена правильно. Уже
утешение.

-- Я пойду рядом с вами, -- сказала Кора, одновременно и спрашивая и
утверждая.

-- Иди, нам не жалко, -- ответила женщина. -- Но посадить тебя в
повозку я не могу, потому что наш мул такой груз не свезет.

-- Нет, что вы, я не устала! -- сказала Кора. -- Вижу, что ты не
устала, -- согласилась женщина. -- А мы вот с утра выехали, так что
уморились.

Улыбка у женщины была добродушной, открытой, только зубов спереди у нее
не хватало. Впрочем, Кора понимала, что в Древней Греции с дантистами плохо
и надеяться на хорошие зубы могли только боги и прочие бессмертные существа.