Чтение 27–й страницы книги ~Река Хронос-2~

сумочки ключ, сунула его в замочную скважину.

Но ключ не повернулся. Он вошел до половины и не повернулся.

Лидочка замерла в растерянности - ключ должен был повернуться легко,
но не поворачивался.

Она начала дергать его, стараясь повернуть, и тут услыхала изнутри
коридора шаркающие шаги - шаги дошли почти до двери и замерли.

Таких шагов в доме быть не могло.

- Кто там? - донеслось изнутри - и голос был совершенно чужим,
старческим, совершенно чужим.

В доме жили другие люди. Вернее всего, другие.

Лидочка вытащила ключ и сбежала вниз по лестнице. Звонить к соседям
внизу и спрашивать их, где Иваницкие, она не посмела.

Лидочке не хотелось думать, что за эти годы дома случилось что-то
плохое. Такое она просто изгнала из головы.

Лида вернулась в гостиницу, ничего не узнав и никого не найдя. А
устала так, словно весь день таскала дрова.

Портье дремал за стойкой, обратив к подходившим сверкающую под
многоламповым бра лысину. Лидочка попросила ключ - лысина ушла назад -
появились шоколадные глаза.

- Мадемуазель Берестова? - сказал он. - Вас спрашивали.

- Кто? - Сердце от неожиданной радости пропустило удар.

- Немолодой мужчина, - сказал портье, - очень худой, но, по всему
судя, солидный господин.

Может, Андрюша так переоделся и замаскировался?

- Плешивый, худой и весь в черном - и с такой эспаньолкой - как у
Мефистофеля, простите, в опере. - Портье постарался улыбнуться, но мышцы
его лица были к такому не приучены, и потому вместо улыбки вышла гримаса.

- Спасибо, - сказала Лидочка, забирая ключ. - Я знаю.

Она ничего не знала и не понимала - конечно же, это был не Андрюша,
по описанию тот человек не мог походить и на отца, даже если тот каким-то
чудом узнал, что Лидочка в Ялте... Да и кто знал, что Иваницкая и
Берестова одно лицо? Значит, ошибка.

Лидочка поднялась по скрипучей лестнице на второй этаж - зеленые
стены коридора были изукрашены водорослями и лотосами. Дверь была
коричневая. Лидочка открыла ее, зажгла свет.

В номере было, разумеется, пусто, но у Лидочки тут же возникло
ощущение, что в номере либо кто-то есть, либо кто-то был недавно. Трудно
объяснить такую уверенность, но ничего мистического в ней не было - следы
чужого запаха, неладно поправленное покрывало на кровати, на полу
обнажился квадратик, обрамленный пылью, под сдвинутой ножкой кресла...
кто-то наверняка был в номере и осматривал его, трогал и передвигал вещи,
что-то искал.

Лидочка нервно схватилась за сумку, которую держала под мышкой, - все
ее ценности - и деньги, и бумаги Сергея Серафимовича - были с собой, она
не смела расстаться с ними ни на секунду. Так что грабитель или сыщик, что
осматривал комнату, ушел ни с чем.

Вот так-то, сказала себе Лидочка, почему-то обрадовавшись, что
обхитрила жулика. Но тут же испугалась - ведь человек, обыскивавший ее
номер, если он искал что-то ценное или известное ему самому, также понял,
что Лидочка унесла ценности с собой. И если он в самом деле что-то знает
или подозревает, то вернется ночью, когда она будет спать, или нападет на
нее на улице, чтобы вырвать сумку.

Но такого человека быть в Ялте не могло - разве кто-то отправился в
путешествие во времени следом за Лидочкой! Но могло быть другое, и куда
более страшное - Андрюша, прибывший сюда раньше, попал в руки к
преступникам, которые пытали его и выманивали из него тайну, а теперь ищут
Лидочку, чтобы отнять у нее деньги.

Нет, сказала она себе, эта история слишком романтическая, из
приключенческого романа. Надо искать более простое объяснение. А более
простое означает, что Лидочку приняли за кого-то другого. Мало ли
Берестовых на свете...

Лидочка попробовала замок - замок был самый простой - его ничего не
стоило отжать ножом. И крючок болтался без дела - не за что было его
закидывать.

Все-таки Лидочка заперла дверь. Какой ни есть - но замок.

Несмотря на усталость, спать расхотелось. Она взяла сумку и стала
думать - куда ее спрятать, чтобы грабитель, вернувшись, ее не нашел. Она
подставила к шкафу стул и положила сумку на пыльный верх шкафа, но потом
поняла, что, если грабитель высок ростом, он без труда заглянет на шкаф и
увидит сумку. Положить ее под матрас? Грабитель первым делом будет искать
именно под матрасом и под подушкой, туда кладут свои секреты все женщины и
дети.

Так она и стояла с сумкой в руке посреди комнаты, словно окаменела от
невозможности решить задачку - как подыхающий от голода буриданов осел.

В коридоре глухо пробили часы. Лидочка считала их астматический бой:
девять. Гостиница еще не стихала - по коридору проходили, разговаривая на
возвышенных тонах, пьяные люди, хлопали двери - снизу доносился звук
молдаванского оркестрика. На улице послышалась нестройная песня.

В дверь постучали.

Вот он! Лидочка стояла у окна, прижав к груди сумку. Пальцы ее тут же
жутко замерзли - отнять у нее сейчас сумку значило отломать пальцы - иначе
не возьмешь.

Постучали снова. Проверяет, поняла Лидочка - здесь я или нет. Если я
не откликнусь, он начнет взламывать замок.

- Откройте, - раздался голос. - Я смотрю в замочную скважину и знаю,
что вы в апартаментах.

Голос был пьяный, глухой и неповоротливый.

Лидочка молчала, она прикрыла ладонью сердце, чтобы оно стучало не
так громко.

- Вы будете моей, чего бы то ни стоило, - сказал голос. - Я видел вас
и понял - обладание вами превратилось в смысл моей жизни. Вы меня слышите?
Да ответьте мне, в конце концов! Неужели вам нужно, чтобы я ломал дверь?

После недолгой паузы последовал удар в дверь.

Лидочка отбежала на цыпочках к окну - посмотрела вниз - в комнате не
было балкона, внизу, метрах в четырех, был тротуар. Обняв фонарный столб,
сидел пьяный.

- Мас-ка! - сказал голос из-за двери. - Мааска! Я тебя знаю! Ты
будешь моей, ты будешь вопить в моих объятиях!

Человек засмеялся и тут же продолжил трезво:

- На втором этаже есть камин. Я видел у печки ухват. Его достаточно,
чтобы взломать дверь. Клянусь честью! Жди, птичка!

Лидочке слышно было, как преувеличенно твердые шаги удалились по
коридору. За каждым тянулся хвостик тонкого звона - на нем были сапоги со
шпорами!

Она считала секунды и не смела подойти к двери - пьяный мог караулить
за углом. Но если он принесет лом или что-то подобное, то легко вскроет
дверь.

Лидочка решилась. Она схватила сумку и приоткрыла дверь. Коридор был
пуст. Тусклая голая лампочка светила из остатков разбитого абажура.

Лидочка со всех ног побежала по коридору и, когда увидела, что одна
из дверей впереди резко открывается, - побежала еще быстрее, надеясь
проскочить это место, но не успела и столкнулась - больно, висок расшибла
- с лохматым мужчиной в синих очках, одетым в старую солдатскую шинель, -
даже в тот момент Лидочка сообразила, насколько породистость носа и осанка
не соответствуют одежде. Мужчина охнул, Лидочка вскрикнула, отлетая к
стене, и, распластанная, руки как на Голгофе, пискнула:

- Простите, я нечаянно!

Мужчина покачал пышной шевелюрой и произнес:

- Такие времена, такие нравы. Вы не помните, как это звучит
по-латыни?

Лидочка тут же побежала дальше - лестница была темной, дверь внизу
прикрыта, но не заперта - через минуту Лидочка оказалась в фойе.

Портье с удивлением повернул голову, и Лидочка поняла, что он более
всего похож на кондора или грифа с картинки из папиного Брэма. Голова
голая, костяной желтый клюв и жабо вокруг тонкой шеи - шарф, замотанный,
видимо, от простуды.

- Если так будет продолжаться, - закричала Лидочка, полагая, что
говорит внушительно и негромко, - я тут же иду в полицию! Что это такое?

- А что такое? - спросил заинтересованно портье. - Я ничего не
слышал.

- Полиция! - сказал лохматый мужчина в синих очках, спустившись по
главной лестнице и подходя к стойке. - Полиция сама скоро будет в тюрьме,
а пока что она прячется по домам. Власти, должен вам сказать, больше нет.
Никакой власти! Каждый - сам власть! Наступили времена апокалипсиса, о
которых наша партия предупреждала. А вы, девушка, возьмите платок и
промокните кровь.

Откинув полу шинели, мужчина вытащил чистый платок и протянул
Лидочке.

- Эта девица, - пояснил он, обернувшись к портье, - пыталась меня
забодать. Я возмущен до глубины души!

Лидочка приложила платок ко лбу. Она посмотрела - на платке была
кровь, немного, но была.

- Как только вас отпускают папа и мама, - проворчал мужчина. -
Смочите платок водой. Георгий Львович (это относилось к портье),
пропустите ребенка за стойку, пускай она возьмет графин.

- Я сам, - сказал портье, - разрешите платочек.

Лидочка покорно отдала платок.

- А вы отбываете, мосье Мученик? - спросил портье у старика.

- Тише, я здесь инкогнито, - театрально прошептал мужчина. - Я
секретно проверял нашу организацию. Меня не должны узнать.