Бойтесь знамения, ибо оно знаменует смерть!
"чтобы не донес пчелятникам".
Весь вечер Руал Ильмарранен пытался освободиться.
из его сарая была слышна их пьяная похвальба.
обнажая, то прикрывая редкие холодные звезды. Крики в трактире утихли
прежде, чем Руал ухитрился-таки стянуть с запястий чужой, цепкий пояс. На
его счастье, дверь сарая неплотно прилегала к проему, а петля, на которую
снаружи был наброшен железный крючок, шаталась, как гнилой зуб. Изрядно
ободрав руки, Ильмарранен выдернул ее и покинул узилище.
свечки не мерцало в тусклых окнах осевших в землю домов. Руалу предстояло
найти кузню.
несколько раз отчаялся, блуждая впотьмах чужими улицами. В последний
момент судьба сжалилась над ним, покосившиеся дома расступились, и взойдя
на небольшой пригорок, он увидел впереди, во впадине, темное строение. У
подножья пригорка была свалка, на куче хлама белел лошадиный череп и
выгибались дугой обнаженные ребра. Руал вздрогнул.
соседей. Сейчас это было как нельзя кстати.
спали сейчас тяжелым пьяным сном и видели во сне победу. На всякий случай
Руал прислушался, постучал тихонько, потом вошел внутрь. Наощупь, пачкая
руки пылью и паутиной, нашел лампу и огниво. Затеплившийся огонек осветил
гору оружия, сложенного у стены.
знал, как раздуть горн. Ему приходилось спешить.
смотрели звезды. Пот заливал лицо Ильмарранена.
мужей женщины. Спали бледные, вечно испуганные дети. Храпели их отцы,
встречающие утро битвы в трактире...
Руал уже снова лежал в своем сарае, успокаивая дыхание после отчаянного
бега. Оставалось надеяться, что никто его не видел.
запирающий дверь, был на месте, в расхлябанной петле. Руал лежал, кусая
губы, прислушивался, напряженно ждал.
они подбадривали друг друга ругательствами в адрес "пчелятников", как
ворчали собравшиеся женщины, как все отправились в кузню, за оружием.
Некоторое время после этого он ничего не слышал, потом раздались быстрые
шаги и дыхание запыхавшихся людей. Отлетел крючок, распахнулась дверь.
другой - долговязый парень, которого Руал видел накануне в толпе. Оба
казались растерянными и напуганными.
шепотом, вздрагивали, оглядывались.
трех колесах. Выезжала, да не могла выехать, потому что в нее был впряжен
белый лошадиный скелет. Выгибались дугой, вонзались в землю голые ребра,
пустыми глазницами пялился тяжелый череп. Жутко торчали оглобли, болтались
на ветру вожжи, заброшенные на передок. В рассохшееся дно телеги воткнуты
были мечи и пики - покореженные, погнутые, изувеченные, они торчали
густой, уродливой порослью.
отчаянии.
закричали на них мужчины. К Руалу подошел бледный кузнец, поднял его за
шиворот, грозно нахмурился, но голос выдал его смятение:
отваги и решимости, только ненависть и страх. Ильмарранен горько покачал
головой, обошел страшную упряжку, прочертил линию по направлению ее
движения, прошептал потрясенно "На запад!" и схватился за голову:
вразумились, и вот новое, грозное предупреждение... Это знак смерти! Это
худшее из возможных знамений... Вы должны оставить неправедные, жестокие
планы, вы должны помириться с соседями. Смиритесь, подумайте о творимых
вами несправедливостях, откажитесь от ненависти, иначе мор, голод и
безумие овладеют вашим поселком!
друг на друга, косились на Руала, плевались, бранились, тяжело
раздумывали, заламывали руки, разглядывали пустое небо, и, наконец,
бочком, бочком стали расходиться. Разошлись все, потупившись, воротя
глаза, бормоча себе под нос. Пригорок опустел, только переминался с ноги
на ногу кузнец да тряслись в сторонке подмастерья.
телегу с оружием.
жизни выковать еще что-нибудь подобное!
цветов. Ему даже не дали корки на дорогу, но он уходил победителем.
Никогда не узнает об этом дне вдова из поселка с рядами ульев, забудут
путника мальчишки-рыбаки, в неведении вырастут голенастые девчонки.
Пускай. Он уходит победителем.
щели за ним наблюдали настороженные, недобрые глаза. Он уходил. И только
выйдя за околицу, в поле, он закинул голову и рассмеялся победным смехом.
уверенно, и почти не удивился, когда его явственно позвали: "Марран!"
рощицы, колыхались несжатые колосья. И кто-то засмеялся тихо, вкрадчиво,
где-то там, в нем, внутри, кто-то другой, посторонний, засмеялся и сказал:
"Ловко, ловко, Марран!"
вороных, стойко переносящая все тяготы пути. Как заговоренные, сказал бы
я, если б не знал, что кони действительно заговорены Лартом от
случайностей и болезней. Да и карета - сколько уже проскакали по
колдобинам ее тяжелые колеса, а что ей сделается!
вытягивало из меня последние силы, а все эти прорицающие девчонки и сами
собой вспыхивающие книги, конечно, здоровья не прибавляли.
Наши отношения вконец испортились, я знать не знал, как загладить свою
вину.
принял нас вежливо, но прохладно. Втайне он считал всех магов дармоедами,
столь же бесполезными, как пуговицы на шляпе, однако вслух высказывался
помягче:
домочадцам, так сказать, смысл так называемого магического дара? - спросил
он за первым же обедом в зале, где за длинным столом восседали сам барон,
его бледная жена, огненно-рыжий сын, две маленькие дочки,
старушка-приживалка и я, сопровождаемый стоящим за спинкой стула Легиаром.
вспорхнуло с моей тарелки, сделало круг почета вокруг стола, капнуло
соусом на приживалку и впихнулось в мой разинутый рот. Ларт, по-видимому,
во что бы то ни стало решил поддержать репутацию магов.
фыркнул, жена вздохнула, а старушка-приживалка достала платок и принялась
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Андреев Николай
Андреев Николай
Круз Андрей
Суворов Виктор