Чтение 27–й страницы книги ~Воскресенье: пришел лесник и...~

корабль сам поместил аппаратик гостей в свои недра, как заботливый ребенок
сажает за пазуху маленького котенка.

-- Вы, люди, недоверчивы, но даже ты убедишься, насколько это странно
для корабля.

-- Мы? А себя Вы человеком не считаете?

-- Разумеется. Я -- мембари, хотя в нашем роду и был весьма почтенный
землянин, уронивший в разное время две звезды.

-- Но... Ваше тело?

-- А что -- тело? Вы посмотрите, что эти... на Арде творят.

Загорский не знал, что "эти" творили на Арде, посему скромно промолчал.

Старик, видимо одобренный этим молчанием, продолжил: -- Главное не то,
как ты выглядишь, а то, как ты мыслишь. Именно поэтому я -- мембари,
по-земному -- мембарец. Пойдем, атмосфера здесь благоприятна.

Странный вид открылся взгляду Загорского: темные, покрытые барельефом,
стены причала, освещенные диковинными факелами, были больше похожи на
интерьер древнего храма, чем на помещение корабля. Замысловатые узоры,
незнакомые руны. Привлекали внимание некоторые изображения существ:
антропоидные фигуры в балахонах, с перепончатыми крыльями и головами,
похожими на злобно оскалившийся, утрированный человеческий череп. Другие же
существа, отображаемые барельефом, вообще не напоминали ничего знакомого.
Привлекало также и пламя, вырывающееся из факельных трубок-рожков:
желто-изумрудное, плавно переходящее в синее и темно-фиолетовое. Все время
казалось, что от стен зала отражается тихий, загадочно-зловещий шепот, но
обычный слух его не улавливает.

Темные, мало освещенные коридоры, более напоминающие подземелья
какого-то колдовского замка, привели экскурсантов в обширный зал. У
противоположной входу стены находилось странное сооружение: то ли алтарь, то
ли компьютер, то ли еще что-то невообразимое. Несколько кристаллов,
обрамленных витым узором, выступающих прямо из стены, как мониторы выдавали
постоянно меняющиеся картинки, плита-алтарь с кучей правильно размещенных
кристалликов, то ли индикаторов, то ли клавиш, две колонны с барельефным
изображением уже виденных ранее крылатых демонов.

-- Предполагается, что это их центральный компьютер... Собственно
говоря, это единственная часть корабля, которая вообще похожа хоть на что-то
известное. Остальное -- витые коридоры, запутанные до безобразия и
украшенные подобными... художествами.

Для себя Загорский сосканировал и записал некоторые фрагменты
барельефа, которые, по всей вероятности, содержали какие-то значащие
символы.

-- Мы пытались их расшифровать, -- прочитал намерения Загорского
старик. -- Никаких результатов, хоть все время кажется, что идея символики
до невозможного проста.

-- Ну, это ВЫ пытались.

-- Ну теперь попробуете и Вы, -- в его голосе почудилось: "Теперь это и
Ваше родовое проклятие".

На обратном пути к проникателю хранитель задумчиво добавил: --
Вещества, из которых состоит этот летающий храм, тоже не поддаются хим.
анализу, разумеется нашему, мембарскому, -- поспешно добавил он, увидев
выражение лица СБ-шника.

Когда проникатель отошел от "ската", старичок заметил: -- Паучка
посетить не предлагаю, так как Вы... опасаетесь к нему приближаться, хотя и
непонятно почему: наши исследователи излазили его вдоль и поперек.

-- И они после соприкосновения с ним остались живы? -- удивился
Загорский.

-- Как видите, я был среди них.

-- Вы это... нашли там, где я думаю?

-- Нет, на него наткнулся наш лайнер шестьдесят лет назад. Корабль был
пуст и заброшен, так же как и "скат". Но в отличии от этого летающего
недоразумения, был абсолютно сломан, да и покинут экипажем незадолго до
обнаружения.

-- ЭКИПАЖЕМ?

-- В составе одного человека, если верить выводам нашей комиссии.

-- ЧЕЛОВЕКА?!

-- Тени, как известно, не оставляли в кабине обертки от поп-корна,
бутылки из-под ликера и кока-колы, и не обвешивали всю кабину, от пола до
потолка, зеркалами. Причем последнее заставляет нас думать, что корабль
принадлежал женщине.

Сочетание ликера, поп-корна и кока-колы показалось Загорскому до боли
знакомым, но расспрос Малдера он решил отложить до возвращения на Землю.

Тем временем проникатель поднимался в зенит конструкции, приближаясь к
огромной, багровой сфере диспетчерской службы. У главного шлюза был
пришвартован до боли знакомый варлонский "клевер-четырехлистник".

-- О-о-о! И тут они! -- простонал Загорский.

-- Не переживайте, Яромир Савельевич, -- сказал хранитель, -- Это всего
лишь мой сменщик... -- и вдруг, резко сменив тему, продекламировал:

И высоко над облаками

Летим в пространственной пыли,

Где со времен войны с Тенями

Ржавеют наши корабли...

СБ-шник окинул взглядом стройные ряды припаркованных ветеранов и
хмыкнул:

-- Я-то кладбище кораблей представлял себе как грандиозную свалку, где
толкутся на орбитах стада металлолома, временами сходящего с орбит и
падающего на планету...

-- Как это по-земному, -- вздохнул старик. -- У вас, людей, полное
пренебрежение к Кораблям... Вы или просто роняете их где попало, или делаете
из них орбитальные бордели и забегаловки.

-- А Вы считаете, что лучше было бы разрезать эти корабли на
металлолом?

-- По крайней мере -- это было бы честнее по отношению к самим
Кораблям. И порядочнее. Они заслужили почет и покой... А у Вас там от
Великой Войны остался один "Агамемнон", да и тот превратили в музей,
остальные же...

-- Ну и что плохого, что остальные продолжают приносить пользу
народу...

-- Мне трудно объяснить это человеку, не видящему разницы между
Кораблем и кабаком...

-- Ну знаете ли... А народ не против посещать их. А что касаемо
"Агамемнона", то там ведь существует Почетная Вахта, состоящая из
заслуженных ветеранов и в сущности это по-прежнему боевой корабль...

-- Ага! С муляжами пушек и имитацией реактора. Вы бы еще двигатели из
картона поставили!

-- Впервые слышу. Всегда считал, что это боевая гордость земной армии,
которая не имеет права подвергаться такой насмешке.

-- Музейно-боевая гордость. Вы о последнем плане реставрации слышали:
предполагается взять корпус современного линкора, и к нему укрепить носовую
часть и палубные надстройки "Агамемнона", потому что старый корпус, видите
ли, износился, и реставрации не подлежит! Каково?!

-- Ну, скорее всего это хороший материал для одного моего знакомого
писаки.

-- А из этого не делают секрет. Более того -- объявлен сбор средств для
выкупки подходящего линкора. Можете пошарить по Интернету, там это есть.

-- Кстати о выкупке линкоров, помнится Вы продаете Земле свои
"скалярии"...

-- Продаем. Все, кроме двух. Две остаются на почетном покое -- это
места паломничества представителей касты Воинов.

-- Музеи! -- съехидничал СБ-шник.

-- Нет. Дань уважения. Кораблям. Настоящий Корабль должен или быть
свободным -- в полете, или стоять на заслуженном отдыхе, готовый к полету в
любую секунду. Иначе это оскорбление Корабля. Лучше уж взорваться бесследно
или упасть в недра звезды, чем быть музеем, облапываемым праздными
туристами, или забегаловкой, залитой шашлычным соусом!..

Загорскому не нашлось что ответить и он просто гордо замолчал, мысленно
отметив, что теперь он сам себе напоминает кого-то до боли знакомого, чей
корабль торчит рядом, у шлюза.

И лишь идя по коридорам в центральную рубку, Загорский сказал: -- Так
Вы что, продаете "скалярии" вместе с вооружением?

-- Разумеется, -- ответил старик-хранитель. -- Классический Ритуал
Приветствия требует, что бы подходил с открытыми орудийными портами.

-- Ага, из которых можно пальнуть в любую секунду! Помнится, в
сороковых годах 23-го века один ваш корабль так поприветствовал первый
встреченный им земной корабль. Только в 2248 успокоились тогда, да?

-- Это было недораз-зумение-е-е! -- голос сказавшего это был странен, и
лишь несколько секунд спустя Загорский сообразил, что слышит варлона. -- Вы
тогда были агрес-сивны. Как центаврийцы. Вспомни, кто стрелял первым?

Яромиру Савельевичу не нашлось чем возразить, но он знал как отомстить
наглой фигуре, сокрытой скафандром, и, ничего не говоря, он развернулся и
направился прочь, увлекая с собой хранителя. Сзади доносилось
раздосадованное шипение.

Глава 10

-- Оригинальный старик этот хранитель корабельного кладбища... Считает,
что он мембарец.

-- Знаю, мне уже сообщали. Вернемся к заданию. Итак, он сообщил Вам,
что...

-- Он утверждает, что все переговоры между землянами и Мембарией велись
не через него, и что его поставили перед фактом уже тогда, когда договор был
подписан. Причем он говорит, что одобряет эту сделку, мотивируя это...

-- Знаю, своей забавной теорией о судьбе и чести кораблей... -- Дракон