выкнуть к тому, что рядом с тобой я такая маленькая! А ты, - она застен-
чиво улыбнулась, - стал вдруг таким большим.
отвести глаз от его широких плеч, которые, казалось ей, могли заслонить
собой луну, от его рук, крепких мускулов груди, игравших под гладкой
бронзовой кожей.
кой маленькой женщины, как ты, - сказал он, играя завитком волос у ее
виска, нежно и уверенно накручивая на палец теплый локон, словно ему
нравилось ощущать кожей его шелковистость.
лась, прочитав в его глазах полное понимание того, о чем она думала.
ее мягкой кожи. - На самом деле, я думаю, ты с таким же успехом можешь
быть одной из самых опасных женщин, которых я когда-либо встречал. - Он
помолчал, а потом добавил: - И я испытываю к тебе далеко не братские
чувства.
скользнула у нее за спиной; губы его прижались к ее губам и вдавили ее в
подушки. Запрокинув голову, она подставила шею его жадным поцелуям и
снова тихо застонала. Доводы здравого смысла захлестнуло ощущение того,
что она делает все правильно, что всю свою жизнь она ждала именно этого
мгновения, этого человека. Не незнакомца, а свою вторую половину...
бесшумное движение навстречу друг другу, навстречу своей любви, но по-
том, когда он снял с нее сарафан, тактичная луна скрылась в облаках и
оставила их в темноте. Затерявшись в чувственном тумане его рук и губ,
Кэндис сладострастно следила за тем, как его темная голова склонилась к
ее груди, а губы коснулись ее так нежно и легко, что она не смогла пода-
вить тихий вскрик протеста и желания.
ее жаркими прикосновениями своего рта. Наслаждение пронзало ее сладкой
болью, от которой груди ее налились, как бы прося еще и еще поцелуев, а
тело, словно расплавленный жаром свечи воск, текло, таяло и стонало от
дикого желания.
действию, но в голосе ее слышалась умоляющая нота, и это испугало ее.
легкое движение ему навстречу, он наклонят голову и вобрал жадным ртом
пульсирующий ореол ее соска.
неизвестных ей доныне ощущений накрыла ее с головой, унося туда, где она
могла погибнуть, и единственной надеждой на спасение был человек, кото-
рый сейчас с такой колдовской чувственностью ласкал ее грудь.
ему гибкую нежность своего тела, весь свой огонь и страсть, которые она
до сих пор держала взаперти. Мучивший ее кодекс боли и наслаждения, ко-
торый она так долго соблюдала, был отброшен в сторону и предан забвению.
мир, и юную, как наступающий день, тайну, и все ее существо радовалось и
торжествовало оттого, что именно этот человек, эта ночь, эта луна сош-
лись сегодня вместе, чтобы помочь ей воскреснуть.
чество.
делать все самому.
чтобы она могла понять причину этого. Куда исчез привычный холод в его
глазах? Даже в темноте ей было видно, что они похожи на жидкий, расплав-
ленный огонь, в котором было так просто сгореть и который, каким-то вол-
шебным образом освобождая ее от стыда и предрассудков, заставлял делать
такие вещи, о которых она прежде только читала. Прикоснувшись к нему,
как к чуду, она с трепетом провела своей маленькой, изящной рукой по за-
виткам волос у него на груди и почувствовала, как весь он замер от ее
прикосновения. Кэндис улыбнулась одними кончиками губ, слегка распухшими
от его долгих поцелуев, и, вся подавшись вперед, наклонилась над ним,
чтобы коснуться жаркими губами его соска.
замерев в ожидании, вновь осмелилась повторить то же самое. Она тихо
засмеялась и так же нежно и осторожно, как бабочка цветка, коснулась
языком другого соска.
ного порыва, слегка сжала его сосок зубами. Ее руки блуждали по его гру-
ди, чувствуя напряженную неподвижность его мускулов, легко скользнули по
ребрам вниз и ощутили стальную упругость мышц живота.
голову, вопросительно посмотрела на него. Сейчас черты его лица обозна-
чились еще резче и выражали такое дикое, страстное и неукротимое жела-
ние, что к ней снова вернулись ее прежние страхи. Она видела выступившие
у него на лбу капли пота, и дьявольское наслаждение, пронзившее ее в эту
минуту, сменило собою страх.
вай посмотрим, смогу ли я ответить тебе тем же.
губами к ее груди, что она тихонько застонала. Он поднял голову и пос-
мотрел в ее охваченное восторгом лицо; его прекрасный рот шевельнулся в
улыбке - пугающей, откровенной, обещавшей адское наслаждение.
деть его почти неподвижного и странно напряженного лица.
бя оставшуюся одежду, представ перед ней во всем великолепии мужской
красоты. Во рту у нее пересохло. Замерев от восхищения, она наблюдала,
как симметрично напряглись мышцы его стройных ног и спины, как поблески-
вала глянцем его смуглая кожа.
ности того, что должно было произойти, зная, что, как только оно утолит
свой голод, наступит наконец желанное умиротворение и покой. Кэндис
встала и начала медленно расстегивать сандалии.
чувственно терзающий ее губы, - карой и редчайшим из наслаждений. Она
почувствовала, как напряглись и отвердели ее мышцы, и, не в силах больше
сдерживать себя, ее тело задвигалось медленно и волнообразно, а бедра
подталкивали, просили, умоляли.
вспыхнул с неистовой силой, охватив своим адским пламенем развилку ее
тела. Она восхищенно наблюдала за ним во всем великолепии темной и дикой
страсти, и глаза ее становились все больше и больше. Они безмолвно при-
зывали его к этому пылающему огню, в пламени которого оба они познают
сладость насыщения.
нуту напоминало вырезанный из камня лик какого-то древнего жестокого бо-
жества, готового к тому, чтобы взять силой то, что не будет положено на
его алтарь добровольно. Из груди его вырвался сотрясающий все его тело
глубокий вздох, словно он потерял способность управлять собой; он накрыл
ее тело своим, и она познала пронзительный восторг слияния двух тел,
простого и древнего, как мир, сокрушающую силу мужской плоти, одержавшей
победу и одновременно побежденной ее нежной женской силой.
голоса растворился и замер в разогретом мерцающем воздухе. Она не испы-
тывала никакой боли, лишь ощущение легкого дискомфорта, словно внутри у
нее все перестраивалось, привыкая к тому, чего она так долго ждала.
лушная зову своего тела, исступленно отдавалась мощным тактам любовного
транса, который, казалось, вырывал ее из привычных основ ее прошлой жиз-
ни и с силой бросал в какой-то другой, новый мир, где правило только
чувство.
бытьи, она остро ощущала лишь скользящие прикосновения кожи к коже, шел-
ка к шелку, жар его рук и губ, тяжесть и напряженную силу его мышц. Она
растворилась в благоухании их любви, этой восхитительной смеси запахов
чистого мужского тела и сладостно-душистой женственности, которые, слив-
шись воедино, образовали такую головокружительную и возбуждающую эссен-
цию, что с ней не мог сравниться даже аромат гардений и жасмина.
превосходство самца, свою покорность, так необходимую ему в этот момент;
то, как восторженно и бесстрашно принимало его ее тело, выдвигавшее ему
свои требования, уверенное в том, что они будут обязательно удовлетворе-
ны.
Корнев Павел
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Березин Федор
Посняков Андрей
Лукин Евгений