сменится злобой. Вместо цветов на головы македонцев посыплются камни.
осушая кубки с вином, царь не переставал всматриваться и вслушиваться. Он
думал и решал.
приближенных. Невыспавшиеся советники явились один за другим, нехотя
преклоняли, по новому обычаю, перед царем колени и садились у стен, всем
своим видом выражая неудовольствие. "Что еще забрело в твою безумную
голову?" - сердито спрашивали их глаза. Светловолосый Клит, молочный брат
Александра, с издевательским почтением согнул спину, бросил хитрый взгляд
на полосатый варварский плащ, свисающий с царского плеча, и ядовито
заметил:
нами вместо тебя.
улыбка. Хороший щелчок по носу получил сын Филиппа! Александр покраснел и
сдвинул брови. Но так как молодой красавец Клит спас его при Гранике, царь
только процедил сквозь зубы:
явно неуместен - только вчера главные силы македонского войска, после
утомительного перехода, подступили к Мараканде; сейчас люди спали. Не
получив ответа, Александр, глядя в ажурное окно, холодно сказал:
выступаем.
Александр. Наконец Клит отважился:
пояснил царь. Его ответ вызвал бурю возмущения. Отбросив страх, все
загалдели и затоптали ногами; Киресхата, город, основанный по преданию,
иранским царем Киром, стояла где-то далеко, возле реки Яксарт, и новый
поход по горам и пустыням не прельщал никого.
твоей затее никакого смысла.
Только безмозглый дурак может думать, что в Согдиане мы будем вечно
нежится, точно олимпийцы. Пока мы не трогаем согдийских зернохранилищ, и
нас никто не трогает. Но вам и вашим головорезам надо есть, пить,
одеваться и что-нибудь принести домой. Поэтому, когда кончатся запасы,
взятые в Бактре, мы будем вынуждены обратиться к достоянию местных
жителей. Собственно, для этого мы и пришли сюда. И как только от
македонского или греческого ножа погибнет хоть один согдийский петух,
начнется война! Кто не глуп, тот поймет: согдийцы - не персы, они не дадут
себя стричь, как овец.
обитающие за Яксартом. А вы все слышали, что такое скифы. Мы займем
Киресхату, что-бы не пропустить их на согдийскую сторону. Понятно? Это
одно. Если начнется война, согдийцам потребуется оружие. А железа у них
мало. Его добывают, как мне удалось узнать, только в одном месте за рекой
Яксарт, напротив Киресхаты. Понятно? Мы должны или захватить рудники, где
добывается железо, или отрезать их от согдийцев. Но самое главное - мы
займем узел торговых дорог; здесь, в Согдиане, переплетаются пути всех
стран мира. Вот для чего я призываю вас не медля, пока согдийцы не
разгадали наших замыслов, идти на Киресхату. Кто хочет возразить, пусть
выскажется.
молчали. Он всегда тремя словами умел доказать им, как они тупоголовы. И
это отнюдь не льстило их самолюбию.
начал пэон Аминта. - Не хватит ли с нас походов по чужой земле? Не пора ли
вернуться домой? Воины моего отряда не хотят больше сражаться.
что она устала. Александр побагровел от гнева, но взял себя в руки. Пока
еще, до лучших времен, следовало отдавать дань македонским обычаям. А по
ним гетайры стоят на одном уровне с царем.
делать не то, что они хотят, а то, что хочу я.
оскорбленными. Но ни у кого не хватило смелости возразить царю. И вдруг
самонадеянный Клит сорвался с места.
как хочешь ты, а не наоборот? Ведь нас много, а ты один. Если ты надел
варварскую одежду и вообразил себя властелином азиатов, то мы-то остались
македонцами! А македонцам опротивело ползать на коленях перед тобой, как
это делают персы, перешедшие на твою сторону. Ты хочешь идти на Киресхату?
Иди один! Мы отправляемся домой!
Крик "домой" вырвался через окна зала во двор. Удивленные согдийцы
задирали головы, пытаясь определить, отчего расшумелись юнаны.
вызванной наглым поведением советников, царь, казалось, ослеп. Лица
"товарищей царя" расплывались перед ним бледными пятнами. Дрожащей рукой
Александр нащупал пику, крепко - не оторвешь - стиснул древко и поднялся.
отправляйся!
пика со страшной силой пропорола его живот и пронзила насквозь. Советники
замерли, как идолы, установленные в нишах зала.
телохранителей. - Поднимайте войско! Убивайте на месте всякого, кто
ослушается! Живо!
бросились на военачальников. Зал разом опустел. Возле Александра остался
вечно улыбающийся Птолемайос Лаг.
- Передай Спитамену: мы идем на Киресхату, чтобы уничтожить закрепившихся
там персов. Извести его: я оставлю в Мараканде отряд... э... недомогающих
воинов. Скажи еще, что такой великий человек, как Искендер, не может
вернуться домой, не достигнув места, до которого добирался какой-то иранец
Кир. Ясно?
одежде.
Сумею ли я поведать о том восторге, с которым мы ждали тебя? Наше племя
нижайше просит повелителя мира отведать хлеб и воду Юнана.
город?
стало не по себе.
дремлющие в темных дворцах! Эй, жрецы, бормочущие заклинания над
неугасимым огнем в закопченных храмах! И вы, воины, мерно шагающие на
городских стенах и считающие звезды на черном небе! И вы, купцы,
перебирающие в ночной тишине золото и алмазы! И вы, ремесленники,
отдыхающие после дневного труда! Эй, Мараканда!
крышами твоих домов, я не смыкаю глаз до поздней ночи. Я, Спантамано,
потомок Сиавахша, мысленно говорю тебе: если бы половина радости, поющей в
моем сердце, перешла бы в сердца твоих жителей, ты не безмолвствовала бы,
как сейчас, Мараканда! Тысячи факелов озарили бы стены твоих дворцов, на
перекрестках пылали бы веселые костры и прекрасные девушки плясали бы на
твоих площадях.
надежд! Пришел конец унижениям, которые я испытывал с детских лет. Никогда
уже не повторятся косые взгляды, ядовитые усмешки, обидные намеки и прямые
оскорбления, которые мне отравили юность. Как семуг, воспарил я над твоими
древними башнями, город Двуглавых Птиц. Не зачах род Сиавахша, проросло
его семя для новой славы. О предки, скитающиеся во мраке! Пусть ваши
печальные лица озарятся на мгновение радостной улыбкой - имя вашего
потомка Спантамано звучит ныне в устах всякого живущего.
Шломо Вульф
Мичурин Артем
Посняков Андрей
Фазиль Искандер
Белогорский Евгений
Шилова Юлия