Чтение 27–й страницы книги ~Американские партизаны~

патруля, они беспрепятственно подошли к монастырю. Солдаты оцепили его, но
на требование сдаться не последовало ответа. После ружейного выстрела -
опять молчание. Эта мертвая тишина ясно доказывала, что в монастыре никого
нет... Тогда полковник решился войти внутрь в сопровождении дюжины солдат.
В трапезной все говорило о совсем недавнем пребывании людей, но бутылки на
строле были так же пусты, как сам монастырь.

Разочарование, постигшее солдат при виде пустых бутылок, было так же
велико, как разочарование полковника, снова упустившего своих врагов.

Карлик, однако, не счел себя побежденным. Он прошептал полковнику на
ухо несколько слов, от которых лицо Сантандера просияло. Подозвав к себе
офицера, он сказал:

- Еще несколько верст - и мы, надеюсь, найдем гнездо, которое не
окажется пустым.

54. ПЕРИПЕТИИ

Утренняя заря уже окрасила вершины Кордильер, когда гусары снова
проскакали через Сан-Августин. Люди, шедшие в церковь, не могли понять,
откуда возвращалась кавалерия в такой ранний час. Обитательницы виллы дона
Игнацио с тревогой вглядывались в ряды солдат, когда гусары проезжали
мимо, но ничего особенного не смогли заметить.

- Ну, разве не права я была, говоря, что не надо беспокоиться? -
спросила графиня. - Я была уверена, что, если их предупредят вовремя, нам
уже не придется за них бояться.

Они теперь уже знали, как обстоят дела, так как Хосе вернулся,
принеся с собой два письма: одно дляя Луизы, другое - для графини
Альмонте.

Это было первое послание Кернея к своей возлюбленной, полное
страстного чувства, послание, которое заканчивалось словами, что если он
умрет, то с именем Луизы на устах.

Письмо Изабелле было совсем в другом роде. Руперто писал ей как
жених, уверенный в ее чувстве, относясь к ней как к близкому другу. Он
говорил ей о восстании, о готовящемся нападении на Оаксака, о надеждах на
успех, он высказывал тревогу о ней и Луизе.

Но какая опасность могла угрожать им?

Дон Игнацио давно уехал в город. Но им недолго пришлось пребывать в
одиночестве. Часов около восьми появился Сантандер. Въехав верхом прямо во
двор, он обратился к девушкам со следующими словами:

- Сеньориты, вы удивлены моим бесцеремонным появлением в такой
неурочный час. Мне самому, поверьте, очень жаль, что я принужден так
поступать.

- В чем дело, полковник? - спросила графиня хладнокровно.

- Я обязан арестовать вас и вашу подругу. Мне это крайне тяжело, но
долг прежде всего.

- Понимаю, - произнесла насмешливо графиня, - что вам должно быть
тяжело исполнять долг, входящий обыкновенно в обязанности полицейских!

Сильно оскорбленный этим замечанием, Сантандер ответил
пренебрежительно:

- Благодарю, графиня, за любезное замечание, но это не помешает мне
арестовать вас и сеньориту Вальверде.

Графиня не удостоила его ответом. Гордо взглянув на него, она
повернулась и ушла. С таким же гордым и не менее презрительным видом вышла
за нею и Луиза. Обеим было разрешено вернуться в свои комнаты, в то время
как полковник принимал необходимые меры. Главною из них было окружить дом,
и уже минут через десять дом дона Игнацио напоминал казарму с часовым у
каждой двери.

55. УЗНИЦЫ

В ту минуту, когда девушки уже были арестованы, но солдаты еще не
окружили дом, Хосе, оказавшийся свидетелем всего происходящего,
стремительно побежал в парк. Он перелез через ограду и бросился к месту,
указанному ему раньше графиней. Он взбирался на гору так скоро, как только
мог, ни разу не оглянувшись и не замечая карлика, который следовал за ним,
чтобы донести все Сантандеру. Пройдя верст пять, он потерял Хосе из виду,
однако продолжал идти и вскоре заметил вдалеке костер, людей возле него,
лошадей, оружие.

Не подходя близко, успев, однако, разглядеть фигуру великана техасца,
карлик кинулся обратно в Сан-Августин.

Все это время обе узницы сидели в своих комнатах. Каждая глядела в
окно и видела поставленного снаружи часового. Пепита, которая была
допущена к своей госпоже, рассказала ей об исчезновении Хосе, на которого
они возлагали большие надежды. Немного успокоенные, они скоро начали снова
тревожиться, так как приближалась ночь, а положение их не изменялось.
Наконец, уже около полуночи, Пепита снова появилась, но на этот раз с
печальным известием об аресте солдатами Сантандера дона Игнацио.

Луиза, которая надеялась, что с возвращением отца все изменится,
потеряла последнюю надежду на спасение. Через приоткрытые двери подруги
могли видеть экипаж, в котором дон Игнацио возвратился из города. Но
почему лошади повернуты головами к воротам, а по бокам экипажа стоят
гусары?

- Сеньориты, карета готова... Мне приказано везти вас немедленно, -
сказал вошедший офицер.

Луиза и графиня вышли во двор, сопровождаемые солдатами. К ним
подскакал Сантандер.

- Прошу извинения, - сказал он насмешливо-любезным тоном, - что
приходится потревожить вас в такой поздний час. Впрочем, путешествие не
будет продолжительно, а вы не будете одни.

Не получая ответа, страшно обозленный выказываемым ему презрением, он
произнес, обращаясь к одному из гусар:

- Кабо, помогите дамам сесть в карету!

Луиза Вальверде увидела в экипаже отца, бледного и растерянного.
Бросившись ему на шею, она вскричала:

- Отец! Вы здесь, арестованы!..

- Да, моя дорогая, но садись и не дрожи так. Провидение защитит нас,
если люди нас не покинут.

Когда обе девушки сели, дверцы с шумом захлопнулись. Пепита, не
желавшая расставаться со своей госпожой, вскочила на козлы, устроилась
рядом с солдатом, исполнявшим обязанности кучера.

Не успел, однако, экипаж отъехать, как испуганные лошади заржали и
встали на дыбы: они испугались карлика, загородившего дорогу. От спешки у
него перехватило голос, он требовал ответить, где полковник.

- Здесь! - откликнулся Сантандер. - Говори, в чем дело!

- Враги, сеньор полковник, враги!.. Я видел их бивуак, они уже
близко, слышите?

Невдалеке действительно слышался лошадиный топот, оттуда доносились
крики "Смерть тиранам!" и "Отечество и свобода!". Через минуту партизаны
налетели на гусар.

Гусары окружили своего растерявшегося полковника, у которого сабля
так дрожала в руке, что готова была из нее выпасть. Кто-то закричал ему:

- Карлос Сантандер, ваш час настал! На этот раз вы не уйдете от меня!
Но я не хочу быть убийцей, защищайтесь!

Это был Керней.

- Как бы не так! - вскричал Крис Рок. - Без панциря-то он не решится!

Тогда из кареты послышался голос Луизы Вальверде:

- Оставьте его, дон Флоранс, он недостоин вашей шпаги!

- Хорошо сказано! - заметил техасец. - Но, хотя он недостоин и свинца
моего револьвера, я все же угощу его им.

При этих словах раздался выстрел, и Сантандер упал мертвым.

Но техасец отомстил еще не всем. Увидев издалека карлика, он подъехал
к нему, поднял одной рукой на воздух и бросил на землю с такой силой, что
череп урода разбился, как кокосовый орех.

- Мне самому противна моя жестокость, - сказал Крис Рок, - но,
кажется, я хорошо сделал, избавив мир от такого создания.

Керней, однако, был занят в это время совсем другим. Он держал руки
Луизы в свих, обменивался с нею нежными словами и... еще более нежными
поцелуями. Немного в стороне графиня и дон Руперто казались не менее
счастливыми...

Однако нельзя было медлить. Гусары ускакали в направлении Сан-Анхель
и Чапультепека за подкреплением.

Вскоре действительно довольно большой отряд прибыл в Сан-Августин. Но
он уже никого не нашел на вилле дона Игнацио: господа, прислуга, экипажи -
все исчезло.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Месяц спустя маленькая шхуна плыла мимо оаксакского берега,
направляясь к Рио-Текояма, впадающей в Тихий океан около западной границы
этого штата.

На возвышенности у самого устья реки стояло человек двадцать, среди
которых только три женщины. Этот были графиня Альмонте, Луиза Вальверде и
преданная Пепита. Из мужчин шестеро тоже знакомы читателю: дон Игнацио,
Керней, Крис Рок, Ривас, Хосе и дворецкий старого монастыря. Большинство
остальных были тоже партизаны, но сейчас это были лишь остатки рассеянного