этого он сообщил, что принял отчаянное, несравнимое по смелости ре-шение:
коли представится случай шепнуть великой княгине вопрос, простите-де, ваше
высочество, не сочтите за дерзость, не ведом ли вам сей юноша -- Никита
Оленев, то он этот вопрос шепнет. Но это при условии, что Екатерина будет
пребывать в добром здравии и хорошем настроении. И разумеется, спросить
можно только в том случае, если их высочество будут пребывать в одиночестве,
и глав-ное, если работа им придется по вкусу, потому что если ожерелье не
понравится, то в голове будет одна мысль, как бы со стыда не сгореть.
теребила бахрому на скатерти, сплетая ее в тугие косички. Как можно так
длинно и нудно говорить о великой кня-гине? Право слово, любой, даже самый
милый человек в близости дворца тупеет.
а если великая княгиня посмотрит на вас эдак,-- она приняла гордый и
надменный вид,-- и скажет: "Нет, не ведом, знать не знаю никакого Никиту
Оленева!" Тогда что?
плечами.
достоинством.
на невестку.
юноша, сказать, что четыре года он жил лишь мечтой о том, чтобы увидеть ее
хоть издали.
они даже стали слегка косить, столь велико было потря-сение от бестактной
просьбы. За столом все замерли, и в этой тиши-не особенно выпукло прозвучал
вопрос, заданный доселе молчавшей Марией.
обсуждать этот деликатный вопрос с посторонними людьми.
таким пристальным вниманием, словно могла поймать ответ визуально, угадать
по выражению глаз.
за собой, изображая неопределенное мычание.-- Да смею ли я касаться столь
деликатного предмета? Я только при-дворный ювелир и не более того. Две
встречи в саду с прекрасным, ныне исчезнувшим юношей дают ли мне право столь
бесцеремонно вторгаться... рисковать будущим дочери моей...--Тут слова его
пресеклись и Луиджи закашлялся, ему не хватило воздуха.
заботливостью стала бить гостя по спине, но, вспомнив о при-сутствии Марии,
осторожно убрала руку, сделав вид, что сняла с камзола ювелира невидимую
пушинку. Однако Мария не обратила внимания на это фамильярное постукивание.
Она сидела нахмурив-шись, о чем-то мучительно размышляя.
Видимо, власти великой княгини не хватает, чтобы по-мочь господину Оленеву.
Поговорить с ней надо непременно, но папеньке это не под силу. Он не сможет,
как бы ни старался.
прижал к губам. Знай он, какая мысль уже вызрела в ее голове, вряд ли
поторопился бы высказывать знаки любви и при-знательности.
человек, который посмеет задать любой вопрос,-- сказала она решительно.
Вера Константиновна.
если, конечно, у него на плечах есть голова. Его просто могут узнать в
Царском Селе, его не пустят!
ваш ученик, подмастерье... как это называется?
Софья не слышала в голосе свекрови таких жестких, металлических нот.
решительной поддержки. Сейчас главное вовремя уйти, пока эта амазонка не
выдумала новую несуразность. О том, что наиболее крамольные мысли высказала
не Софья, а его дочь, он забыл, об этом и думать не хотелось.
а спешили к ожидавшей карете. В дверях Мария, стукнув закрытым зонтом, как
тростью, об пол, сказала Софье шепотом;
нравится в Марии. Вот Винченцо Петрович -- он свой, а дочь его--иностранка,
которая хочет зачем-то быть русской. Не только выходные, но и домашние
платья ее были сшиты по послед-ней французской моде, и сидят так ладно, и в
суждениях Мария смела, словно другим воздухом дышит, привезла с собой из
Италии. И почему она ничего не рассказала о какой-то встрече с Никитой,
после которой у нее остался его плащ? Могла бы пооткровенничать, ей
предоставили такую возможность.
спустилась в сад по крутой наружной лестнице. Дождь кон-чился, на ступеньках
стояли лужицы, подсох только узкий их край. Стараясь ступать на сухое, Софья
спускалась боком, поддерживая одной рукой юбку, а другой держась за
выкрашенные в зеленый цвет перила.
матери. Окрик прилетел из того чудесного времени, когда отец еще не был
арестован и она жила в родительском доме. Крутой спуск со Смоленской горки,
ступеньки засыпаны снегом, и только край их подтаял на весеннем солнце, и
Софья, шестилетняя, идет боком по бесконечной лестнице, преодолевая ее шаг
за шагом, ступая на освобожденный от снега краешек. Лед хрустит под
башмаками, и бархатный, намокший подол епанчи цепляется за зеленые перила и
ноздреватый снег.
права свекровь и он арестован?"
сердилась, а после ужина, когда расположились шить, она увидела в рабочей
коробке у свекрови деревянную бобинку с намотанной на нее золотой нитью.
Края бобинки были обкусаны, де-рево расщепилось и обмохрилось. Софья взяла
бобинку в руки.
-- ножки у стола испортил. Я его потом на конюшню отослала.
маменьки бобинку обгрыз.-- И добавила страстной скоро-говоркой: -- Отпустите
Христа ради с господином Луиджи. Если не помогу Никите, то накажет меня
Господь. Буду целыми днями о загубленной жизни родителей вспоминать, и не
будет мне покоя. В глазах доброй женщины стояли слезы. Трудно сказать,
сейчас ли под влиянием пылкого монолога Софьи она поменяла свое реше-ние или
шла к нему путем долгого раздумья.
Неси Алешин камзол и порты коричневые. Подгоню тебе по фигуре. Хотя, сама
знаешь, все это мне очень не нра-вится.
Софью, тем больше возникало у ювелира сомнений отно-сительно
целесообразности самой поездки в Царское Село. В кон-це концов, не сказав
дочери ни да, ни нет, он решил прибегнуть к средству, которое неоднократно
его выручало, а именно -- по-советоваться с Лестоком.
дома. После свадьбы с прекрасной Марией Мегден Лесток стал домоседом,
предпочитая общество жены пьяному застолью, картам и даже балам во дворце.
Дабы придать своему ви-зиту вид обыденности, ювелир пошел пешком, решив по
дорогеi детально обдумать предстоящий разговор. Однако мысли его все время
увиливали от главного.
на Венецию, но если быть честным -- совсем не похоже. Мосты на его родине
изящны и основательны, под ногами камень, а эти деревянные, из досок, столь
ненадежны! Правда, их красиво рас-крашивают, тумбы рустованы и украшены
вазами, а то вдруг весь мост разрисуют под каменный руст, но мост от этого
не станет на-дежнее. По венецианским мостам не ездят кареты и телеги, а
здесь так и снуют, забывая, что подобный транспорт опасен для хилых до-сок.
И потом это странное русское изобретение -- устраивать щель посередине моста
для пропуска мачтовых кораблей...
потерял былую власть над государыней, но ум, прозор-ливость и интуицию он не
мог потерять. Прежде всего Луиджи спро-сит у него -- уместно ли сейчас везти
великой княгине драгоценности? Да, ему ведомо, что великая княгиня чем-то
прогневала государы-ню, но ведь драгоценности надобны царским особам при
любом состоянии дел в государстве. А ну как их величество спросит потом у
Луиджи: отвез драгоценности их высочеству? А он что ответит?
Шломо Вульф
Орлов Алекс
Самойлова Елена
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Каменистый Артем