выдержит хоть один отрывок из него:
ум некое долгожданное празднество! Воображение живо набрасывает розовыми
красками картины веселья. В мечтах изнеженная поклонница моды уже видит
себя среди праздничной толпы, окруженною всеобщим вниманием. Ее изящная
фигура, облаченная в белоснежные одежды, кружится в вихре упоительного
танца; ее глаза сияют ярче всех; ее ножки порхают легче всех в этом ве-
селом сборище.
ный час, когда она должна вступить в тот светлый рай, о котором говорили
ей счастливые грезы. Как волшебнопрекрасно кажется здесь все ее очаро-
ванному взору! Каждое новое явление для нее все более пленительно. Но с
течением времени она обнаруживает, что под этой блестящей внешностью
скрывается суета сует; лесть, когда-то пленявшая ее душу, теперь только
раздражает; бальные залы потеряли для нее свое очарование; с расстроен-
ным здоровьем и горечью в сердце она бежит прочь, уверившись, что светс-
кие удовольствия не могут удовлетворить стремлений ее души! "
время чтения, сопровождаемый шепотом: "Как мило! ", "Какое красноречие!
", "Как это верно! ", а после того, как все это закончилось особенно на-
доедливой моралью, слушатели восторженно захлопали в ладоши.
ресной бледностью, происходящей от пилюль и несварения желудка, и прочла
"поэму". Довольно будет и двух строф:
стихи очень понравились.
зая барышня; она выдержала долгую паузу, сделала трагическое лицо и на-
чала читать размеренно и торжественно:
одна звезда, но глухие раскаты грома непрестанно сотрясали воздух, в то
время как ужасающая молния гневно сверкала в облачных чертогах небес,
как бы пренебрегая тем, что знаменитый Франклин укротил ее свирепость!
Даже неистовые ветры единодушно покинули свое таинственное убежище и за-
бушевали над землей, словно для того, чтобы эта бурная ночь казалась еще
более ужасной.
тию, но вместо того -
являются юным романтикам в мечтах о сияющем рае, - царица красоты, не
украшенная ничем, кроме своей непревзойденной прелести. Так тиха была ее
поступь, что ни одним звуком не дала знать о себе, и если бы не волшеб-
ный трепет, сообщившийся мне при ее приближении, она проскользнула бы
мимо незамеченной, невидимой, подобно другим скромным красавицам. Стран-
ная печаль была разлита в ее чертах, словно слезы, застывшие на одеянии
Декабря, когда она указала мне на борьбу стихий под открытым небом и об-
ратила мое внимание на тех двух, что присутствовали здесь".
суровой проповедью, предрекавшей неминуемую гибель всем, кто не принад-
лежит к пресвитерианской церкви, что за него присудили первую награду.
Это сочинение, по общему мнению, было лучшим из всех, какие читали на
вечере. Городской мэр, вручая автору награду, произнес прочувствованную
речь, в которой сказал, что за всю жизнь не слышал ничего красноречивее
и что сам Дэниель Уэбстер мог бы гордиться таким сочинением.
рялось без конца, а человеческий опыт назывался "страницей жизни", было
не меньше, чем всегда.
нул кресло и, повернувшись спиной к зрителям, начал чертить на доске
карту Америки для предстоящего экзамена по географии. Но рука у него
дрожала, с делом он справлялся плохо, и по зале волной прокатился сдав-
ленный смешок. Учитель понял, что над ним смеются, и захотел попра-
виться. Оп стер губкой чертеж и начертил его снова, но только напортил,
и хихиканье усилилось. Учитель весь ушел в свою работу и, повидимому,
решил не обращать никакого внимания на смех. Он чувствовал, что все на
него смотрят; ему казалось, что дело идет на лад, а между тем смех не
умолкал и даже становился громче. И недаром! Над самой головой учителя
приходился чердачный люк, вдруг из этого люка показалась кошка, обвязан-
ная веревкой; голова у нее была обмотана тряпкой, чтобы она не мяукала;
медленно спускаясь, кошка изгибалась то вверх, то вниз, хватая когтями
то веревку, то воздух. Смех раздавался все громче и громче - кошка была
всего в шести дюймах от головы учителя, поглощенного своей работой, -
ниже, ниже, еще немножко ниже, и вдруг она отчаянно вцепилась когтями
ему в парик и в мгновение ока вознеслась на чердак, не выпуская из лап
своего трофея. А лысая голова учителя засверкала под лампой ослепи-
тельным блеском - ученик живописца позолотил ее!
тящим мундиром. Он дал слово не курить, не жевать табак и не употреблять
бранных слов, пока состоит в этом обществе. И тут же сделал новое откры-
тие, а именно: стоит только дать слово, что не будешь чего-нибудь де-
лать, как непременно этого захочется. Скоро Тому ужасно захотелось ку-
рить и ругаться; до того захотелось, что только надежда покрасоваться
перед публикой в алом шарфе не позволила ему уйти из общества "Юных
трезвенников". Приближалось Четвертое июля; но скоро он перестал наде-
яться на этот праздник - перестал, не проносив своих цепей и два дня, -
и возложил все свои надежды на старого судью Фрэзера, который был при
смерти. Хоронить его должны были очень торжественно, раз он занимал та-
кое важное место. Дня три Том усиленно интересовался здоровьем судьи
Фрэзера и жадно ловил каждый слух о нем. Иногда судья подавал надежды -
и настолько, что Том вытаскивал все свои регалии и любовался на себя в
зеркало. Но на судью никак нельзя было положиться - то ему становилось
лучше, то хуже. Наконец объявили, что дело пошло на поправку, а потом -
что судья выздоравливает. Том был очень недоволен и, чувствуя себя оби-
женным, сейчас же подал в отставку. В ту же ночь судье опять стало хуже,
и он скончался. Том решил никогда никому больше не верить.
с таким блеском, что бывший член общества чуть не умер от зависти.
Все-таки Том был опять свободен и в этом находил некоторое утешение. Те-
перь он мог и курить и ругаться, но, к его удивлению, оказалось, что ему
этого не хочется. От одной мысли, что это можно, пропадала всякая охота
и всякий интерес.
в тягость и время тянется без конца.
дневник пришлось бросить.
чатление. Том и Джо Гарпер тоже набрали себе команду музыкантов и два
дня были счастливы. Даже славное Четвертое июля вышло не совсем удачным,
потому что дождик лил как из ведра, процессия не состоялась, а величай-
ший человек в мире, как полагал Том, настоящий сенатор Соединенных Шта-
тов Бентон ужасно разочаровал его, потому что оказался не в двадцать
пять футов ростом, а много меньше.
роив палатку из рваных ковров. За вход брали три булавки с мальчика и
две с девочки, а потом забросили и цирк.
еще хуже и скучней. У мальчиков и девочек несколько раз бывали вечерин-
ки, но так редко, что после веселья еще трудней становилось переносить
зияющую пустоту от одной вечеринки до другой.
жизни совсем не осталось ничего хорошего.
ла его, как язва, непрестанно и мучительно.
всего, что в нем происходит. Он был очень болен и ничем не интересовал-
ся. Когда он наконец встал с постели и, едва передвигая ноги, побрел в
центр города, то нашел решительно во всех грустную перемену. В городе
началось "религиозное обновление", и все "уверовали", не только взрос-
лые, но даже мальчики и девочки. Том долго ходил по городу, надеясь уви-
деть хотя бы одного грешника, но везде его ждало разочарование. Джо Гар-
пера он застал за чтением Евангелия и с огорчением отвернулся от этой
Суворов Виктор
Круз Андрей
Елманов Валерий
Зыков Виталий
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс