x x x
предоставлял в их распоряжение свое вонючее тело, обучая их, невзирая на
малолетний возраст девочек, искусству и повадкам проституток.
разразился экономический кризис. В единственное пыльное окно эллинга,
служившего их омерзительным училищем, как картина из рамы, глядела снаружи
корма "Bahia de Darwin". Они и представить себе не могли, что этому
прекрасному белому кораблю суждено вскоре стать их Ноевым ковчегом.
x x x
промышляя по-прежнему попрошайничеством и воровством. Но, по непонятным им
причинам, туристов становилось отыскать все труднее и труднее - пока наконец
источник их пропитания вообще не иссяк. Теперь они по-настоящему голодали и
кидались к любому, с широко открытыми ртами и закатившимися глазами, тыча
себе пальцем в глотку и давая тем самым понять, как давно они ничего не ели.
"Эльдорадо". Потыкавшись, они обнаружили отпертую заднюю дверь в одном из
ограждавших отель закрытых магазинчиков - из которой выскочил Херальдо
Дельгадо, только что застреливший Эндрю Макинтоша и Зенджи Хирогуши. После
его ухода они проникли в магазин и вышли, пройдя его насквозь, через
парадную дверь. Таким образом, они оказались внутри выставленного солдатами
оцепления, и некому было теперь не пустить их в "Эльдорадо", где им предсто
яло вверить себя милости Джеймса Уэйта, сидевшего в тот момент в
коктейль-баре.
29
на кровати в надетом на голову полиэтиленовом чехле от "платья Джекки".
Полиэтилен изнутри уже запотел, и она галлюцинировала, представляя себя
гигантской сухопутной черепахой, лежащей на спине в жарком и мокром трюме
старинного парусника. Она беспомощно сучила конечностями - в точности как
это делала бы перевернутая на спину черепаха.
океан, обычно останавливались у Галапогосских островов для ловли беззащитных
черепах, которые затем могли месяцами, лежа на спине, жить без воды и пищи.
Они были так медлительны, покорны, неуклюжи и многочисленны. Моряки ловили
черепах, не опасаясь быть укушенными или пораненными их лапами, и
подтаскивали к ожидающим у берега шлюпкам - используя вместо салазок
становившийся бесполезным панцырь животных.
них больше до тех пор, пока не приходило время их есть. Прелесть черепах в
глазах моряков заключалась в том, что те представляли собой свежее мясо,
которое не нужно было замораживать или немедленно съедать.
x x x
ученик, которого возмущало, что люди так жестоко обходились со столь
доверчивыми существами. Это давало ей возможность сказать, что природа
сурово обошлась с черепахами задолго до появления такого животного, как
человек.
умеренный климат,- рассказывала она.
грызунов. Те с легкостью находили и поедали черепашьи яйца - подчистую.
островов, куда не добрались грызуны.
x x x
были пророческими, ибо то, что давным-давно произошли с этими животными,
начинало происходить с большей частью человечества.
яйца в человеческой кладке. Началось это на ежегодной Книжной ярмарке во
Франкфурте, в Германии. Женщины на этой ярмарке испытывали легкую лихорадку,
которая проходила на второй-третий день, и зрение их порою слабело. После
чего они становились в точности как Мэри Хепберн: не могли больше иметь
детей. Средства от этой болезни найти не удавалось. Вскоре ей суждено было
распространиться практически повсеместно.
в точности воспроизводило историю о Давиде и Голиафе. И вот теперь история
эта повторялась вновь.
x x x
голубой туннель, ведущий в загробную жизнь. И в этот момент существо ее
вдруг взбунтовалось против большого мозга, который заставил ее зайти так
далеко. Она сорвала с головы чехол от платья и вместо того, чтобы умирать,
спустилась вниз, где обнаружила Джеймса Уэйта, скармливающего из-за стойки
бара арахис, оливки, пьяную вишню и маринованные луковки шестерым малолетним
девочкам из племени канка-боно.
памяти на всю оставшуюся жизнь. Она навсегда запомнит его таким вот
самоотверженным, сострадательным, милым человеком. Ему предстояло скончаться
от сердечного приступа, поэтому ничт о оказалось не в силах изменить ее
ошибочного мнения об этом омерзительном типе.
при следующих обстоятельствах:
Манхэттен, где Уэйт промышлял проституцией, завязав разговор вопросом, знает
ли тот, что с его замечательной новой рубашки из голубого велюра не спорот
ценник. В венах плутократа текла ко ролевская кровь!
короля Джеймса Первого, германского императора Фридриха Третьего,
австрийского императора Франца-Иосифа и французского короля Людовика
Пятнадцатого. Ему принадлежал антикварный магазин на Мэдисон авеню, и
гомосексуалистом он не был. Он хотел, чтобы молодой Уэйт стягивал на его шее
шелковый пояс от халата, подводя его вплотную к гибельной черте, а затем
ослаблял петлю.
момент на отдыхе в Швейцарии, катаясь на лыжах, и жена его была еще
достаточно молода, чтобы сохранять способность к зачатию,- так что молодому
Уэйту, возможно, суждено было помешать рождению еще одного носителя
благородных генов.
пригласил бы и его с супругой принять участие в "Естествоиспытательском
круизе века".
x x x
именем "принцессы Шарлотты",- хотя она была дочерью простолюдина,
кровельщика со Стейтен-Айленд, и не имела права на титул или использование
родового герба мужа. Тем не менее изображение его геральдического щита
украшало каждый придуманный ею галстук.
принцессы Шарлотты.
x x x
балдахином, некогда принадлежавшей, по словам принца, матери венгерского
короля Иосифа Первого, Элеоноре из Палатинате-Нойбурга. Уэйт привязал его
руки и ноги к толстым угловым столбам, н а которых покоился балдахин, с
помощью загодя нарезанных нейлоновых шнуров нужной длины. Последние
хранились в секретном выдвижном ящичке, скрытом под бахромой в ногах
кровати. Ящик был также старинным и когда-то хранил любовные тайны Элеоноры.
Ричард молодого Уэйта,- но смотри не перетяни мне сосуды. Я бы не хотел
заработать гангрену.
в месяц толкал его на подобные забавы: нанимать незнакомых людей, чтобы те
слегка его придушили. Какая игра в выживание!
x x x
объяснял молодому Джеймсу Уэйту, что тот должен придушить его настолько,
чтобы он потерял сознание. После чего Уэйт, которого он знал как "Джимми",
должен был начать медленно считать следующим образом: "Тысяча один, тысяча
два..." и так до двадцати.
Франца-Иосифа и короля Людовика принц, один из нескольких претендентов на
Лукьяненко Сергей
Свержин Владимир
Маккефри Энн
Русанов Владислав
Лондон Джек
Браун Дэн