младенческих сил. Слеза активиста капнула на директиву --
Чиклин сейчас же обратил на это внимание. Как и вчера вечером,
руководящий человек неподвижно сидел за столом. Он с
удовлетворением отправил через районного всадника законченную
ведомость ликвидации классового врага и в ней же сообщил все
успехи деятельности; но вот спустилась свежая директива,
подписанная почему-то областью через обе головы -- района и
округа -- и в лежащей директиве отмечались маложелательные
явления перегибщины, забеговшества, переусердщины и всякого
сползания по правому и левому откосу с отточенной остроты
четкой линии; кроме того, назначалось обнаружить выпуклую
бдительность актива в сторону среднего мужика; раз он попер в
колхозы, то не является ли этот генеральный факт таинственным
умыслом, исполняемым по наущению подкулацких масс; дескать,
войдем в колхозы всей бушующей пучиной и размоем берега
руководства, на нас, мол, тогда власти не хватит, она уморится.
комитета,-- значилось в конце директивы,-- видно, например, что
актив колхоза имени Генеральной Линии уже забежал в левацкое
болото правого оппортунизма. Организатор местного коллектива
спрашивает вышенаходящуюся организацию: есть ли что после
колхоза и коммуны более высшее и более светлое, дабы немедленно
двинуть туда местные бедняцко-середняцкие массы, неудержимо
рвущиеся в даль истории, на вершину всемирных невидимых времен.
Этот товарищ просит ему прислать примерный устав такой
организации, а заодно бланки, ручку с пером и два литра чернил.
Он не понимает, насколько он тут спекулирует на искреннем, в
основном здоровом, середняцком чувстве тяги в колхозы. Нельзя
не согласиться, что такой товарищ есть вредитель партии,
объективный враг пролетариата и должен быть немедленно изъят из
руководства навсегда".
на областную бумагу.
последнее время, разве он ел или спал вдосталь или любил хоть
одну бедняцкую девицу? Он чувствовал себя как в бреду, его
сердце еле билось от нагрузки, он лишь снаружи от себя старался
организовать счастье и хотя бы в перспективе заслужить районный
пост.
проговорил Жачев.-- Наверно, испортил, гад, нашу республику!
полу.
Попробуй, какой у меня страшный жар под кожей! Сними с меня
рубашку, а то сгорит, выздоровлю -- ходить не в чем будет!
ее жалобно выступали изнутри; насколько окружающий мир должен
быть нежен и тих, чтоб она была жива!
болеть ведь грустно, правда?
ватные пиджаки у Жачева и активиста и всем этим теплым
веществом закутал Настю. Она закрыла глаза, и ей стало легко в
тепле и во сне, будто она полетела среди прохладного воздуха.
За текущее время Настя немного подросла и все более походила на
мать.
активиста.-- Ну что ты тут будешь делать с этим членом?!
человек.
Жачев.-- Где же ты, самая пущая стерва? Иди, дорогая, получить
от увечного воина!
тратить средства на государство и будущее поколение, активист
снял с Насти свой пиджак: раз его устраняют, пусть массы сами
греются. И с пиджаком в руке он стал посреди Оргдома -- без
дальнейшего стремления к жизни, весь в крупных слезах и в том
сомнении души, что капитализм, пожалуй, может еще явиться.
хочешь?
мертвым оружием: как же я тогда справедливость почувствую?
чтоб дети могли еще уповать, а не зябнуть. Внутри активиста
раздался слабый треск костей, и весь человек свалился на пол;
Чиклин же с удовлетворением посмотрел на него, будто только что
принес необходимую пользу. Пиджак у активиста вырвался из рук и
лежал отдельно, никого не покрывая.
станет.
одновременно пощупал человека -- насколько он цел.
все равно, товарищ Чиклин: твоя рука работает, как кувалда, ты
тут ни при чем.
Чиклин.-- Мог чаю скипятить и согреться.
слышно. Открыв на проверку окно, Жачев увидел, что это колхоз
метет снег для гигиены: мужикам не нравилось теперь, что снег
засижен мухами, они хотели более чистой зимы.
стали и поникли под навесом в недоумении своей дальнейшей
жизни. Несмотря на то, что люди уже давно ничего не ели, их и
сейчас не тянуло на пищу, потому что желудки были завалены
мясным обилием еще с прошлых дней. Пользуясь мирно грустью
колхоза, а также невидимостью актива, старичок кафельного
завода и прочие неясные элементы, бывшие до того в заключении
на Оргдворе, вышли из задних клетей и разных укрытых
препятствий жизни и отправились вдаль по своим насущным делам.
лучше ее беречь. От своего безвыходного тепла девочка стала вся
смуглой и покорной, только ум ее печально думал.
жизни все умирают -- остаются одни кости.
колхозе?
не плакал, не от чего было заплакать. День уже дошел до своей
середины, высоко светило бледное солнце над округом, какие-то
далекие массы двигались по горизонту на неизвестное межселенное
собрание -- ничто не могло шуметь. Чиклин вышел на крыльцо.
Тихое несознательное стенание пронеслось в безмолвном колхозе и
затем повторилось. Звук начинался где-то в стороне, обращаясь в
глухое место, и не был рассчитан на жалобу.
деревню, чтоб его услышал тот недовольный.
навесом.-- А ночью он песни рычал.
Наверно, он уткнулся ртом в землю и выл печально в глушь почвы,
не соображая своего горя.
вернувшись в горницу.
Неси меня к маме, мне здесь очень жарко!
работать здесь нечего -- материала нету!
сам шел на Оргдвор совместно с Вощевым; при этом Вощев держал
его, как слабого, за лапу, а молотобоец двигался рядом с ним
грустным шагом.
равнодушно в углу.
Вощев.-- Он ведь только работать может, а как отдохнет,
задумается, так скучать начинает. Пусть существует теперь как
Пехов Алексей
Максимов Альберт
Земляной Андрей
Сертаков Виталий
Каргалов Вадим
Шилова Юлия