поглощенная своим чувством и собой.
в затылок и грудь, казалось, я вот-вот зазеленею и покроюсь листьями и
цветами... Водоворот втягивал меня все глубже и глубже... И вот я здесь... И
ты...
сиденье, над черным вечерним платьем белели плечи. Она была откровенна,
бездумна и, не стесняясь, говорила все, что чувствует, рядом с ней он
казался себе жалким и суховатым.
прошлом. Без тебя. Потом пришел вечер, и постепенно пришло тепло. Я не был с
тобой. Думал о Кэт Хэгстрем.
Я еще должен заглянуть в клинику. Всего на несколько минут.
где-нибудь?
сиденья. Его рука все еще лежала на руке Жоан. Он чувствовал, что она хочет
услышать от него что-то. О себе и о нем. Но он не мог говорить. Она сказала
уже слишком много. Больше, чем нужно, подумал он.
- Научиться у мужчины, который уходит, когда ты спишь, и возвращается, когда
ты его не ждешь... Тут, пожалуй, придется многому учиться... Так уж лучше
начинать сразу...
мне сразу же придется уйти.
произнесла она куда-то во мрак, царивший в комнате. За окном в облаках плыла
голая луна.
потянулся к выключателю.
полудня.
Все в ней было тайной, загадкой, волнующим призывом. Манто соскользнуло с
плеч и черной пеной легло у ее ног. Она прислонилась к стене и медленно
поймала рукой луч света, проникший из коридора.
поручили.
завтра вы ей все объясните сами.
в порядке. Просила передать вам привет, если зайдете ночью, и сообщить, что
она вам полностью доверяет.
прямой пробор.
попадаются трудные больные, но в большинстве они очень симпатичны. Мадам
Бриссо вчера подарила мне красивое, почти новое шелковое платье. А на
прошлой неделе я получила пару лакированных туфель от мадам Лернер. Помните
ее? Она умерла у себя дома. - Сестра снова улыбнулась. - Мне совсем не
приходится тратиться на вещи. Почти всегда что-нибудь да подарят. А если мне
не подходит, могу обменять у подруги - у нее магазин. Так что живется мне
совсем неплохо. Мадам Хэгстрем тоже очень щедра. Она дает деньгами. В
прошлый раз сто франков дала. За каких-нибудь двенадцать дней. А сколько она
теперь пробудет у нас, доктор?
мысли: она подсчитывала, сколько ей еще перепадет. Равик снова склонился над
Кэт. Ее дыхание было ровным. Слабый запах раны смешивался с терпким ароматом
волос. Он вдруг остро ощутил всю невыносимость своего положения. Кэт
полностью доверяет ему! Доверие! Узкий, весь в разрезах живот, куда проник
хищный зверь. И он наложил швы, не в силах чем-либо помочь ей. Доверие...
чтобы свет не тревожил больную, обернула ноги одеялом и взяла журнал - один
из бесчисленных образчиков дешевого чтива - детективные рассказы вперемежку
с фотографиями кинозвезд. Устроившись поудобнее, она принялась читать.
Рядом, на маленьком столике лежал раскрытый кулек с шоколадными коржиками.
Уходя, Равик заметил, как она, не отрываясь от чтения, вытащила один из них.
Иногда не понимаешь простейших вещей, подумал он; в одной и той же комнате
два человека; один смертельно болен, а другой к этому совершенно равнодушен.
Он затворил дверь. Но разве я сам не такой же? Разве я не ухожу из этой
комнаты в другую, где?..
двери пробивалась узкая полоска света. Равик заколебался. Он не знал, все ли
еще Жоан в ванной. Потом услышал ее дыхание, на секунду остановился и сразу
направился в ванную. Теперь он знал, что она рядом и не спит. Но и она не
произнесла ни слова. Комната вдруг наполнилась молчанием и напряженным
ожиданием... Снова водоворот, беззвучно влекущий куда-то... Неведомая
пропасть по ту сторону сознания... из нее выплывает багряное облако, несущее
в себе головокружение и дурман.
привычным и знакомым. Он отдернул кран душа - единственного во всем отеле.
Равик приобрел и установил его за свой счет. Он знал, что в его отсутствие
хозяйка демонстрирует душ родным и знакомым как достопримечательность отеля.
нежна, волосы волной затопили подушку; хотя в комнате почти совсем темно,
глаза ее блестят, словно улавливая и отражая скудный свет зимних звезд. Она
лежит, гибкая, изменчивая, зовущая; женщины, которую он недавно знал, нет и
в помине. Сейчас она обворожительна, прелестна, как только может быть
прелестна женщина, которая тебя не любит. Внезапно он почувствовал к ней
легкое отвращение - неприязнь, смешанную с острым и сильным влечением. Он
невольно оглянулся: будь в ванной второй выход, он, пожалуй, оделся бы и
ушел - чтобы выпить.
вдруг нашло на него? Тень... Ничто... Быть может, всему виной то, что он
побывал у Кэт Хэгстрем? Или слова, сказанные Жоан в такси? Очень уж все
быстро и легко получается. Но, может быть, все дело в том, что ждет не он, а
его ждут? Мучительная гримаса исказила его лицо. Он открыл дверь.
чего-то ожидал. В этот момент она могла бы многое сказать, и все было бы
невыносимо фальшивым. Но она нашла единственно верные слова. И напряжение
исчезло, растворившись в тихой спокойной уверенности.
среди твоих вещей. Налей мне еще одну рюмку.
нашла верные слова.